Читать книгу Цена равенства - Елена Жукова - Страница 5

С тех пор, как ты ушел, прошло пять дней. Наверное, самых ужасных дней в моей жизни. Ничего не хочется, жить не хочется. Только плакать. Самое мерзкое – это просыпаться по утрам. Во сне мозг, напичканный снотворным, забывает о горе. И даже старается утешить меня. Извлекает из памяти какое-нибудь доброе воспоминание. Где мы с тобой вместе, где ты все еще любишь меня. Во сне я бываю счастлива. Теперь только во сне. А потом – звонок будильника. Как я ненавижу этот звук! Дз-з-зынь! Звонок распарывает мягкий уютный кокон забвения. И я снова погружаюсь в вязкую трясину существования. Где надо что-то делать, куда-то ходить, с кем-то разговаривать…. Только непонятно зачем.

Иногда я пытаюсь представить себе, как просыпаешься ты. В чужой постели. Рядом с чужой женщиной. Ненавижу тебя! И презираю себя за то, что не могу перестать думать о тебе.

Моя самооценка ушла в минус. Я испытываю… стыд. Странно, виноват ты, а стыдно мне. Как будто я испортилась и стала недостаточно хороша для тебя. Постарела. Перестала соответствовать. А ведь я считала себя такой благополучной. Мне многие завидовали. А сейчас я превратилась в ничтожество. Брошенная жена.

На безымянном пальце тускло лоснится золотое кольцо. За долгие годы весь блеск стерся. А твое лежит в шкатулке – новенькое, сверкающее… Я хотела снять кольцо, но не смогла. Ни с мылом, ни с маслом. Оно вросло в палец, как врастают в дерево железные прутья ограды. Надо бы сходить в мастерскую, чтобы там распилили. Только след все равно останется.

Впрочем, нет, пока не буду снимать. Все заметят, что я без кольца. Начнут расспрашивать. Я никому ничего не рассказываю. Никому, кроме мамы. Не хочу, чтобы меня жалели! В сочувствии всегда есть доля злорадства. Так и представляю за спиной мерзкое шелестение голосов: «Смотрите, Звягина. Бедняжка. Как она постарела, подурнела. Представляете, ее бросил муж. Ушел к молодой любовнице».

Ты звонишь каждый день и по часу сюсюкаешь с Куськой. Старательно изображаешь из себя любящего папочку. А сам деньги детям не перечислил, лицемер! Да еще используешь дочку, чтобы подобраться ко мне. Просишь передать трубку маме. Оставь ребенка в покое! Неужели ты не понимаешь, что я не хочу с тобой разговаривать. Даже голос твой слышать не хочу! Нет, все ты прекрасно понимаешь. Просто тебе надо, а на мои чувства наплевать. Чего ты добиваешься? Хочешь заставить меня пресмыкаться перед тобой, выпрашивать деньги? Не дождешься!

Испытание деньгами – это проверка человеческого достоинства. Не уверена, что ты бы выдержал. Я знаю, как ты можешь хмелеть от денег. Видела это собственными глазами – в восьмом году, перед кризисом. Как ты зазвездился и решил, что все и всех можешь купить. Стал оценивать людей по принципу «сколько стоит». Может, даже и хорошо, что ты обанкротился…

Та-да та-дам! Телефон. А вдруг это ты? Нет, не хочу! Та-да та-дам! Да заткнись же! Все равно не подойду!

Трубку снял Данила и принес мне.

– На, мам, это тебя. Бабушка.

– Наша или бабушка Зоя? – опасливо спросила я: свекрови ведь не откажешь, а за ее спиной мог притаиться ты.

– Наша, – понимающе усмехнулся сын. – Спрашивает, как ты…

Слава богу! Хотя сейчас мне не нужна ничья жалость – даже мамина.

– Здравствуй, дочушка. Как ты? С Андреем не помирились?

Боже, опять про Андрея! Будто меня и спросить-то больше не о чем, как только помирилась ли я с тобой или нет. Будто никакой другой жизни помимо Андрея у меня не существует.

– Мам! Ну, хватит же! Андрей ушел от нас. И все, точка.

– Бедная моя девочка! Хочешь, я приеду?

– Зачем? – голос прозвучал резче, чем мне хотелось.

– Потому что я люблю тебя. И мне больно, когда ты страдаешь.

Раздражение моментально растаяло. Материнская любовь, в отличие от твоей, никогда не предаст. Я не выдержала и по-детски захлюпала носом.

Через сорок минут мамуля уже сидела на нашей кухне. Мы отослали Куську к Даниле и попросили не мешать. Сын все понял: он у меня умный и чуткий. Я горжусь своим мальчиком.

Уютно клокотал электрический чайник. Пахло теплым хлебом и сыром – по дороге мама прихватила в пекарне хачапури. Я думала, как это здорово – снова стать ребенком. Хотя бы на час. И выплакать все свои обиды на маминой груди.

– Андрей решил шантажировать меня деньгами, – пожаловалась я. – Он в этом месяце не перевел детское содержание. Ничего, представляешь, ни копейки!

Мама знакомым жестом вынула из рукава кофты и протянула мне стерильно-чистый носовой платок.

– А ты не спрашивала у него, почему? – округлила глаза она.

– Вот еще! Он только и ждет, чтобы я позвонила ему и стала клянчить. Ненавижу! Он – отец, он должен содержать детей.

– Танюша, ты все преувеличиваешь. Мало ли что могло случиться? Зарплату задержали. Или времени не было. Ты же сама говорила, как Андрей занят. Он завтра все переведет. В крайнем случае, послезавтра. Андрей – порядочный человек.

Иногда мамуля просто поражает меня своей непостижимой логикой. «Андрей – порядочный человек»! С чего она так решила? Потому что ты не сморкаешься двумя пальцами на асфальт? Мама раньше всех начала подозревать тебя. А теперь защищает. С какой стати? Она не должна тебя защищать!

– Никакой он не порядочный! – возмутилась я.

– Таня, остынь! Ты не смогла бы двадцать лет прожить с подлецом!

– Но я только сейчас узнала, какой он на самом деле… Он – мерзкий предатель. А я… Я – слепая идиотка.

– Дочушка, – мама положила ладонь на мою руку и сочувственно пожала ее. – Я понимаю, как тебе сейчас больно. Но поверь мне, боль пройдет. Ты должна простить Андрея. Надо думать не только о себе, но и о детях. О том, как будет лучше для них.

Знакомые слова! Сколько раз я сама произносила их тебе! А ты всегда возражал, что жить надо не только ради детей, но и для себя тоже. И если родители будут счастливы, то и детям будет только лучше.

– Мам, я всегда думаю о детях. Но я ведь тоже человек! Андрей выбросил меня, как… как старую тряпку. Как сломанную игрушку. Наигрался и выбросил. А себе купил новую.

– То, что Андрей изменил, еще не означает, что он бросил тебя, – я задохнулась от возмущения, но мама запрещающим жестом остановила готовые сорваться с губ слова. – Да-да, для мужчин измена – это так, маленький несерьезный грешок. Танюша, милая, не доводи дело до развода. Надо уметь терпеть и прощать. Жизнь есть жизнь: ты должна помириться с мужем.