Читать книгу Пятьдесят свиданий с врагом - Елена Дженкинз - Страница 6

Грохот из главной гостиной привлек его внимание. Видимо, Джун уже открывала подарки. Рождественский рассвет всегда был для Тони любимым часом года. Как и для миллионов других людей.

В пижаме, взлохмаченный, он ускорил шаг, чтобы проверить, что там происходит – и застыл у порога.

Джун, красная, как рак, стояла у елки и…

– Какого хрена, Бэмби??

Она держала в руке подарок, который он приготовил для Фрэнка. Кубок за первое место в соревновании по сноубордингу. Тони не сказал Фрэнку, что участвовал. Хотел сделать сюрприз.

А теперь Бэмби держала в руках два куска треснувшего кубка.

– Я… случайно. Хотела в свой подарок еще мишуры досыпать, а твой свалился. Я правда не хотела…

Она лепетала оправдания, а Тони тихо тлел изнутри. Она специально это сделала, а теперь корчит из себя невинную овечку и…

И Тони проняло. Он наконец понял.

– Ты двуличная лицемерка, Джун. Терпеть тебя не могу, – процедил, но поссориться они не успели, потому что в комнату вошли Генри и Фрэнк.

– Налетай на подарки, обитатели Иден-Парка! – бодро заявил отец, но осекся, увидев слезы в глазах Джун. – Что такое?

– Я… правда не хотела.

– Ври больше, – буркнул Тони и заработал строгий взгляд от Фрэнка.

Супер. Теперь еще и отдуваться за ошибки Джун.

– Она разбила кубок, – вяло объяснил Тони, и отец растерянно вскинул брови:

– И все? Из-за этого ты на нее накричал? Тони, сынок, нельзя же так.

И все? Она не просто разбила подарок, а измазала лучшее утро года слезами. И плевать, что Тони шестнадцать, он все равно любил Рождество. Как когда-то любила мама.

Но Фрэнк отмахнулся от его возмущений и полностью переключился на Джун. Усадил ее рядом с собой прямо у елки и начал успокаивать.

– Милая, это вовсе не проблема. Не плачь.

– Я ведь испортила! Ты меня теперь не любишь, да, Фрэнк?

Офигеть, Бэмби изворотливая, как змея.

Тони сложил руки на груди и закатил глаза к потолку, посмотрел на звезду на вершине огромной яркой елки.

– Джун, я всегда тебя буду ценить и любить, независимо от твоих поступков. Ты должна это понять. Не важно, если ты оступишься, все можно исправить. Мы – твоя семья. Будь собой, и все у тебя получится… Ну ладно, ладно. Давай лучше посмотрим, что тебе Санта подготовил.

– Фрэнк, я давно не маленькая, – всхлипнула она.

– Это ты к чему?

– К тому, что я не верю в Санту. Мне пятнадцать, а не пять.

– Погоди, я не понял. Санта-Клауса не существует?? А кто в таком случае принес подарки?.. Генри! Откуда это все?!

Фрэнк изобразил ужас настолько искренне, что Бэмби рассмеялась. Она буквально давилась смехом, будто у нее с плеч упала бетонная плита.

…Тони ярко запомнил то рождественское утро. Казалось, со смехом из Джун вышла тонна страха, природа которого так и осталась загадкой. А еще что-то опасное проскользнуло в болотных глазах. Она впервые глянула на Тони как на равного, с открытым, самодовольным вызовом.

Тогда-то до него дошло: она хочет забрать себе Фрэнка.

Судьба забрала мать, а Бэмби присвоит внимание отца.

Было и другое последствие у этой прилюдной размолвки: Фрэнк попросил Тони и Джун вместе посещать семейного психолога, чтобы они могли лучше понять друг друга и сблизиться.

Мистер Кларксон, старый пройдоха, знал все тайны местной элиты. Он был другом семьи и, сам того не подозревая, взялся за невыполнимую миссию.

– Доброе утро, мистер Кларксон, вы сегодня прекрасно выглядите, – сказала в первый визит Бэмби, и психолог улыбнулся, поправив пальцем очки в золотой оправе, с круглыми желтыми линзами, как у Джона Леннона.

Невысокий, преисполненный чувства собственного достоинства, он гордился копной аккуратно подстриженных седых волос и мало напоминал легенду музыки. Зато в своем деле был мастером – до сих пор…

– Доброе утро, Джун. Как для тебя началась эта суббота?

– Чудесно! Не так ли, Тони? – Она усердно терла правое запястье.

Святая простота. Неужели не понимает, что Кларксон легко считывает ее лживые гримасы?

Тони вздохнул:

– Несомненно, Бэмби, день начался поистине великолепно.

Хреново он начался.

Они поцапались по ерунде.

Тони даже не помнил, в чем была причина. Кажется, Джун «случайно» забыла передать Мелани приглашение на обед в Иден-Парк.

– Чем думаете заняться в выходные? – спокойно продолжал допрос Кларксон.

– О. Я собираюсь препарировать макет кошки. Я снимаю операции на камеру в библиотеке. У меня там лаборатория. А завтра тетя Летти покажет, как правильно ухаживать за лошадьми.

– Тебе нравятся животные?

– Да, хочу стать ветеринаром и лечить больных животных, даже диких. Знаете, как в этих передачах, где спасают крокодилов из металлических сетей, – рассказывала она с пеной у рта.

– А ты, Тони, разделяешь увлечение Джун?

Он заскрипел ножкой кресла, нервно дернувшись. Сесть рядом с Бэмби на диване не захотел.

– Слушайте, док, к чему этот цирк с крокодилами? Вы же видите, что она ни слова правды не скажет. Вон, запястье выкрутит себе сейчас. Она всегда так делает, когда врет.

– Нет! – всполошилась Джун и чуть ли не со слезами на глазах вперилась взглядом в бедолагу Кларксона. – Я просто нервничаю. Мне так хочется наладить отношения с моим дорогим братом, но он не понимает меня.

– Братом? Бэмби, полегче на поворотах, ладно? – удивленно хмыкнул Тони. Ой все, выпустите меня. Как надоел этот балаган.

– А почему ты не хочешь думать о Джун как о сестре? – вдруг спросил его Кларксон.

– Потому что она мне никто.

– Она живет под крышей Иден-Парка. Фрэнк любит ее, как родную.

– Прекратите, док. Я серьезно, – начал заводиться Тони.

– Хорошо. Не будем больше развивать эту тему сегодня. Но прошу вас подумать на досуге о том, кто вы друг другу.

Они поднялись, молча вышли из кабинета Фрэнка, в котором было решено проводить встречи с мозгоправом, и Джун нагло улыбнулась.

– Как же легко задеть тебя, Тони. Братишка.

Она непочтительно хохотнула и ушла, пока он изображал полное равнодушие…

Именно изображал.

Он и сам не заметил, как подколки Джун стали его цеплять. Это случилось сразу после злосчастного Рождества, и вот уже две недели слова Бэмби отзывались зудом в позвоночнике. Будто они что-то для него значили.

Черт бы ее побрал, какая же она хитрая! И почему, господи-боже-ты-мой, этого никто вокруг не замечает?

Братишка. Нет, он видел в Джун кого угодно, но не сестру. Даже до подруги не дотягивала. Она была для него испытанием на прочность, временным препятствием, назойливой фанаткой его лучшего друга. Она была гостьей, о которой просил заботиться Фрэнк.

А в голове все равно до конца дня звучал ее едкий смех, зеленые глаза сочились вызовом. И Тони дрогнул. Он этот вызов принял.

…Какое ему было дело? Почему стало важно поставить Джун на место?

– Хорошо, я согласен, – сказал он после ужина, нагнав ее по пути на второй этаж.

– О чем ты? – Растерявшись, она одернула рукав джемпера. Джун всегда так делала: то волосы поправляла, то одежду, когда Тони заговаривал с ней ни с того ни с сего. Не успевала взять ситуацию под контроль, и он замечал ту напуганную девочку, какой она прибыла в поместье. Всего на миг – но она становилась собой. А остальные 99,9% времени лицемерила. Притворщица.

Он засунул руки в карманы черных джинсов и, остановившись у комнаты Джун, оперся плечом о дверной косяк. И только сейчас задумался, что ни разу не был в комнате Бэмби.

У нее там, наверно, все в розовых кружевах и плакатах Криса.

– Ты предложила пари. Я согласен.

Зеленые глаза блеснули, как болотные огни. Еще бы. Раскрутила Тони Андерсона на слабо.

– Что будет призом? – сразу запустила она свои загребущие руки в его щедрое предложение.

– Победителю достанется Фрэнк.

Вот так просто он сбил с Джун все маски. Остались паника, страх и недоверие.

– Ты ставишь на кон собственного отца? – нервно усмехнулась она, и Тони заметил, какие искусанные у нее губы.

Он не понял, зачем посмотрел на ее губы, ему вообще не нравилось лицо Бэмби. Просто взгляд зацепился – и прилип.

Она их весь день грызла, что ли? Нервнобольная.

– Тони?

– М-м? А, да. Да, ставлю отца. Такой вот я благодетель… Если выиграю, ты прекратишь все это.

– Что – это?

– Я имею в виду твою нездоровую жажду занять мое место в этом доме. Поначалу это было даже забавно, но теперь утомляет. Я хочу, чтобы ты отвязалась от Фрэнка.

– А если я выиграю?

Он осуждающе покачал головой. Н-да, ну и самомнение у нее, все-таки.

– Тогда можешь прыгать вокруг, как Бэмби, пока копыта не собьешь, я и слова не скажу, наоборот… Помогу тебе влиться в местное общество, буду нахваливать перед родителями Криса… Скажу бедняге Кларксону, что нашел ответ на его вопрос – кто ты для меня…

– И кто же? – затаив дыхание, тихо спросила она, и Тони склонился ближе к ней, разливаясь соловьем:

– Ты моя семья. Часть Иден-Парка. Сможешь даже нашу фамилию взять… Джун Бэмби Андерсон. Хочешь этого всего? М-м?

Он протянул руку, и она, как завороженная, пожала ее. Это был первый раз, когда Тони добровольно коснулся Джун. Даже челюсти свело, будто лимонного сока хлебнул.

Он разбил спор и с показным сожалением вздохнул:

– Увы, твоим мечтам не суждено сбыться.

Она, нахмурившись, посмотрела на свою ладонь, которую он только что сжимал, и растерянно спрятала ее за спину. А потом ухмыльнулась. Мерзко, как только она одна умела.

– И кто еще из нас двоих наивный, Тони?

Она проскользнула мимо него в свою комнату и хлопнула дверью у него перед носом.

Он не знал, с какой радости повелся на провокацию. Но в тот вечер он пригласил в свою жизнь дементора. Эту ненасытную вампиршу. Дал ей повод считать, будто ему есть до нее дело. Стал обращать на нее внимание в школе, выискивать глазами.

И… черт. Куда какому-то Эдварду Каллену до Бэмби-Джун. В соревновании на скорость пожирания чужой крови она обошла бы унылого брюнета в первом же раунде.