Читать книгу Почти детективная история (только для женщин!) - Елина Иркова - Страница 4

Была чудная звездная ночь, тихая и теплая. Огромная луна выплыла из-за верхушек деревьев и уставилась прямо в мое раскрытое окно. Полнолуние. В такие ночи на меня обычно накатывала тоска. Серебристо-зеленый свет заливал двор. Все казалось каким-то волшебным, незнакомым. В доме напротив светилось только одно окно. «Неужели спят?! В такую ночь!..» – я сидела на подоконнике и продолжала перебирать картинки двухлетней давности. Если бы не то, что случилось со мной сегодня, нет – уже вчера ночью! – я бы ничего этого не вспомнила. Серебристо-зеленый колеблющийся свет заполнил комнату.

«Что же я сижу?! – вдруг осенило меня. – Завтра мой последний день в ординатуре! Завтра я должна забрать характеристику и другие документы на кафедре и ехать в ректорат! Завтра, нет, уже сегодня! я увижу доцента! Надо будет во всем разобраться. Может быть, он передумает?!»

Я знала, что Семен Семенович поручил написать характеристику доценту. После всего, что произошло на кафедре, сам писать не стал, сослался на отпуск. Уехал. А ведь грозился! Если бы характеристику писал он, то она была бы явно плохая – с такой потом на работу не возьмут. В последний момент Семен Семенович все-таки решил не делать мне гадость. Пожалел?

Я спрыгнула с подоконника и захлопнула окно. Надо идти спать!

Впереди был целый свободный месяц, который давался ординаторам для устройства на работу. На кафедре меня, конечно, Семен Семенович не оставил, а вот Аллочка успешно прошла в аспирантуру, на то место, которое сначала Семен Семенович обещал мне – при условии моей, мягко сказать, лояльности…. Ха-ха! Теперь мне предстояло найти работу. Я нисколько об этом не жалела – я была уверена в себе и в своих силах. Сегодня я увижу доцента!

Я легла, но заснуть не смогла – снова замелькали воспоминания.

Тогда, на следующий день после встречи с доцентом в библиотеке, мне пришлось опять исполнять роль «ординарца». Семен Семенович вызвал меня к себе и попросил найти к лекции какие-то таблицы, висевшие у него в кабинете в углу. Дал список. Я старательно перебирала эти старые, пыльные таблицы, когда вдруг почувствовала на талии руку Семена Семеновича. И как только он сумел так неслышно подойти? Ах да, шуршали таблицы. Меня невольно передернуло: «Рука как у лягушки!» – но я даже не обернулась. Сделала вид, что ничего не заметила и стала еще усерднее просматривать таблицы. Семен Семенович, молча, потоптался рядом, потом отошел с недовольным видом. В этот момент я громко чихнула:

– Извините, Семен Семенович. Мне надо выйти! У меня аллергия на пыль!

– Да, да, – растерянно отозвался Семен Семенович.

Я выскочила из кабинета и побежала умываться – у меня действительно была аллергия на пыль, но сейчас еще добавилась «аллергия» другого рода. Этого еще не хватало! Семен Семенович перешел к активным действиям? Неужели Аллочка была права?! Тогда у меня здорово испортилось настроение – меня совершенно не вдохновляли эти знаки внимания со стороны профессора. Все это могло очень осложнить мое пребывание на кафедре! И потом… Семен Семенович мне был просто неприятен физически! Будь на его месте доцент, может быть я была бы только рада…

До проведения конференции оставалась неделя, а тут, как назло, заболела Танька тяжелой ветрянкой, и вся моя подготовка сорвалась. Занятия в библиотеке пришлось прекратить. Хорошо еще, что основной материал я уже подготовила. Мне пришлось уйти на больничный лист. Ребенок лежал в кровати совершенно несчастный и хныкал. Держалась высокая температура. Она была как маленький леопард – вся в пятнах зеленки. У меня, глядя на нее, от жалости разрывалось сердце. Я просто сбивалась с ног. От больницы я отказалась и все делала сама. По ночам, когда моя ненаглядная доченька засыпала после жаропонижающего, я бросалась к письменному столу, пытаясь привести свои записи к конференции в систему. Дня через три позвонил доцент! У меня тут же пересохло в горле – чтобы доцент позвонил сам, какой-то там простой ординаторше! Это было невероятно! И потом, откуда он узнал номер моего домашнего телефона? Неужели опять Аллочка постаралась?! Ах да, он же есть в личном деле. Видимо у меня в голосе звучало такое изумление, что он даже смутился:

– Здравствуйте, Надежда Александровна! Это вас беспокоит Михаил Юрьевич (соблюдены все правила вежливости!).