Читать книгу Сила любви - Елена Пергаменцева - Страница 4

Как не старалась Лала в этот вечер прийти домой пораньше, но когда она, переодетая в скромную юбку с белой кофточкой, подходила к своему подъезду, было уже 12 часов ночи. Открыв дверь своим ключом и стараясь не шуметь, она попробовала незаметно прошмыгнуть в свою комнату, но не тут- то было: в зале горел свет, а за столом сидел отец с рыжим дядей Шамилем. Мать Шамиля и Аминат происходила из тейпа Гуной, была рыжеволосой и голубоглазой, и Шамиль пошел в неё. На столе стояла бутылка коньяка, но налит он был только в рюмку отца. Дядя Шамиль держал в руке пиалу, наполненную зелёным чаем. Мать за столом не сидела, а только подавала мужчинам. На её, все еще блестящие, не тронутые сединой, черные волосы была надета косынка. Лала сразу сообразила, что этот маскарад был для того, чтобы не выслушивать нравоучения дяди Шамиля.

– Добрый вечер, папочка, здравствуйте дядя Шамиль, – кротко поздоровалась Лала.

Дядя Шамиль на приветствие племянницы не ответил, а вместо этого картинно подняв глаза в потолок, обратился к отцу:

– Взгляни на часы, Магомед! Как ты и Аминат позволяете своей дочери являться так поздно домой? Посмотри, у неё накрашены губы как у шлюхи.

Появившийся дома всего час назад, отец совершенно не хотел заниматься разборками, поэтому он довольно миролюбиво спросил у любимой дочери:

– Лала, действительно, почему ты так поздно? – Вопрос насчет подкрашенных губок он оставил без внимания.

– Извини, папочка. Мы с девочками учили физику, а потом вышли посидеть во дворе. Было так хорошо, что мы не заметили, как пролетело время. А тут я ещё забыла подвести часы, думала ещё нет 11, – стараясь не поднимать глаз, в которых играли бесенята, оправдывалась Лала. – Ну, простите меня, впредь я буду внимательнее.

– Ладно дочка, иди спать. Поздно уже, – закруглил неприятный разговор отец.

Лала охотно послушалась отца и, пожелав всем спокойной ночи, не замедлила скрыться в своей комнате. Но дядя Шамиль посчитал разговор не оконченным.

– А почему она не носит платок? Ей ведь уже есть 15 лет. Моей Шамсии 13 лет и она уже год носит платок, с тех пор, как стала девушкой. Ты, Магомед и ты, Аминат, совершенно не воспитываете свою дочь. Какие же вы после этого мусульмане? Русские, среди которых вы живете, отравили ваши души.

– Ну, что ты завелся, Шамиль? Как же она будет носить платок, если никто из её подруг это не делает. Мы в России живём. Не будет же моя дочь одеваться как в прошлом веке, – попытался сгладить конфликт отец.

– Это сегодня мы ещё живем в России, но поверь мне, скоро страдания нашего народа закончатся. Сколько можно терпеть власть русских. Разве можно им простить высылку наших дедов и отцов с земли предков, – не успокаивался Шамиль.

Ты не совсем прав, Шамиль. Высылал наш народ Сталин, который не был русским. Это исчадье ада всю страну превратил в сплошной лагерь. Он издевался не только над нами, но и над всеми, населяющую нашу страну народами, в том числе и над русскими, – горячо возразил Магомед.

– Да, ты совсем стал чужим, пьешь водку, дочь твоя шляется до полуночи, как её русские подруги, а сам ты им служишь. Смотри, чтобы тебе не пришлось вместе с ними уехать из нашей независимой страны, в которой наши женщины вспомнят, как одевались их прабабушки во времена великого имама Шамиля, и не будут уподобляться русским шлюхам, – гневно прокричал Шамиль.

– И снова ты всё передергиваешь. Вспомни, как рассказывали наши отцы, что не выжили бы они в казахстанской ссылке, если бы не помощь местных людей, русских и казахов. И я не думаю, что наш народ захочет вернуться в прошлый век, в который ты так стремишься, с трудом сдерживаясь, ответил Магомед.

– Пошли лучше спать, мы оба устали сегодня и разговор у нас не клеится, – подвел черту горячему спору Магомед и первым поднялся из-за стола.

Ночью, лежащая рядом с мужем Аминат, с удивлением спросила:

– Послушай, Мага, а что это Шамка стал таким фанатиком? И выпить с тобой не захотел. То же мне правоверный мусульманин, небось забыл, как в молодости ногу по пьяни повредил. А теперь стал такой набожный. Вечером, ещё до твоего прихода, совершил намаз в комнате Руслана, даже коврик специально с собой привёз.

– Я думаю, дорогая, что твой Шамиль всегда хотел быть лидером и управлять другими. Но никчемный он человек. Только своей Мисиду и детьми командует. А тут национализм развернулся. Вот он и хочет на этой волне выплыть, раз по-другому не получается, – ответил жене Магомед.

В тоже самое время, когда родители обсуждали дядю Шамиля, лежащая в своей постели Лала, тихо радостно смеялась. Видел бы её дядя Шамиль, в голубом платье, а ещё лучше в розовом купальнике бикини, который она купила у Викиной мамы, за товаром ездившей в Турцию.

– У него вообще глаза из орбит вылезли бы. Вот бы потеха была. А я должна обязательно показаться в этом купальнике Ване. Он совсем с ума сойдет, – уже засыпая, подумала Лала.