Читать книгу Сёганай - Элиз Вюрм - Страница 3

Лино приехал домой, и… его встретила Алина.

– Здравствуй, Гермес!

Она была красива, одетая в прохладно голубое мини-платье с открытыми плечами.

В ней чувствовалась некая хрупкость, и неприступность.

Хрупкая и неприступная.

Странно, в прошлом он никогда не воспринимал её так. А может, в прошлом, он никак её не воспринимал?!

– Как ты, Гермес?

– Хорошо. А ты?

– Лучше, чем ожидала.

Лино смутился.

– «Лучше»?

Он всё ещё был настроен выслушать её, понять.

– Мы все здесь играем не по правилам!

Лино почувствовал, что устал, – физически, устал, за целый день.

– Что ты имеешь в виду, Алина?

– Вы оба слишком благородные люди; вы готовы, какую угодно щеку подставить, только бы никто из тех, кто вам небезразличен, не был одинок и несчастен!

– Прости! – Утомленно сказал ей, он. – Прости за то, что я тебя не понимал!

Алина пристально посмотрела на него.

– Что ты не понимал, Гермес?

– Тебе не моя любовь была нужна, – тебе нужно было, чтобы я тебя не бросал – не оставлял одну!

Странно она посмотрела на него.

– Иди к своей жене, Гермес…

Алина заглянула ему в глаза.

– Жить без любви – это значит выживать. Зачем выживать, если не за что сражаться?!

Она поразила его, женщина, которую он должен был понять раньше, – он и себя должен был понять раньше!

Увидев его, Элизабет заулыбалась.

– Ты очень долго!

– Это не я, это машина!

– Ах, машина…

Она подошла к нему, заглянула ему в глаза.

– А что с машиной?

Лукавая нота в её голосе.

– Приревновала.

Лино тоже заглянул Элизабет в глаза, улыбнулся, прикоснулся к плечам, погладил.

– К кому? – Весело спросила Элизабет.

– К тебе.

Ямочки на его щеках.

– Ко мне?

Она засмеялась.

– Но я не давала ей повода…

– Это я дал!

Элизабет посмотрела на Лино с нежностью.

– Я так торопился к тебе, что не поехал менять масло, и… она обиделась!

– Ну, что же ты, Лино…

Элизабет ласково посмотрела на него.

– Я ждала тебя двадцать лет, ещё один час ожидания меня бы не убил!

Лино порывисто обнял её, прижал к себе.

– Но он убил бы меня!

Лино поцеловал Рика и Джулио, взял Аби на руки, расцвёл.

– Как дела? – Спросил он, Рика, и погладил сына по голове.

– Хорошо, папа.

Рик тепло посмотрел на отца.

– А у тебя?

– Хорошо!

Лино посмотрел на Рика с нежностью.

– Если бы было плохо, ты бы сказал?

– Нет.

– Почему?

Странно Лино посмотрел на сына.

– Оставайся молодым.

Юноша смутился.

– «Молодым»?

Лино посмотрел на свой перстень с Медузой – он всегда так делает, когда чувствует некую растерянность, – когда в чём-то не уверен.

– Молодость для молодости!

– Папа! – Сказал Лино, маленький Джулио, и протянул к нему ручки.

Лино заулыбался.

– Иди ко мне, паучок!

Он прижал детей к груди.

Печально Рик посмотрел на них.

– Почему я не помню себя у тебя на руках?

– Я тебя боялся.

Как странно это прозвучало, без восклицательного знака, как трагедия.

– Меня?!

– Тебя.

Элизабет вспомнила, как Алина сказала ей «Появление Люцифера и его встреча с Каином происходят в тот момент, когда конфликт последнего с семьей достиг высшего напряжения: старший сын Адама и Евы отказывается принимать участие в общем славословии Творца, поскольку не может признать Всеблагим Бога, проявившего, по его мнению, несправедливость и безжалостность к людям, лишив их рая и отняв бессмертие. Не найдя в своих родных отклика на мучающие его вопросы, Каин неожиданно обретает близкого по образу мыслей собеседника в странном существе, появившемся внезапно и нарушившем его уединение»12.

– Почему, отец? – Грустно спросил Лино, Рик.

– Я не чувствовал, что это моя жизнь, твоя мать и ты, никогда не чувствовал!

– А сейчас, отец? Что ты чувствуешь сейчас?!

Лино посмотрел сыну в глаза.

– Я благодарен за то, что вы у меня были!

– Кому, благодарен?!

Гнев в голосе Рика, и любовь к отцу.

Элизабет это поразило.

Она вновь вспомнила «Интерпретация Байроном библейских событий приводит к определенному выводу: стремясь к достижению абсолютной свободы, человек в то же время не в состоянии самостоятельно защитить себя от духовного плена страстей, а душа его не может оставаться независимой от таких полярно противоположных сил, как свет и мрак, добро и зло, Бог и дьявол»13.

– Вам, – Тихо сказал Лино, сыну. – Вам обоим!

Они сели ужинать, – вдвоём, на террасе.

– Я всегда буду чувствовать перед ним вину, – Сказал Лино, Элизабет. – Когда он был маленьким, я избегал его, избегал, Алину…

В его голосе звучали гнев и сожаление.

Элизабет вспомнила эмоции в голосе Рика – гнев и любовь…

– Какие разные эмоции, – Подумала она. – Гнев и сожаление, гнев и любовь…

Алина сказала ей: «Положив в основу широко известный библейский сюжет о первом в истории человечества убийстве, автор определяет пьесу как мистерию, использовав возможности этого популярного в Средние века жанра религиозной драмы. Внося некоторые коррективы в описание событий, Байрон вводит и дополнительных персонажей: помимо самих прародителей и их сыновей в действии принимают участие дочери Ада и Селла, образующие семейные пары с Каином и Авелем. Кроме этого одним из главных действующих лиц становится персонаж, согласно каноническому источнику не имеющий непосредственного отношения к этой ситуации, но играющий в мистерии Байрона важнейшую роль, – Люцифер»14.

Она задумчиво усмехнулась.

– Меня это поразило: «Кроме этого одним из главных действующих лиц становится персонаж, согласно каноническому источнику не имеющий непосредственного отношения к этой ситуации, но играющий в мистерии Байрона важнейшую роль, – Люцифер»…

– Почему вас это поразило? – Спросила Элизабет, Алину.

– К трагедии в датском королевстве приплели ещё и Сатану!

Сейчас Элизабет подумала, его всегда приплетали к человеческим трагедиям, Сатану! Он ни при чём, а его приплели!

Она взяла Лино за руку.

– Успокойся!

Он посмотрел на неё.

– Когда не можешь ничего изменить, остаётся только одно: верить, что станет лучше!

– Рик никогда меня не простит, Элизабет!

– Простит, это неизбежно.

– «Неизбежно»? – Удивился Лино.

– Однажды он тоже запутается в своих женщинах, детях…

Лино задумчиво усмехнулся.

– Ты считаешь, что я запутался?

– Мы все в них путаемся…

Элизабет ласково сжала его руку.

– Мы никогда из них не выпутаемся!

Она посмотрела на небо над ними, голубое, даже здесь в пустыне! Она ожидала чего-то другого от этих неласковых мест!

Вспомнила «Доминантой сознания Каина является сомнение: он не может успокоиться, не постигнув и не объяснив произошедшие до его рождения события. Главный вопрос, непонятный для героя, связан с ситуацией нарушения запрета и наказания за него. В противоположность остальным членам семьи Каин протестует против расплаты потомков за давний поступок отца (отведавшего плода с запретного древа), в котором он не видит настоящего греха. По словам героя, «Древо / Росло в раю и было так прекрасно: / Кто ж должен был им пользоваться? Если / Не он, так для чего оно росло / Вблизи его?» [2, с. 389]. Люцифер с готовностью предлагает Каину объяснение всех непонятных событий и явлений. Обладая знанием того, что скрыто от человека (устройство мироздания, особенности человеческой природы, прошлое и будущее Земли), повелитель духов имеет возможность давать объяснения, выбирая информацию произвольно, по собственному выбору и в том объеме, какой посчитает нужным»15.

Они ели: Магуро-сарада, Луковый мисо суп, Курица терияки с чили, чесноком, зеленым луком и рисом. Мятный напиток с томатным соком для Лино, и напиток с фруктовым мороженым для Элизабет.

– Иногда мне кажется, что жизнь – это фильм, – кино, можно было сыграть эту роль по-другому, лучше!

– Можно было…

Элизабет влюблённо посмотрела на Лино, заглянула ему в глаза.

– А может, нельзя. «Известна притча о царстве Мессии, которую Беньямин16 однажды вечером пересказал Блоху17: «Некий раввин, подлинный знаток кабалы, как-то сказал, что для воцарения мира на земле нет нужды всё разрушить, а потом строить заново; достаточно всего лишь слегка передвинуть чашку, или деревце, или камень – и так все вещи. Впрочем, осуществить это самое «слегка» столь сложно, столь трудно найти его правильную меру, что в этом мире людям это не по силам и для этого необходимо явление Мессии». В пересказе Беньямина эта притча звучит так: «Хасиды рассказывают некую историю о грядущем мире: там всё будет точно так же, как и сейчас, наша комната останется прежней, ребёнок будет спать всё там же, и там мы будем одеты в те же вещи, что и в этом мире. Всё будет, как сейчас, но чуть-чуть иначе»18.

Она улыбнулась ему.

– Ты сказал мне: «Что побуждает человека желать присутствовать там, где не пожелал Аллах его присутствия? Ведь он не знает, каково было бы его положение, если бы он там присутствовал!»…19

– Иногда мне кажется, что я ничего не понимаю, Элизабет!

– «Иногда»?

Элизабет ласково посмотрела на него.

– Тебе повезло!

Лино заглянул ей в глаза.

– А тебе не иногда?

– «Один ученый-богослов из Центральной Европы, попросил свою ученицу перечислить аргументы в пользу существования Бога; та перечисляет: исторический аргумент, онтологический и так далее. Однако она тут же добавляет: «И всё же я не верю». Профессор злится, снова перечисляет все один за другим выводы; та пожимает плечами и продолжает упорствовать в своём неверии. Тогда теолог вскакивает, весь красный от веры, и кричит: «Сударыня, я даю вам мое честное слово, что Он существует!»20…

Она лукаво улыбнулась.

– И всё же я не понимаю!

Он тоже улыбнулся, – эта женщина развеселила его.

– А ты чего не понимаешь?

Она задумалась.

– Мне почти сорок, я могла бы понимать больше, я могла бы понять раньше!

Лино вновь почувствовал симпатию к Элизабет.

– Ты очень симпатичный человек, девочка моя!

– Спасибо. – Её глаза вспыхнули. – Ты тоже!

Он заулыбался.

Они всё ещё сидели на террасе с видом на пустыню.

– «Я любил тебя и потому взял в руки людские волны и волю свою написал во всё небо средь звёзд, чтобы стать достойным тебя, Свобода, гордый дом о семи столбах, чтоб глаза могли воссиять, когда мы придём к тебе»21.

Элизабет посмотрела на Лино очарованно.

– Непонимание – это свобода!

– «Свобода»? – Удивился он. – А я думал; несвобода…

– То свобода, то несвобода…

Она вновь посмотрела на него с лаской.

– Когда тебе хорошо – свобода, а когда плохо – несвобода…

Элизабет прикоснулась к его щеке.

– Иногда лучше ничего не понимать!

– Чтобы жить?

– Чтобы не умирать!

Лино смутился.

– Аригато: годзаимасита22! – Вдруг сказала она.

Элизабет погладила Лино по щеке.

– Я хочу жить, я не хочу умирать! Я хочу жить, не умирая!

– От понимания? – Понял её, Лино.

– И от непонимания!

Он рассмеялся. Он рассмеялся от счастья.