Читать книгу Белые бабочки. Сборник рассказов - Елена Цыгальман - Страница 7

Никогда нельзя предугадать, к каким мощным последствиям, как отрицательным, так и положительным, могут привести случайно сказанное слово, высказанная вслух мысль или написанное сочинение.

Сочинение на тему «Как я встретил Новый год?» мы писали в третьем, если мне не изменяет память, классе.

Я подошла к делу основательно и с документальной точностью, в деталях описала нашу семейную встречу Нового года в гостях у семьи маминого брата.

Ничего такого особенного: просто поездка на трамвае в другой конец города, просто нарядная ёлка, игры с двоюродной сестрой, коллективный просмотр «Голубого огонька» и накрытый праздничный стол. Обычный советский Новый Год. Было весело. Очень запомнился ключевой момент празднования, когда я впервые прочувствовала, что именно в эту долю секунды и произошёл столь долгожданный переход из одного года в другой.

Разве я, будучи девятилетней девочкой, могла предполагать о принятой тогда советской системе двойных стандартов, когда не всё, что ты видишь и чувствуешь, может быть предоставлено на всеобщее обозрение и тем более быть написано на официальной бумаге.

Своё сочинение я написала на черновике, перечитала и уже собралась было переписывать начисто.

Ко мне подошла моя старшая сестра. Наташа старше меня на семь лет, и «политику партии» вкупе со стратегией выживания советского школьника к тому времени она уже давно и прочно усвоила.

Сестра прочла мой черновой вариант и пришла в ужас… Кульминацией праздника, а также главной составляющей моего произведения была фраза: «Зазвенели рюмки – наступил Новый год»!

Несмотря на то что до перестроечного запрета на алкогольную продукцию и любого вида её пропаганды было ещё лет семь, упоминание рюмок в детском сочинении могло бы иметь весьма нежелательные последствия.

Наташа быстро, за каких-то пять минут, перекроила моё сочинение, опираясь на моё собственное «документальное свидетельство», и описала вышеуказанные события в удобоваримой форме, адаптированной под детскую писанину, которая могла пройти любую цензуру.

Именно этот не травмирующий психику педагогов вариант я и переписала на чистовик.

«Моё», заметьте, в кавычках, сочинение удостоилось самой высокой оценки. Мне поставили пять!

Мало того, учительница прочитала его воодушевлённо и с выражением перед всем классом. Я наслаждалась своей минутой славы, хоть она была нечестной и незаслуженной. Одноклассники с завистью и восхищением поглядывали на меня…

Хотя мой перл про «звеневшие рюмки» бесславно канул в небытие, я вдохновилась первым публичным успехом, и вирус сочинительства накрепко во мне закрепился.

Я полюбила сам процесс написания сочинений, давая волю воображению, припоминая опыт и гораздо тщательнее редактируя их. С тех пор я больше никогда не получала тройку за сочинение. Русский язык и литература обрели для меня более глубокий, особый смысл. Я любила читать, но теперь я стала любить и писать. Мне казались бесценными мысли, которые внезапно приходят в голову, и я старалась их либо запомнить для последующего прокручивания в памяти, либо сразу зафиксировать. Теперь всегда, отправляясь в другой город или на школьную экскурсию, я брала с собой ручку с блокнотом, для того чтобы запечатлеть внезапно всплывающую из глубин памяти, сознания или подсознания картину или мысль.