Читать книгу Вадька Тюлькин и чудеса в портфеле. Фантастическая повесть для детей - Елена Лещенко - Страница 11

10. Не всё так просто

На следующий день, в среду, Вадька в отличном настроении вошёл в школу. В первый раз за весь прошедший учебный год у него были выполнены домашние задания по всем предметам. Факт ссоры с друзьями печалил, но уже не так остро, как вчера. Вадька был уверен, что это вопрос времени. Герка вспыльчивый, но отходчивый, попсихует и успокоится. А Петьке надо просто всё объяснить, он поймёт, что был не прав. Сам же ещё переживать будет, что друга обидел!

Вадька быстро переобулся и побежал по коридору к лестнице. Тётя Клава огромной серой тряпкой водила по полу. Она еле успела выхватить швабру из-под Вадькиных ног:

– Смотри куда бежишь, оглашенный! Споткнёшься!

– Ой, простите, тёть Клав!

– Просить прощенья не у меня будешь! – как всегда загадками заговорила нянечка, – Что ты светишься, как медный пятак? Клад нашёл? – Продолжая протирать пол, спросила она, – Так ты тому не радуйся! Знаешь, небось, поговорку: «Потерял – не жалей, а нашёл – не радуйся!»?

– Ничего я не находил и не терял, – буркнул Вадька, обходя вездесущую тётю Клаву.

– Ну-ну! – проворчала ему вдогонку нянечка, – Только знаешь, дорогой: «Своё не отдавай, но и чужого не бери!» А то, как бы чего не вышло!..

Вадька отмахнулся и побежал дальше по лестнице на третий этаж. Сегодня контрольная работа по алгебре!

Учительница выписала на доске два варианта заданий. У Вадьки с Петькой был первый вариант. У Герки второй. Вадик быстро переписал задания на разных листах и вложил их в портфель. Через пять минут оба готовых решения лежали перед ним. Вадька переписал свой вариант в тетрадь. Подождал ещё немного для правдоподобности. А затем школьной почтой разослал решения друзьям. «Пусть знают мою доброту!» – с гордостью подумал он.

Домой Вадька возвращался почти счастливый! Две пятёрки, по английскому языку и по физике, стояли в дневнике!

Придя домой, он тут же сел за уроки. Выполнять их теперь было очень интересно. На дом задали написать сочинение, и Вадьке не терпелось проверить одну идею. Что задачки любой сложности портфель решает в одну минуту, Вадька уже знал. А вот как насчёт сочинения?

Сначала Вадька написал в тетради только название темы: «Кем я хочу стать?» И вложил в портфель. Достав тетрадь, прочитал написанные в ней четыре строчки: «Вопрос сформулирован не корректно. Кем хочет стать „спрашиватель“, знает только он сам. Вопрос скорректирован: „Кем я МОГУ стать?“ Ответ: „Человеком“».

Вадька подумал и написал в тетради план сочинения: 1. Хочу стать футболистом и играть за сборную России! 2. Хочу стать путешественником и объездить весь мир. Он снова вложил тетрадь в портфель и тут же вытащил готовый текст: «В связи с поставленными задачами „спрашивателю“ необходимы следующие условия: по первому пункту – ежедневные тренировки, знание иностранных языков, дожить до совершеннолетия – возраста приёма в сборную России; по второму пункту – знание географии, иностранных языков, дожить до совершеннолетия, чтобы получить возможность путешествовать без сопровождения взрослых».

Вадька дочитал написанную галиматью и вздохнул:

– Понятно, главное дожить до совершеннолетия. Ладно, сочинение, так и быть, напишу сам. Но физику, химию и алгебру с геометрией решать тебе, нечего филонить!

Вечером Вадим взял книжку и пошёл в ванную купаться. Он не слышал, как пришла мама и, сев на диван, расстроено воскликнула:

– Господи, я уже больше не могу! У меня руки опускаются!

– Ирочка, деточка, что случилось? – вытирая фартуком руки, выскочила из кухни бабушка.

Дедушка сделал телевизор тише:

– Марина, не квохчи! – строго приказал он жене и, повернувшись к дочери, совсем другим тоном спросил, – Иришка, ты чего это разнюнилась?

– Даже рассказывать не хочется! – вздохнула Ирина.

– А ты не держи в себе, доченька, расскажи. Глядишь, на душе легче станет, – погладила её по плечу бабушка.

– Помолчи, Марина, я тебе сказал! – снова прикрикнул муж, – Без тебя разберёмся! Давай, Иришка, говори, что за проблемы!

– Да я только что из жилищной комиссии. Вы представьте, три месяца назад сдала им все справки: и что у нас на шестидесяти метрах восемь человек живёт, и что папа Участник войны и ветеран труда…

– Ты сказала, что я начальником гаража тридцать лет проработал?..

– Сказала, только кому это надо…

– А что мне «Волгу» предприятие вручило на пятидесятилетие?

– Ой, Вить, ну кого это сейчас интересует! – снова встряла бабушка. Дед только грозно зыркнул на неё.

– Пап, им не рассказывать надо, а справки давать. Я им этих справок… и что у нас молодая семья, и что мы двенадцать лет в очереди стоим… – Ира всхлипнула, – А секретарша мне сегодня всё это возвращает и заявляет: «У Вас документы не читаются. Вам их придётся заново переделать»! Я смотрю на бумаги, а у них посредине круглое чайное пятно! Как будто на них мокрую чашку ставили, а дно не протёрли. Я ей говорю: «Как же так?! Я вам передавала чистые бумаги. Это ж вы их испортили! Вместо подставки использовали!» А она мне так нагло: «Ничего не знаю, гражданочка. Идите. Не мешайте работать!» Ну вот, что теперь делать?! Заново всё собирать?! Это ж опять на полгода растянется!

– К начальству надо идти и требовать! – встал дед из-за стола, – Я вот завтра надену ордена и пойду! Я покажу им, где раки зимуют! – потряс кулаком дедушка.

– Куда ты пойдёшь, Аника-воин? – махнула рукой бабушка, – Отвоевался уже, молодые-то не справляются, а он туда же!

– А я говорю: К начальству! И требовать! С бюрократами сюсюкать нельзя! Они по-хорошему не понимают!

– Взятки они понимают, – входя в комнату, вставил слово зять. Он пришёл с работы и пока переобувался, слышал весь разговор из коридора, – Вон Миртюсян в прошлом году только на очередь встал и уже с квартирой. Ясно без взятки не обошлось. Может мне кредит взять, да дать им «на лапу»?

– Не позволю! – вскипел дед, – Я не за это воевал!

– Тихо-тихо! – успокаивала его бабушка, – Я тебе сейчас валерьяночки накапаю, – она направилась в свою комнату за лекарством.

– Ой, да когда это было! – продолжал зять, – Сейчас уже жизнь другая.

– Всё равно не позволю! Мы сами эту жизнь делаем! И если все пойдут на поводу у этих взяточников, честных людей не останется! А мы своё требуем! Нам по закону положено! Сам завтра пойду! По столу кулаком стукну!.. – дед вдруг побледнел и, схватившись за сердце, стал оседать. Дочь вскочила, подставила ему стул и помогла сесть:

– Папочка, успокойся! Я сама схожу! Только послезавтра, завтра меня с работы не отпустят второй день подряд…

– И потребуй! – просипел дед.

– И потребую, – соглашалась, поглаживая отца по плечу Ирина.

– Обещай, что не будешь с ними сюсюкать!

– Обещаю, папочка, обещаю! Ты только не волнуйся!

– Господи, да что ж ты заводной-то такой! – дрожащей рукой держа ложку, отсчитывала капли бабушка, – …Пять… шесть… всё б тебе воевать!.. Семь… восемь… неугомонный. На, выпей и успокойся!..

– Успокоишься тут с вами, – проворчал дед, глотая лекарство, – Ничего без меня не можете! Вот как тут можно помереть? Вы же без меня пропадёте!

– Пропадём, Витюш, пропадём! – соглашалась бабушка, – А ты не помирай! Поживи ещё! – предложила она.

– Ладно!.. – безропотно согласился обессиленный дед.

– Пр-р-рападём! Пр-р-рападём! – послышался истошный вопль с кухни.

– А чем это горелым пахнет? – повёл носом больной.

– Ох! – всплеснула руками бабушка, – У меня ж там мясо жарится! – и стремглав выскочила из комнаты.

11. Подвиг Гастелло

В кухне стоял чад. Гастелло раскачивал головой и истошно верещал:

– Пр-р-рападём! Пр-р-рападём!

– Тьфу ты, негодник! А ну, замолчи! Не каркай! – Бабушка выключила конфорку под раскалённой сковородой, распахнула форточку, схватила клетку и отнесла попугая в большую комнату.

– Понятно. Поужинали! – проворчал дед.

– Ничего я сейчас быстренько картошечку с селёдочкой сготовлю, – утешила всех бабушка.

Присмиревший Гастелло огляделся на новом месте и робко, будто проверяя связки, произнёс:

– Кар-р-р… Кар-р-р… кар-р-ртошечку…

Вадька, купаясь в ванной, сквозь шум воды слышал крики взрослых из комнаты. «Чего они там расшумелись? Наверное, мама опять по поводу квартиры ходила».

Когда он вышел из ванной, семья уже рассаживалась за круглым столом. Кухня проветривалась, и ужинать решили в большой комнате. Посередине стола стояла глубокая тарелка с картофельным пюре. Рядом солёные огурчики, законсервированные бабушкой прошлым летом, и селёдка под кружочками лука. Вадька почувствовал, как заурчало в животе. В это время над клеткой вдруг вспорхнул зелёно-жёлтый лоскут и Гастелло, горланя во всю глотку: «Дер-р-ржи его!», вспорхнул сначала на папину голову, а затем, сделав круг, устроился на люстре.

– Держи его! – поддержала призыв попугая бабушка, и вся семья дружно кинулась ловить неугомонную птицу. Гастелло делал вираж за виражом. Тёмка визжа, радостно бегал вместе со всеми взрослыми. И только кот Матвей сосредоточенно умывал свою мордочку, философски не обращая внимания на людскую суету и метания глупой птицы. Через некоторое время попугай, притомившись, уселся на дверь и стал с любопытством наблюдать сверху, как Вадькин папа осторожно подкрадывается к нему с полотенцем в руках, кровожадно шепча:

– Ага! Вот ты и попался, голубчик!

Когда отец уже готов был набросить на него полотенце, Гастелло неожиданно взлетел и всё с тем же истошным криком:

– Дер-р-ржи его! – со всей дури врезался в стену, отрикошетив прямо в картофельное пюре. Там он и остался лежать, задрав кверху лапки. В комнате стало тихо. Только ходики продолжали отщёлкивать секунды, не заметив потери бойца. Кот Матвей, удивлённый внезапной тишиной, перестал вылизываться и уставился круглыми глазищами на деда.

– Он умер! – У Веры задрожали губы. Тимка, похлопав глазами, скривил гримаску и отчаянно заревел. Вадька тоже захлюпал носом.

– Отлетался, сокол ясный, – высказался дед, вынимая за лапки птичку из пюре, – Но напоследок, пакостник такой, жрачку испортил окончательно! Теперь эта картошка в рот не полезет.

– Господи, упокой его мятежную душу! – перекрестила бездыханное тельце бабушка.

– У него было мужественное сердце! – поддержал папа.

– Его надо похоронить, – печально произнесла мама.

– Я пойду, подберу ему коробку, – держась изо всех сил, чтобы не разреветься, предложил Вадька. Он осторожно забрал у деда перемазанного картошкой Гастелло. Бабушка подала салфетку внуку:

– На, оботри его!

Идя в свою комнату через коридор, Вадька споткнулся о валявшийся портфель. Неожиданная мысль озарила Вадима. Он аккуратно вложил птичку внутрь. Застегнул замок. А затем, досчитав до пяти, осторожно сунул руку внутрь. Вечно ходящий следом за ним Артёмка, присев рядом на корточки, внимательно наблюдал за своим дядей. Вадька вдруг вскрикнул и выдернул руку из портфеля:

– Ах ты, гад! Кусаться вздумал?! Ну, я тебе сейчас покажу! – смеясь сквозь слёзы, пригрозил он портфелю. И уже более решительно достал из него вырывающегося попугая.

– Он жив! Жив! – завопил Вадька на всю квартиру и ворвался в большую комнату, держа над собой, как факел, вертящего головой Гастелло! Семья застыла, в полном изумлении глядя на попугая со следами картошки на макушке, отчаянно пытающегося схватить Вадьку за палец.

– Батюшки мои! – всплеснула руками бабушка, – Воскрес! Воистину!

– Не может быть! – засмеялась мама и, подбежав к Вадьке, попыталась погладить по взъерошенной голове вырывающегося Гастелло.

– Жив?! – удивлённо тоже протянул руку папа, но попугай изловчился и больно ущипнул обидчика за палец.

– Ив! Ив! – прыгал под Вадькиными ногами Тёмка, не вдаваясь в понимание происходящего, но поддаваясь общему счастью.

– Ну и хитрец! – качал головой дед, – Это ж надо было так притвориться! Даже меня, старого чёрта, вокруг пальца обвёл! Я ж его чуть в мусорку не выкинул!

– Кто б тебе дал божью тварь выкидывать! – заворчала бабушка и пошла открывать клетку, куда под общие восторги присутствующих и был водворён беглец.

Попугай встряхнул пёрышками и вдруг, гордо выпятив грудь, громко возвестил: «Ку-ка-ре-ку!». Получилось сипловато.

– Вот, шельмец, – прокомментировал выступление дедушка, – Всю семью без ужина оставил и чирикает, как ни в чём не бывало!

– Вы заметили, – проявил свою учёную наблюдательность папа, – На иностранный язык перешёл!..

Вадька, выйдя в коридор, ласково погладил свой портфель:

– Ну, ты, брат, даёшь! – тихонько шепнул он в него, – Но, кто б ты ни был, спасибо тебе большое! – и аккуратно поставил портфель на полку. Затем, вспомнив черепашье нашествие, на всякий случай ещё раз пошарил рукой внутри. Но других попугаев там, к счастью, больше не оказалось.