Читать книгу Мифы и правда о женщинах - Елена Первушина - Страница 24

Шумеры в основном были невысокими смуглыми людьми с темными, часто курчавыми, волосами. Они делали себе одежду из шерсти и льна – рубашки-туники, плащи. Женщины иногда носили юбки, сшитые из нескольких клиньев ткани, голову покрывали шляпами и колпаками, обувались в сандалии или сапоги из кожи. Но в храм всегда приходили босыми.

Украшения были широко распространены как среди женщин, так и среди мужчин: ожерелья из сердоликовых и лазуритовых бусин, металлические обручи на руки и на ноги, медальоны-обереги. Женщины подводили глаза сурьмой, умащали кожу мазями на основе жира. Многообразие причесок позволяло им следовать моде или проявлять индивидуальность. В Шумере женщины не закрывали лица, в Ассирии же, напротив, ходили в покрывалах (замужние женщины обязательно), одним лишь проституткам и рабыням запрещалось прятать свое лицо. В Вавилоне, самом позднем государстве на территории Междуречья, по-видимому, снова отказались от покрывал, но женщины не могли появляться на улице без сопровождения мужчины: отца, брата, мужа или сына. Исключение, как и прежде, составляли проститутки и рабыни.

Шумеры жили в многокомнатных домах из кирпича-сырца, похожих на те, которые строили в Чатал-Гуюке. Только мертвецов хоронили уже не под полом в комнате, а во внутреннем дворе. Там воздвигали алтарь и маленький жертвенный стол, где совершали подношения предкам и молились.

Питались местные жители лепешками из ячменя, пшеницы и полбы, различными молочными продуктами, финиками, рыбой, изредка – бараниной. Главной обязанностью рабынь, а также жен и дочерей бедняков, было растирать зерно в зернотерке – мельницы, даже ручные, еще не изобрели. Зернотерка представляла собой каменную чашу с валиком, который женщина многократно, с усилием прокатывала вперед-назад. Это была тяжелая и монотонная работа. На скелетах женщин археологи обнаруживают повреждения коленных суставов, вызванные необходимостью постоянно стоять на коленях. Вероятно, большинство в старости страдало артритом и испытывало затруднения при ходьбе. В одном из договоров, где сыновья уславливаются об обеспечении престарелой матери, специально оговаривается, что ей будет выдаваться мука, а не зерно: либо женщина была не в силах справиться с зернотеркой, либо сыновья не хотели утруждать ее работой, а скорее всего – то и другое вместе.

Семья жениха вносила выкуп за невесту. Брак считался заключенным с того момента, как выкуп был уплачен. Муж выделял жене «вдовью долю» имущества и деньги, которые не наследовали их будущие дети, с целью обеспечения жены в случае его смерти. Родня невесты дарила родственникам жениха одежду, украшения, а также устраивала угощение и оплачивала совершение ритуальных обрядов. Мать жениха приносила жертву богам у ворот дома тестя, после чего совершался обряд ее совместного омовения с невестой, тоже сопровождавшийся жертвоприношением. Затем следовал брачный пир. Жених четыре месяца оставался в доме тестя и только после этого мог перевезти молодую супругу в свой дом.

Выходя замуж, женщина приносила с собой и приданое. Так, в приданое некой Рубатум (очевидно, знатной и богатой невесты) входили три мины серебра, пять рабов и рабынь, туалетный столик, два медных котла, один медный кувшин, десять бронзовых ложек, два бронзовых зеркала, четыре стула и кровать с медными украшениями, разнообразная домашняя утварь{ Все истории шумерских женщин, рассказанные в этой главе, приводятся по книге И.М.Дьяконова «Люди города Ура» (М.: Наука, 1990).}. Кроме того, зять иногда (если не имел собственного дохода, а был, например, жрецом) мог рассчитывать на своеобразный «пенсион» – тесть выделял молодой семье жилье (правда, весьма скромное) и время от времени снабжал продуктами.

Однако жена не всегда оставалась полностью на обеспечении мужа. Женщины, даже самые знатные, могли обрабатывать шерсть не только для домашних нужд, но и на продажу – разумеется, не сами, а руководя своими рабынями в ткацких мастерских. Сохранились документы, свидетельствующие о том, что жена купца Имликума Нуттупутум («Капелька») с успехом вела торговые дела во время его отсутствия. По-видимому, это было весьма распространенной практикой.

Еще одним способом заработка было выкармливание чужих детей. Кормилица получала соответствующую плату (ячмень, масло, одежду) и в присутствии свидетелей приносила клятву, что «сердце ее удовлетворено» и она не возбудит судебного иска. Табличку с подробным договором составили некая Алинишуа и родители ребенка Ахушуну и МеШаххан. Имя кормилицы буквально означает «Где моя родня?», что указывает на ее сиротство. Сама возможность самостоятельно обратиться в суд свидетельствует о независимом положении кормилицы. Алинишуа явно была незамужней женщиной – возможно, даже «священной блудницей» харимту, чей статус в мире Междуречья уступал только статусу жриц. Харимту становились девушки, которые не вышли замуж и чьи родители не были достаточно состоятельны, чтобы оплатить место жрицы в одном из храмов. Жрицы участвовали в обрядах священного брака, совокупляясь с жрецом или чужеземцем, которые служили воплощением бога. Однако для обычных мужчин они были недоступны и, за редким исключением, не имели права заводить семью и рожать детей. Харимту были проститутками в более привычном для нас значении слова, однако и они служили Иштар (так звучало имя Инанны в Ассирии и Вавилоне; харимту иногда называли «иштаритум» – «иштарочки»). Такие женщины считались воплощением плодородной силы богини, поэтому их занятия воспринимались как нечто совершенно нормальное. В любовном заклинании, обращенном к харимту, нет и следа неуважения или презрения:

Харимту могли относительно неплохо устроиться в жизни, как Алинишуа, но могли быть и очень бедны. Сохранились документы, свидетельствующие о том, как впавшая в нищету харимту продала своего младенца богатой паре. Очевидно, ей не удалось доказать отцовство – законы Шумера предписывали мужчине платить забеременевшей от него харимту алименты на содержание ребенка. Иногда харимту и ее любовник заключали между собой договор о содержании, и мужчина ежемесячно выделял женщине довольно большую сумму в серебряных слитках. Нередко такие отношения заканчивались браком.

Грамоте женщины не обучались; исключение опять-таки составляли жрицы. И только им разрешалось участвовать в пирах наравне с мужчинами – другие женщины лишь накрывали на стол и обслуживали гостей. Жрица могла владеть имуществом, выступать на суде и даже быть судьей. Однако, как правило, ее денежными делами управлял брат или другие родственники мужского пола.

Мужчина мог при желании развестись, что совершалось очень просто: муж выдавал жене «разводную плату», которая составляла половину мины серебра, «привязывал ее к лону» и выставлял женщину из дома.

Бесплодная пара, как уже говорилось, могла усыновить или удочерить ребенка из бедной семьи. Причем для девочек условия жизни в приемной семье были гораздо жестче: за попытку вернуться в родной дом их продавали в рабство, тогда как мальчиков просто лишали наследства.

Вдова иногда заключала сделку со своим сыном, согласно которой он обязывался предоставлять ей определенное содержание. Вдовство не приносило женщине экономической свободы и независимости. Если раньше всю деловую жизнь вел ее муж, то теперь – сын или другой родственник.

В документах часто встречаются имена рабынь – их покупают и продают, ими меняются. В одной из таких бумаг рассказана история рабыни Шалаумми. Она принадлежала работорговцу АльАдаду, хотя и была обещана прежней хозяйкой его брату Белшуну, с которым у нее, видимо, был роман. Во всяком случае, когда АльАдад пришел за Шалаумми, та закрылась на верхнем этаже дома и кричала не переставая, а когда работорговец отправился за подмогой, она заперла весь дом и не пускала никого пять дней. Тогда АльАдад сломал дверь и избил ее. Хотя у Шалаумми нашлись защитники (возможно, их нанял Белшун), которые подкараулили и пытались избить работорговца, телохранители АльАдада их разогнали. Он отправил строптивую рабыню в свой дом, приказав заковать ее в кандалы. Но Шалаумми снова сбежала. К сожалению, конец этой истории до нас не дошел: не известно, удалось ли Шалаумми соединиться со своим возлюбленным.

Итак, перед нами общество, в котором верховная власть, политическая и экономическая, принадлежит мужчинам безусловно. Некоторым женщинам они предоставляют привилегии, наделяя их частью своей власти, но эти женщины никогда не должны забывать, кому они обязаны своим возвышением.