Читать книгу Затерянный город альвов - Елена Матеуш - Страница 6

– Куда едем? – спросил водитель.

Людмила задумалась. В гостиницу не видела смысла. Поспать за час всё равно не выйдет, от сидения в номере голова не пройдёт. И тут её осенило:

– Везите в Ботанический Сад.

Что решение принято правильное Людмила поняла, едва ступив за калитку. За высоким бетонным забором казалось, что ты мгновенно переместился из большого города куда-то в загородную усадьбу, где машины, асфальт, высокие дома и многолюдье не меньше чем в сутках езды. Кругом только цветы, травы и деревья.

С каждым шагом по извилистым тропкам, с каждым вдохом ароматного воздуха, с каждым новым чудесным видом, открывавшимся Людмиле, головная боль уходила, прибывала энергия.

Поняв, что за имевшееся у неё время, весь Сад всё равно не обойти, Людмила выбрала место, где отдохнёт, прежде чем возвращаться: немного посидит, любуясь прудом с зарослями ирисов и кувшинок, изящной беседкой на противоположном берегу, её отражением в воде, и вьющимися над прохладной гладью стрекозами. С целого поля цветущих пионов, оставшихся у неё за спиной, ветерок приносил нежный и сладкий запах. Пели птицы. Людмила словно выпала из времени, впитывая эту красоту.

– Какое приятное и редкое зрелище.

Людмила так погрузилась в вечер, душистый тёплый воздух, игру бликов и отражений на воде что совершенно не заметила, откуда появился заговоривший с ней мужчина. Возможно, будь на его месте кто-то другой, ей стало бы не по себе – пустынный сад, никого кругом, кроме неё и внезапно появившегося незнакомца. Но обратившийся к ней мужчина обладал столь необычной и чарующей внешностью, что Люда вначале даже не сообразила что-то ответить, так засмотрелась на него.

Высокий, стройный, но не такой накачанный, как Драгов, чья физическая сила бросалась в глаза несмотря на лощённую упаковку. Чёрные длинные волосы и тонкие черты лица явственно указывали на азиатскую кровь. При этом светлая кожа и яркие зелёные глаза миндалевидной формы заставили Людмилу задуматься – к какому народу принадлежит незнакомец.

– Да, здесь очень красиво, – наконец ответила она.

– Рад, что вы смогли ощутить гармонию трёх стихий, что я старался воплотить в этом ландшафте, но я не о нём. Я говорил о вас.

– Что же редкого в очередной посетительнице Сада? – смущённо улыбнулась Людмила. – На этой лавочке, небось, каждый день кто-нибудь сидит.

– Без сомнения, но красивую девушку с таким редким именем встречаю здесь впервые.

Людмила удивлённо захлопала глазами, пытаясь одновременно понять две вещи: почему вдруг её имя попала в редкие, и как он его узнал. Первый вопрос разрешился быстро, как только незнакомец на распев произнёс:

– Лучиниель.

Перехватив его взгляд, направленный на её грудь, Людмила вначале смутилась, но потом сообразила, что незнакомец смотрит на бейдж, выданный всем участникам фестиваля.

– Вы не боитесь так открыто демонстрировать всем своё истинное имя?

– Это вовсе не имя! – засмеялась Люда. – Это мой творческий псевдоним! А так меня зовут Людмила.

– Хорошо придумано, – кивнул незнакомец. – прятать истинное под мнимым, выставляя его напоказ.

Людмила на миг онемела, пытаясь понять сказанное, и уже собиралась поинтересоваться у мужчины кто, собственно, он такой, но тут зазвонил её телефон:

– Мила, вам пора идти к выходу, а то мы можем и опоздать. Пятница, нехилый шанс попасть в пробку, а мне велено доставить вас точно в срок.

Сообразив, что это водитель напоминает ей о необходимости возвращаться, Люда лихорадочно подлетела со скамьи и принялась оглядываться, в панике не сразу сообразив, как найти выход. Бродя по извилистым дорожкам Ботанического Сада, она шла то влево, то вправо, то вперёд, то назад, и сейчас плохо ориентировалась – в какой, собственно, стороне выход.

– Подскажите, как быстрее пройти к выходу? – обратилась она к незнакомцу.

– Не волнуйтесь, я провожу вас короткой дорогой. Идите за мной.

Шагая за мужчиной, Людмила отвлекалась от панических мыслей об опоздании и последующим гневе Хельги и Драгова на любование грацией и красотой своего проводника, шагающего впереди по узкой тропе. Обратный путь действительно оказался коротким, и скоро они вышли на главную аллею, которую Людмила уже узнала. Незнакомец не стал провожать её до машины, молча свернув на какую-то тропку, терявшуюся между высоких кустов, перед этим взмахом руки указав Люде на уже хорошо видный выход из Сада.

– Спасибо, вы меня так выручили, – только и успела крикнуть ему вслед Людмила.

Она остро жалела, что знакомство с ним так и не состоялось. Вряд ли они ещё увидятся. Программа фестиваля для неё была расписана, и новой возможности попасть в Сад может не предоставиться. И даже если получится вернуться сюда, вряд ли прекрасный незнакомец будет её тут дожидаться.

К интервью Люда не опоздала и хотя переволновалась, отвечая на простые вопросы корреспондента, но всё же с ним справилась. Потом, в гостинице, посмотрев сюжет, осталась довольна тем, как выглядела на экране. А слышать, как её называют с экрана «писатель», «автор романа» оказалось и вовсе потрясающим чувством. Она и сама начинала верить в то, что это действительно так. Она – писатель, а не самозванец какой-то.

День, начавшийся в Удачевске, и завершившийся в Таёхаринске, казался Людмиле длинным, как сериал, запущенный ленивыми телевизионщиками в праздничный день, где между утренней серией и вечерней герои проживают целую жизнь. Поэтому когда их группу начинающих писателей микроавтобус доставил из ресторана, где проходил ужин, к гостинице, она не стала присоединяться к компании, решившей ещё немного погулять по вечерним улицам города, а сразу поднялась в номер. Думала, что уснёт сразу, но перед глазами ещё долго мелькали то перелёт из Удачевска на Остров Чёрного Дракона, то эпизоды экскурсии, открытия фестиваля, прекрасное лицо незнакомца и мощная фигура Драгова.

Людмила сама не заметила, как погрузилась в сон, где друг против друга стояли Драгов и незнакомец, два великолепных образца мужской красоты. Каждый из них держал за руку стоявшую между ними Милу, но смотрели при этом вовсе не на неё, а друг на друга. Рассердившись, она захотела освободиться, но все её попытки вырвать руки из их хватки, оказались бесполезны. Держали её крепко.

Единственное, что ей удалось, – это привлечь внимание Драгова. Он отвёл взгляд от темноволосого незнакомца, и посмотрел на неё:

– Милая Мила, не трепыхайтесь. Это пробуждает во мне охотничий инстинкт. А сейчас у нас с вами другая задача. Помните, я жду от вас книгу.

Напоминание о книге, за которую ей уже заплатили, хотя она её ещё даже до середины не написала, обожгло Людмилу жгучим стыдом и страхом. Вдруг вдохновение иссякнет, и она не сумеет закончить историю?!

Словно откликаясь на её страх, Драгов и незнакомец исчезли, а сама она оказалась на вершине скалы. Её сон в этот раз казался особенно реальным. Босые ноги кололи мелкие камушки и сухая трава. Скала возвышалась над зелёным морем тайги, и прохладный свежий ветер доносил до Люды запах хвои и ароматы цветов, росших на склонах ниже. Зелёное древесное море раскинулось от горизонта до горизонта, ограниченное лишь горбатыми сопками вдали. Рассекала эту зелёную шкуру земли извилистая лента реки и город на её берегу. Этот прекрасный город не раз являлся Люде в видениях, но никогда его положение не было столь печально. Он пылал в огне пожара и алые всполохи обжигали её сердце. Ей казалось, что она слышит злой треск и шипение огня, крики гибнущих защитников, свист летящих стрел.

Откуда-то Людмила знала, что город гибнет. Этот огонь не потушить. Ведь это не простое пламя, а пламя драконов. Их чёрные на фоне пожаров силуэты вились над городом, добавляя огня там, где жителям удавалось его притушить. Альвы не сдавались. Они пытались отбиться, и время от времени один из драконов начинал или падать, или неровно отворачивать от места схватки и рывками снижаться, но драконов было слишком много. Пожары полыхали всё ярче. И лишь одно место города оставалось недоступно огню, словно окружённое невидимым куполом.

Людмила помнила по своим прошлым видениям, что там располагалось сердце города – с храмами и дворцом правителя. И это сердце тихо шептало ей: “Они ушли – мои дети. Ушли, но не все. Другие остались здесь навсегда. Закрыли двери для мерзких драконов, а сами уйти не смогли. Я жду… Я жду…”

Во рту ощущался вкус пепла и соль от слёз и выступивших из прикушенной губы капельки крови.

От глухой тоски, что затопила Людмилу, у неё потемнело в глазах и перехватило дыхание, когда темнота рассеялась, ни города, на драконов уже не было. Лишь бесконечное зелёное море и голубое небо над ним.

Люда проснулась в слезах и бросилась к ноуту, торопясь записать увиденную сцену. От творческой лихорадки она отошла не сразу, потому, даже вернувшись в постель, долго вертелась с боку на бок, не в силах вновь погрузиться в сон. В результате утром проспала. Её разбудил звонок Наташи:

– Людмила, мы тебя ждём.

– Где?

– В бусике. Через пятнадцать минут – крайний срок отъезда из гостиницы. Поспеши, пожалуйста.

– Как?! Уже?! Меня все ждут?

– Не только тебя, – успокаивающе уточнила Наташа. – Ещё три человека задерживаются, так что я всех обзваниваю.

– Поняла. Бегу!

Людмила стремительно носилась по номеру сдувающимся шариком, натыкаясь на стены и ударяясь о мебель. К ожидающему писателей автобусу она прибежала последней, и едва она заскочила, как он тронулся.

То, что место для неё нашлось лишь в конце салона, Люду даже обрадовало. Она смогла посмотреться в зеркало, привести в порядок причёску и подкрасить розовой помадой губы.

На первой лекции для начинающих писателей от столичного юриста по авторскому праву Людмила на собственной шкуре убедилась в правоте пословицы “Голодное брюхо к учению глухо”. Как ни пыталась она сосредоточиться на том, что рассказывал импозантный мужчина, в голове билась одна единственная мысль – будет ли уже работать буфет в перерыве?

Едва лекция подошла к концу и юриста обступили с вопросами, Люда рысью поскакала в фойе, ища взглядом автомат по продаже кофе. Кто его знает – вдруг буфет ещё не работает, тогда горячий шоколад поможет продержаться ещё полчаса. Во втором автомате рядом обнаружились печенья, шоколадки, чипсы и прочие вредные для фигуры товары. Так что скоро с чашкой шоколада в одной руке и печенькой в другой, Людмила, повернувшись спиной к фланирующей публике, смотрела в окно и наслаждалась своим скромным завтраком.