Читать книгу Портрет неординарной дамы с маргаритками в интерьере - Елена Максимова - Страница 12

– Пойду носик припудрю, – сказала Марго через час, с трудом вылезая из-за стола. На небольшой сцене уже суетились музыканты, настраивая инструменты, проверяя освещение и микрофоны. Свободных столиков не наблюдалось. Она дошла до дамской комнаты, слегка подправила перед зеркалом макияж, провела пальцами по и без того безупречной укладке.

– Да, Марго, – сказала своему отражению в зеркале, – жизнь всё быстрее набирает обороты. Два предложения руки и сердца за неделю – это круто! Понимаю сейчас, что предыдущая жизнь просто прошагала мимо!Она соблазнительно улыбнулась себе в зеркало, проведя языком по безупречно красивым зубам, и вышла в зал. И вдруг кто-то сзади закрыл ей глаза руками.

– Юр, не дури, я уже возвращаюсь на место.

Она попыталась убрать с лица чужие руки.

– Юра?! Привет, Королева!

Перед резко развернувшейся Марго стоял Мишка, красивый, одетый в лёгкий, цвета оливы, костюм. Лицо его потемнело, глаза сузились.

– Прекрасно выглядишь, Марго! Нисколько не сомневался, что разыщу тебя в этом большом городе. Но никак не думал, что встречу сегодня и здесь. Ты с кем? По делам или как? Что за Юра?

– Миш, а что за допрос? Я женщина взрослая, самостоятельная, без обязательств. Привет и тебе тоже, рада видеть. Ты сам-то что здесь делаешь? Марго явно растерялась.

– А у меня здесь встреча с организатором наших концертов, – продолжил он, будто не слыша. – Этот ресторанчик располагает к переговорам, всегда здесь встречи провожу. Мишка ухватил её под локоток и уверенно двинул к столику, где спиной к ним сидел Юрка.

– Знакомьтесь, господа! – Рита, ожидая уже чего угодно, обреченно встала между мужчинами. – Это брат той самой красивой замужней подруги, которой ты интересовался ,Юр, мой старинный знакомец. А это, – она повернулась к Мише,представляя Юрку, – мой коллега и без пяти минут компаньон.

Юрка медленно поднялся, всматриваясь в Мишу, тот,в свою очередь, не спускал потемневшего взгляда с соперника. И хотя Марго ожидала всего, к этому оказалась не готова. Мужчины вдруг бросились навстречу, обнимаясь и похлопывая друг друга по плечам.

– Да ладно?! Мишка, Грунник, это ты что ли?! Вот это встреча!

– Бонифаций, Боня, какими судьбами?! Сколько лет, сколько зим! Слышал, ты тут хорошо устроился, бизнес серьёзный поднял. Мне про тебя Наташка Кузнецова из параллельного рассказывала.

– А ты, слышал, великим продюсером заделался? В Торонто вроде перебрался?

– Ого, откуда дровишки?! Это ведь не так давно случилось, года четыре всего тому назад.

Восторгам друзей не было конца. Марго, облегчённо выдохнув, уселась за стол, вопреки всем правилам плеснула вина в свой бокал и маханула разом, как давеча Юрка коньяк.

– Присаживайся к нам, – Юрка уже отодвигал Мише стул. – Представляешь, Марго, мы с Мишкой одно время в одном классе учились, греблей вместе занимались, дружили очень – ну прямо не разлей вода! А в десятом он в другую школу перешёл, я спорт бросил, вот как-то и растерялись Через несколько лет, когда уже здесь жил, узнал, что он в Канаду уехал, насовсем. Ну ,вот как-то так. И не чаял увидеться больше. А вот гляди ж ты…

– Марго, да ты Боню видела не один раз! И у нас дома, да и в школе. Только не помнишь, наверное, вы с Алкой тогда малявки совсем были, старшеклассниками не интересовались.

Вот почему Юрка показался ей смутно знакомым! Ну надо же! Воистину мир тесен!

– Это вы малявками не интересовались, Миш, а мы старшеклассниками очень даже. Я вспомнила тебя, Юр,но так не узнала бы, конечно. Разве что по голосу, у меня от природы хороший слух, -она засмеялась красивым грудным смехом, а Мишка как-то странно-задумчиво посмотрел на неё.

– Бонифаций, – повернулся он к Юрке, – у меня здесь встреча деловая, важная, закончу переговоры и сразу переберусь к вам, выпьем хоть за встречу. Вы сами-то что здесь делаете?

– Юра здесь делает мне предложение, -ехидно встряла Марго, отыгрываясь за пережитые неприятные минуты, – руки и сердца, между прочим! Да ,Юр?

Мишка чуть не поперхнулся.

– В очередь, сукины дети! Это моя женщина! Ну, я быстро.

И он чуть не бегом отправился в сторону соседнего,скрытого за перегородкой столика.

– Ты его женщина?! – опешив, спросил Юрка.

– Не знаю пока. Сама только что об этом узнала, – улыбнулась Марго.

Мишка вернулся минут через сорок.Почти бегом, так же,как уходил, и сразу к Марго:

– Королева, не забыла ещё наш разговор? Есть возможность прямо сейчас и здесь прослушаться.Я договорился с хозяином заведения и с музыкантами. Просто здесь сейчас вместе со мной сидит такой крутой дядька, человек-и-музыкант, он же продюсер. Вот он тебе честно всё и про твой слух, и про твой голос расскажет. А главное – объективно. Ты мне же не веришь, да я и вправду не могу быть с тобой объективным. Мне всё в тебе прекрасным кажется! Он улыбнулся, нежно глядя на Риту.

– Готова? Не сдрейфишь?

–Здесь и сейчас?! – снова растерялась Марго, и если бы не выпитая почти до донышка бутылка хорошего испанского вина – кто знает ,решилась бы?

– Н-ну, давай попробуем…

Рита решительно тряхнула длинной чёлкой. А что,собственно, она теряет? Не на кастинг же пришла, не работу ищет, не последнее проигрывает .Ну споёт, ну три минуты позора перед публикой – так она видит их всех в первый и последний раз…Ну, узнает о своих талантах или полном их отсутствии не очень приятное, ну и что? Свой кусок хлеба не пением добывает, к голосу, какому-никакому, слава богу, ещё мозги прилагаются.

– Пойдём, Миш, я согласна.

– Что петь будешь?

– Романс какой-нибудь… давай “Белую акацию ”, а потом “Я словно бабочка к огню”. Достаточно?

– Прекрасно .Пошли. И он, подхватив Марго за руку, понёсся к сцене. Пошептался о чём-то с музыкантами, представил её группе.

– Это та самая Марго, прошу любить и жаловать.

Ребята, оказавшиеся бывшими соотечественниками, радостно поприветствовали её на родном языке.

– Посмотрите, такая тональность подойдёт? – спросил гитарист и взял несколько аккордов.

– Чуть ниже, пожалуйста, -попросила она, пробуя голос. Голос обрёл лёгкую хрипотцу, видимо от волнения, и зазвучал настолько проникновенно и соблазнительно,что зал замер после первых же спетых нот.

А Марго словно растворилась в музыке, перестав замечать и зал, и горящие Мишкины глаза, и высокого красивого седого человека, больше похожего на грека, сидящего рядом с Мишей и тоже не сводящего с неё внимательного взгляда.

–”Годы промчались, седыми нас делая,Где чистота этих веток живых,

Только зима, да метель эта белая Напоминают сегодня о них

В час, когда ветер бушует неистовый,С новою силою чувствую я

Белой акации гроздья душистые Невозвратимы, как юность моя”.

Она закончила, и несколько секунд в зале стояла абсолютная тишина. Вот он и ответ на все вопросы, подумала Марго устало. Напряжение, которого она не чувствовала до этой минуты, навалилось всей своей тяжестью. И вдруг раздались аплодисменты, сначала робкие, но с каждой секундой их становилось всё больше.Люди, один за одним, поднимались со своих мест и хлопали уже стоя ,раздались крики “браво”. Музыканты снова заиграли. И когда низким, ставшим вдруг очень интимным голосом Марго снова запела,она уже полностью понимала силу своего воздействия на публику. И сейчас играла этой силой, пробуя на вкус, касаясь мимолётно взглядом, обращаясь ко всем сразу и к каждому в отдельности, словно пересказывая в кругу близких друзей собственную непростую историю. ”Я, словно бабочка к огню, стремилась так неодолимо В любовь,в волшебную страну, где назовут меня любимой. Где бесподобен день любой, где не страшилась я б ненастья. Прекрасная страна – любовь, ведь только в ней бывает счастье”.

Последние слова романса потонули в овациях.

Давно смолк последний аккорд, а люди всё хлопали и хлопали, вызывая “на бис”. Ресторанчик давно уже облюбовали бывшие соотечественники, и сегодня они составляли большинство. Она спела ещё, и ещё. После “Пара гнедых” и “Под лаской плюшевого плена” спела ещё три романса на стихи Есенина. Получился этакий бенефис, театр одной актрисы.

А закончила, глядя с прищуром Мишке в глаза, – ”Не уходи, побудь со мною, я так давно тебя люблю, тебя я лаской огневою и обожгу, и утомлю. Не уходи, побудь со мной”. Конечно, это была откровенная провокация, она прекрасно понимала. Но…“Остапа понесло”. Глаза Мишки горели так, что казалось, он готов растерзать её прямо здесь, на этой сцене, позабыв про правила и приличия, про всё на свете, лишь бы она была его. Сейчас и всегда. Здесь и везде.