Читать книгу Ритмы поэзии Корекозевского края - Елена Николаевна Злыгостева - Страница 5

Сегодня мы отправимся, ребята,

Туда, где шел когда-то смертный бой.

И чья-нибудь саперная лопата

Здесь встретится с солдатскою судьбой.

Солдаты здесь лежат, как в сорок третьем —

Как шли на бой, лежат к виску – висок,

И каждый – там, где был застигнут смертью,

С пробитой грудью падая в песок…

Война!… Какая страшная ты сила!

В сырой земле, безвестно для родных,

Их хоронила только мать-Россия…

Но знаем МЫ, и помним мы о них.

Здесь был бой. Но нет солдата

Кто поведает о нем,

Кто расскажет вам, ребята,

Как лесок пылал огнем.

Все бойцы в лесной чащобе

Много лет уже молчат.

Кто в воронке, кто в окопе,

Кто под сосенкой – лежат,

Кто в грязи, в кровавой каше

Гибли за родимый край —

В списке «без вести пропавших».

Безымянные. Пускай?

Память стерлась, имя смыто

Миллионами дождей…

Мы пришли назвать убитых

Поименно тех людей.

Пусть их в сводках позабыли,

И домой уже не ждут,

И где их не хоронили

На полях цветы растут, —

Разве можно так оставить?

Разве так благодарят?

Вдруг серьезней лица стали

У отрядников-ребят:

«Нет! Неправда! Мы их помним!

Восстановим имена!»

…Коль солдат не похоронен —

Не окончена война!

Что знаем по учебникам истории?

Что помним мы, листавшие тетрадь,

Как те мальчишки – молодые воины,

Шли, на пороге утешая мать?

Шли, уходили с выпускного вечера,

Сменив на гимнастерку и шинель —

Костюм. Шли, уходили – в Вечность,

Ложась боерядами под шрапнель.

Из школы, института – в утро серое.

Не аттестаты взяли – ППШ.

Землянку да окопы сорок первого

Познала повзрослевшая душа.

Из них вернулись похоронкой многие,

В мгновенье повзрослев не по годам.

А кто пришел живым – без рук, безногие —

Светились счастьем, непонятным нам…

Что знаем мы, веселые, беспечные,

Считающие трудности бедой, —

О той Беде, что из окопной Вечности

Приходит лишь по почте полевой?…

Забыть не вправе! Нет, мы не забыли!

Мы помним вас, ровесники Войны,

Седевшие от злой окопной пыли.

И будем этой Памяти верны.

Ты знаешь, говоря с ребенком,

Ты даже и захочешь – не соврёшь:

Сердечко детское, стуча негромко,

Легко-легко почувствует, где ложь.

Приму сию ответственность, как данность.

Пока учу. Пока душой не стар.

Такая вот учительская странность —

Приму его Доверие – как Дар.

А сердце детям отдавать несложно, —

Сложнее не забрать его назад.

Хотя, кто понял это – тот, возможно,

Ответное получит во сто крат.

Я, седой, проходя по улицам

Очень старого этого города —

Вижу: дом мой стоит и хмурится,

Он задумал, видно, недоброе.

Вот собаки встречают громкие,

Замолкают, едва ты подходишь к ним.

Видно чувствуют, что у кромки я,

Продвигаюсь лишь злой бедой гоним.

Сколько исстари да с котомкою

Шло таких, как я, по большой Руси.

Да не я один – мы потомки их,

Но кто помнит их? У кого спросить?..

Что ищу в пути не просимое?

Так ли жизнь моя чередом идет?

Ныне выйду я к морю синему, —

На волнах корабль не меня ли ждет?

С его палубы всем рукой взмахну:

Не надейтесь, мол, не пропал Андрей!

Алым шелком я паруса взметну —

Жди, Ассоль моя, приплывёт твой Грэй!

Серой моросью улиц

Серый люд полыньи.

Я смешался с другими, —

Я такой же, как вы!

Та же серость асфальта

Льется в жилы ко мне.

Но меня еще хватит

Строить сад из камней.

Сад камней на асфальте

Отразится с небес.

Но меня еще хватит.

Я пока еще здесь.

Видишь – камень не виден,

Спрятан с точки любой?

Он могильный, как видно,

Он уложен судьбой.

Лишь тогда он сместится

С твоей жизни-тропы

Когда вычленишь лица

Из безликой толпы…

Две судьбы как две рельсы,

Уходящие в дАли,

Перекрестий все меньше,

Поперек – только шпалы.

Дни ли поездом мчатся?, —

Пролетают вагоны…

Не успеть попрощаться —

Жизнь поставит заслоны.

Ах, «любови-моркови»,

Ах, избитые рифмы…

Да по телу, до крови —

Зло-улыбчивой бритвой.

Мне казалось – попсово,

Мне казалось – красиво…

И судьба меня снова

В сто дорог уносила.

А судьбы перекрестья

Так манили и звали!

…Рельсы сходятся вместе

За чертой дальней дали…

Напиши письмо себе:

Что хотел, но не сказал,

Что с собой наедине

В одиночестве слагал…

Чуть наври, что будто ждал —

(Ведь не виделись давно).

Будто каждый день как кадр

Черно-белого кино.

Напиши, что стал другим.

Что ночуешь дома, лишь.

Что не посещает сплин.

Вкусно ешь и крепко спишь.

И что больше чувства нет,

Будто жизнь берешь взаймы…

Но вернется твой конверт.

Адресат убыл, увы!

Беззубой челюстью жевал объедки сна

В час предрассветный, солнце ожидая.

Вот только в горле, будто крепкая блесна,

Застряла песня… так, не песня – слов не знаю.

В той песне было много из других —

Чуть-чуть из Чигракова или Чайфа,

Быть может, это был и стих,

Где много боли и ни капли кайфа…

И каждым словом в песне образ был,

И в каждом образе была картинка, —

Картинка же собой являла мир.

Или не мир: подобие и льдинка…

Ради чего пришел я в этот свет? —

Задался я банальнейшим вопросом.

Да только вот ответа ныне нет —

Застряла песня… стих… дымок от папиросы…

Стекло цветное рифм

Обернутое в прозу.

Удерживая ритм,

Сжимать все крепче розу.

До крови с пальцев вниз,

Не замечая боли.

Да, красоты шипы

Не раз уже кололи…

Так странен взгляд на мир —

Калейдоскоп иллюзий.

Устойчивость лишь миф

Мир – шар на кромке лузы,

Мир – в капельках росы,

Мир – в песне ранней птахи,

Добра и зла весы,

Слоны на черепахе.

В сухом букете фраз,

Лежащем на листочке,

Пойми хоть что-то, глаз!

…И дата в уголочке.

28.11.04

Ты слышишь ритм – «тук-тук» —

То ритм сердец и жизни,

И каждый день – лишь круг,

Из цикла в цикл – мысли.

Любовь, страданье, смех

И все другие чувства

Доступны не для всех…

От этих мыслей – грустно.

А если жизнь сравнить

С тишайшей водной гладью —

То чувства – только рябь.

И седина меж прядью.

Не надо принимать

Чужое близко к сердцу:

К вам могут подобрать

Отмычку, словно к дверце…

Слово по ушам —

       ножом по венам…

Лучше не мешай —

       и кровью стены…

Только пара фраз —

       но их хватило

Чтоб обрушить враз

       что сердцу мило…

Только пара слов,

       чтоб было плохо.

Словно умерла

       во тьме эпоха.

Как легко порушить

       то, что строил,

А потом уйти,

       не беспокоясь.

Как легко построенное

       рушить…

Ванна. Лезвие.

       Изрезанные души…

Да, прав был в песне Чиграков —

Машин здесь, правда, слишком много.

Но, больше разных дураков,

Идущих по своим дорогам.

И город этот слишком мал,

Здесь узнаёт вас каждый третий.

Но, если он вас засосал,

То вас, увы, никто не встретит.

Имея принцип – не мешать,

Не подойдёт никто, не спросит:

Не тяжело ли вам дышать,

И что вас допоздна здесь носит.

Ребята, я актер.

Нельзя мне глупо верить.

Пускаться со мной в спор,

Своим аршином мерить.

И в перекрестье крыш,

У речки лунной ночью.

Я вижу сцену лишь,

Ну а за ней – рабочих.

Там где живете вы —

Я роль свою играю.

Под крик тупой толпы,

На бис я умираю.

Где чувства глубоки —

Там у меня улыбка,

Где у другого смерть —

Там у меня ошибка.

Я, может, жить бы рад,

А не ловить моменты…,

Ну вот, уже антракт,

Я жду аплодисменты.

Поэт, художник, но…

Учитель – тот же случай,

Как режиссер кино

Он строит душу – учит.

Кто может петь – поет.

Писать, кто может – пишет.

В надежде, что прочтет,

Быть может, кто… Услышит…

Он повстречался с ней давно,

Вот было б восемь лет…

Все было: он водил в кино,

Не раз дарил букет.

Была и свадьба, как у всех —

Свидетели, жених,

Невеста в белом, радость, смех…

Я гостем был у них.

Подарков было – просто мрак!

Лишь успевай смотреть…

Но изо всех дороже – байк!

На нем можно взлететь!

А жизнь идет своим путем.

Она ребенка ждет,

А он, не видя ничего,

Лишь за рулем ЖИВЁТ.

И в этот вечер роковой

Никто не ведал бед —

Да… вы поехали домой —

Ты в шлеме, а он – нет…

Вот стрелка лезет выше ста…

«Любимый, не спеши!»

«Не бойся, тихо: ночь пуста —

На трассе ни души!»

Тревожно пропищал радар…

Растет и крепнет страх.

Вот поворот, КАМАЗ, удар…

Крик замер на губах.

Она очнулась… утро уж…

Белеет чей халат?..

«Сестра… Скажите, где мой муж?

В какой он из палат?»

Сестра нахмурилась сперва…

Поправила кровать…

«Скажи спасибо – ты жива.

Тебе нельзя вставать».

«А мой ребенок? Он со мной?

Да что же все молчат?…

А кто в двери? Ты, дорогой?»

Сестра зовет врача…

Душа вспорхнула от земли….

Врач подавляет вздох…

«Вас очень поздно привезли.

Я сделал все, что мог…»

Она застыла лишь на миг

И закричала: «НЕТ!!!!»

…Как тяжело вдовою быть

В неполных двадцать лет!

Нет непропетых песен,

Нет неразбитых судеб.

Нет, я не всем интересен.

Нет. Очень странные люди.

Да, я ищу себя утром.

Да, нахожу дорогу.

Да, жить по прежнему трудно.

Да. Пришла мысль о Боге.

Солнце взошло не с востока,

Лунное сняв заклятье.

День – как вся тяжесть рока.

Ночь, разомкни объятья.

Жизнь пролегла тропою,

Смерть на тропе той камнем.

Воду не пьют запоем,

Водкой не моются в бане.

Jedem, увы, das seine, —

Циники немцы были

С надписью в Бухенвальде,

По крематорной пыли…

Дождь растечется песней,

Каждая капля – слово.

Каждую каплю взвесив, —

Я умираю снова.

Я соберу знакомых —

Нынче по мне поминки.

Гостем чужого дома

Пой, гуляй вечеринка!

Вхожу в подъезд, здесь мрак и смрад.

Мне здесь, увы, никто не рад.

И каждый здесь несет свой крест —

В их жизни нет свободных мест.

Работа, дом, друзья, семья —

Муж снова пьяный, как свинья…

Как мне претит ваш скудный быт,

Уж лучше быть как я – забыт.

Все этажи пройду насквозь.

Я, крыша, твой недолгий гость.

Расправил руки, миг, полет…

Внизу меня никто не ждет.

Внизу – все те же мрак и смрад.

Здесь я и сам себе не рад,

И повторяю как в бреду:

Остановитесь, я сойду!

О, Alma mater, старый Пед,

Как ты достал меня, зануда!

Но помнить буду тыщу лет:

Тебя, студенчество и Люду.

Не оскудела ли дающая рука,

Когда меня, слепого дурака,

Едва связав, вели на эшафот.

Палач смеялся, весел был народ.

Они пришли, на казнь мою смотреть,

На казнь того, кто им решился спеть,

О том, как тяжело живется им, —

Народу, что хоть Богом и храним,

Но участи полегче заслужил.

Скажите же, чего я ради жил?

Твой счет – девятка из десяти.

Был выигрыш так близок!

Был так возможен… Не грусти!

Прими спокойно вызов!

Есть у удачливости суть:

Случайность и везенье.

Пусть не хватило их чуть-чуть…

В любви твое спасенье!

Банально? Да! И где-то

Есть слог «витиевастей».

Но я влюблён. А это

Прощает все. – За счастье.