Читать книгу Как карта ляжет - Элли Лартер - Страница 8

Ноэль Ривердейл родилась в одна тысяча девятьсот девяносто четвертом году, и сейчас ей было всего-то двадцать лет. Впрочем, по ее внешнему виду ей можно было дать и больше: пышная фигура, большие груди, крутые бедра, да и во взгляде читалось то, чего обычно не было в двадцатилетних девчонках, а было во взрослых, даже зрелых женщинах. За свои двадцать лет Ноэль Ривердейл повидала достаточно дерьма.

Ее мать, Ким Ривердейл, была клубной шлюхой. К сожалению, таких во все времена было предостаточно: они разочаровывались в обычной жизни, шли искать приключений на свой зад, вступали в тусовки (бросали кости или делали что-нибудь еще), гуляли до утра, по-черному выпивали, курили все, что поддавалось курению, нюхали, кололись, трахались направо и налево. Многие из этих женщин втайне лелеяли надежду перекочевать из тусовки в какой-нибудь клуб, стать старухой президента или вице-президента, но эта мечта обычно так и оставалась мечтой: несмотря на сумасшедший образ жизни, члены официальных клубов редко выбирали себе в спутницы пропитых шалав. Трахали – да. Но никогда не женились и даже не садились с ними за один стол.

Отца у Ноэль не было. Вернее, он был… где-то, но девушка и понятия не имела, чье именно семя подарило ей жизнь. Когда Ноэль стала достаточно взрослой, чтобы задать этот щекотливый вопрос матери, та прикрыла глаза, прикидывая что-то в уме, и потом сообщила невозмутимым тоном:

– Девять.

– Что – девять? – нахмурилась Ноэль.

– Девять мужчин трахали меня за месяц до того, как я узнала, что беременна тобой.

– Это значит…

– Это значит, что я не знаю, кто твой отец. Да и не хочу знать. Все они были мерзкими ублюдками.

Для шестнадцатилетней девушки это было так себе откровением: осознать, что твоя мать – шлюха, а отец – какой-то ублюдок, имя которого навсегда останется загадкой.

Ноэль не хотелось идти по стопам матери. На свою первую работу она устроилась в тринадцать, а в семнадцать уже съехала от нерадивой родительницы в маленькую грязную комнатушку на окраине Сакраменто. Условия были ужасные – зато девушка чувствовала свободу и возможность самостоятельно распоряжаться собственной жизнью.

Из-за необходимости самостоятельно себя обеспечивать с учебой у нее не задалось – с трудом окончив школу, она решила пока не поступать ни в какой колледж. Вместо этого Ноэль работала то продавцом в магазине мягких игрушек, то кассиром в «Макдональдсе», то официанткой в местном баре. Мужики клеились к ней беспрестанно – и не только потому, что она была молода и красива, но и потому, что слухи расползались быстро, и вся округа знала, что она дочь клубной шлюхи. Бороться со стереотипами было очень сложно: приходилось бить по рукам, по губам, иногда даже драться, чтобы вырваться из похотливых рук.

Подруг у Ноэль почти не было – одна только Келли. У Келли была похожая судьба, в последний год они работали в одном баре, и мечта у них тоже была общая: выбиться из-под гнета тусовки, заслужить уважение. Они могли бы уехать, могли бы начать новую жизнь, но это было не то: хотелось остаться и доказать свою значимость тем, кто над ними насмехался и лапал потными пальцами. Кроме того, здесь, в Сакраменто, были их матери, которых они тоже не могли бросить: без поддержки дочерей женщины бы окончательно увязли в этом болоте и однажды просто сдохли, став жертвами героинового передоза или пьяной драки между вонючим быдлом. Ноэль, например, навещала свою мать еженедельно: приносила ей свежие фрукты, помогала по дому, давала в долг.

Парня у Ноэль тоже не было. Было несколько непродолжительных романов, но влюбиться ей никогда не удавалось. В какой-то момент она и вовсе решила: наверное, тяжелое детство и необходимость рано повзрослеть наложили на нее свой отпечаток, поэтому способность испытывать любовь в ней просто атрофировалась. Другой на ее месте стал бы себя жалеть, но только не Ноэль. Девушка решила, что в этом ее преимущество, и что так ей будет гораздо проще добиться желаемого. Тогда у нее и созрел план.

– Ты слышала, что Карри Джонсон арестован за убийство? – спросила она как-то у Келли, и подруга в ответ озадаченно нахмурила лоб:

– Серьезно? Это же вице-президент «Демонов»?

– Ага, – Ноэль кивнула.

– И кого он убил?

– Клубные разборки.

– Жаль парня, – посочувствовала Келли. – Он, вроде бы, совсем молодой… сколько ему теперь грозит? Лет пятнадцать? Двадцать?

– Около того, – Ноэль кивнула. – Но у Джонсона-старшего есть еще один сын – Лиам. Мальчишка лет двадцати трех или двадцати четырех.

– Ты говоришь так, словно тебе самой сорок, – усмехнулась Келли. – А он тебя старше на несколько лет.

– По паспорту, но не по сути, – отмахнулась Ноэль. – Он всю жизнь как сыр в масле катается, но на деле ему ничего не светит. Не светило, точнее, до нынешнего момента.

– О чем это ты? – не поняла подруга.

– В тусовке говорят, что Лиам должен радоваться аресту брата: теперь у него появился реальный шанс стать новым президентом «Демонов», когда их с Карри отец уйдет на покой.

– Что за принцип престолонаследия? Разве президенты выбираются не голосованием? – удивилась Келли.

– Голосованием, – согласилась Ноэль. – Но Карри всегда был любимчиком клуба. Теперь Карри нет, и у Лиама все шансы перетянуть одеяло на себя.

– Нуу… – неуверенно протянула Келли. – Клево, наверное.

– Ты что, ничего не поняла? – хмыкнула Ноэль.

– Что я должна была понять?

– Это и для меня реальный шанс доказать, что я чего-то стою. «Демоны» сейчас ослаблены, Лиам в смятении из-за ареста брата, да и вообще поговаривают, он не большого ума, так что… если войти к нему в доверие, можно стать старухой следующего президента крупнейшего мотоклуба Калифорнии!

Келли поморщилась:

– Сомнительный план.

– Почему это?

– Как ты собираешься входить к нему в доверие?

– Сначала дам ему войти в себя, – усмехнулась Ноэль. – Потом внушу ему мысль, что он гораздо лучше Карри и заслуживает быть на троне. А потом – дело техники. Он сам придумает план, как уничтожить брата, а я помогу ему в этом.

– Звучит жестоко, – заметила Келли.

– Зато справедливо, – покачала головой Ноэль. – Надо мной достаточно издевались, и теперь я имею полное право взять свое.

Келли поджала губы:

– Если он не влюбится в тебя, ничего не выйдет.

– Он влюбится.

– С чего ты это взяла?

Ноэль пожала плечами, а потом рассмеялась:

– Я приложу для этого все усилия.

После встречи с Кристен Карри уже вторую ночь не мог нормально уснуть. Он пообещал себе, что не станет обижаться на нее, если она откажет и не станет выходить за него замуж в тюрьме, но на деле все его мысли были заняты только этим. Ему казалось, что свадьба решит многие проблемы. Во-первых, укрепит их чувства. Во-вторых, позволит им чаще видеться. В-третьих, даст шанс обсудить возможный побег… Да, он все чаще и чаще думал о таком варианте развития событий. Он даже знал, где найти людей, которые помогут ему совершить задуманное. Конечно же, выиграть в карты на желание. Тогда у него появятся союзники, и слово чести не позволит им сдать Карри надзирателям и тюремной администрации.

Но пока все это было в планах, мелькало горячечными мыслями в голове, то потухало, то загоралось снова, так что он не мог найти себе места. Пожалуй, встреча с новым адвокатом, мистером Джоном Монтгомери, была как раз вовремя, чтобы хоть немного остудить возбужденный разум.

– Здравствуйте, Карри, – сказал мистер Монтгомери, когда Карри вошел в комнату для допросов, так что Карри ничего не оставалось, кроме как кивнуть в ответ и протянуть руку для приветствия:

– Здравствуйте.

– Вы выглядите так, точно вас не кормят… мне точно не нужно обратиться в административный или медицинский корпус, чтобы убедиться, что с вами хорошо обращаются?

– Я в порядке, – хмыкнул Карри. Слова эти, конечно, были чертовски далеки от правды, но вряд ли мистера Монтгомери на самом деле волновали его душевные раны. Он был не психологом, а адвокатом. Об этом им и следовало говорить.

– Как скажете, – мужчина не стал настаивать, и в глазах Карри это сразу повысило его на несколько пунктов.

– Передайте отцу мою благодарность.

– Сами поблагодарите его.

– Он ко мне не приходит, – Карри пожал плечами, и эти слова были уже правдой: за четыре с лишним месяца заключения к нему приходили Лэсси, Лиам, парни из клуба, теперь вот Кристен, но отец – ни разу.

– Видимо, у него есть причины, – заметил Монтгомери.

– Патологическая непереносимость тюрем, – кивнул Карри.

– Его можно понять. Он человек в возрасте, позвольте ему некоторые причуды. В конце концов, он послал к вам меня…

– Надеюсь, вы станете ценным приобретением.

– Надеюсь, мы сработаемся, – кивнул Монтгомери, прокашлялся, сел за стол и раскрыл свои папки с материалами дела: – Итак, приступим.