Читать книгу Курьезы профессии. Записки риелтора - Елена Корджева - Страница 5

Думаю, не надо напоминать, что такое Чернобыль. И то, что людей из пострадавших от радиации районов эвакуировали, предоставляя им жилье в различных регионах тогда ещё Советского Союза, тоже известный факт.

И этот факт объясняет, каким образом семья украинского тракториста Николая стала обладателем прекрасной трёхкомнатной квартиры в Риге.

Но… Случилась перестройка, Союз благополучно распался, Латвия отделилась. А украинский тракторист остался вдали от родины. На семейном совете было принято решение: квартиру приватизировать и продать. И уехать с деньгами на «ридну Украину». Так мы и познакомились. Обычный рядовой случай, ничего особенного, если бы не одно но!

Возможно, не все успели забыть, как выглядел советский паспорт? На первой странице фамилия, имя, отчество на русском языке, а на втором развороте – те же данные на языке союзной республики, где этот паспорт выдавался. И у нашего Николая на русской странице было, естественно, написано «Николай», а на второй странице по-украински «Мыкола».

Все бы ничего, но в независимой Латвии нужно было и паспорт новый получить. Вот тут и случилась загвоздка из серии «проблемы роста», когда желание новую страну создавать есть, а кадров обученных – не густо. И на работу в чиновники принимаются люди, может и хорошие, но… не так, чтобы сильно профессиональные. Такой, с позволения сказать «профи», человек, вероятно, добрый, но не очень умный, спросил у нашего тракториста, как он хочет называться – Николай, или Мыкола. И наш герой, ввиду осознания новообретённой «незалежности», заказал «Мыколу». Что и получил, перечеркнув таким образом всю свою прошлую жизнь. Ибо – свидетельство о рождении на имя Николай, ордер на квартиру – тоже, свидетельство о браке – и то Мыколу даже не видело. Получается, и сам он – не он, и квартира не его, и даже жена! Ясно, что ничего приватизировать невозможно.

Когда несчастный Микола осознал, что «вся жизнь его – под откос», он, бедняга, дара речи лишился. В отличие от оказавшейся ныне не-женой Галины. Та в голос: «Ой, люды добри, та що ж це такэ робытця!» Эмоциональная была женщина. А ситуация действительно аховая. Старого паспорта больше нет, попробуй, докажи, что там было два написания имени. Особенно, если ты не юрист, а – тракторист, да ещё и без знания латышского языка. Поневоле заголосишь.

Но делать всё равно надо – не бросать же их.

Так что отправились мы с Мыколой менять имя обратно, на Николая. Угробили на это дело почти два месяца, напредоставляли кучу справок, но своего добились. Восстановили историческую преемственность, приватизировали квартиру, продали.

Ну, думаю, не увижу их больше. Ан нет! Приходят счастливые, с букетом… Галина во все щёки меня целует. Но больше всего поразил Николай. Простой замечательный дядька, деревенский тракторист, был так мне благодарен, что поцеловал руку. Думаю, я была первой женщиной, которой он решился руки целовать.

Да, это было заслуженно. И не первым он был мужчиной, так проявившим свою галантность. Но для него это было высшим проявлением благодарности. И я это запомнила. И до сих пор искренне желаю счастья Галине та Мыколе.