Читать книгу Церворум - Елизавета Передерина - Страница 4

***

У девушки закипала голова, пока она сидела дома после школы с домашним заданием. Профессор Спенсер – иссохшийся человечек с маленькими бегающими глазками, который никогда не любил Равенну из-за ее человеческой матери и «изменника-отца», и теперь взъевшийся на ни в чем не повинную девушку еще больше, задал ей доклад. И не просто доклад, а о различиях трех фракций и о причинах их возникновения.

С этой работой она должна была выступить на общем мероприятии, названном «Научным вечером». Девушка ни за что не хотела в нем участвовать, и, хотя присутствие было добровольным, Спенсер просто поставил ее в известность о ее выступлении.

Обложившись на кровати десятком толстенных отцовских книг по философии, биологии, истории и географии, она делала небольшие заметки на листе, которые позже должны были превратиться в красивый стройный текст, напечатанный на машинке.

Конечно же Равенна выслушала с сотню докладов на эту тему. Все они, несомненно, возвышали фракцию критов и всячески унижали природу шаманов, оставляя людям роль нейтральных простачков, которых зачастую «шаманы угнетали», а «криты защищали от шаманов». Но все это было пропитано новейшими идеями правителей последнего века, а Равенна, которая, в общем, никогда и не попадала под их влияние, хотела создать нечто более объективное и беспристрастное.

Равенна весь день перед выступлением бегала за Спенсером, чтобы он оценил ее доклад и предложил внесение каких-либо правок, если таковые понадобятся. Но только за кулисами она поняла, что старик не собирается помогать ей. С глубоким вздохом она взглянула на него, уже четвертый раз повторяющего какому-то криту, как работает электрометр и что с ним нужно делать на сцене. Да, он не мог позволить позора золотого ребенка, но явно желал ее провала.

Легкий мандраж сковывал ее дыхание, но волнение испарилось, как только она начала рассказывать. Девушка знала: у нее сильный аргументированный доклад, и никто не посмеет с этим поспорить. Она учла множество географических, культурных, генетических и других факторов для полной оценки произошедших исторических событий. Ни в одной строчке не прослеживалось ее точки зрения, только четкий анализ и связь фактов.

По традиции ведущий спросил у зала на случай наличия вопросов к докладывающей. Обычно в таких случаях все молчат, но неожиданно руку подняла черноглазая кудрявая девочка. Немного удивившись, Равенна приметила Свеина, сидящего рядом с ней.

– Скажите, – начала она. – Как вы считаете, правдивы ли последние теории ученых о том, что у шаманов есть особый ген агрессии и что представителям разных фракций стоит воздерживаться от контактов?

У Равенны запершило в горле. Очень провокационный вопрос при нынешней ситуации. По залу волной пошли шепотки, криты смотрели на нее с кровожадным нетерпением. Но юношеский максимализм не позволил ей ответить согласно неписанному регламенту.

– Я не берусь судить о работе лучших умов нашей страны, но по информации, которой я владею, еще рано делать выводы о генотипе шаманов, людей или критов.

Спенсер недовольно скривил рот и шикнул ей, чтобы она спускалась со сцены. Кто-то в зале отпустил плосковатую шутку насчет ее матери, но она не обращала внимания. Кудрявая девушка будто бы одобрительно улыбнулась, Свеин закивал каким-то своим мыслям.

***

Прошло чуть больше недели с проведения теста. Ничего не менялось, ее ожидания оправдались: как бы она ни пыталась найти общего языка со своими новоприобретенными сородичами, ничего не выходило. Этих людей занимали свои интересы, переживания и проблемы, от которых дочь советника была слишком далека. Возможно, они и нашли бы другие общие темы для разговоров, но люди уже увешали девушку сотнями никак не относящихся к реальности ярлыков и еще до того, как она открыла рот, сформировали свое мнение о ней. Этот барьер мешал даже просто общаться о нейтральных вещах, не то что бы заводить близкие знакомства.

Вернувшись домой со школы после очередного унылого дня изгоя, Равенна еще на пороге заметила, что что-то было не так. Она не смогла бы в тот момент сказать, что именно, но интуиция просто кричала об этом. Аккуратно пройдя в столовую, она чуть не ахнула от удивления.

– Ну и какого черта здесь происходит? – девушка оглядела присутствующих. Состав компании, собравшейся в обеденной, немного поражал: здесь были мама, глава охраны поселка, на территории которого находился их дом, и тот самый парень из переулка. С перевязанными руками.

– Равенна Мэйн, дочь княжеского советника Ронала Мэйна, на чье имя записан этот дом, верно? – у девушки чуть глаза на лоб не полезли от ненужного официоза.

– Вы меня почти каждый день видите. Что случилось?

– Этот гражданин, называющий себя Лит Виатор, был перехвачен нами у ограды поселка, во время того, как уже на протяжении часа находился у охранного пункта и с интересом его разглядывал, утверждает, что он Ваш друг и что у вас с ним назначена встреча. – во время этой тирады она пристально смотрела в глаза парню. Он же глядел на нее с легкой ухмылкой и вообще вел себя так, будто он в этом доме хозяин. – Это правда?

«Листовка. Я ее не сожгла. И если этот черт попробует сейчас возникнуть, мне несдобровать.»

– Да. Мы правда должны были прогуляться. Прошу развязать ему руки.

– Вы уверены?

– Вы слышали, что она сказала, босс. – Лит протянул ему связанные руки.

– Да, уверена.

– Рав, я не помню, чтобы ты рассказывала о своих новых знакомых… – проговорила Пелагея.

– Мы недавно встретились… – стала придумывать девушка, хватая парня, стоящего и, как ни в чем не бывало, разминающего кисти рук, за рукав худи – В кафе… Мы с Террой гуляли, и там не было места, вот мы и подсели к Литу…

– Не было места? – с сомнением переспросила Пелагея.

– Да, очень популярное кафе, сходим с тобой туда как-нибудь. – крикнула Равенна уже с прихожей, пытаясь как можно быстрее вытянуть этого бандита из своего дома.

Оказавшись уже за пределами поселка, девушка резко остановилась.

– Ну?

– Что «ну»?

– Не расскажешь, какого черта ты вытворяешь, Лит Виатор?

– Я обещал, что мы увидимся через неделю.

– Ты не говорил, что притащишься прямо ко мне домой. – от возмущения девушку чуть не трясло. А его самодовольная ухмылка не способствовала возвращению к гармонии.

– Тебя долго не было, и я решил, что пора проведать тебя.

– То есть ты догадался проследить за мной до дома и даже пробить мое имя, но не смог предположить, что у меня изменилось расписание в школе, гений?

– Э… – парень явно был в замешательстве. – Об этом я не подумал.

– Ясно. Рассказывай. – у девушки была интересная странная привычка долго обдумывать важное решение, не приходя к нему. Но в минуты некоего дедлайна, ответ приходил к ней в голову сам собой.

– Что рассказывать?

Равенна вытащила скомканный лист бумаги из кармана.

– А, все-таки решилась… От чего же? Будешь шпионить для папочки?

Она закатила глаза и запустила комком ему прямо в лоб. Парень ошарашено на нее посмотрел, но не успел сделать ничего прежде, чем она заговорила.

– Нет. Расскажи сначала, какова ваша основная цель. Можно без подробностей.

– Ну, в листовке все написано. Завершение опалы на шаманов.

– И каким вы способом собираетесь этого добиться?

– А это уже подробности.

– Ой, можно подумать, в стране мало подпольных революционных организаций.

– Ну, да, можно сказать, что радикальным.

– Понятно. – еще пару мгновений она размышляла. Всю жизнь она закрывала глаза на социальное неравенство в их обществе, потому что не страдала от него. Да, Равенна видела, как тяжело Терре и ее родителям, но ведь они боготворили критов, это выглядело так, будто они и не против им подчиняться. Но за последнюю неделю многое изменилось. Ее сознание перестало обращать внимание на те мелочи, которые занимали ее раньше. Мышление стало глобальным. Тысячи вопросов к политике князя стали зарождаться в ее голове, затуманенной очарованием двора, и ни один не находил толкового ответа. Проблема дискриминации теперь касалась ее как никогда раньше, она не просто не была теперь критом, она была абсолютно никем. Не относилась ни к тем, ни к другим. Ни один крит или обычный человек не представлял себе весь масштаб той растерянности, которая поселилась теперь в ее душе. Но она понадеялась найти это понимание в шаманах. – Я согласна вам помогать.

Парень улыбнулся еще шире, обнажив два слегка выпирающих клыка.

– Хорошо. Но сначала я должен убедиться, что ты нас не кинешь.

– Валяй. Только как? – девушке было все равно, что с ней собираются делать, она просто хотела поскорее найти утешение, заняться каким-нибудь делом, осознать, что не одинока и нужна хотя бы кому-нибудь.

– Пошли.

На удивление девушки, парень повел ее к центру города. Широкие дороги, мощеные улицы, величественные здания, каждое из которых можно было бы назвать настоящим произведением искусства. Зеленые парки с фонтанами и лавочками, с летними сценами для уличных выступлений. Повсюду проходили разодетые по последнему писку моды дамы, гладко выбритые господа с дорогущими часами на руках. Витрины пестрили самыми лучшими товарами современности. И, на удивление девушки, Лит вдруг завел ее в один из самых дорогих ювелирных магазинов города.

Перед тем, как к ним успела подойти консультант, он шепнул ей на ухо:

– Укради что-нибудь.

Она хотела было что-то возразить, но девушка уже была слишком близко. Довольный Лит, оставив Равенну с вытаращенными глазами одну, поспешно вышел из магазина.

Равенна понимала, зачем он это сделал. Конечно, организация должна была проверить своих новичков. Маловероятно, что подпольной группировке нужны были нежные особы, неспособные хотя бы на кражу. С другой стороны, это являлось неким компроматом на новичков: в случае, если они вдруг взбунтуются, ими можно будет манипулировать.

Девушка с каким-то странным выражением посмотрела на Равенну. Ее глаза говорили о скрытом знании, будто бы между ними обеими был какой-то общий секрет. Оглянувшись, испытуемая поняла, что без консультанта ей не справиться: абсолютно все украшения были заперты под маленькие аккуратные замочки, и наблюдать их можно было только через стекло. Разбить витрину, схватить что попало и побежать – было верхом глупости и варварства. Равенна почувствовала напряжение, стали потеть ладони. Нервозность заставляла ее кусать губы. Но, несмотря на это, она собралась, лучезарно улыбнулась и произнесла:

– Не могли бы вы показать мне мужские перстни? Хочу сделать подарок другу.

– Тому молодому человеку, что зашел вместе с Вами?

– Нет… Мой друг поприятнее будет.

Подавив смешок, девушка ответила:

– Тогда мы точно найдем что-нибудь подходящее, проходите за эту стойку.

В детстве Равенне много времени удавалось проводить с отцом. Князь Питерпод конец своего правления уже не сильно загружал его работой, и Ронал с удовольствием отдавал освободившееся время семье. Они перепробовали множество разных игр. Когда им становилось совсем скучно, они воплощали в жизнь самые «разбойничьи» свои идеи. Мама, которая именно так их и называла, с ужасом наблюдала, как они соревновались в том, кто дальше плюнет, быстрее съест свою тарелку или посильнее напугает другого. С мягкой ностальгической грустью Равенна поблагодарила отца за те навыки, которые она приобрела во время соперничества с ним в еще одной дисциплине.

– Могу я разглядеть этот чуть ближе? – спросила она, указывая на массивный перстень под стеклом.

– Да, конечно – проговорила девушка.

Оценивающим взглядом окинув вещицу, она спросила:

– А есть такой же, но из серебра? Или такое делают только под заказ?

– Могу посмотреть в хранилище. – консультант перевела заговорщический взгляд с лица девушки на перстень в ее руках.

– Будьте добры. – так и не убрав вещь обратно под стекло, консультант вышла из зала в маленькую боковую дверь, где, видимо, и находилось хранилище. Не теряя ни минуты, Равенна уверенным шагом вышла из ювелирного.

Из нескольких заумных книжек по психологии, которые она находила в отцовском кабинете, девушка знала, что нельзя бежать, когда ты натворил что-то противозаконное. Заставив свое дыхание не сбиваться, она быстренько сняла куртку, с трудом завязала короткие волосы в маленький торчащий хвостик, забросила перстень в туфлю – и все это на ходу. Перейдя на другую сторону дороги, Равенна начала петлять по кварталам, как можно дальше продвигаясь от главной улицы, на которой находился ювелирный. В особо тихом и безжизненном из них, она услышала быстро приближающиеся шаги. Девушка хотела было перейти на бег, когда некто схватил ее за плечо.

– Ну ничего себе ты бегаешь. Получилось? – это был запыхавшийся Лит.

С облегчением выдохнув, девушка сняла туфлю и вытряхнула из него перстень прямо на землю. Обувшись, и подняв вещицу, она торжественно протянула ему украшение.

– Держи, будет твоим.

– Боишься, что найдут при тебе? – снисходительно спросил он.

– Они все равно видели нас вместе.

– Логично. – надев перстень на палец и разглядывая его у себя на руке, он сказал – Но я все равно забрал бы его у тебя.

– Почему же? Честно украденное мной по праву мое. – вдруг возразила девушка, но тут же догадалась, о чем он говорит.

– У нас договор с хозяином этой ювелирки…

– И вы абсолютно всех новичков водите в нее, а потом возвращаете украденное. – девушка была раздосадована сама на себя из-за того, что не поняла этого раньше.

– Угу. – парень самодовольно кивнул головой. Ему нравилось чувствовать свое превосходство в осведомленности.

– Ну, что? Теперь ты мне расскажешь о вашей шаманской тусовке? – сказала девушка, которую начинала раздражать заносчивость этого Лита.

– Ага. По дороге. – произнес он, уходя вперед.

– Куда?

– Прямо на эту «шаманскую тусовку».

***

Им пришлось идти около получаса с того места, куда завела их Равенна. Лит старался посильнее петлять по улочкам, тем самым пытаясь сразу приучить девушку к такому способу передвижения: знание города никогда не мешало не совсем законопослушным гражданам. Проходя самые разнообразные кварталы, они разговорились о структуре, правилах и целях группировки.

– Итак, первым делом тебе нужно знать, что мы никогда не называем название нашего сообщества вне стен штаба. – учил Лит. – Это запрещено, и поэтому ты до сих пор его не знаешь. Во-вторых, никогда не смей предполагать, что глава организации мужчина, это девушка, ее имени я тебе не скажу тоже, и никто не скажет до твоего личного знакомства с ней, если таковое произойдет.

– Постой, то есть я даже не буду знать за кем иду и за кого могу лишиться головы? – спросила слегка возмущенная девушка.

– Это для того, чтобы ты не чувствовала угрызений совести после допроса, на который у тебя есть все шансы попасть.

– О, благодарю. – съязвила Равенна, но парень не обратил на это внимания и продолжил:

– Третье: ты никогда не видела шаманов, ясно? Ты никогда не была в штабе и не видела людей, что там живут и работают. В школе учится много наших, и общаясь с ними в штабе или на задании, ты не подаешь виду, будто ты с ними знакома в обычной жизни. В случае, если тебя или их схватят, следствие потянет за собой и других.

– Понятно.

– Из основных правил вроде все… Думаю, говорить о том, что не стоит болтать о загадочной шаманской группировке, частью которой ты стала, не приходится. – девушка закатила глаза. – Сейчас тебя прикрепят к одному из кураторов, который будет давать тебе задания. Сначала они будут бытовыми, потом усложняться, а после тебя переведут в следующую группку. Если, конечно, заслужишь… Вот мы и пришли.

– Заброшенная текстильная фабрика? – Равенна скептически выгнула бровь.

– Не такая уж она и заброшенная, идем.

Основной зал, конечно же, пустовал. Валялись сломанные, заржавевшие от сырости станки. Повсюду были разбросаны осколки стеклянных бутылок, окурки, мусор, матрасы… В-общем, достояние былой ночлежки. Окна в большинстве своем были разбиты, солнечные лучи освещали толстый слой пыли на полу, на котором, в прочем, было достаточно следов обуви. Разглядывая все это и проходя мимо, девушка и не заметила, как к ним приближался большой грозный пес.

Девушка с детства до ужаса боялась различной живности, будь то маленькие юркие стрекозы или красивые статные лошади. Но со временем и взрослением, конечно, не без помощи родителей, она научилась справляться со своими неоправданными страхами, но собаки для нее выделялись в отдельную категорию.

Однажды они с матерью возвращались после какого-то светского приема. Шли они по светлым улицам их защищенного безопасного поселка. Маленькая Рав увлеченно рассказывала своей маме, как весело было с сыном кухарки, что он научил ее играть в карты, которые вытащил у хозяйского конюха, и что это все было очень захватывающе. Ее мама простодушно смеялась на рассказы дочери и даже ни словом не обмолвилась обо всех тех рамках приличия, которые переступила Равенна в тот вечер. Она была рада, что ее дочь не растет «золотым» ребенком, как другие ее соратники, и свободна от тех мнимых обязательств, которые может навешать ей общество.

И вдруг, во время этой милой беседы из кустов прямо перед ними выскочила свора собак. Девочка, что итак жутко боялась животных, напугалась до смерти. Вокруг нее мелькали казавшиеся огромными хвосты, лапы, пасти и глаза. Стоял жуткий лай. Одна из шавок ухватилась за маленькую ножку Равенны, но Пелагея действовала быстро, и большого урона она нанести не успела. С тех пор у девушки остался шрам от зубов той собаки и панический страх перед этими животными.

И теперь на какой-то заброшенной фабрике, черт знает насколько отдаленной от ее дома, перед ней стоял один из их представителей. Равенна встала как вкопанная, не в силах сказать что-то отдаляющемуся от нее Литу.

Когда он все-таки заметил, что она отстала, любопытный пес уже успел оказаться между ними.

– Ты чего встала? Идем.

Девушка перевела округленные глаза от ее ночного кошмара на юношу и обратно.

– Он почти ручной, не кусается, новичков любит.

Девушка не изменила своего положения. Тогда парень все понял, и зал заполнился его заливистым смехом.

– Ты боишься собак?

– Да. И это не смешно. – ответила уже начинающая раздражаться девушка. Она терпеть не могла, когда ее недостатки пытались высмеивать.

Молодой человек, продолжая посмеиваться, отвел собаку и подошел к ней. Проведя ее через зал до неприметной двери, он тихо, но серьезно сказал:

– Конечно не смешно, но мы это учтем.

– Спасибо. – ответила успокоившаяся во всех отношениях девушка.

– Погоди благодарить. – подавил еще один непрошенный смешок Лит.

Войдя в эту дверь, они спустились по лестнице на этаж, потом прошли по длинному плохо освещенному коридору, затем спустились еще ниже под землю, сделали пару поворотов, начали петлять. Здесь уже было видно, что эти катакомбы намного старше заброшенной фабрики. Сырые, грубые каменные стены из необработанного камня, земляной пол, арочная форма потолка. Было впечатление, будто этим подземельям не одна сотня лет. Как раз, когда Равенна уже решила, что этот Лит- вовсе не член подпольной организации, а какой-нибудь серийный маньяк, который несомненно сейчас ее заведет туда, где ее никогда никто не найдет и разделается с ней самым изощренным способом, они дошли до большой стальной двери с маленьким прорезным окошком. Лит постучал в нее какой-то особой ритмической комбинацией из девяти стуков (Равенна сама не поняла, зачем считала), и затворка окошка раскрылась. Два детских глаза прильнули к отверстию, последовал щелчок, и дверь распахнулась.

– Добро пожаловать в Церворум.

Яркий электрический свет больно ударил в глаза после темных коридоров. Когда девушка все-таки проморгалась, то смогла разглядеть большой семиугольный холл. На удивление, он был достаточно хорошо выстроен. Высокий потолок, колонны с лепниной, мозаики на стенах. Здесь явно располагалось место досуга- рядами стояли столы и стулья, диваны и кресла, сидели самые разные люди: старики и дети, мужчины и женщины, кто-то был в обычной повседневной одежде, кто-то в профессиональной, некоторые вообще сидели в пижамах. Они разговаривали друг с другом, спорили, играли в карты и шахматы, ели, читали книги, большой стеллаж с которыми стоял у одной из стен. На другой, на высоте около 10 метров находился большой ораторский балкон.

– Мы называем это место Септемой. Как ты могла догадаться, здесь у нас столовая, еду можно брать абсолютно бесплатно в буфете, он находится там – Лит указал на нагромождение столов, кастрюль и сковородок, среди которого сновали туда-сюда две женщины, пытающиеся обслужить огромную очередь. – Книги, настольные игры, и все-все-все, что здесь найдешь – общее, и этим можно спокойно пользоваться. Эти две двери – пока что тебе не нужны. – Девушка взглянула на те два входа, что располагались под балконом. – Зайдешь туда только тогда, когда тебя об этом попросят. Там должна стоять идеальная тишина – в тех комнатах камлают шаманы.

– Камлают?

– Практикуют. – пояснил парень. – Сейчас познакомлю тебя с куратором. Кстати, вот и она.

– А откуда она знает о моем приходе?

Но к ним уже направлялась миловидная женщина лет двадцати пяти, и Лит ничего не ответил. На девушке были мягкий спортивный костюм и фартук, карман просвечивал лежащий в нем блокнот. За ухом лежал карандаш. Русые волосы были собраны в высокий хвост.

– Равенна, это Анита, Анита, это Равенна. Думаю, могу вас оставить, сами разберетесь. – парень хотел было уйти, но, вспомнив что-то, шепнул пару слов на ухо куратору, хитро взглянув на Равенну. Достав блокнот и черкнув что-то в нем, Анита кивнула юноше.

– Ну что, Равенна, давай я познакомлю тебя с нашими порядками, мы составим примерный график твоих дежурств, а потом за чашкой кофе ты расскажешь мне немного о себе?

– Да, конечно.

***

Вернулась девушка домой достаточно поздно. Мама с тревогой взглянула на свою дочь, когда та зашла на кухню выпить воды и устало стала подниматься в свою комнату, но решила ничего не спрашивать. Этот парень – Лит – не выглядел отпетым бандитом и не внушал отвращения или страха, но что-то в нем было разбойное, и женщина никак не могла понять, что именно. Пелагея волновалась, что девочка попала в плохую компанию. Ее дочь никогда особо не общалась с критами, но Терра казалась хорошей девочкой, и она была спокойна за их дружбу. Но после теста мать заметила, что ее дочь стала односложно отвечать на вопросы о своей подруге, и, чтобы не злить ее и не давить на больное, предпочла делать вид, будто не заметила перемены. Пелагея думала, что проблема испарится сама собой, но этот странный парень, то, как он оказался в их доме, и как быстро Равенна его выводила из него, наводили на нее тревогу. Пелагея отлично помнила себя в ее годы. Ее любовь к Роналу была преступной и бессмысленной, как ей тогда казалось. Влюбленные ждали теста с нетерпением, надеясь на то, что случится чудо, и она окажется критом. Но магии не произошло. Его отец злорадно смеялся тогда ей в лицо, называя ее простолюдинкой и крича о том, что она не достойно его сына. Пелагея помнила, как в тот же день Ронал сообщил ему, что они помолвлены. И Мэйн старший лишил его наследства.

Да, они смогли встать на ноги и добиться уважения при дворе. Но не всем суждено быть удачливыми. Равенна замахнулась на члена княжеской семьи. Чуткое сердце матери металось от предчувствия приближающейся беды. Но она верила в то, что если Оттон и будет вынужден отдалиться от Равенны и прекратить с ней общение, то сделает это деликатно и без скандала.

Поднявшись на второй этаж, и приоткрыв дверь в комнату дочери, она увидела, что та увлеченно рассматривает страницы книги. Заглянув, она увидела несколько изображений азиатских шаманов в их национальной одежде. Посчитав, что это часть ее домашнего задания, она не придала этому особого значения, и спокойно спустилась в свою спальню.