Читать книгу Большая книга ужасов – 83. Две недели до школы - Елена Усачева - Страница 7

– «Отец, отец, дай руку мне, ты чувствуешь, моя в огне… – выразительно и с жаром читал сосед, стоя перед диваном и запрокинув голову. Лермонтовскую поэму он знал наизусть еще с восьмого класса, чем и не упустил случая похвастаться, к ужасу Галки, которой вовсе не улыбалось зубрить такую громадину. – И с этой мыслью я засну, и никого не прокляну!..» – гордо и даже с какой-то угрозой закончил Лешка.

Девочка от души захлопала, радуясь, что это наконец-то закончилось. В школе ей больше нравились черчение и биология. Хотя читал сосед здорово, прямо как в театре. Ни разу даже не сбился. Галка посмотрела в телефоне вопросы к уроку.

– Итак, послушник сбежал из монастыря на родину, но потом все равно вернулся и умер от тоски?

– Вроде того…

– И про что основная мысль поэмы?

– Ну как же! – Лешка широко распахнул глаза. – Про свободу же! Про вольного человека, который томится в монастырской тюрьме!

– А почему он второй раз не сбежал? Его так-то и не держал никто.

– Он сам себя держал. Невозможно уйти откуда-то, если в плену твоя душа.

– Поэтому он вернулся? Я этот момент вообще не поняла. Шел-шел домой, с барсом подрался, а потом все равно вернулся, еще и ныл из-за этого.

– Ну, на самом деле, – хмыкнул Лешка, – я читал, что если человек идет куда-то, не зная направления, то он неосознанно заворачивает вправо. Если правша. И влево – если левша. Вот Мцыри круг и сделал и вернулся. Но решил, что это его привычка быть рабом вернула его в плен. Что он потерял дух предков.

– Думаешь, Лермонтов это специально?

– Кто знает, – пожал плечами сосед. – Но как по мне, так этому Мцыри и надо. Тоже мне нервный какой, одна неудача – и все, конец, лег и помер. А надо было пытаться! Знаешь, сколько раз можно сбегать? Сто! Тысячу! Сто тысяч! – Лешка осекся и замолчал.

– Сбежать пытался? – поняла нетактичная Галка. – А чего возвращался?

– Возвращали. – Лешка посмотрел куда-то над ее головой.

– И ты все это в сочинении написал? – сменила тему девочка. – И что учительница сказала?

– Конечно нет, – засмеялся друг. – Что я, враг себе? Да и тогда я этого не понимал, потом только дошло.

– А ты с кем-нибудь дружишь из класса?

– Конечно. С Кириллом Авдеевым и Савкой Лопуховым.

– Хочешь в девятый класс?

– Нет, я не пойду. Я хотел в строительный техникум, а потом, может, на инженера… А ты?

– Я точно останусь до одиннадцатого. – Галка состроила рожицу и передразнила маму: – «Мала ты еще! Доучишься – и иди куда хочешь!»

– А куда ты хочешь?

– Понятия не имею. Может, на ветеринара.

– Животные лучше людей, – кивнул Лешка. – Распределят тебя на практику в какой-нибудь совхоз, там, может, и останешься.

– Но это не точно, – передернуло Галку.

– Да уж, – развеселился Лешка. – Там же операции надо будет делать, а ты с курицей не справилась.

– Ничего не хочу знать, – сердито огрызнулась девочка.

Злополучная курица сейчас жарилась на сковородке, соблазняя запахом румяной корочки и итальянских трав. Разделывал ее Лешка, с одного раза попадая ножом в сочленения суставов, потому что сама Галка боялась резать живой труп.

Он жил у нее уже второй день, помогая с уборкой и подготовкой к школе. И хоть это было полезно, девочка с угрызениями совести думала о том, что лучше бы его не приглашала.

Они безвылазно торчали в квартире. Несмотря на обещание бабушке, Галка бы с удовольствием сбежала на летнюю улицу, к шумным ребятам во дворе, но сосед чугунной гирей висел на шее, и от него некуда было деться. Выходить он боялся, опасаясь столкнуться с дедом, а бросать друга в квартире одного было бы невежливо.

Пообедав, они снова хотели вернуться к списку литературы, и Галка с тоской уже представляла себе выразительное чтение очередной поэмы, но тут в дверь позвонили.

Ребята застыли. Звонить было некому: бабушка в больнице, знакомых нет. Родители вернулись?

– Не открывай, – прошептал Лешка.

Галка медленно кивнула, но звонок раздался снова, еще более длинный и настойчивый.

– Когда ж он уйдет? – прошептала девочка.

В дверь постучали.

– А если это дед?!

– Типун тебе на язык! Схожу гляну.

– Не ходи!

– Я тихонько. В коридоре свет включать не буду, посмотрю в глазок.

Снова раздался трезвон.

– Ишь какой настырный, – с неприязнью прошептал Лешка. – И не уходит ведь.

В глазок Галка разглядела двух женщин в служебных костюмах. Запоздало она вспомнила, что перед отъездом папа вызывал газовую службу и даже об этом предупреждал, но ей тогда было совершенно не до того.

– Кто там? – грозно спросила она через дверь.

– Газовая служба по вызову, – подтвердила ее догадку одна из женщин. – По вызову от Сергея Викторовича Чернова.

– Покажите документы. – К глазку поднесли служебную корочку. Галка секунду поколебалась, потом все-таки открыла. – Родители на работе, – соврала она.

– Ничего, мы только посмотрим, – заверили женщины и направились в кухню. Лешка, как всегда, когда начинался какой-то кипиш, затаился и не высовывался.

Покосившись на сковородку с курицей, женщины принялись изучать показания счетчика и состояние труб. Провозились они недолго.

– Вот, это передашь родителям, – одна из женщин протянула Галке какую-то квитанцию. – И пусть позвонят вот по этому телефону.

– На самом деле все очень хорошо сохранилось, – похвалила вторая. – Не пользовались ничем с тех пор, как тут один дед повесился.

– Дед повесился? – всхлипнула-выдохнула Галка.

– Да ты не бойся, – спохватилась газовщица. – Это не здесь. Это в соседней квартире.