Читать книгу Маур - Елена Владимировна Драганик - Страница 2

Доктор Рас ехала в Студий. Новый Ветт был настолько послушен, что она невольно отвлекалась от полупустой дороги, засматриваясь на берёзы придорожных рощ, кружащих над полями птиц и дымчатое небо. Через приоткрытое окно тёплый ветер трепал светлые волосы девушки, и от этого ей становилось неизмеримо хорошо. Поселившись в коттеджном пригороде Беллерта, Рас была рада возможности хотя бы на время уединиться, убежать от очередей, пробок и других «прелестей» мегаполиса. Она выросла в Глансе – небольшом городке округа Трэй, где люди с детства близки к природе и по-особому ценят тишину и чистый воздух. Поэтому как только представилась возможность переехать в загородный дом, девушка без малейших раздумий покинула многоэтажку возле центральной площади, представлявшей собой огромную шумную парковку.

Теперь Рас была почти счастлива. Несколько лет назад сбылась её давняя мечта: открылся Студий. Рас не помнила возраст, в котором её заинтересовали редкие, почти сверхъестественные возможности человека. Ещё во время учёбы в скелле она поняла, как сильно интересуется человеческим мозгом и замечтала о профессии, связанной с его изучением. Получив место в интертуре без знакомств и взяток, благодаря только своим знаниям и трудолюбию, Рас ещё не знала, какие испытания ждут её после окончания учёбы. Должность, предложенная Комиссией, считалась престижной, но на деле служба во врачебном комитете Беллерта оказалась унылой бумажной волокитой. В череде бесконечных отчётов, которыми подменялась работа с людьми, Рас всё больше отчаивалась, но, несмотря на разочарование, собрала всю свою волю и решила самостоятельно заняться исследовательской работой. Её внимание давно притягивали мауры – создания, гениальные и примитивные одновременно. В них доктор видела идеальный объект для изучения. Несколько раз в месяц по долгу службы Рас объезжала лечебные учреждения округа. Этим она и решила воспользоваться для сбора сведений о маурах, которых, ввиду их социальной беспомощности, чаще всего содержали в приютах и благотворительных лечебницах.

Со временем Рас расширила поле деятельности, посещая в редкие отпуска подобные учреждения соседних, а затем, и дальних округов. Она училась входить в контакт с маурами, что мало кому удавалось. У молодого доктора не было специальных полномочий для проведения исследований, но многие руководители шли навстречу, поддаваясь её увлечённости и обаянию. Результатами исследований Рас пыталась делиться с научной общественностью, вскоре появились её первые статьи, а затем и крупные научные труды, посвящённые маурам. В молодой, мечтательной голове отчётливо проступил образ Студия – научного центра по изучению возможностей мозга. Вдохновлённая Рас, имя которой уже было на слуху в научных кругах, начала стучаться во многие инстанции. Благодаря мощной поддержке Учёного совета Фонд науки выделил средства, и спустя год Рас назначили руководителем центра, о котором она мечтала. Вместе с новой должностью девушка получила квартиру в центре Беллерта, неподалёку от парка. Но даже его огромные столетние ели не могли удержать её в пределах шумного, грязного мегаполиса. Не прошло и двух месяцев, как Рас перебралась в пригород.

Работа в Студии наполняла жизнь особым смыслом. Тщательно подобранные сотрудники, оборудование, оснащённые лаборатории, новые исследования – всё это было, как в сказке. Душу тяготило только одно – одиночество. Рас уважали, любили, с ней стремились общаться, но она, сохраняя доброжелательность и сострадание к другим, никого не пускала в свою жизнь. У неё были приятели, но не было друзей. Иногда её интересовал кто-то из мужчин, но полюбить она никого так и не смогла и, загружаясь работой, отгоняла от себя нелёгкие мысли.

Впереди показались высотки Беллерта, послышался шум проспектов, запахло гарью. Гигантская пробка, собравшаяся на подъезде к перекрёстку была видна издалека. "Только этого не хватало" – подумала Рас, после выходных ехавшая на работу позже обычного. Приблизившись, она увидела, что у вышедшего из строя рекламного щита стоит машина с подвесной люлькой и суетятся рабочие. Нервно наблюдая за ремонтом, Рас заметила слоган, рекламирующий микрочипы, и её мысли побежали в ином направлении. Чипы и всё, что с ними связано, вызывало у Рас чувство скрытой опасности с самого начала действия государственной Программы. Поэтому, при бесспорном удобстве импланта, доктор до сих пор не решилась на его установку. Каждый чип, вживленный в предплечье, выполнял роль радиомаячка, и, как говорилось в известной рекламе, бояться этого могли только злоумышленники. Для остальных имплант был очень выгоден и практичен, так как в перспективе должен был заменить все электронные ключи, пропуска, банковские карты и накопители информации. Даже браслет с аккумулятором, заряжающим чип, благодаря дополнительным функциям, стал модным гаджетом. Чип невозможно было потерять, забыть дома или на работе, но это настораживало ещё больше. Хотя все энвизоры Арвы вещали о том, что добровольно чипировалась большая часть населения, Рас отрицательно отозвалась о Программе на одной из научных конференций и вскоре серьёзно пожалела об этом. Она тут же столкнулась с порицанием коллег, а при закрытых дверях Учёного совета узнала о распоряжении Конгресса не произносить таких речей, иначе дальнейшее существование её, доктора Рас, в должности руководителя Студия, и даже самого Студия очень сомнительно. После инцидента девушка больше не высказывалась на опасную тему, но чипироваться категорически не желала.

Погружённая в размышления, Рас, тем не менее, ничуть не испугалась, когда чья-то рука коснулась ее плеча.

– Не волнуйся, Лари, скоро поедем – она говорила мягко, занижая тон – привычка, выработанная долгим общением с маурами. Занятая своими мыслями, доктор на время забыла, кто притих на заднем сиденье Ветта.

Лари, пару лет назад переданный ей для исследования одним из приютов, был спасён тем самым от унижений и травли, которыми была полна его шестнадцатилетняя жизнь. На момент встречи с ним Рас уже научилась преодолевать незримую перегородку, отделяющую мир обычных людей от мира мауров. Ещё до Лари в Студии появился Фидер, привезённый из лечебницы округа Мертиль. В течение первых месяцев исследования у него обнаружилась свойственная многим маурам феноменальная память и уникальные способности в живописи. Рас была потрясена его картинами, при взгляде на которые зрители ощущали звучание музыки. Как только она организовала персональную выставку, появились желающие приобрести диковинные произведения, но сам автор совершенно не заботился о прибыли. Маурам не нужны деньги. Они не понимают их ценности.

Изначально предполагалось, что после изучения "подопечных" будут возвращать в среду, где они выросли, но Фидер прижился в Студии. Он обитал в выделенной ему комнатке на втором этаже полупустого левого крыла. В ближайшем будущем эти площади планировалось отвести под новые лаборатории и конференц-зал, а пока крыло пустовало, что было крайне благоприятно для аутичного, замкнутого Фидера. Рас понимала, что по окончании исследования она не должна оставлять объект в Студии, но при мысли о возвращении бедняги в лечебницу у неё сжималось сердце. Благодаря продаже картин, содержание Фидера ничего не стоило, высшие инстанции закрыли глаза на пребывание маура в научном центре и постепенно вообще о нём забыли.

Появление Лари много значило для обоих исследуемых. Они потянулись друг к другу, как два земляка, встретившиеся на чужбине. Внешне их общение было почти незаметным, но Рас почувствовала произошедшие перемены.

Принадлежавшие к одной загадочной касте, мауры, тем не менее, отличались друг от друга. Фидер был слишком тщедушен для своего тридцатилетнего возраста, и выглядел намного моложе. Он был так худ, что казался прозрачным, бестелесным. Сотрудники Студия в шутку называли его «духом». «Вы не видели сегодня дух?» или «дух у себя?». Спокойно Фидер вёл себя только с Лари и Рас, в присутствии остальных его эмоции варьировали от едва заметной неловкости до боязливой дрожи. Стараясь не обнаружить себя как можно дольше, он передвигался незаметней мыши в подполе. Говорил Фидер редко, в основном отдельными словами, делая усилие, чтобы вытолкнуть их из себя. Когда раз в месяц он произносил целую фразу, это вызывало у окружающих крайнее изумление, к тому же все его изречения были удивительно умны и уместны. Его голос звучал безжизненно, как будто говорил не человек, а некая машина, созданная для назидания. При этом Фидер не только не смотрел в глаза, но даже не отрывал взгляд от своей обуви.

Лари, в отличие от собрата казался значительно старше своих лет. Несмотря на крепкое телосложение, он имел шаткую походку сомнамбулы и двигался по пустым коридорам левого крыла, как по краю обрыва. В пределах Студия он ни от кого не скрывался, но и не стремился к общению. Лари мог тихо присутствовать при разговоре знакомых ему людей, оставаясь молчаливым и безучастным. Рот он открывал ещё реже, чем Фидер, и сподобить подопечного на «беседу» удавалось только Рас. Чистый звонкий, полный одушевлённой выразительности голос сразу выдавал его истинный возраст.

Передавая его Рас, седой сухонький начальник приюта предупредил: «Этот парень одержимый. Абсолютно неуправляемый. То будто спит, а то – как с цепи срывается. Будь моя воля, запер бы его одного и надолго. Но как разбирается в ходверах! Похоже, он ломает всё, что угодно, везде влезает без пароля: готовый вейт. Мой вам совет: не подпускайте его к сети, чтобы потом за него не отвечать. Я вот ушами прохлопал, всё жалею наших ребят, думаю – пусть развиваются, общаются. А он на те – полез куда не следует! Благо вовремя это всё пресекли.»

Невзирая на предостережение, по прибытии подростка в Студий, Рас распорядилась предоставить в его пользование мощный квантовый ходвер. Лари полюбил её за это своей особой любовью. Первое время программист Студия присматривал за новеньким, но когда по прошествии нескольких месяцев Лари не запятнал себя ничем подозрительным, контроль за ним ослабел, а потом и вовсе пропал. Через год пребывания в центре маур взял в свои руки всю локальную сеть, став прекрасным системным администратором. Рас была довольна, странные вспышки гнева, о которых она была наслышана, у Лари не возникали. К своей спасительнице он был привязан, как щенок к хозяину и часто забредал к ней в кабинет, чтобы просто побыть рядом. В отличие от Фидера, Лари частенько смотрел по сторонам или куда-то вдаль, словно видел незаметное для других. Рас постепенно научилась понимать его судорожные, неопределённые жесты и блуждающие взгляды, а Лари в свою очередь прекрасно понимал её. Но ничто не могло заставить его смотреть в глаза кому бы то ни было, даже Рас. В этом все мауры схожи.

Когда Лари сидел за ходвером в своей комнате или в серверной, Фидер проводил время рядом с ним. Он незаметно учился у своего друга, осваивая всемирную сеть градим. Рас это восхищало.

– Эти необщительные, с нашей точки зрения, создания контактируют между собой и обучают друг друга. Вот увидите, мауры научат многому и нас! – воодушевлённо говорила она на одной из конференций. Учёному совету Рас заявила, что намерена продолжать исследование Лари, на что, благодаря своей репутации, получила полное одобрение.

С Фидером дело продвигалось очень медленно. Он трудился над картинами и общался только с Лари, а отстранённость от остального мира оставалась практически такой же, как до прибытия в Студий. Но с Лари Рас удалось выйти на новый уровень общения. Пару месяцев назад она начала устраивать небольшие совместные поездки за город, а затем, когда он адаптировался к ним, стала брать его погостить в свой дом. Тишина небольшого сада с несколькими лужайками и клумбами, за которыми хозяйка ухаживала с большой любовью, явно пришлась мауру по вкусу. Пока Рас работала в саду, Лари сидел за её ходвером, по удалёнке контролируя сеть Студия. А Фидер, тоскуя по другу, часто забредал в его комнату.

Обогнув парк, Ветт выехал на проспект Вангур прямо к Студию. Рас поразило небывалое скопление людей перед входом. Быстро припарковавшись на своём месте, она заметила машины полиции и отъезжающую неотложку. Терзаемая нехорошим предчувствием, Рас выскочила из Ветта, забыв выпустить Лари, щёлкнула на ходу пультом и побежала к крыльцу. Пробиться сквозь толпу оказалось непросто, но, гибкая и сильная от природы девушка, быстро преодолев живую преграду, проскочила в холл Студия.

– Доктор Рас? – её остановил молодой человек в форме, – Я – Рест, бригейд полиции, отдел по борьбе с наркотиками – он протянул развёрнутое удостоверение, на которое Рас даже не взглянула.

– А это – агент внутренней службы, – Рест немного замялся, но доктор из-за волнения не обратила внимания ни на это, ни на то, что агент не предъявил документы – у нас к вам несколько вопросов.

–У меня тоже есть к вам вопросы. Пока не получу на них ответы, не смогу быть вам полезной – Рас была не на шутку встревожена и говорила резко, не слишком заботясь о последствиях.

По честному, юношескому лицу Реста пробежала тень, парень хотел что-то возразить, но агент опередил его:

– Доктор Рас, – он криво улыбнулся – не стоит так волноваться. Вы не только имеете право, но и обязаны знать, что твориться во вверенном вам учреждении. Несколько часов назад при обстоятельствах, которые подлежат расследованию, погиб ваш сотрудник. Ночью в полицию поступил звонок. Неизвестный сообщил, что заметил в окне Студия человека, который вёл себя очень странно – дёргался, стучал кулаками по стеклу, видимо, пытаясь его выбить. В Студий незамедлительно прибыл наряд, но было слишком поздно. Ваш сотрудник оказался мёртв. В его крови обнаружено высочайшее содержание фатрейма. Судя по всему, он был наркоманом со стажем и погиб от передозировки.

Сердце Рас бешено колотилось, мысли проносились в голове, сменяя друг друга. Её сотрудник?! Кто? Этого не может быть! По ночам в Студии оставались только охранник и мауры, один из которых был в это время с ней. Кроме того, мауры никогда не становятся наркоманами. Рас знала это из собранного ей материала и огромного личного опыта. Оба охранника, сменявшие друг друга, – лица проверенные, с прекрасной репутацией. Они работали в Студии с самого его основания.

– Нет! Вы никогда меня в этом не убедите! Кого угодно, но только не меня! – почти прокричала Рас.

– А вот и посмотрим, доктор! – агент продолжал криво улыбаться, его маленькие цепкие глаза недобро блеснули – Дайте нам время, и мы вас убедим. А пока прошу пройти на место происшествия.

Рас растерянно последовала за агентом. Рест шёл за ней, словно перекрывая путь к возможному побегу.