Читать книгу Ист-Линн - Эллен Вуд - Страница 6

Судьи явились в назначенное время; ровно в семь часов они вошли в гостиную мисс Карлайль, – этот дом был ее собственностью и достался ей по завещанию отца. Корнелия сама приняла гостей и вскоре погрузилась в судебные прения, несмотря на ненавистные ей курительные трубки. В городе поговаривали, что она такой же хороший адвокат, каким был ее отец, и действительно, мисс Карлайль выказывала блестящие познания в юридических науках. В восемь часов в гостиную вошел слуга и доложил мистеру Карлайлю, что мистер Дилл желает его видеть. Арчибальд вышел из комнаты и через минуту вернулся с распечатанным письмом.

– Очень жаль, господа, – произнес он, – но я вынужден вас покинуть. Я скоро вернусь, а пока оставляю с вами мистера Дилла. Он знает законы не хуже меня.

Сэтими словами Карлайль вышел из дома и быстрым шагом направился к роще, примыкавшей к дому Гэров. Лунный свет освещал извилистые тропинки. Карлайль невольно посмотрел налево, туда, где возвышался лес. Там находился небольшой домик, где произошло убийство, за которое Ричарда Гэра приговорили к смертной казни. С тех пор это жилище пустовало, потому что никто не хотел оставаться в его печальных стенах.

Мистер Карлайль отворил ворота и огляделся. Стоявшая возле окна Барбара заметила Арчибальда и, спустившись вниз, открыла дверь.

– Мама очень волнуется, – прошептала она.

– Он здесь?

– Думаю, да, но еще не подал знака.

Встревоженная миссис Гэр стояла возле кресла. На щеках у нее выступили красные пятна. Мистер Карлайль поспешил передать ей деньги, и она с чувством пожала ему руку.

– Арчибальд, – произнесла она, – я должна увидеть сына. Как это устроить? Не пойти ли мне к нему в сад?

– Вечерний воздух для вас слишком свеж, не лучше ли ему подняться сюда?

– Пойду взгляну, не пришел ли он, – сказала Барбара.

– Останьтесь здесь, я сам схожу, – возразил Карлайль. – А когда вы нас заметите, то просто откройте дверь.

Барбара вдруг вскрикнула и схватила мистера Карлайля за руку.

– Вон он! – воскликнула она. – Он вышел из-за деревьев, взгляните, прямо напротив окна!

Арчибальд вышел из дома и беззвучно прокрался к деревьям, где притаился Ричард. Это был стройный молодой человек чрезвычайно приятной наружности. Кротостью и уступчивым характером он напоминал мать, но, наделенный нежным и любящим сердцем, Ричард отличался легкомыслием и ветреностью.

– Скоро ли ко мне выйдет матушка? – спросил он, обменявшись несколькими фразами с Карлайлем.

– Я провожу вас к ней, – отозвался Арчибальд. – Вашего отца нет дома, следовательно, вы в безопасности.

– Так пойдемте же, я сам не свой и спешу поскорее уйти отсюда. Получу ли я деньги?

– Конечно. Но скажите мне, Ричард, нет ли у вас каких-нибудь новых сведений об этом ужасном преступлении?

– Моя сестра хотела, чтобы я переговорил с вами, но думаю, что это совершенно бесполезно. Если бы даже я сказал правду перед целым светом, то и тогда из этого ничего бы не вышло; и вы тоже не поверили бы мне, Арчибальд.

– Не бойтесь, Ричард, говорите со мной откровенно.

– Да, действительно, я давно хотел излить душу. Дома меня постоянно упрекали за то, что я часто хожу к Галлиджонам. Отец и мать думали, что я бываю у них, потому что мне нравится Эфи… Галлиджон просил меня дать ему ружье, и в тот вечер, когда я отправился к… Ну да все равно к кому…

– Ричард, – перебил его мистер Карлайль, – если вы хотите, чтобы я хоть чем-нибудь вам помог, говорите со мной откровенно. Клянусь, я не обману вашего доверия.

– Если так, то я скажу, что искренне любил эту девушку. Я готов был ждать целую вечность, лишь бы она стала моей женой. Вы знаете, мой отец сильно противился этому…

– Вы хотели жениться на Эфи? – уточнил Арчибальд.

– Да, таково было мое тайное намерение.

– А она отвечала вам взаимностью?

– Иногда мне казалось, что она меня любит, а иногда – что нет. Она постоянно отшучивалась и прибегала ко всевозможным уловкам. Я думал, что она просто капризничает, когда говорит мне, что я не должен приходить к ней… Впоследствии я узнал, что она привязалась к нему, а я был забыт.

– Я не понимаю вас, Ричард, – сказал Карлайль. – Я даже не знаю, о ком вы говорите.

– Это все он, ненавистный Торн.

Мистер Карлайль вспомнил, что это имя называла Барбара.

– Но кто он? Я никогда не слышал о нем.

– Никто его не знает в Вест-Линне. Он тщательно скрывался, – ответил Ричард, нахмурившись. – Он встречался с Эфи в лесу; откладывал знакомство с ее отцом, говоря, что у него есть тайна, которую он ей как-нибудь откроет.

– Расскажите о том вечере…

– У Галлиджона сломалось ружье, и он попросил меня дать ему мое на время. Я условился с Эфи, что приду к ним в тот вечер, и вышел из дома после ужина, захватив с собой ружье. В дверях меня остановил отец и спросил, куда это я направляюсь. Я ответил, что иду к Бошану, и впоследствии это послужило уликой против меня. Когда я дошел до Галлиджона, меня встретила Эфи и холодным тоном попросила, чтобы я вернулся к себе. Мы поговорили несколько минут, и в это время мимо нас прошел Локсли и увидел меня с ружьем в руках. Я поспешил извиниться, хотя ни в чем не был виноват, и уступил Эфи, потому что любил ее. Я отдал ей ружье, предупредив, что оно заряжено. Эфи отнесла его домой и заперла за собой дверь, но я не ушел. Мне пришло в голову, что, быть может, в этот вечер Торн пожелал познакомиться с ее семейством, и она хотела скрыть это от меня. Я спрятался за деревьями около дома. Локсли в это время еще раз прошел мимо и, заметив меня, поинтересовался, почему я прячусь. Я ответил молчанием на его вопрос. На судебном следствии это послужило еще одним доказательством моей вины. Спустя минут двадцать до меня донесся ружейный выстрел со стороны коттеджа. «Кто-то стреляет куропаток», – подумал я. В то же мгновение я увидел, как Бетель выскочил из-за деревьев и пустился бегом к коттеджу. Этим выстрелом убили Галлиджона… Не прошло и минуты, как я увидел другого человека, мчавшегося со всех ног к опушке леса. Это был Торн. Я никогда не забуду его мертвенно-бледного лица, вытаращенных глаз и разинутого рта. Если бы я был физически силен, то, наверно, остановил бы его, ведь мое предположение насчет свидания Эфи и Торна оправдалось.

– Вы говорили, что Торн появлялся в Вест-Линне только по вечерам. Это действительно так? – уточнил мистер Карлайль.

– Да, – продолжал Ричард, – но я могу поклясться, что в тот день он пришел раньше, чем обычно. Итак, он убежал… Я потерял его из виду, и вскоре до моих ушей донесся топот лошадиных копыт… Он во весь опор мчался из леса. У меня зародились страшные подозрения, и я поспешил к коттеджу. В дверях я наткнулся на безжизненное тело Галлиджона. Он лежал мертвый в кухне на полу, весь в крови, а мое разряженное ружье валялось около него. Пуля засела у него в боку…

Ричард остановился, чтобы перевести дух.

– Я стал звать Эфи, но не получил ответа, – продолжал молодой человек. – Все словно замерло. На меня напал такой страх, что я, схватив ружье, решил бежать…

– Зачем же вы схватили ружье? – перебил его Карлайль.

– Я и сам не знаю, – ответил Ричард, – мне почему-то показалось, что мое ружье не должны обнаружить возле убитого Галлиджона… Когда я выбегал из кухни, меня опять увидел Локсли – он возвращался из леса домой. Не могу описать, что я испытал в ту минуту; окончательно сбитый с толку, я понял, что меня могут обвинить в преступлении. Я бросил ружье и убежал, не слушая Локсли, который пытался меня остановить.

– Это ваш самый безрассудный поступок! – заметил Карлайль.

– Да, – отозвался Ричард. – Все из-за моей проклятой трусости. Но позвольте мне продолжить. По пути к дому, в лесу, в том месте, где вырублены деревья, я столкнулся с Бетелем. Я подумал, что он поможет мне разобраться. «Вы видели эту собаку?» – крикнул ему я еще издали. «Какую собаку?» – переспросил он. «Этого презренного Торна, который был в гостях у Галлиджона!» – «Я не понимаю, о чем вы говорите». – «Вы не слышали выстрела?» – продолжал я. «Слышал, – ответил он. – Я подумал, что выстрелил Локсли». – «Разве вы не видели Торна, бежавшего со всех ног из коттеджа?» – «Нет, я видел только вас и Локсли». Подобный ответ окончательно смутил меня.

– И вы решились убежать в ту же ночь? – спросил Карлайль. – Вы сами себя погубили!

– Да, это было безумием с моей стороны. Спустя три или четыре часа я вернулся в коттедж и увиделся с Эфи. Никогда этого не забуду. Едва только она меня увидела, как разразилась жесточайшими упреками, называя меня убийцей. На шум сбежалась прислуга, и весь дом наполнился людьми. «Если она считает меня виновным, – подумал я, – то все тоже так сочтут». Я решил, что разумнее всего удалиться. Предчувствие меня не обмануло: все улики были против меня. Судебный следователь, допросив свидетелей, признал меня виновным. Чем больше я пытался оправдаться, тем больше запутывался. Эфи, которую я так искренне любил, была моим главным противником. Она утверждала, что у нее никого не было в тот вечер, что она сидела дома одна, а потом вышла через заднюю дверь, желая прогуляться, что раздавшийся выстрел заставил ее вернуться и что она увидела Локсли, который стоял над ее мертвым отцом.

Арчибальд заметил:

– Вы говорите, что были в ту минуту в лесу. Бетель также не мог…

– Это не Бетель, – перебил его Ричард, – повторяю, я видел его в то мгновение, когда раздался выстрел.

– Но где был Локсли?

– В лесу. Я убежден, что выстрелил Торн. Он и есть убийца!..

– Ваша история невероятна, – произнес мистер Карлайль, – тем не менее я должен над ней хорошенько поразмыслить. Больше всего меня удивляет, что вы не догнали Торна, не донесли на него, хотя видели, как он выбегал из коттеджа.

– Я слабый человек. Это роковое стечение обстоятельств подавило во мне волю! Да и к чему слова, когда мое собственное ружье послужило доказательством против меня?

– Позвольте задать вам еще один вопрос. Как могло случиться, что никто не знал о существовании этого таинственного Торна? Неужели никто не видел, как Эфи встречалась с ним в лесу?

– Как она мне однажды сказала, он приезжал к ней в сумерках и на очень короткое время. Мне кажется, вы не верите моим словам. Я и не ждал ничего другого…

– Теперь вас могут оправдать только неопровержимые доказательства, – заключил Арчибальд. – Но все равно я над этим подумаю. Какой он, этот Торн? Опишите его.

– Аристократическая внешность, высокий, стройный. Ему не больше двадцати пяти.

– Не знаете ли вы, откуда он и кто его родители?

– Не знаю, но Эфи не раз хвасталась мне, что ее будущий жених приезжал из Суассона – за три мили отсюда, – чтобы увидеться с ней.

– Из Суассона? Так вы думаете, что это кто-нибудь из суассонских Торнов?

– О нет, этот человек совсем не похож на них. Быть может, он и аристократ, но не могу сказать, что он отличается изящным вкусом.

Арчибальд не мог не улыбнуться последнему замечанию молодого человека.

– Как вы это заметили, Ричард?

– Он носил бриллиантовые запонки в манишке, бриллиантовые перстни, бриллиантовые булавки… По всей вероятности, Торн надевал все это, чтобы ослепить Эфи, – по крайней мере, мне так показалось.

– Где же она теперь, Ричард?

Ричард поднял изумленные глаза на Карлайля:

– Откуда мне знать? Я вас хотел об этом спросить.

Арчибальд снова погрузился в размышления. Он, по-видимому, не доверял юноше.

– Ричард, – наконец обратился он к молодому человеку, – после похорон Галлиджона Эфи исчезла, и здесь все говорили, что она пожалела о своих жестоких обвинениях и отправилась к вам.

– С того вечера я ни разу не виделся с ней.

На этом молодые люди закончили разговор: было уже довольно поздно, и Ричард торопился к матери. Они пошли по дорожке, ведущей к дому. Ричард чувствовал, что ноги у него подкашиваются, он боялся, как бы его не узнали слуги. Наконец он упал в объятия плачущей матери, которая с нежностью прижала его к груди. Мистер Карлайль, не желая мешать их свиданию, направился в Вест-Линн.

До этого дня Арчибальд ни на минуту не сомневался в том, что преступление совершено Ричардом Гэром, но, как и другие судьи, не допускал, что оно было умышленным. Добрый и кроткий Ричард, по его мнению, не мог совершить это преступление хладнокровно. Мистер Карлайль предполагал, что между Галлиджоном и Ричардом произошла ссора и что последний, случайно спустив курок, убил Галлиджона, не всегда довольного посещениями молодого человека. Признание, сделанное младшим Гэром, сбивало юриста с толку. Он не думал, что Ричард сочинил всю эту историю ради собственного оправдания, но еще более странным ему казался тот факт, что никто не знал Торна.

Судьи провели приятный вечер; вкусный ужин и вино сделали их разговорчивыми. Когда Арчибальд вернулся, мисс Корни немедленно удалилась в свою комнату, жалуясь на сильнейшую головную боль из-за дыма. В одиннадцать часов гости разошлись по домам, и только мистер Дилл остался по знаку своего хозяина.

– Присядьте на минутку, мистер Дилл. Вы, кажется, близко знакомы с суассонскими Торнами. Нет ли у них какого-нибудь родственника, племянника или кузена, красивого молодого человека, большого щеголя?

– Вы имеете в виду молодого Джейкоба? – предположил управляющий. – Я был у него в прошлое воскресенье.

– У молодого Джейкоба, – повторил Карлайль с улыбкой. – Да ему, должно быть, лет под сорок!

– Около того, но, по-моему, Джейкоб еще молод. Что касается юных родственников, то у Торнов нет ни племянников, ни кузенов.

Арчибальд задумался. Затем, резко подняв голову, произнес:

– Сегодня мне удалось узнать нечто, что заставляет меня сомневаться в виновности Ричарда Гэра.

– Неужели вы забыли о его бегстве? – пробормотал удивленный мистер Дилл.

– Да, это свидетельствует против него, – согласился мистер Карлайль. – Но в то время, когда было совершено преступление, какой-то щеголь ухаживал за Эфи Галлиджон; его звали Торн, и он приезжал из Суассона. Нет ли такого человека в семействе Торнов?

– Мистер Карлайль! – воскликнул Дилл. – Мои знакомые – почтенные люди, к тому же они женаты, имеют детей…

– Вы не поняли. Я не их подозреваю. Жениху Эфи не больше двадцати пяти лет от роду. Я могу только предполагать, что это их родственник.

– Я не раз слышал от них, что они последние из рода Торнов.

– Не буду больше распространяться об этом деле. Но я имею достаточно причин сомневаться в виновности Ричарда Гэра. Я намерен попытаться что-нибудь выяснить и прошу вас помочь мне.

– С радостью! – отозвался управляющий. – Но я убежден, что убийца именно Ричард.

– Тем не менее, когда вы отправитесь в Суассон, постарайтесь разузнать, не жил ли там молодой человек по имени Торн в то время, когда было совершено преступление.

– Хорошо, постараюсь, – ответил мистер Дилл, и они пожали друг другу руки.

Вошел слуга.

– Джойс уже легла? – обратился к нему мистер Карлайль.

– Еще нет, сэр.

– Тогда пришли ее ко мне.

Джойс незамедлительно явилась. Она была горничной Корнелии и молочной сестрой Эфи Галлиджон.

– Заприте дверь, Джойс, – приказал Арчибальд.

Джойс исполнила приказание хозяина и остановилась около стола.

– Давно вы не получали известий от вашей сестры, Джойс?

– Я о ней ничего не знаю, сэр, – ответила та, вздохнув.

– А кто был тот знатный джентльмен, который за ней ухаживал?

На бледных щеках Джойс выступил яркий румянец.

– Как? Разве вы о нем слышали, сэр? – спросила она, понизив голос.

– Да, недавно. Он, кажется, приезжал из Суассона?

– Я точно не знаю, сэр. Сестра редко говорила о нем.

– А какого звания был этот человек?

– Вероятно, знатный лорд, – продолжала служанка, – я видела его всего один раз. Мы с Эфи гуляли по лесу, и он подъехал верхом. На его белых руках блестели кольца, а вместо пуговиц на манишке были драгоценные камни.

– И больше вы не видели его?

– Никогда. Мне кажется, что я и не узнала бы его. Как только он меня заметил, то раскланялся с Эфи и быстро исчез. Это был очень красивый мужчина. Военные держатся так прямо…

– Значит, он был военным? – уточнил мистер Карлайль.

– Да, Эфи называла его капитаном, но однажды призналась, что он еще не имеет этого звания.

– Может, поручик? – подсказал Арчибальд.

– Да, – подхватила служанка, – поручик Торн. Когда он спешил уехать, в тот самый вечер, то выронил носовой платок из тончайшего батиста. Я подняла его, но Эфи вырвала его у меня из рук и закричала: «Капитан Торн, вы потеряли носовой платок». Он вернулся и забрал его. В тот же самый вечер я видела в лесу молодого Гэра – он бродил возле коттеджа, а через неделю после этого убили Галлиджона.

Карлайль, не считая нужным продолжать расспросы, отпустил Джойс.

Встреча Ричарда с матерью скоро закончилась. Несчастный молодой человек снова покинул родной дом. Миссис Гэр и Барбара долго смотрели ему вслед, пока он наконец не вышел на дорогу, освещенную лунным светом.