Читать книгу Село Сороконожкино, или Особенности междуогородной политики - Елена Ривер - Страница 3

Девяностые – лихие годы. И фильмы о них снимали, и рассказы-истории писали, и пафосные памятники на могилах авторитетов девяностых до сих пор высятся на кладбищах городов малых и больших по всей России.

Стасик не заметил, как суровые и жестокие девяностые искорежили судьбы обычных, среднестатистических россиян. Как останавливались по всей стране фабрики и заводы, как педагоги шли на вещевые рынки торговать турецко-китайским барахлом, надеясь на то, что вот она, лучшая доля. Девчонки и мальчишки в выпускном классе в сочинениях на тему «Кем я хочу быть?» писали «хочу быть валютной проституткой» и «хочу быть бандитом». Всё перевернулось с ног на голову. Ценности стали другие. Главные – деньги, лучше доллары, «зеленые», «зелень», так их называли. Долларовая купюра стала главной жизнеутверждающей основой, материальной и моральной ценностью общества.

Наш упитанный карапуз как раз достиг юношеского половозрелого цветения. Когда его возили на красивой машине в элитную школу, он видел за окном, что что-то изменилось на привычных улицах: то ли люди стали мрачнее, то ли небо постоянно серое, да и в школе стали хуже кормить. Родители вечерами говорили о каких-то проблемах в экономике, произносили непонятные слова: инфляция, кризис, правительство… Но Стас был далек от всего этого. Несмотря на детские страхи про петушка, ему всё же хотелось поиграть в бандита. Задали как-то в школе сочинение на тему «Кем я хочу быть?». Перед тем как начать писать, Стасик задумался. Мама ему рассказывала истории о великих полководцах: «Сынок, ты должен быть как великий полководец, как Александр Македонский». Как совместить полководца и бандита, модного по нынешним временам? И Стасик сообразил. Он решил написать «Хочу быть полководцем над бандитами». В криминальном мире эту должность или титул называли «авторитет». Но он пока еще не знал об этом. За сочинение педагог поставила «отлично», как это было бы ни прискорбно для нее. Времена были тяжелые, а классная руководительница и другие нужные педагоги-предметники получали от родителей Стаса Балалайкина подарки, и останавливать этот материальный поток ох как не хотелось.

А Стас меж тем расцветал пышнее и ярче. Он заглядывался на девчонок, и девчонки посматривали на него с откровенным желанием и страстью. Его словарный запас несравненно увеличился к этому времени. Профессор-старичок был прав. Но главные слова с детства – «дай», «хочу», «кака» и «ты пахой» – были основными и руководящими в его поведении. Конечно, они звучали не так прямолинейно. Он подходил к любой понравившейся ему девушке и говорил: «Хочу тебя, у меня есть „Сникерс“. Он будет твой, если ты мне дашь…». На этом ухаживания и заканчивались. Девушка соглашалась на эту сделку со сладким. После всего содеянного он забирал шоколадку, смачно расправлял обертку, съедал, нахально улыбался и говорил растерянной и подавленной от такой наглости девушке: «Всё хорошо. Может, ты мне еще понадобишься, но теперь у меня будет другая шоколадка – „Марс“».

Надо сказать, что на пике бешеной популярности в те годы были эти заграничные шоколадки. Особенно в молодежной среде. Кроме доллара, на второй ступени ценностей, более простых и доступных, был шоколад «Сникерс», а далее за ним «Марс». Далее Стас вытаскивал жвачку (а это уже третья ценность в то время), делал пузырь из нее, белозубо улыбался и покидал страдалицу. Дескать, делай выводы, c'est la vie. Что такое влюбленность, увлечения, а тем паче любовь, ему было неведомо. В его лексиконе не было таких слов и понятий. Мама говорила, чтобы из школы приходил чистенький и холеный и чтобы швейцарские часики, подаренные папой на шестнадцатилетие, блестели и тикали.

Телевизионные новости гудели сообщениями о страшном криминальном мире, убийствах и грабежах и прочих пагубных человеческих проявлениях. Стасу хотелось окунуться в этот грозный, суровый мир. Дома было всё уютно и спокойно до приторности. В школе тоже всё стало обыденным: девчонки отдавались за шоколадки, без усилий давалась учеба, понятно почему. Друзья его уважали, девочки восхищались красотой и обаянием. В один прекрасный день ему стало скучно. И тут совпало. Друг Вадик позвал к себе на вечеринку. Вадик тоже был из равного Стасику сословия, с деньгами, успехом и полным благополучием. Мама, узнав, к кому сынок идет повеселиться, с радостью отпустила.

Веселье у Вадика было в разгаре. Родителей не было дома. Они уехали то ли на дачу, то ли в заграничное турне – это неважно. Ничего не мешало золотой молодежи девяностых развлекаться. Как водится, шампанское лилось рекой, дорогой коньяк наливали сами. Девчонки были как на подбор, одна краше другой. Modern talking неустанно повторял: Cheri, cheri lady… Судя по песне, здесь были одни лишь леди и джентльмены. Стас между тем удалился в дальнюю комнату с одной «леди». Здесь был другой интерес и даже азарт. Она была своя, из своего социального круга. Всё как полагается: у родителей бизнес, свой дом, квартира и прочий расклад. Шоколадок не надо предлагать и воображать перед ней тоже не надо. В перерывах между поцелуями и объятиями он шарил глазами по обстановке в комнате. Взгляд зацепила резная шкатулка за стеклом расписного, в стиле ампир, шкафа. Ему очень захотелось узнать, что в ней. Любопытство взяло верх над инстинктом, и Стасик потерял интерес к юной леди. Сославшись на внезапно возникшую головную боль, Стас отправил барышню танцевать, а сам сделал вид резко занемогшего джентльмена. Как только за девицей захлопнулась дверь, он вскочил с дивана и подошел к шкафу со шкатулкой. Каково же было его изумление, когда в шкатулке он обнаружил драгоценности и бриллианты! Всё банально: родители Вадима были так уверены в своей безопасности, что беспечно оставили блестящее добро на виду. Это потом они уже приобретут сейф, но это будет потом. Стас не устоял перед их блеском и соблазном взять всё это.

«Дома у маменьки есть такие же, ну и что? Я просто хочу! На меня никто не подумает… Народу много, пусть ищут. Я тут ни при чем». Такие мысли пронеслись в голове и тут же растворились в жадном желании быстро всё забрать. Что он и сделал. Колечки, браслеты и колье Стас хорошо утрамбовал во внутренний карман и побежал рысью в туалет. Ему внезапно захотелось по-большому. Так о себе заявил всплеск адреналина. И так появилась статья – «Кража».