Читать книгу Официантка - Елена Нестерина - Страница 2

– Куда-то штаны запихнула, не найду… – одной рукой придерживая стопку спецодежды, а другой вытягивая белые брюки из кучи, сонно ворчала кругленькая повариха с румяными от мороза щеками.

– Здравствуйте, Валентина Павловна, – хором сказали ей Карина и Марина. Девочки были точными копиями друг друга, как, впрочем, и все официанты в ресторане «Зеркало», потому что официантами набирали туда только близнецов.

– А, новенькие! Ну здравствуйте, – ответила им Валентина Павловна – повар холодного цеха. – Что, осваиваетесь в нашей смене?

– Потихонечку, – ответила Марина, не забывая здороваться со всеми остальными, кто появлялся в подсобном помещении ресторана.

Было одиннадцать часов утра, начиналась очередная рабочая смена.

Наташа Орехова, метрдотель, подошла к сёстрам Карине и Марине.

– Так. Не забудьте, завтра кто-нибудь из вас дежурным официантом будет. Сейчас внимательно ещё раз посмотрите, как Володька вилки-ножи-фужеры будет считать и записывать, а я ещё после вам объясню. Ага? Эй, девицы! Хорош курить, время двенадцатый час, надо собираться. И в зал, в зал давайте.

В зале было невозможно холодно. Пока метрдотель и Володя метались с журналом, подсчитывая рюмки, фужеры, ложки, тарелки и прочее, официантки принялись стелить скатерти и расставлять приборы и посуду на столики, которые со вчерашней смены остались не сервированными. Всё они делали быстро – и чтобы согреться, и по привычке. Марина с Кариной так быстро ещё не наловчились, но старались изо всех сил.

– Нет, ну что, трудно было засервировать? – негодовала официантка Света, яростно натирая ножи и вилки белой салфеткой. – Всё, мы им тоже так завтра оставим! Ну надо же, столько столов пустых! Это они специально, я знаю.

– Светка, да что ж ты с утра так разошлась-то, как старый самовар! – подошёл к ней швейцар дядя Миша.

– Да ну, дядь Миш, у меня слов нет, одна злость на них, такие девки в той смене ленивые…

До открытия ресторана был ещё почти час. Весело светило морозное солнце через стёкла больших окон, перебегали искры по блестящим приборам на столиках, а работа ещё даже не началась. Марина с ужасом подсчитывала часы, которые им придётся провести сегодня в стенах этого ресторана. Солнечная радость дня сменится сумерками, сумерки темнотой и пляской городских огней, и только когда из ресторана уйдёт последний посетитель, вся грязная посуда и остатки еды будут убраны, мебель ровно расставлена, а чаевые тихонько посчитаны и поделены, им, официанткам, можно будет отправиться по домам. Завтра ещё один такой день, затем два дня выходных, после снова на работу – и этому не будет конца.

Не пребывание в ресторане, среди весёлой и в основном приятной публики, а подневольный труд официантки, не сравнимый даже с работой уборщицы, тяготил Марину. Она осторожно натирала принесенные с кухни рюмки и фужеры, ожидала, через каждые три минуты глядя на часы, когда начнётся работа, и думала. У соседней тумбочки тонко позвякивала хрусталём сестра её Карина, ответственная и исполнительная, которая сразу запомнила и как сервировать столик, и как правильно свернуть крахмальную салфетку, и то, что блюдо официант подает клиенту, подходя с левой стороны, а наливает вино и напитки с правой, и ещё множество прочих тонкостей. У Марины получалось не хуже, просто не сразу. Но, глядя на Карину, у которой всё выходило ловчее, Марина, как обезьяна, перенимала то, чему их успели научить.

Вот Карина возится с вилками и салфетками, расставляет тарелки ровненько, один прибор строго симметрично другому, двигает стулья, ровняет скатерти. Да, Карине с детства с вещами было легче и интереснее, чем с людьми. А вот ей, Марине, наоборот. Вещи должны служить людям – это она точно знала, а потому никакой особой с ними возни!

Поймав тонким боком фужера солнечный луч, который, блеснув, послал «зайчика» в острый зубчик вилки на дальнем столике, Марина вдруг подумала, что вот возьмёт сейчас этот фужер первый посетитель, которого она будет обслуживать, и разобьёт. А не будет свидетелей – и спишут бой на неё. И это будет несправедливо, потому что стоит такой фужер 15 у. е., как написано в журнале учёта, и сдерут эти 15 у. е. с неё как с липки.

Невесёлые, прямо-таки упаднические мысли Марины прервало появление администраторши Альбины, которая, не успев войти в зал, тут же вступила в схватку с метрдотелем Ореховой. С прошлой смены недосчитались двух рыбных вилок и десертной тарелки, о них-то, хлопая время от времени ладонями по листам журнала, и спорили сейчас Альбина и правдолюбка Орехова.

– Да, неприятно денёк начинается, – сказала официантка Наташа, и Марина с Кариной подошли к ней поближе.

– Куда же они делись, эти вилки? – спросила Карина. – Не посетители же утащили?

– Да ладно вилки, – отмахнулась Наташа, – вон уже и бухгалтерша с управляющим успели наехать – недостача у нас. Прямо хоть хватай Светку и увольняйся отсюда. Всё на официантов вешают.

– Как – недостача?

– Да я ж говорю, что такого не может быть! – От дальней тумбочки с посудой уже спешила Наташина сестра Света. – Я все записи сверяла и в компьютере смотрела. Вот заказы на нашу фамилию, вот счёта. Я всегда в счёт записываю сразу! Мы всё правильно выписывали. Вот заказы за ту смену.

И целая пачка чеков и небольших листков из блокнота разлетелась вокруг неё.

Карина и Марина очень хотели понять, что произошло. Однако приставать сейчас с расспросами к Свете, которая едва не плакала, не стали.

Наташа подобрала бумажки, разбросанные сестрой, принялась шептать ей на ухо, затем повела успокаиваться и курить к входной двери под тёплый воздух кондиционера – единственное спасение замерзающих в шёлковых блузках официанток пока ещё пустого ресторана.

Вся посуда была уже перетёрта и расставлена, мебель и скатерти в порядке, поэтому Марина и Карина тоже смело двинулись погреться под кондиционер, где под его благословенным теплом уже высыхали Светины слёзы. Этому как мог способствовал и швейцар дядя Миша, который гладил девушку по плечу и в такт успокоительным словам кивал своей благообразной головой.

– Вот, девчонки, так что смотрите в оба, когда заказ на кухню несёте, – хлюпнула носом Света, обращаясь к Марине и Карине, которые стояли около неё с сочувствующими лицами, – что вам заказали, ещё раз у клиента переспросите…

– А то может получиться так, что вам на кухне приготовят, а клиент скажет, что этого не заказывал. И тогда вам платить за эту еду, – добавила Светина сестра, – никуда не денешься.

– Ой…

– Да.

– У вас так и получилось в ту смену, да? – спросила Марина, которая хотела всё для себя прояснить.

– А, – махнула рукой Наташа, – у нас другое. Тут правды не найдёшь. Короче, получается, что мы одно количество заказов сделали и денег за них принесли, а на кухне по их записям выходит, что мы больше заказывали. Понятно?

– То есть появились неоплаченные заказы, которые мы, получается, в зал клиентам отнесли, а денег за них не взяли, – пояснила Света, нервно закашлявшись. Дядя Миша постучал её по спине.

– Ну, на кухне же на них есть вот такие бумажки, заказы, а в наших счётах, которые мы даем клиентам на оплату, таких блюд не значится. Не сходится, то есть, наше и на кухне. И через кассу они не проходили. Ясно? – Видя, что Карина и Марина непонимающе хлопают глазами, добавила Наташа. – То есть никто за них не заплатил, а кухня готовила.

– А-а, кто-то съел, но денег за эти заказы в кассу не пришло? – сказала Марина.

– Ну да, – кивнула, наконец, Света, – то есть их вообще, скорее всего, никто не ел и не видел, потому что нам не заказывали такого, правда, Наташ?

– Не наказывали. Да.

– И я говорю, что не заказывали. А теперь получается, что влетели мы на стейк из лосося, два этих дурацких салата и в баре ещё на четыре стопятидесятки вина «Каберне Совиньон-Канепа». Иди вон посмотри в карте вин, сколько этого винища бокал в сто пятьдесят грамм стоит… – И из глаз Светы опять покатились слёзы.

Марина и Карина перепугались не на шутку, но времени натикало почти двенадцать часов дня, поэтому отступать уже было поздно. Метрдотель Орехова уже манила всех официантов к своему столу. Света затушила сигарету, вытерла с лица последние капли своего горя и подмигнула Карине с Мариной: «Да ладно, прорвёмся». Обе сестры, не сговариваясь, преданно кивнули ей.

– Значит, так, мои дорогие. – Раскрыла свой рабочий журнал Орехова. – Сегодня у нас вторник, бизнес-ланчи как обычно, банкетов никаких нет, заказанный столик всего один, на шесть часов вечера. Внимательно все следим, кто что заказывает, на чью фамилию, управляющий сегодня будет весь день. Света, Наташа, не огрызаться с ним…

– А чего он привязывается, чушь какую-то несёт: то одно не так, то другое! Сам ни фига не понимает… – Света нервничала и щёлкала кнопкой шариковой ручки.

– Пусть привязывается, – ответила Орехова, поглядывая на входную дверь, к которой уже шёл посетитель, – что мне, учить тебя? Говори «да-да, всё будет исполнено», а сама делай свои дела. Управляющий же должен управлять в ресторане, а, как ты думаешь? Руководить…

– Понимаю. – Света продолжала щёлкать ручкой.

– А раз понимаешь, так и делай. Не нарывайся, Светка, я тебя прошу. – Снова предупредила Орехова. – Да прекрати ты ручкой щёлкать, сколько раз говорила, чтоб не заводили себе ручки с кнопками! Клиентам на нервах играть?

С этими словами Наташа вырвала у официантки ручку, и пока Света ныла, что у неё другой нет, что как же она теперь будет, бедная-несчастная, Орехова уже успела вернуться с новой ручкой для неё.

– На тебе орудие труда. И смотри, Светка, бери столы как следует, ушами не хлопай. Всех иначе подставишь. А мы из своего кармана платить не хотим. Поняла?

– Да поняла, что уж тут непонятного-то… – вздохнула Света, вслед за остальными официантами направляясь ко входу в ресторан.

И работа началась…

Наступило время бизнес-ланчей. Это было одно из самых неприятных занятий для официантов – сотрудники близлежащих офисов сползались в «Зеркало» и старались съесть максимально много из того, что предлагалось рестораном из оплаченного их фирмой обеда. Чаевых от них быть не могло, но вот разборок и придирок – в избытке. Параллельно бизнес-ланчам шло обслуживание и в основном зале, но Марина и Карина, как новенькие, были поставлены только на ланчи, и потому носились в эти часы как угорелые.

– Карина, что ты пальцами прямо в тарелку лезешь, – подождав, когда Карина появится на кухне за очередной порцией, заметила ей администратор Альбина, – блюдо нужно составлять с подноса одной рукой, придерживая тарелку снизу, а не пальцами там своими грязными ковыряться.

– Но она же такая тяжелая… – Карина, попыталась взять широкую тарелку, на которой лежали четыре кучки салата и большая курица посередине, так, как требовала Альбина.

Но рука Карины сразу же выгибалась вниз вместе с тарелкой, и ей невольно приходилось изо всех сил прижимать её большим пальцем, который действительно от этого вминался в салат.

– Не могу я так, – взмолилась Карина, – можно, я двумя руками буду тарелки эти составлять?

– Нет, голубушка, – сощурила свои и без того маленькие глазки Альбина, – не можешь – это твои проблемы. И называются они – профнепригодность.

– Да у меня просто сил не хватает! – попыталась объяснить Карина, но администратор уже торжественно отвернулась от неё и направилась к выходу.

Тут появилась Марина. Быстро нашлёпав себе на поднос тех же больших тарелок с бизнес-ланчами, она увидела огорчённую сестру и, бросив поднос, подбежала к ней.

– Карин, ты чего? – заглядывая сестре в лицо, волновалась Марина.

– Не могу я тарелки эти одной рукой на стол составлять, а Альбина на меня ругается, говорит – профнепригодность, – сбивчиво объяснила Карина.

– А как ты ставишь? – спросила Марина.

– Просто, двумя руками. А если хочу одной рукой поставить, палец в еду сразу лезет. Ужас, я не знаю, что и делать…

– Ничего не делать! – весело ответила Марина. – Иди глянь, как я их шурую, вообще упадёшь. У меня тоже сил нет их одной рукой держать. А Альбина ещё раз пристанет, сразу зови меня или проси, чтобы она прямо при клиенте тебе показала, как надо.

Сёстры отправились в зал, где за одним столиком прямо-таки изнывали в ожидании своего ланча не особенно утомленные работой канцелярские труженики какой-то конторы. Марина лихо опустила свой поднос на тумбочку и принялась метать тяжёлые тарелки, словно диски, прямо под нос едва успевающих реагировать клерков. Девушка не утруждалась: не задумывалась ни над тем, с какой стороны нужно заходить к ним с блюдом, ни над тем, как раскладывать приборы для их ланча. Она не вдавалась в подробности того, на сколько сантиметров от края стола поставлена тарелка перед клиентом. Раз-раз-раз – только её и видели. Тем более что это был последний на сегодня её столик с бизнес-ланчами.

– Марин, куда ты летишь? – спросила Карина, едва они с сестрой спрятались в уголке кухни. – Ты же тем двум вилку и нож вообще по диагонали положила, как для десерта. Они их даже искать начали…

– А что мне с ними рассусоливать? – удивилась Марина. – Чаевых от них как от козла молока. А поэтому работать с такими клиентами надо по принципу школьной столовой: «Пожрали и отвалили». И все, никаких сюсей-мусей.

– А недовольны будут?

– Да они все время чем-нибудь недовольны. Плевать я на это хотела, и никакая Альбина нам тут ничего не сделает. – Марина пожала плечами. – Не устраивает Альбину наша работа, пусть нас не ставит на эти дурацкие бизнес-ланчи. Я люблю с клиентами разговаривать, общаться, а это что, ты мне скажи? Что это за клиенты?

– Да, да…

– Я свои силы и нервы для клиентов получше поберегу, а с этими только жизнь свою молодую впустую тратить. – Сморщилась Марина. – Хоть улыбайся им, хоть морду наизнанку выверни – им всё по барабану. Главное для них – сожрать на положенную сумму, а если можно, то и побольше. Ведь на халяву же, на денежки конторы. Нет, Карин, хоть ты тресни, не люблю я эту публику.

– Буржуев любишь?

– Нормальных людей. Которые знают, чего требуют. Знают, за что платят. И никогда зря не выделываются. Потому что уважают – и себя, и тех, кто для них работает. А эти… Посмотри, что это за рожи – они считают, что все вокруг им обязаны.

– Да, – вздохнула Карина.

– А мы им абсолютно ничего не обязаны. – Марина развела руками. – Поэтому я и буду с ними такая…

– Какая?

– «Работница питания, приставлена к борщам, – пропела Марина, – На Танечку внимания никто не обращал…»

И даже дробь туфлями выбила.

– Вот мы какие будем с ними, Каринка. Они на нас внимания не обращают, а только повышенного внимания к себе требуют. И мы на них ноль внимания. Понятно?

Карина улыбнулась и согласно кивнула.

– Всё, не волнуйся, – Марина положила руку на плечо Карины. – А то устанешь быстро.

Если честно, Марина сама уже очень устала, но говорить об этом сестре – значило выбить её на весь оставшийся день из рядов бойцов ресторанного фронта. Карина тут же устанет за двоих – и тогда всё…

– Что, поёте? – в коридор, где стояли Карина и Марина, выглянула повар холодного цеха.

– И даже пляшем, Валентина Павловна, – улыбнулась Марина.

– И пляшете. Ишь ты… Я смотрю, вы, значит, ещё не особенно притомились? Ну-ка супчику вот съешьте, – скомандовала Валентина Павловна. – Вы ведь не обедали ещё, да? Димка, наливай девчонкам супа. А на второе макароны с поджаркой.

Добрый краснолицый шеф-повар Дима нагрузил Карине и Марине по подносу полагавшегося всем работникам ресторана обеда (деньги за эти обеды начальство потом вычитало из зарплаты), и только сёстры направились с ними туда, где можно было сесть и поесть, как на кухню примчалась метрдотель Орехова.

– Девчонки, быстрее, позже будете есть, там наплыв народа! – закричала она.

И сёстры, оставив подносы с обедом остывать, бросились в зал. Карина схватила меню, Марина – карту вин, и вот они уже стоят возле расположившихся за столом молодых бизнесменов. Бизнесмены, конечно, улыбаются, советуются с Кариной и Мариной, лишь искоса поглядывая в меню, быстро соглашаются на то, что предлагают официантки, смотрят вслед удаляющимся на кухню прелестным двойняшкам и начинают ждать заказанное.

Но на кухне оказалось не всё так радужно. Как ни хотели Марина с Кариной быстро и качественно обслужить милых и улыбчивых молодых бизнесменов, на приготовление их заказов ушло гораздо больше времени, чем было написано в меню.

– Почему-почему? – передразнил сестёр шеф-повар Дима. – Да потому, что вы заказ написать-то написали, а громко мне не крикнули, я занят был, не увидел вашу бумажку, мясо не велел разморозить. Теперь вот стойте и ждите.

– А клиенты? – упавшим голосом проговорила Карина, и за шипением куска лососины на сковородке её почти не было слышно. – Они же ждут… Мы обещали. Они хорошие такие.

– Мурзик мой, – протянул свою большую красную руку Дима и погладил Карину по голове, – на кухне как? Кричи громче и никого не бойся. Крайнее, чем ты, тут никого нет, так что с тебя все и спросят, кто бы ни был виноват.

Он выдал Марине с Кариной по пышной булочке, а Валентина Петровна налила по чашке компота.

– Каринка, быстро! – Марина не хотела упасть в глазах клиентов. – Компот потом выпьем, а сейчас надо бежать ребяткам тоже чего-нибудь выпить предложить! Что ж мы сразу-то не сообразили!

Они выскочили с кухни, оставив надкушенную и ненадкушенную булочки на раздаточной стойке.

– Молодец девчонка, – одобрительно хмыкнула Валентина Павловна, когда сёстры скрылись, – быстро соображает. Это у них кто, я не запомнила, Марина или Карина?

– Марина, – ответил Дима, и помощник повара Санечка в подтверждение слов командира кивнул.

А Марина уже широко раскрывала меню у столика своих клиентов, обращала их внимание на карту вин, которой помахивала Карина, клиенты попросили принести им кофе и минеральную воду из бара, а затем и коньяку одному из них. А там и заказ подоспел.

… – Девчонки, столик возьмите! – скомандовала Орехова.

За соседний столик метрдотель посадила нового клиента – модного молодого человека. Карина и Марина подошли к нему.

На молодом человеке был серый костюм и шейный платок в мелкий горошек. В руках – пластиковая папочка, перехваченная золотистой резинкой. Время от времени он клал эту папку на стол, затем снова хватал, открывал, захлопывал, не успевая ничего прочитать там, – и всё повторялось сначала. К тому же молодой человек поглядывал на часы, в окно, на входную дверь, хватал телефон, шлёпал его на стол, ёрзал и в промежутке между своими действиями отодвинул папку с меню подальше от себя, а подошедшим к нему сёстрам-официанткам заявил, что заказ делать подождёт.

– Как это он «подождёт»? Что, совсем ничего не заказывает и не собирается? – переспросила Света Карину. – Он в ресторан, а не в парк культуры и отдыха на лавке посидеть пришёл. А вы тогда здесь зачем? Вы на работе. Поэтому надо настоять.

– То есть…

– То есть пойти и убедить, что он очень хочет чего-нибудь съесть и выпить.

Карина и Марина снова подступили к молодому человеку, который изводился в ожиданиях.

– Что будете заказывать? – спросила у него Карина.

– Сейчас… Пока ничего, я же сказал.

– Ой, я не расслышала, так что вы будете? – наклонилась к нему Марина.

– Кофе буду. – Видимо, клиент взял себя в руки. – Буду. Девушка, сколько времени сейчас?

Марина вытащила часы из кармана.

– Сейчас 17.10.

– Спасибо, – вздохнул молодой человек и уложил свою папку на меню – папка и меню оказались практически одного размера. Уложил и затих.

Но Марина оглянулась на промелькнувшую Свету и вступила в борьбу:

– А к…

– Без сахара, – перебил Марину молодой человек. – Без сливок. Без всего.

– А что вам принести к кофе? – проникновенно, но настойчиво спросила Карина.

– Спасибо, больше – ничего… – Молодой человек явно хотел уйти в себя и понервничать там один, но не учёл того, что Марине и Карине надо было самим себе доказать, что они на что-то способны. И что отступить они уже не могли.

«Тоже мне – Шарапов в «Астории», – подумала Карина, чуть улыбнулась этому сравнению – и ей сразу стало как-то спокойнее и веселее, Карина поверила, что всё у неё получится. Марина же в этом практически не сомневалась. Она подмигнула сестре, аккуратно сняла с меню пластиковую папочку и раскрыла его на нужной странице.

– Вот наше меню… Может быть, вам к кофе венского печенья принести? Или вологодские пряники в глазури? Эти пряники – гордость нашего кондитерского цеха. – Марина слышала, как эта фраза, произнесённая, правда, Володей Шевеляевым, разила и не таких неприступных клиентов. – А если хотите что-нибудь полегче, рекомендую…

Но в этот момент нервный молодой человек подпрыгнул, дёрнулся и совершил глубокий выдох – к столику спокойным шагом направлялась невысокая девушка и так же спокойно улыбалась, глядя на молодого человека.

На минутку сёстры отошли от их столика, а потом снова приблизились, чтобы продолжать наступление.

В момент молодой человек был избавлен от папочки. От этого напряжение его не пропало, даже наоборот. Он заказал для девушки большое мороженое, взбитые сливки с земляничным сиропом и кофе. Сам долго вздыхал и говорил, что ничего не хочет, девушка просила его съесть хоть что-нибудь, Марина настойчиво предлагала полистать меню, а Карина лепетала названия всех сладких блюд и закусок, какие там были. И посетитель сдался – он разрешил принести себе блины с начинкой из цыпленка, тушёного в мёде и пиве.

– Сделал заказ? – увидев сестёр на кухне, спросила Света, помахивая пустым подносом.

– С боями, – улыбнулась Карина.

– Вот ведь какой, – недовольно проговорила Марина. – Что за мужики. Попался бы мне в руки, я б его в момент отдрессировала.

– Ну вот теперь следите за ним внимательно. – Хитро прищурилась Света и шепнула что-то Марине на ухо.

– Классно! – обрадовалась Марина.

А Карина ничего не расслышала.

– Что, они могут не заплатить? – испугалась она, сразу уставившись на своих клиентов. И продолжала тщательно подглядывать, когда весь их заказ стоял на столике.

Ничего особенного эти двое не делали, молодой человек говорил, девушка ела мороженое и слушала, изредка заглядывая в папочку.

– Ест? – спросила Марина, выглядывая в зал из кухни.

– Кто ест? – не поняла Карина.

– Ты что – видишь, пацан и правда блины не ест! – радостно зашептала Марина.

– Не нравятся, что ли… – предположила Карина.

– Не хочет он! – зашептала Марина уже громко. – Это ж было видно, что он есть не собирается. Вот это да! Главное – заставить что-нибудь заказать… Ну Светка хитрая! Видишь, кажется, собираются. Сейчас уйдут. Так что смотри внимательнее.

– И что? – Карина не понимала, к чему сестра клонит, но не сомневалась, что это спецприём, нужный и важный.

– «Что?» – оказалась у них за спиной Света. – Я этого цыплёнка в блинах ещё ни разу не ела. Вкусный, наверное, раз дорогой такой. Так что сейчас они быстренько свернутся, неси тарелку к нам – и там мы её с вами раз-раз…

– Ты что, Свет, я не буду есть! – Карина решительно замотала головой. – Что я, Том Кенти со двора объедков?

– Больная, – Марина зашипела, – ну, не хочешь, а я съем. Подумаешь – важность. Ты ж видела – малый к этим блинам и не притронулся даже! Ну, видела?

– Видела… – вздохнула Карина. – Даже не понюхал. А зачем же тогда заказал?

– Перед девушкой было неудобно. Да и мы пристали. Это нормально, – пожала плечами Света и скользнула к одному из своих столиков убирать грязную посуду.

Молодой человек расплатился и ушёл вместе с девушкой. Карина приблизилась к блинам. Хоть бы куснул где, хоть бы вилкой ковырнул – тогда бы точно можно эти блины не брать и сказать Светке, что их ели. Так ведь блины целы, совершенно целы, ну что ты будешь делать! И вечно Марина что-нибудь придумает…

Карина, поставив несчастную тарелку с блинами к себе на поднос, вздохнула и двинулась к кухне. Марина подобрала оставшуюся грязную посуду и направилась за ней. Следом, как будто по очень важному делу, засеменила Света. Быстро накрыла блины салфеткой, оглянулась и бросилась в подсобку.

– Эх, жалко! Остыли! Ну ладно, давайте холодные заточим! – Она схватила рукой большой блин, в который было завернуто много бугристой начинки, макнула его в соус, откусила сразу большой кусок и заговорила с набитым ртом: – А, хорош-то! Ешьте, давайте, ну что ты, Карина…

– Да ну, подъедать за кем-то… Марин, давай не будем. – Карине было и неловко, и страшно: вдруг администратор увидит. – Это ведь нехорошо как-то.

– Дура, что ли, – Марина схватила блин, – ну если люди не хотят. Что, Варька наша зря старалась, такие блины засобачивала? Что – зря? Чтоб выкинули, даже не попробовав?

– Нет, конечно… – пробормотала Карина.

– Тогда ешь давай, да надо нам бежать. – Света протянула блин Карине.

– Ешь, Карина, не выделывайся, – толкнула её в бок Марина. – Осторожно, не капай.

Блин был нежный, лёгкий, он как будто дышал своей хорошо пропечённой кожей. Мясо сочилось медовой мягкостью, орехи и чернослив тоже, казалось, пропитались и мёдом, и мясом. Карина поняла, что надо немедленно съесть такой прелести ещё, потому что загребущие Светкины ручонки тянулись уже к последнему блину.

– Вот это нам привалило счастье, Каринка, вот это да! – Света уже умчалась, а Марина всё ещё тщательно облизывала тарелку с остатками сладко-кислого соуса и обсасывала свои пальцы. – Всё, бежим, а то там клиентов небось полна коробочка набралась, и Альбина опять шарит.

Блины они съели, и никто не заметил. Карина даже успела губы подкрасить.

– Марин, давай больше так не будем делать, – остановив сестру в коридоре, сказала она, – мне кажется, это как-то позорно.

– Что позорно? – Марина была весела, вкусные блины прибавили ей настроения.

– Да подъедать, – ответила Карина, глядя Марине в глаза. Она знала, что сестра этого взгляда не выдерживает.

– Да ну тебя, – Марина уже не хотела об этом ни говорить, ни думать, – если хочешь знать, сейчас мы и не подъедаем даже.

– А что?

– Мы пробуем то, что сами производим, – на миг задумавшись, ответила Марина. – Что, не имеем права? Это не то что не позорно, это исполнение наших нормальных человеческих желаний. Хорошая еда, мне кажется, не должна пропадать. А когда мы с тобой разбогатеем, Каринка, мы с тобой будем есть и цыплёнка, и гусёнка, и страуса. Потому что мы вместе знаешь какая сила? Ну, веришь, что будем есть страусёнка?

Марина обладала способностью убеждать в чем угодно. Устные экзамены в школе она всегда за двоих сдавала – выучит чего-нибудь чуть-чуть и сначала сходит изобразит, как будто это Карина отвечает, а через некоторое время зайдёт как будто уже сама. И всё на разные голоса, с разными ужимками. Учителям и в голову не приходило, что это один и тот же человек ходит. Они думали: вот, близнецы у нас учатся, а такие разные, мы их никогда не перепутаем…

Карина писала за двоих сочинения, контрольные и другие письменные задания. И была уверена, что это очень хорошо – такое домашнее распределение труда: Марина фронт, она тыл. И не потому, что Марина её убедила, что так удобнее. А так правда лучше получалось.

– А мы разбогатеем? – спросила, помолчав, Карина.

– Даже не сомневайся, – выходя в зал и подпихивая Карину, ответила Марина.

Дружелюбно улыбаясь, они подошли к одному из своих столиков и удачно рассчитали клиентов. Ещё было время пойти подогреть и доесть причитающийся им обед, про который Марина с Кариной просто забыли.

Но за столиком, где сидел одинокий клиент, начался шум и возня. Клиент разбросал вилки, салфетки и перечницы, опрокинул на скатерть недопитую рюмку водки, весело подмигнул всем, кто успел обратить на него внимание, и закричал:

– Эй, девочки, посчитайте меня!

Карина и Марина бросились к нему со счётом, изрядно подвыпивший клиент махнул бумажкой в сто долларов и широким жестом протянул её Карине.

– Спасибо, дорогие, всё, спасибо. – Уже перед собой коротко взмахнул он купюрой, привстал, собираясь уходить, но затем снова сел и начал заниматься с перевернутыми солонками и перечницами, содержимое которых ещё гуще посыпалось на стол, облаком зависло в воздухе – бедный дяденька даже расчихался.

А сдачи ему нужно было вернуть под полторы тысячи рублей. Карина повернулась, чтобы нести сто его долларов в кассу, Марина последовала за ней. Там долго меняли деньги, затем кассирша выбила чек, Карина вместе со сдачей вложила его в папку и собралась нести буяну, который всё сидел за столом и уходить не намеревался.

– Стоп! Куда идёшь? – схватила Карину за руку Марина.

– Как, куда? – удивилась Карина. – Видишь, он сидит. Сдачу давай отнесем, тут много.

Марина топнула ногой.

– Нет, ты что, совсем? Это он просто так сидит, ты что, не понимаешь?

– Он сдачу ждёт. Смотри, сколько денег. Мы должны отдать. – Карина ринулась в зал.

– Я тебе покажу – «отдать». Ты что, не понимаешь, что тут такие деньги плывут? – Марина подумала, что сестра совсем ни во что не вникла за те дни, что они провели в ресторане.

– Марин, ну ты что?

– Карина, что ж ты такая дура-то?! Ты сюда пришла деньги зарабатывать?

– Зарабатывать. Но… – Карина прижала к себе папку со сдачей. – Я не могу зажать его деньги, это же не чаевые, это очень много.

– Мало ли сколько. – Марина посмотрела на Карину, как на дурочку. – Он дал, значит, деньги наши.

– У него мелких русских денег не было, слышишь, что я говорю? Я же всё понимаю, и про чаевые, и вообще. Но тут…

– Он слово «спасибо» сказал нам после того, как прочитал счёт и деньги туда положил?

– Сказал. Даже два раза. – Карина это очень хорошо помнила. Но ещё помнила, что клиент в счёт вообще не заглядывал.

– А это слово «спасибо» в ресторанной практике обозначает «сдачи не надо», то есть «остальное ваше». Понятно?

– Что, правда? – Карина не могла в это поверить. Однако в уме всплыл ещё один позитивный довод разума, осторожный и осмотрительный. – А может, дяденька об этом правиле не знает?

– Ты меня убиваешь. Я это в первый день ещё поняла. А я-то думаю, что ж ты тормозишь… И мужик про это знает, потому что он – постоянный клиент, он часто приходит, так что всё знает, не то что ты… Орехова же сказала про это, когда его нам за столик сажала.

Марина видела, как глаза сестры наполняются слезами нерешительности и отчаяния, которые потом долго стоят и не проливаются. Марина не могла смотреть, когда сестра плачет.

– Ну ладно тебе, зато как нам везёт. – Марина взяла Карину за руку. – Давай сюда деньги. Половину берём себе, а половину, нет, поменьше, вот столько, в общак кладём. Хороши будут. Ты хотя бы кассиру ничего не сказала?

– Не успела, – чуть улыбнулась Карина, пытаясь оправдаться.

Ей хотелось, чтобы Марина видела, как она поддерживает её и старается.

– Ну всё, всё, давай, пошли тогда к столикам… – подтолкнула её Марина.

Но Карина ничего не могла с собой поделать: её охватывали нехорошие предчувствия.

– Что, ну что? – обернулась к ней Марина. – Всё нормально.

– Ну, слушай, это всегда так будет? – пробормотала Карина. Ей было стыдно.

– Всегда, конечно! – Марина очень хотела всё сестре объяснить, но надо было торопиться. – А ты что, хочешь, чтоб мы с тобой сорок рублей сегодня домой унесли?

Марина пару секунд подумала, набрала в лёгкие воздуха и хотела ещё что-то добавить, но из-за кассы появилась Альбина.

– Что, девочки, вы тут мухлюете? – сощурила она свои маленькие, густо накрашенные глаза, посылая при этом ласковую улыбку в зал.

Карина почувствовала, что колени её задрожали и по всему телу пронеслась ледяная волна.

Марина дурашливо улыбнулась Альбине и, взмахнув подносом, отправилась сервировать столик. Однако Карина знала, что она внимательно следит за тем, что происходит, их специальным взглядом – скосив глаза и отвернувшись в другую сторону. И готова прийти на помощь.

– Смотри, Карина, не нужно делать того, чего не надо, – заявила Альбина.

– Да что вы, – пролепетала Карина, чувствуя, что вот-вот провалится сейчас под землю от стыда.

– У нас это не принято, – продолжала добивать её Альбина, но что именно не принято, не уточнила. Видимо, сама была не полностью уверена в том, что произошло, и произошло ли вообще.

– Я понимаю, – выдавила из себя Карина и уже собиралась идти прочь от администратора.

Но в это время давший сто долларов клиент, сильно покачиваясь, снялся со своего места и двинулся в направлении кассы, явно кого-то разыскивая.

Карина замерла. Сделала стойку и Альбина, выпрямив спину и поправив улыбку.

«Всё», – подумала Карина и краем глаза увидела, как резко дёрнулась, оглядываясь на этого дядьку, Марина, сервирующая столик в другом конце зала.

Карина с готовностью сделала шаг к кассе, собираясь вернуть клиенту всю сдачу по первому же требованию, но вспомнила, что деньги уже у Марины – припрятаны в потайном кармане, а часть – в папочке на столе метрдотеля, в которую все официанты складывали чаевые, чтобы вечером поделить их между собой.

Звать Марину из другого конца зала было бесполезно, а сама она на подмогу не спешила. Мужик приближался.

– Это твой клиент? – спросила Альбина.

– Мой.

– Значит, он тебя ищет. Ты что-то не так сделала?

Карина чувствовала, что близка к обмороку.

– Кажется, всё так, он не жаловался.

– Ну, сейчас выясним.

Однако клиент, широко размахивая руками, прокатился и мимо Карины, и мимо Альбины. Волна холодного страха сменилась ватной немощью – Карина поняла, что, кажется, пронесло. Тем более Марина появилась рядом.

Клиент нетвердой, но деловой походкой промаршировал к бару, в котором не было бармена, оглядел всю стойку, сморщился, похлопал ладонью по большой пепельнице, повернулся и вновь направился в сторону кассы.

– Где директор? – спросил он, остановив взгляд на Марине.

Администратор и стоявшая рядом с ней Карина позеленели.

– А зачем вам директор? – полным дружелюбия голосом спросила у него Марина.

– Надо, – ответил клиент.

Марина подошла вплотную к Карине и, убрав руки за спину, постаралась незаметно передать ей деньги.

– Если у вас какие-то проблемы, может быть, я помогу вам их решить? – пролепетала Альбина, заглядывая в раскрасневшееся лицо посетителя.

Тот осмотрел Альбину с ног до головы и с сомнением проговорил:

– Это вряд ли. Так где директор?

Марина подобралась к нему поближе, опять улыбнулась самой проникновенной своей улыбкой и сказала:

– Сейчас, вы подождите одну минутку, хорошо? Я сбегаю и его позову.

– Давай, мой золотой, беги, – утвердительно махнул головой посетитель.

Администратор тоже засуетилась:

– Вы подождите здесь, директор был, он где-то тут, в ресторане…

– Да, директора немедленно!

Когда Альбина скрылась на кухне, Карина вложила все деньги, что дала ей сестра, в кожаную папку (даже не успела посчитать, сколько, но была уверена, что Марина уж не ошибётся) и протянула её неугомонному посетителю.

– Вот, возьмите, пожалуйста, это ваша сдача.

Посетитель мутно посмотрел на Карину, во взгляде его было даже некоторое удивление.

– Какая сдача? Я не понял, где директор.

– Может, не надо директора, здесь всё правильно со сдачей, посчитайте, пожалуйста! – горячо, но негромко залепетала Карина.

– Да не нужна мне никакая сдача, вот ещё, считать я буду! – отмахнулся от Карины клиент и пошёл, словно колесом покатился, к входным дверям, у которых стояли люди. Там, видимо, он хотел найти директора.

– Где директор? – крикнул беспокойный клиент и начал заваливаться на большое зеркало.

Охранники подхватили его, зеркало таким образом не пострадало, бедняга внимательно посмотрел на своё отражение, погрозил сам себе пальцем и повернулся к залу.

Выскочила Альбина, за ней следом кассирша Алевтина, обе встревоженные.

Клиент направился к ним.

– Я не понял… – Видимо, это была его любимая фраза.

Люди за крайним столиком подняли головы и посмотрели на него, обсыпанного перцем, солью, крошками еды, раскрасневшегося и смешного.

– Да-да, директор сейчас будет. – Альбина была бледна, как покойник.

– Найдите немедленно! – Клиенту явно было приятно куражиться.

Карина отошла в уголок и уже не вмешивалась. К ней подошёл охранник Рома.

– Ничего, Каринка, не горюй. Дядька покобенится и уйдёт. Это очень хороший мужик, безобидный. Он друг нашего директора. Альбина этого, кажется, не знает. Что-то он давно у нас не появлялся.

– Не знает, что он друг директора? – переспросила Марина, которая тоже подошла и встала рядом.

– Ага. Ну пусть Альбинка посуетится, ей полезно, – улыбнулся Рома и отошёл к двери.

Марина быстро приняла решение, махнула сестре рукой: «Стой здесь!» и присоединилась к группе, возглавляемой Альбиной.

И вот Альбина, Марина, кассир Алевтина и официантка Наташа бежали вслед за клиентом, который успел прокатиться мимо всех столиков, мимо сцены и заглянуть во все туалеты.

– Да что же это такое! – возмущался он. – Сколько прихожу, и всё никак! Где ваш директор? Где Лёха?

– Зачем же вам именно директор? Может быть, я могу всё-таки помочь? – Взмолилась Альбина.

– Нет! – рявкнул посетитель ей в лицо. – Ты не подходишь!

Альбина направилась к охранникам, за ней ринулись официантки.

– Гнать его отсюда надо. Что же это такое? Достал совсем… – бормотала она.

Но клиент был упрям, он громко крикнул ей вслед:

– Да найди же Лёху! Я хочу с ним выпить!

– Вы знаете, у нас не принято пить с…

Альбина на миг остолбенела.

В это время подоспели Костя с Володей и сообщили, что директора нет в ресторане, он уехал.

Посетитель загрустил, но уходить ещё не собирался.

– Вот. Тогда я с барменом выпью. Эй, слышишь меня? Давай выпьем!

– Пожалуйста. Что будете пить? – Павлик, который вернулся за стойку, испытующе посмотрел на Альбину. Та лишь мелко закивала, пытаясь при этом сохранить обворожительную улыбку.

– Только ты со мной выпей, парень. Понял? – Клиент навалился на стойку.

– Конечно. Так что вам налить?

Клиент оглядел бутылки, ткнул пальцем во все сразу и сказал:

– Текилу буду. Вот эту, золотую. Давай, наливай. И себе.

– Тоже эту? – схватился за бутылку Павлик.

– Ага. А хочешь, себе вот эту давай, серебряную, для разнообразия. – и ткнул пальцем в серебристо-голубоватую бутылку текилы «Porfidio – PLATA».

Альбина стояла и наблюдала. Уронив лимон на пол, сразу повеселевший клиент широким взмахом руки чокнулся с Павликом и одним махом выпил пятьдесят граммов текилы «Porfidio – ANEJO» – дороже в баре не было. Павлик тоже выпил и, заметно морщась, стал жевать лимончик.

– Теперь давай поменяемся: ты будешь пить золотую, а я серебряную, – заявил клиент, и все поняли, что шоу затягивается. – Ну? Слышишь меня? Наливай. Ать-два.

Павлик испуганно посмотрел на администратора, но Альбина кивнула: «Надо. Пей».

– Может быть, не стоит смешивать? – как-то жалко, но вместе с тем требовательно попросил Павлик, и руки его дрогнули.

– А что? Тебе пить не разрешают? – обернулся клиент в сторону Альбины. – Я угощаю вашего бармена. Обожаю пить с барменами.

– Нет-нет, пожалуйста, я не против… – затрясла головой Альбина.

– Давай, парень, лей мне серебряной. – Клиент ухватился за бутылку «PLATA», которую Павлик держал в руках, и начал тянуть её к себе, раскачивая.

Но Павлик почему-то упёрся, выдернул бутылку из нетвёрдых рук посетителя и поставил её так, что никто, кроме него самого, не мог до неё дотянуться.

– Павел, – сурово произнесла Альбина и сдвинула брови.

Все знали, что Павлик работает до первого предупреждения (этот приговор вынесла ему Альбина лично), а потому насторожились. Наташа Орехова могла выручить, но она, как на грех, неслась на кухню с заказом, потому что официанты разбежались.

– Наливай, парень, за меня не бойся! – Посетитель уже перевешивался через стойку брататься с Павликом.

– Бармен не рекомендует. Текилу не надо мешать. – Павлик, отличавшийся лояльностью, почему-то был сейчас неумолим, и это в самый неподходящий для себя момент.

«Да какая тебе разница – лей!» – делал ему знаки за спиной у назойливого посетителя охранник Рома.

– Давайте вы ещё пятьдесят граммов золотой текилы, а я ещё столько же серебряной, о'кей? – твёрдо произнёс Павлик и немедленно налил посетителю из золотистой бутылки «Porfidio-ANEJO».

– Ну давай и ты со мной, только обязательно ещё раз выпей. Золотой. Текилы. Да… – не стал отказываться тот (ему, в принципе, было всё равно). – За компанию. Ты отличный парень.

Павлик живо согласился, они выпили, несколько минут неугомонный посетитель покуролесил у стойки, затем сделал круг почёта по всем местам в ресторане, которые он посетил за сегодняшний день, и, похлопав по плечам охранника и швейцара дядю Мишу, выкатился на улицу.

С невероятным облегчением Альбина покинула зал, а Марина утащила замученную и перепуганную сестрёнку на кухню.

– Что, хорош сегодня денёк? – спросила она, выбирая маслины с блюда на мойке.

Карина молча передала ей деньги.

– Сохранила. Молодец. Ну, давай сюда. – Марина убрала купюры в свой заветный карман. – Карин, чего так смотришь? Ты не думай, что я бесчувственный монстр, я тоже очень переживала. Веришь?

– Да…

– Я… – но договорить Марина не успела, хотя ей нужно было много сказать сестре.

В кухню вбежал Павлик, открыл кран и сунул под него голову.

– Ты чего, Павлик? – поднялся со своего стула повар Дима, до этого сидевший с газетой.

Но Павлик только махнул рукой.

– Пойдём покурим, – только и смог сказать Павлик и исчез в подсобке.

Марина и Карина бросились за ним. Через минуту там появился и Дима.

– Ты чего пить побоялся? Совсем, что ли? – прикурив, спросила у него Марина. С Павлом у неё с первого же дня установились самые задушевные отношения. Павлик был к тому же просто замечательным парнем. – Надо было пить по полной программе. Он же платил.

Павлик оглянулся на дверь и поплотнее прикрыл её.

– Какая сволочь это сделала? Зачем? – Он чуть не плакал.

– Паш, да ты что? Что такое? – Заглянул ему в лицо большой и добрый Дима.

– Кому надо было меня так подставлять? – От сигареты Павлика за три затяжки остался один фильтр.

– Что? Подумаешь, с клиентом выпил.

– Выпил?! Знаешь, что я пил? – Павлик подавился дымом, Диме пришлось постучать его по спине. – Воду, а не текилу!

– Почему? – удивилась Карина.

– В бутылке с серебряной текилой простая вода была! Понимаете? – закричал Павлик.

– Ты что, боялся, с пятидесяти граммов напьёшься, что ли? – широко раскрыла глаза Марина. – И когда ж ты успел воды налить и подменить? Вот это скорость.

– Я боялся? Я налил и подменил?! – Павлик опять закричал. – Бутылка была открытая, эту текилу «Porfidio – PLATA» сегодня никто не брал, она так со вчерашней смены и стояла. Дорогая ведь, зараза. Мы всех поим «Двадцать первым годом» и «Ольмекой»… И какая-то сволочь в такую дорогую бутылку воды налила… А я, понятное дело, даже предположить этого не мог.

Павлик мощно выругался, но ему от этого не стало легче.

– Да ты что… – ахнул в свою очередь Дима.

– Кто-то хотел меня подставить, блин… – Павлик сел на корточки. – Прикиньте, если бы я этой текилы какому-нибудь клиенту налил?! Её ж только самые разборчивые пьют… И что бы тогда?

– Да уж, – сказала Марина.

– А этот ещё привязался – серебряной мне, серебряной! Ещё каким-то чудом ему в первый раз золотой, а не серебряной приспичило…

– Как в воду глядел, – пошутила Карина.

– Вот именно – в воду! А если бы наоборот? Мне золотой, а ему серебряной? А мужик пьяный, поднял бы такой базар…

Всем сразу стало понятно, почему бедный Павлик так упрашивал разбушевавшегося посетителя выпить снова «золотой» текилы, и никак иначе.

– Ну ты и артист, – изумилась Марина, – это ж ты с самого начала воду пил, да? А морщился, как пятиклассник, которому портвейна налили.

– Я правда думала, ты текилу пьешь, – сказала Карина.

– Думала она… Я, ещё когда наливал, заметил. Что такое, смотрю, цвет какой-то белый? И жидкая. Водка, мне показалось. Глоток сделал – вода! От испуга даже сразу проглотить не смог. Ой, как бы я попал…

– А лимон так самозабвенно жевал…

Дима насторожился:

– Слушай, точно просто вода? А не отрава какая?

– Да я почем знаю? По вкусу вроде вода, – пожал плечами Павлик. – Но пил-то я её как текилу.

– Ты это, Павлик, иди сейчас, я тебе вкусно поесть сделаю, – положил ему пышную руку на плечо Дима. – Позову тогда. А вообще это тебя сегодня Бог пронёс.

Павлик вздохнул и ничего не сказал, пригладил волосы и выскочил в бар, наткнувшись в коридоре на Альбину.

– Так, хорошо, выпил, теперь можно и покурить? Расслабиться на работе? – ехидно спросила она. – Иди быстрее, заказов полно. И смотри, не ошибись там.

Карина и Марина, спрятавшись за широкую Димину спину, прошмыгнули через кухню в зал.

– Неужели это Альбина воды налила? – шёпотом спросила Карина.

– Делать ей больше нечего, – уверенно сказала Марина. – Она и так, видишь, его уволить хочет и, когда найдёт повод, уволит. Нет, Альбина не будет так делать. Это кто-то ещё гадит. Кто на его место мылится.

– Но это же подло.

– Не подставишь, не проживёшь, – заметила Марина, – а нам с тобой бежать надо, целый столик ещё сервировать.

К вечеру ресторан был полон, официанты носились, как заведённые.

У братьев Шевеляевых клиенты отказались от коктейля «Морган-Блю» (не заказывали они, видите ли, и хоть ты тресни, уносите обратно, мы за него платить не будем!), Марина успешно всучила этот коктейль своим клиентам – в нем даже лёд растаять не успел.

– Девчонки, спасибо, а то мы бы на этот коктейль влетели! – поймали Костя и Володя быстро снующих от раздачи в зал Карину и Марину. – И как вам удалось? Эту дрянь редко кто заказывает… А его обратно в бутылку не выльешь.

– А что, можно? Можно вылить обратно в бутылку то, что не стали пить? – удивилась Карина.

– Можно. С определенным риском, конечно. Но можно. А куда деваться?

А Володя добавил:

– Мы теперь ваши должники.

– Перестаньте, – Марина перевела дух, – не нахваливайте нас, а то сглазите…

В тёмно-синем небе ярко горели звёзды, словно вырезанные острыми ножницами из новенькой фольги. Мороз щипал нос и щёки, пробирался под пальто. У Марины и Карины не было сил переодеться из форменной одежды в свою собственную. Главное, доехать до дома, а там уже всё будет – так решили сёстры, когда в третьем часу ночи им удалось наконец выйти из ресторана на опустевшую улицу и остановиться у обочины. Нужно было поймать машину. Володя, Костя и Орехова только что умчались на одной – они жили поблизости друг от друга. Света и Наташа прыгали поблизости. Их шансы уехать были гораздо хуже – сёстры жили далеко за городом.

– И вы каждый раз так добираетесь? – спросила у них Карина.

– Всегда, – ответила одна из них, но договорить не успела – притормозило такси, которое остановила Марина.

– Забирайтесь, девчонки, – Марина помахала им рукой, – это такси, а не частник, он куда хочешь поедет.

– А вы?

– Мы на следующей, – махнула рукой Карина, – нам не так далеко.

Наташа и Света мигом забрались в машину.

– Ну спасибо, добрые вы наши, – захлопывая дверь, крикнула Наташа, и такси сорвалось с места.

Девушки остались на дороге одни. Вскоре возле них с готовностью притормозила красивая иномарка, но Марина таким суровым голосом сообщила двум красавцам, что они не проститутки, а официантки и хотят домой, что сидящие в тёплом роскошном салоне кавалеры немедленно захлопнули дверь и укатили.

Карина с Мариной смотрели машине вслед и думали, что даже её огни выглядели удивлёнными и обиженными. Марина засмеялась, за ней хихикнула и Карина, прикрывая варежкой рот и замёрзший нос.

– Катитесь колбаской по Малой Спасской! У нас куча денег, мы вас всех сами купим и продадим, продадим и купим! – Марина ещё прыгала и паясничала, но Карина знала, что её хватит ненадолго. – Ну что за народ, денег не хотят!

Время шло. Машины или не останавливались, или отказывались их везти. Марина злилась:

– Нужен свой водитель. Своя тачка. Карина, ты веришь, что у нас будет свой водитель и тачка?

– Ну…

– Своя машина. Свой водитель. Свои деньги. Свой бизнес! – чётко, словно торжественное обещание, бормотала Марина. Карина решила даже, что она совсем перетрудилась и бредит.

Но Марина махнула головой, словно отгоняя наваждение, и решительно вышла на середину дороги.

– Всё, надоело. Сейчас первая же сволочь повезет нас домой, – заявила она.

И действительно, первая же машина, повернувшая на перекрёстке, остановилась перед ней, Марина и Карина без особых разговоров забрались внутрь, назвали адрес и поехали.

– Ноги гудят, ох, как ноги гудят, – Марина сразу размякла на сиденье. Карина поняла, что её сестрице едва ли хватит сил дойти до подъезда, а завтра опять к одиннадцати…

И теперь уже Карина вытаскивала из машины и вела к дому свою боевую, но сейчас совершенно обессилевшую Мариночку.