Читать книгу В то далекое теплое лето - Елена Владимировна Келен - Страница 6
От любви до ненависти…
Оглавление– Нат, ты что, серьезно хочешь убедить нас в том, что все эти восемь часов ты провела у Карецкого?
– Ритка, я понимаю, это невероятно…
– Невероятно?! – рассмеялась Марго.
– Не держи нас за идиотов, – лениво потягиваясь, изрек Владислав.
Наташка вспыхнула, но промолчала. Обижаться было смешно, доказывать тем более. Да и зачем доказывать. Ведь они все равно не поверят, что где-то совсем рядом отчаянно звенят клинки, споры решает перчатка, а в моде шитые золотом камзолы, женские платья-амазонки и длиннополые бархатные плащи.
– Ну и что же было дальше?
– Дальше?..
Дальше был замок, тот же и в то же время другой, как, впрочем, и все в мире, куда попала Наташа. Щемящая сердце грусть о «днях давно минувших» бесследно растворилась в нем, уступив место грозному величию. Но, несмотря на скинутое бремя веков, он по-прежнему оставался старым заброшенным замком, по макушки пилей погрязшим в легендах и дурной славе. Гиблое место, разбойничий вертеп – это было чудно и одновременно здорово. Атаманша Natalie, с ее-то характером! Разухабистый говор захмелевших мужиков, мрачная улыбка Алексея и жгучие, по-настоящему бесовские глаза пригожего Никиты, того самого парня, кто еще там, на поляне, так ловко, а главное так кстати преградил ей путь… Нет, слова здесь бессильны. Да и разве можно передать словами тот сладкий бесшабашный дух свободы, витающий везде и во всем, дух опасный, дерзкий, манящий. Его надо чувствовать, им надо жить…
– А дальше ничего не было, я вернулась к вам.
– ??? Очень мило.
– Но не очень убедительно, – как всегда скептически заметил Борис.
– Ну что ты, Жак, – замахал руками Албанов, – по-моему, напротив.
– Он красив?
– Кто?
– Карецкий! – поражаясь недогадливости подруги, уточнила Марго. Ее интересовал лишь один вопрос, королева была в своем амплуа.
Девушка смущенно посмотрела на ребят:
– Не… не знаю, скорее всего, нет, – и тут же с жаром добавила: – Но, понимаете, есть в нем что-то такое… как бы это получше выразиться… мужское, властное, не уступающее красоте…
– Во-во, прямо как у меня, – подхватил Стас.
– Ну, нет… Пожалуй, он больше похож… на Андрея.
Все взоры тотчас обратились к Джилю, как его почему-то называли в компании.
– Мне это расценивать как комплимент или… – усмехнулся Албанов.
– По-моему, как или. Комплимент, мой верный Али, на этот раз достался другому, – язвительно произнесла Озерцова.
А Наташка, не замечая деланной обиды Стаса, восторженно продолжила:
– Такой же высокий, широкоплечий, только с усами и на несколько лет постарше. Волосы русые, до плеч, вьются крупными кольцами. Брови черные, вразлет…
– Везет же дуракам, – тихо проронил Владислав и многозначительно ткнул друга. – Не теряйся, парень.
Климова осеклась.
– Все в порядке, Нат, – ободряюще подмигнул Албанов и, покровительственно потрепав ее по плечу, возмущенно добавил: – Нет, эти разбойники вконец обнаглели, мало им своих девчонок, так они еще и за наших взялись. Надеюсь, бандиты не причинили тебе вреда, и ты, пребывая в столь вольном нравами обществе, осталась по-прежнему скромной и целомудренной?
Румянец залил щеки, однако, хорошо понимая, что злиться на Стаса себе дороже, Наталья гордо отчеканила:
– Ты напрасно беспокоишься, я была под защитой атамана.
– А разве атаман не мужчина? Нат, прошу тебя, – под общий хохот взмолился Албанов, – не доверяй атаману, разбойник он и есть разбойник. Вспомни княжну.
– Какую княжну?
– Персидскую. Ту самую, которую атаман бросил в набежавшую волну.
Борис ошалело уставился на друга.
– Ребят, вы что здесь, – он выразительно повертел пальцем у виска, – с ума все посходили, что ли? Какой атаман, какие разбойники? Да в этом лесу зайца, наверное, днем с огнем не сыщешь!
– Так, может, Карецкий их всех и истребил? – покатился со смеху рыжий Сашка.
– Ладно, хватит уже ерундить, отрезал Жаков. – А ты, – обратился он к Наташке, – не хочешь говорить, где пропадала, и не надо, только в следующий раз, перед тем как исчезнуть, предупреждай, пожалуйста, чтобы мы не рыскали зря по лесу в поисках заблудшей овцы.
– Борис!!! – одернула его Марго и обиженно сказала подруге: – Нат, я всегда считала тебя ужасной фантазеркой, но не до такой же степени!
«Мне не верят, этого следовало ожидать», – со вздохом подумала Климова. Объяснить все эти смешки было просто. Человек не может существовать рядом с тайной. Ему хочется все понять, все разложить по полочкам, во всем разобраться, чтобы не было никакой неопределенности. Ведь неизвестное всегда пугает. Что это? Память пещерного страха? Так или иначе, люди с готовностью хватаются за любую версию, лишь бы избавиться от бремени неведомого, поскорей впихнуть его в привычные рамки тесного мирка, пусть придуманного ими, пусть до ужаса простого, но зато спокойного и вполне объяснимого. «Вы ждете от меня реальности? Что ж, получайте. По крайней мере, так будет лучше для всех».
– Ты прав, Борис, пошутили и хватит. На дворе двадцатый век. Какой атаман, какие разбойники? Мне просто захотелось немного побыть одной, вы все спали…
– Ничего себе, немного…
– В общем, я слегка заблудилась… Не сердись, Борька, в следующий раз обязательно спрошу у тебя разрешения… Мир?
– Вот это другой разговор! – обрадовался Стас. – Хотя, если честно, первая версия мне нравится больше.
– А мне тем более, – нагловато прищурился Андрей.
– Ребята, давно хотел спросить: ведь местный из вас только один? – неожиданно перебил его Артур, кивком указывая на Сашку. – Про тебя, Андрей, точно не скажу, очень может быть, что ты здесь родился или когда-то жил, а Влад в этих краях чужак, верно?
– Верно, я здесь впервые, – усмехаясь в бороду, подтвердил Сошинский. – По говору определил?
– По акценту.
– Это у меня, что ли, акцент, – обиделся Быстров.
– У тебя, у тебя. Ты с ним родился и вырос. Окружающие тебя люди говорят точно так же, поэтому ты его не замечаешь. Интонация, оттенок речи – уловить это можно только со стороны.
– Здорово! – восторженно произнес Андрей. – Тебе бы в органах работать, Шерлок Холмс.
– Да, не в бровь, а в глаз, – рассмеялся Стас.
Я что-то не то сказал? – спросил Джиль.
– Да нет, наоборот, – усмехнулся Шевелев. – Именно в органах я и собираюсь работать.
– Ты что, мент? – нахмурился Владислав.
– Юрист уголовно-правовой специализации, вернее, учусь… А у тебя что, неприятности с законом?
– Я так думаю, с его служителями, – чересчур уверенно поправила Ритка, злорадно сверкнув глазами.
– Люблю догадливых девчонок, – восхищенно процедил Сошинский. В его тоне слышалась ненависть, и Наталья невольно содрогнулась. Ей вдруг стало страшно – не за себя, за подругу. Но Марго было хоть бы что.
– А меня многие любят, да вот только я пока никого не люблю, – вызывающе вскинула голову она.
– Что верно, то верно, – тяжело вздохнул Стас и с жалостью посмотрел на Бориса.
Королева вновь оказалась в центре внимания, и Артур, воспользовавшись этим, подошел к Наталье.
– Чем сейчас думаешь заняться? – спросил он, присаживаясь рядом.
– Не знаю… а ты?
– Ага! Нет, вы только посмотрите, – неожиданно заголосил Станислав, показывая рукой в их сторону. – Они опять секретничают!
Шевелев, может, и чертыхнулся в душе, но внешне остался спокоен.
– Что мне в тебе нравится, Али, так это твоя непосредственность.
– И как ты только умудряешься все замечать? – покачала головой Климова.
– Об этом, Нат, я тебе после расскажу, если захочешь, тет-а-тет. А пока, господа кладоискатели, прослушайте план дальнейших мероприятий. Сразу после завтрака…
– Теперь уже после обеда, – посмотрев на часы, уточнил Жаков.
– Ничего, мы совместим.
– Дай-то бог.
– Стас, не тяни резину, я с утра не жрамши.
– Можно подумать, другие жрали, извиняюсь – ели. Не будем, однако, отвлекаться… Итак, сразу после ланча состоится увлекательнейшая экскурсия по местам боевой славы легендарного атамана Карецкого. Мы с вами посмотрим старинный замок, долгие годы служивший пристанищем вольным стрелкам, спустимся в подземелье, наверняка оно тут имеется, пройдемся по лесу и, наконец, посетим дальнее из графских озер. Именно в нем, по предварительным данным архивной разведки, мнению деда и теории вероятности, затоплены несметные сокровища. Все поисково-аквалангические работы на местном Клондайке начинаем завтра. Сегодня же ко всем только одна просьба – не расходиться непонятно куда.
Жадно затянувшись пару раз, Сашка щелчком отбросил обжигающий пальцы окурок:
– Ну и трепло же ты, парень…
Вернувшись в лагерь, Наташа тут же юркнула в палатку. Но Марго осталась снаружи. Проворно раздевшись, она с отвращением выжала зеленый от тины купальник.
– Боже мой, какая грязь, – купальник шлепнулся в сторону, – а эта ужасная вонь! Я, Нат, кажется, насквозь пропиталась, – брезгливо пожаловалась Озерцова.
– Не преувеличивай, – откликнулась Климова.
– По-твоему, искупаться в болоте – нормально?
– Но ты же сама полезла в воду.
– А что мне оставалось делать? Ждать, пока Стас затащит? Посвящение в разбойники! Брр-р. Из двух зол надо выбирать меньшее.
– Ну, ты и выбрала, – Наталья приподняла брезентовый полог. – Накинула бы на себя что-нибудь, амазонка.
Ритка нехотя потянулась к валявшейся под ногами тунике.
– Фу, ненавижу мятые вещи… И вообще, что естественно, то не безобразно. Я не понимаю, почему человек так страшится своей наготы, своей или чужой – неважно. Знаешь, за что мне всегда нравилась Древняя Греция? Там умели ценить красоту тела, особенно женского. Вспомни греческих богинь: Артемида, Афродита, Флора. Разве в их обнаженности есть что-то неприличное? По-моему, наоборот. Это природа. Надо проще смотреть на жизнь… Я, конечно, не богиня, и все-таки согласись, Нат, что фигурой я им вряд ли уступаю.
Наташка улыбнулась, в своем потрясающем бесстыдстве Марго была просто великолепна. И тут…
– Ритка!!!
Озерцова стремительно обернулась. Прямо перед ней стоял Сашка Быстров и растерянно, во все глаза, таращился на нее. Замешательство длилось недолго. Рука Ритки игриво скользнула по бедру:
– Ну что, Саш, красивая я?
Парень судорожно сглотнул:
– Ничего.
– Я тоже так думаю… Подай мне накидку.
Готовый провалиться сквозь землю, Сашка молча повиновался. На Ритку он старался не смотреть. А та наслаждалась его беспомощностью. Небрежно отобрав тунику, она, словно бы невзначай, на секунду прижалась к парню и тут же, равнодушно оттолкнув, произнесла:
– Пошел вон, недомерок, мне надо одеться.
Что, что, а унизить Марго умела всегда.
– Зачем ты так, Рит? – спросила Наталья, когда они остались вдвоем. – Сашка ведь не хотел…
– Зато хотела я, – отрезала Озерцова, презрительно оттопырив нижнюю губу. – От горшка два вершка, а туда же. Ты же знаешь, я терпеть не могу коротышек.
– Внешность – еще не повод, чтобы обидеть человека.
– По-твоему, я его обидела?
– А по-твоему, нет?
Ритка невозмутимо пожала плечами:
– По-моему, я просто поставила его на место.
– На чье?
– На свое. Пожалуйста, не придирайся к словам. Голой была я, а не ты… Ладно, довольно об этом. Надоело. Давай лучше поговорим о тебе.
– Обо мне?
– Удивлена?
– Немного…
Маргарита снисходительно улыбнулась:
– Тобой интересуется один молодой человек. Он давно ищет встречи тет-а-тет. Вот только обстоятельства до сих пор складывались не в его пользу.
– Артур?!
– Увидишь, – уклончиво сказала Ритка и продолжила: – Он просил передать, что будет ждать тебя сегодня часиков в семь на берегу залива. Найдешь?
Наташа кивнула. Еще бы, она хорошо запомнила место, где обмелевшая река широким клином врезалась в лес. «Слезы кладоискателей» – поэтично назвал бухту Стас. Пологий берег, поросший цветами, а посредине, точно скала, огромная, всеми забытая копна прошлогоднего сена.
– Но…
– Тебя что-то смущает?
– Разве этот некто не мог подойти ко мне сам, почему через тебя?
– Я же сказала – обстоятельства… У тебя слишком пугающие опекуны.
Не встретив никого на берегу, Наталья направилась к стогу, обошла его кругом и, наткнувшись на зияющий в развороченном сене лаз, замерла на месте.
– Эй, есть здесь кто-нибудь? – немного помедлив, окликнула девушка.
– А как же, – зашевелились в копне, – иди сюда.
Климова осторожно пробралась внутрь… и два удивленных возгласа слились в один:
– Ты?!
Андрей с Владом растерянно переглянулись, да и Наташка была поражена не меньше.
– А вы кого ждали, меня? – на всякий случай поинтересовалась она, пытаясь хоть что-то разъяснить для себя.
– Вообще-то мы ждали Марго…
– Марго?
– Ага.
– Но Ритка не собиралась никуда идти… – Наташа осеклась. Смысл сказанного только сейчас дошел до нее. Совсем не смешная, злая шутка. Никогда еще она не попадала в столь глупое и щекотливое положение.
Как ни странно, на помощь ей пришел Сошинский.
– Постой, – догадался он, – она и тебя вокруг пальца обвела?
Климова кивнула.
– Марго прислала тебя вместо себя? – уточнил Андрей.
– Выходит, что так… – снова кивнула девушка.
Ребята рассмеялись, правда, смех получился натянутым и быстро угас.
– А твоя подруга веселая, – сказал Влад. – Но, видишь ли, есть одно «но» – я терпеть не могу, когда меня оставляют в дураках.
– И заметь, дважды в дураках, – хмыкнул Андрей.
– Почему?
– Что почему?
– Почему дважды? – спросила девушка.
– А ты как думаешь?
Наташка неопределенно пожала плечами, ища поддержки, и вдруг ахнула, осененная догадкой:
– Так она что, назначила вам свидание одновременно?
– Нет, это я его пригласил, для компании, – снова хмыкнул Андрей.
– Вот-вот, нам двоим одновременно, – подтвердил Владислав. – А вместо себя подсунула тебя. – Не стесняясь Наташи, он матерно выругался.
Наталья отодвинулась к выходу.
– Торопишься?
– Да… мне пора.
– Успеешь, – Андрей уставился на ее неприкрытые подолом коленки.
– Не-ет…
Он поймал ее за руку.
– Пусти…
– Зачем?
– Меня… меня ждут, – неуверенно солгала девушка.
– Ничего, подождут, тем более я тоже ждал.
– Ты ждал Марго!
– Какая, к черту, разница? Я не привередлив, – рассмеялся он, скользнув глазами по ее фигуре. – А девчонка ты видная…
– Андрей, отпусти, – жалобно, чуть не плача, прошептала Наташа.
– Конечно, отпущу… потом.
– Не потом – сейчас.
– Сейчас? – парень рывком притянул ее к себе. – Нет, сейчас давай пошалим. – Он легко опрокинул девушку в сухое колкое сено.
Взвизгнув, Наташка попыталась вскочить, но Андрей и не думал отпускать:
– Куда?
– Мне больно, – простонала она, чувствуя, как ее захлестывает волна животного страха.
Парень хищно осклабился:
– Ишь ты, недотрога!
– Уж какая есть!
– Ничего, мне такие даже больше нравятся. Поцелуемся?
Увернуться она не смогла, отстраниться тоже. Андрей с жадностью впился ей в рот, заглатывая губы…
– Пусти, – задыхалась Наталья, отбиваясь от его навязчивых ласк. – Пусти, сказала!
– А черт, царапается… Подержи ей руки, Влад, ну же…
Крики Натальи резали уши.
– Да отпусти ты ее, – не выдержал Сошинский.
– Что? – Андрей на секунду опешил. – Отпустить такую сладенькую, такую вкусненькую… Ну уж нет, в этот раз я в дураках не останусь, а ты сам решай!..
– Владик, миленький… – взмолилась девушка.
– Хорош причитать, заткнись, за гостеприимство надо платить, – воровато оглянувшись, отрезал Владислав.
И все замелькало, закружилось, как в страшном кошмарном сне. Ей выворачивали руки, терзали одежду, тело. Наташка вырывалась – ее тащили обратно, она плакала, кричала, звала на помощь, но тщетно… Слезы лились ручьем, едкий запах дыма раздирал грудь… Дыма? Владислав тоже почувствовал неладное. Он подозрительно повел носом, хватка ослабла.
– Держи ей руки! – иступлено заорал Андрей, но было поздно.
Отчаянье придало силы. Сама не осознавая, что делает, Наташка, как разъяренная пантера, кинулась на обидчика. Робинзон дико взвыл, схватившись за лицо.
– Убью!!! – И он бы убил, Климова нисколько не сомневалась, правда, сейчас ей было на это, ровным счетом, наплевать.
– Андрей, мы горим!!!
– Да пошел ты…
– Смотри! – Сошинский в бешенстве пнул ногой податливую соломенную стену, и тут же внутрь ворвался столб огня.
Черные густые клубы удушливого дыма заволокли пространство. Все поплыло перед глазами. Что-то громко кричал, размахивая руками, Владислав, куда-то настойчиво тянул, разбрасывая горящие клочки сена, Андрей. Но «что» и «куда» Нат уже не соображала. Обезумев от ужаса, девушка не двигалась и, сама того не замечая, теряла один шанс за другим. Уговоры не помогали. В конце концов Джиль сгреб ее в охапку и почти что силком выволок наружу. Сошинский успел выскочить первым.
Сноп вздрогнул и превратился в пылающий факел… Лес, небо, земля – все растворилось в кромешной мгле, а дым все валил и валил.
– К реке! – кое-как сориентировавшись в этом аду, скомандовал Андрей.
«Да, да, к реке. Глоток чистого живительного воздуха… и мы спасены. Всего лишь маленький, маленький глоточек… А дальше? Что дальше? Все повториться вновь? Нет! Не хочу!!!» – Наталья слегка пошевелила кистью и вдруг резко, как когда-то учил Стас, вывернула ее, надавив на большой палец Андрея. Тот охнул, выпуская запястье. Девушка отпрянула назад: «Свободна»
– Наташка, ты куда, Нат! – испуганно закричал парень, кидаясь за ней.
– Не подходи!
– Нат, остановись!
Шаг, еще один, и ее поглотила темнота, ударившая со всех сторон.
– Наташка, где ты?!!
– Я здесь, рядом, – попробовала отозваться девушка и не услышала своего голоса. – Андрей!..
Она задыхалась, захлебываясь гарью. Дым разъедал глаза и торопился наполнить легкие. Ноги сделались ватными, и нахлынуло липкое безразличие. Все вдруг смолкло, замерло, перестало существовать. И как когда-то очень давно разверзлась бездна. Она вновь падала в нее, устремляясь ввысь, туда, где тоннель кончается светом, и нет ни боли, ни ужаса. А во след ей неслись слабый перезвон колоколов да дробный цокот копыт… Прошлое обернулось настоящим, настоящее прошлым.
Чьи-то сильные руки оторвали Наташку от земли. Шелковистая упругость лошади приятно щекотнула саднящую кожу. Что это – сон или явь?
– Увези меня отсюда, скорее увези, Алеша… Алешенька, – попросила девушка, теряя сознание.
…
Она лежала, широко раскрыв глаза. Слез уже не было, ненависти тоже. Только огромная усталость и пустота.
Карецкий сидел рядом, задумчиво разминая пальцами переспелую ягоду сморщенной земляники. В нескольких шагах от него мирно пасся Сатана. Над головой весело щебетали беззаботные пташки. Солнце клонилось к закату, окрашивая лес сумеречным багрянцем.
Атаман не спеша вытер о траву перепачканные земляничным соком руки и, опираясь на локоть, нагнулся. Их взгляды встретились. Бороться с Алексеем не было ни сил, ни желания. Подавив тяжелый вздох, Наташа вытянулась и покорно затихла.
Их поцелуй был краток, как миг, вырванный у вечности. Губы атамана пахли мятой, ромашкой и чем-то еще очень терпким и слегка горьковатым…
– Не вводи в грех, Natalie, – Карецкий усмехнулся и пружинисто вскочил, поднимая за собой и ее.
– А разве…
– Что?
– Да нет, ничего, – солгала Наташка и вдруг подумала: «А разве любить грешно?»