Читать книгу #ракдурак. Мой внезапный старт новой жизни - Елена Татаркина - Страница 3

Когда ты узнаешь, что у тебя рак, – это шок, словно ведро ледяной воды на голову, внезапно прогремевший фейерверк, в общем, ощущения не из приятных. В этот момент сложно сохранить спокойствие. Я, например, хотела уехать домой, и все тут. Мне врачи говорят, что необходима операция, и как можно скорее, а я только и делаю, что повторяю: «Хочу домой».

Все реагируют по-разному: кто-то не хочет лечиться, кто-то впадает в истерику, кто-то, наоборот, удивительно спокоен. Я почти не плакала, ходила кругами по больнице, а потом по квартире и говорила всем: «Да я здорова, все будет хорошо, я не чувствую себя больной».

Во всяком случае, я не вспоминаю те дни как что-то ужасное, я и мои близкие старались жить обычной жизнью. У нас даже была игра: я называла себя человеком с привилегиями, а меня за это заставляли что-нибудь делать, скажем, заваривать чай на всех. Они не принимали моей особенности и в то же время ни на секунду не давали усомниться в том, что я вылечусь.

Первые две недели решили многое, а вернее – все. Людей, на которых можно было опереться, было четверо: мой друг, он же лечащий врач, мои родители и близкая подруга.

Из дневника

Друг-врач

Пообещал, что вылечит меня. Сделал мне идеальный шов, запрещал реветь, ибо опухну и стану некрасивая, шутил, просто был рядом и вообще вел себя как настоящий мужчина.

Папа

Часто беседовал о силе воли и о том, что человеческие возможности безграничны, рассказывал примеры из своей жизни. Сказал, что я его дочь, в конце концов, и должна себя вести достойно.

Мама

Не плакала ни при мне, ни вообще, и даже крепко спала по ночам. Она умница, вела себя со мной как будто ничего не случилось, даже когда я уже мучилась жутким кашлем и одышкой, температурила по 3–4 раза в день. Мама! Ты самая лучшая!

Подруга

О-о-о, это создание в первый же день посылало меня куда подальше и говорило, что я все придумываю и накручиваю себя! Когда же она поняла, что все действительно серьезно, просто таскала мне домой сладости, а один раз обошла полрайона в поисках свиных ушек, пила со мной капли Зеленина из рюмки. Сидела у меня до ночи, пока я не засыпала, или ложилась спать рядом.

P.S. Было очень много чего страшного и смешного. И рыдала я им в трубки, за что получала по шее и вынуждена была собираться. И поступки были с их стороны, за которые слов благодарности не найдешь.

Первым человеком, который оказался рядом со мной, был мой друг, он провел со мной весь тот день, когда я узнала о диагнозе. Мне и вправду повезло – я попала в руки настоящих профессионалов, так еще и мой близкий друг, которому я доверяла на миллион процентов, был в их числе.

Помню, как я ждала результатов первых снимков и разговаривала с ним:

– Ты серьезно думаешь, это пневмония? – Я была уверена, что при пневмонии обязательно должна подниматься высокая температура и мои 37–38 °C никак ей не соответствуют.

– Да, ты же везучая, наверняка это пневмония или бронхит.

– А если нет? Что если это что-то серьезное?

– Я тебя вылечу. – Он сказал то, что желает услышать каждый человек, столкнувшийся с серьезным заболеванием.

Несмотря на то что мне было страшно, я еще ничего не понимала, поэтому присутствие рядом моего друга было лучшим, что могло в тот момент случиться. Я благодарила его за все, что он сделал для меня, а он думал, что я с ним прощаюсь, и начинал на меня кричать. Но я планировала более продуктивно провести свою жизнь, даже если она окажется короче, чем хотелось бы.

В тот день мы позвонили моей маме. Вернее, он позвонил, потому что я не знала, как об этом сказать родителям: я их единственная дочь и считаю, что мама и папа такого испытания не заслужили.

– Лене нужно будет завтра приехать в больницу, мы должны сделать ей операцию. Не волнуйтесь, скорее всего, ее заболевание лечится медикаментозно – химиотерапией, – это, видимо, особый врачебный дар – умение правильно преподносить информацию.

Мама какое-то время помолчала, а потом спросила:

– Медикаментозно или химиотерапией?

– Химиотерапией, – он говорил очень спокойно, я и сама поверила, что все просто и совсем не страшно. А вот мама рассказывала, что у нее в тот момент затряслись ноги, руки и вообще все, что может трястись.

– Откуда это? – конечно, она сразу поняла, что речь идет о раке.

– Бог его знает, – как и все, он не знал ответа на этот вопрос.

Не знаю, что чувствует мать, когда болен ее ребенок, но, думаю, ей тяжелее всех.

Вторым человеком, который узнал о диагнозе, была моя мама. Она каждый день была рядом во время лечения, улыбалась мне, когда было больно и страшно, держала меня за руку, а иногда просто молчала рядом. Честное слово, не знаю, что чувствует мать, когда болен ее ребенок, но думаю, ей было тяжелее всех. Вы себе даже не представляете, какая она у меня сильная! Я просто не могла себе позволить расклеиться рядом с ней. Если она не плачет, то какое право имею на это я? В тот момент, когда мы ей позвонили, она была занята, но спросила: «Хочешь, я приеду?» Я ответила, чтобы она занималась своими делами, и уверила ее, что я в порядке.

Затем о диагнозе узнала моя подруга. Я позвонила ей и, не вдаваясь в подробности, рассказала о своих «не очень хороших анализах». Потом попросила ее отпроситься с работы и составить мне компанию – мне нужно было сделать полис, который требовался для проведения операции. Сначала она убеждала меня, что я себя накручиваю, рассматривала снимки и повторяла, что это все какой-то бред.

– А кровь? Кровь у тебя брали? – Почему-то она была уверена, что именно по этому анализу можно многое определить.

В общем, она была позитивна, много шутила и отказывалась слушать любое упоминание о болезни. Заплакала только через несколько часов, когда потихоньку до нее дошла вся серьезность происходящего:

– Лен, ты что, раком умудрилась заболеть?

Я попросила не произносить в моем присутствии слова «рак»; это стало одним из наших правил и после – мою болезнь мы называли только лимфомой.

Как проходит день обычного человека, заболевшего раком? Понятия не имею, но лично я ездила по городу и ела фаст-фуд. Ну а что?

Последним узнал папа. Он был на работе, и мы не хотели заставлять его нервничать, ждали, когда он приедет домой. Мама позвонила ему и попросила не задерживаться.

– Что-то случилось? – видимо, маму предательски выдал голос, потому что папа почувствовал неладное. – С Леной что-то случилось?

– Да, приедешь домой, поговорим.

Папа сразу подумал об онкологии, но побоялся спросить.

Как проходит день обычного человека, заболевшего раком? Понятия не имею, но лично я ездила по городу и ела фаст-фуд. Ну а что? Осознание случившегося приходило медленно, может, поэтому и не осталось ощущения какой-то большой трагедии.

Папа довольно стойко принял известие о моей болезни, хотя всю следующую ночь что он, что я глаз сомкнуть не смогли.

Тем же вечером ко мне приехал мой друг-врач:

– Знаешь, кто будет твоим лечащим врачом?

– Ты?

– Да.

Это была единственная хорошая новость за тот день.

Мы тогда смеялись, что надо же было столько лет дружить, чтобы теперь я попала именно к нему на лечение. Такой вот поворот судьбы – мы познакомились, когда он был студентом-медиком, я даже пару раз приезжала к нему в больницу просто так поболтать, где слушала кучу врачебных баек… И про онкологию мы часто разговаривали, кто б знал, что однажды будем обсуждать и мою болезнь.

– Ты меня напугала сегодня, – он к тому времени уже узнал, какое лечение понадобится именно мне, но в подробности не вдавался.

На следующий день мы с родителями поехали в больницу вместе. Я была против, не хотела, чтобы они нервничали, но потом поняла, что быть рядом со мной для них будет спокойнее.

Итак, я была в окружении четверых людей, которые создали мирок, в котором я была окружена любовью и вниманием. Никто не строил иллюзий, что лечение будет легким; все знали – предстоит тяжелое испытание, но обещали быть рядом. И свое обещание они сдержали.

Друг-врач с самого первого дня и до аэропорта находился рядом. Он много шутил, хлопал меня по спине, если я начинала кашлять, – своеобразная шутка, вроде я просто поперхнулась, а не кашляю, потому что мое легкое работает только наполовину. Когда я уезжала лечиться в Москву, он не мог поехать со мной, поэтому в аэропорту вручил мне медведя. Эта игрушка пробыла со мной в палате на протяжении всего лечения.

В первые дни было страшнее всего: проводили первые обследования и находили все больше и больше сопутствующих заболеваний – например, моя тахикардия оказалась связана с тем, что сердце зажато конгломератом лимфоузлов и в нем, как и в легком, скопилась жидкость. В один из таких дней подруга и сказала мне те слова, которые запали в мое часто бьющееся сердце: «Татаркина, ты не можешь нас всех подвести! Ты не имеешь права нас бросить!» Я это понимала. И ни на секунду не планировала сдаваться, потому что слишком хотела жить.

О маме я еще не раз расскажу, потому что она-то натерпелась больше всех. Знаете, ухаживать за человеком, который серьезно болен, очень тяжело и морально, и физически, а если это твой близкий человек – тяжело вдвойне. У нее это получилось мастерски, моя мама словно наперед знала, как нужно себя вести. Поверьте, молодые девушки, приболевшие лимфомой, бывают очень вредными!

Мои родители – главный образец силы воли для меня. Я каждый день чувствовала у себя за спиной тех, кто никогда не даст мне упасть. Права же была моя подруга, что уж этих ребят я точно подвести не могла.

Окружение очень важно, даже у самого сильного человека не получится собраться с духом, если вокруг все плачут и не верят в него. В меня очень верили несколько человек, даже когда не верил больше никто, даже когда я сама пыталась опустить руки – тут же получала таких лещей! Друг-врач обычно звонил и говорил: «А ты что, помирать собралась? Будешь ныть, я с тобой разговаривать перестану!» Они просто не оставляли мне шансов впасть в депрессию. Стыдно быть слабой, когда рядом такие близкие. Они до сих пор говорят, что я сильная, и я им не устаю каждый раз повторять, что силы у меня есть в первую очередь благодаря тому, что они рядом.

В первые дни было страшнее всего: проводили первые обследования и находили все больше и больше сопутствующих заболеваний.

На самом деле страшно всем: и близким, и самому заболевшему человеку. Но болея лимфомой, я была действительно счастлива, и это не пустые слова. Скажу больше – такой счастливой я не была еще никогда. Счастье определяется не обстоятельствами, а нами самими. А уж быть здоровым и при этом счастливым человеком – вообще проще простого.

Очень многие люди спрашивали меня, как помочь своим близким, оказавшимся в подобной ситуации. Исходя из своего опыта, могу сказать одно: очень важно знать, что в тебе нуждаются, что есть ради кого и ради чего жить, бороться и вылечиться. Находитесь рядом, но не орите в ухо: «Держись!» (Кстати, да простят меня все, но это самое дурацкое пожелание! Если было бы за что держаться, все бы зубами вцепились, но ведь не за что, да и никто никуда и не падает.) Не надо жалости, относитесь к заболевшему человеку как к здоровому, ведь никому не хочется чувствовать собственную неполноценность. Если вы хотите оказать какую-то помощь, просто окажите ее, без лишних слов. На предложение «Тебе что-то нужно? Если что, обращайся!» откликнутся единицы. Мне было очень тяжело просить о помощи, а она зачастую очень нужна.

И еще. Если я просила возможности побыть одной, я действительно этого хотела. Давайте немного воздуха своим приболевшим, иногда им хочется тишины и самостоятельности.

Не надо жалости, относитесь к заболевшему человеку как к здоровому, ведь никому не хочется чувствовать собственную неполноценность.

Главное – не переставайте искренне верить в их выздоровление, каждый день радоваться малейшим положительным изменениям, искать хорошее во всем. Знайте, что завтра все может измениться. Моя любимая фраза – «самый темный час перед рассветом», сколько раз я повторяла ее про себя и дожидалась-таки своего рассвета!

Я не могу не рассказать о своем секретном оружии: очень часто мы смеялись над тем, над чем стоило бы поплакать. Это, кстати, отличительная черта многих приболевших. Может быть, чувство юмора – сверхспособность, которую дает химиотерапия? Но где тогда свобода выбора? Я бы выбрала возможность левитации, или остановки времени, или вселенскую женскую мудрость.

P.S.

Не можете повлиять на какую-то ситуацию в своей жизни? Примите ее. Пусть она неприятная, тяжелая и, кажется, не имеет решения – просто примите ее, живите с ней, «подружитесь» с ней, и вы сами не заметите, насколько проще станет справляться с проблемой, которую вы воспринимаете спокойно. Начните с мелочей, примиритесь с шумными соседями, избавьтесь от негатива по отношению к нелюбимому преподавателю, постарайтесь найти хорошее в тяжелой работе.