Читать книгу Я ненавижу тебя! Дилогия – третья и четвертая книги - Эльвира Осетина - Страница 4

Маленькие капельки подрагивали на стекле, шумно обсуждая какие-то события со своими товарками, и от этих эмоций их овальные тела не могли спокойно усидеть на месте, а когда к ним присоединялись новые, такие же мелкие мокрые и холодные близнецы, выжатые из серых туч, нависших над городом, то они объединялись в маленькие лужицы и, действуя под всемирным законом притяжения, скатывались вниз к оконной раме.

– Ты долго собираешься тут сидеть? – голос Влада раздался так неожиданно, что Маша увлекшаяся наблюдением за очередным осенним дождем, в вечно мокрой Москве, даже не услышала, как он подошел к ней, и поэтому вздрогнула.

Но поняв, что это Влад, она отрицательно покачала головой.

– Идем.

Он взял ее за руку и повел к кровати, но сесть так и не дал, зато сел сам и поставил Машу перед собой.

Она с удивлением посмотрела на мужчину, совершенно не понимая, чего он от нее хочет. То вообще не обращал на нее никакого внимания, чтобы она не пыталась ему сказать, еще находясь у себя в квартире, и потом, уже по дороге в его особняк, он опять-таки продолжал ее игнорировать, словно ее и не было рядом. Хотя нет, реагировал, если его неизменный рык: «Я занят! Позже поговорим!», можно назвать хоть какой-то реакцией? Но стоило только машине остановиться у крыльца особняка Лисовского, то Влад проявил просто небывалое нетерпение, и с такой силой дернул Машу за руку, когда она только попыталась выйти следом за ним, что она еле удержалась на ногах. А затем с не меньшей скоростью потащил ее в дом, будто они, как минимум на пожар торопились. Маша думала, что все же рухнет прямо на лестнице, когда Влад в очередной раз с силой дернул ее за руку, ведя в свою комнату.

И, как и следовало ожидать от параноика Лисовского, уже зайдя в комнату, он собственноручно раздел ее догола, и устроил обследование всего ее тела.

Что он там искал? Маша так и не поняла, хотя на тех синяках, что он сам оставил ей, кажется, задержался ненадолго, и Маше даже показалось, что в его глазах что-то мелькнуло… вина? Да нет же…. Она сама себе в тот момент усмехнулась (естественно, только мысленно) – этот человек не способен на раскаянье.

Позже он отправил ее в уже приготовленную ванную и оставил наконец-то одну. Чему Маша очень удивилась. Так как обратила уже внимание, что у Влада есть пунктик по поводу совместных омовений.

Она не стала долго плескаться, тем более что ванная была практически близнецом той самой ванной, в которой она когда-то выясняла отношения со своим вторым «Я». И Маше очень сильно не хотелось вновь общаться с маленькой Машей, так как она чувствовала, что на этот раз, не сможет сдержаться и натворит, что-нибудь по-настоящему нехорошее. Все же нервы у нее не железные, и Маша чувствовала, что на сегодня, сил сдерживать все свои накопившиеся эмоции у нее практически не осталось.

Но слава Всевышнему, маленькая Маша не стала высовываться, словно ей вообще было наплевать, что ее рыцарь на белом коне все же приехал за ней…. Хотя и сделал это, когда она сама уже смогла «договориться с драконом» и благополучно вернуться домой.

В ванной Маша нашла теплый халат, что удивительно, ее размера, и даже розового цвета в ее любимых белых котиках. Она вышла из ванной, и ее привлек широкий подоконник, на котором она и расположилась в ожидании своего хозяина. А в том, что хозяин скоро явится и наверняка еще что-нибудь выкинет, она не сомневалась. Но отвлечься хоть как-нибудь от плохих эмоций она имела права.

Пока в Машиной голове мелькали воспоминания прошедших пары часов, Влад успел развязать поясок на ее халате и зачем-то начал рассматривать растяжки после беременности на ее животе. Их было не так уж и много конечно, но все равно, от них никуда не деться, ведь это естественный процесс. Но Маше в этот момент почему-то стало безумно стыдно. И еле заметные бороздочки на ее животе, на которые она и внимания давно не обращала, показались ей сейчас невероятно уродливыми шрамами. Да и спортивной Маша тоже никогда не была. Так, чуть-чуть после беременности позанималась дома шейпингом, чтобы подтянуть мышцы живота, и не распускать себя, и на этом успокоилась. А в последние годы, она просто старалась не увлекаться сладким, жирным и мучным, так как на спорт катастрофически не хватало времени.

Маша сама того не замечая под пристальным взглядом Лисовского начала краснеть. А этот невыносимый тип уже перешел на ее бедра, повернул боком, потом другим. Все же тот первый осмотр, что он сделал пару часов назад, не был таким доскональным, будто Влад торопился. Зато сейчас, он, похоже, уладил все свои дела и решил более тщательно ее рассмотреть?

Черт… все же она уже ни девочка давно, у нее и кое-где целлюлит на ногах начал появляться, Маша следила за своей кожей, использовала разные крема, и если на пляже издалека, то не особо и заметно было. Но вот сейчас Влад так тщательно разглядывал ее тело, что не заметить подобных изъянов было просто невозможно.

А Маша в этот момент даже сама от себя, не ожидая, все сильнее и сильнее заливалась краской смущения, и уже не только ее щеки, но и все лицо, шея и кажется, все тело начало пылать красным цветом. А каждое прикосновение Влада, отдаваться странными почти обжигающими покалываниями, которые наглым образом почему-то устремлялись в низ ее живота и оставались там, разрастаясь в маленькое солнышко.

Ей как в далеком детстве вновь захотелось спрятаться куда-нибудь от его рук, от его пристального взгляда и в то же время, застонать от волны ощущений, что медленно захватывала ее.

Вот только, Маша прекрасно помнила и то, что происходило на следующий день, после всех этих волнующих прикосновений. Влад опять превращался в чудовище, заставляющее ее страдать. И именно поэтому она и возненавидела себя, ведь Маша не могла дать отпор тогда, и не может дать отпор сейчас. Ее чертово похотливое тело, предает ее… Даже не взирая на то, что она ненавидела сейчас Лисовского лютой ненавистью… даже не взирая на то, что он сделал с ней и ее семьей… она, как и в далеком детстве млела и краснела от его прикосновений, и желала большего…

А ведь сейчас даже маленькой Машки не было, и свалить всю вину было совершенно не на кого.

Черт, да что же это с ней такое?

Как?! Как она может после все того, что случилось все это чувствовать? После всего того, что Влад сделал!?

Он ведь бросил ее на произвол судьбы там, на том приеме. Он бросил ее и позволил своему врагу увезти ее к себе домой, да еще и когда она была так беззащитна. В момент, когда ее скрутил очередной приступ. И ей самой пришлось выбираться из дома этого дракона Солейко. Кто знает, вдруг он бы не отпустил ее, вдруг он бы из-за ненависти к Владу отыгрался бы на ней?

А Лисовский, как ни в чем не бывало, приехал к ней домой, скомандовал ей быстро собираться, будто она не человек, а собака или просто личное имущество, и вот сейчас, хозяин рассматривает свое имущество более пристально на предмет повреждений?

Получается так?

Стыд и возбуждение резко сошли на нет. Зато волна гневного возмущения, и негодования начала подниматься из глубины ее души да с такой скоростью и силой, что рисковала выплеснуться сейчас, как цунами на Японские острова.

Нет, Маша прекрасно понимала, что не имеет права злиться. Во-первых, Влад такой, какой есть и его ни что не изменит, для него все вокруг всегда были не люди, а лишь средства для получения его выгоды или удовлетворения потребностей. Во-вторых, она вообще для него практически враг. Ведь ее муж нанес ему громадный ущерб, учитывая то, как сладко улыбался Солейко, когда рассказывал, что благодаря Сережкиной информации ему удалось выиграть государственный конкурс.

Все это она прекрасно понимала умом… но сердце… ныло от несправедливости, и обиды…

Он оставил ее там совсем одну, бросил, позволил этому старому подонку увезти ее домой… Подверг опасности… и даже не то, что не извинился, он слова доброго ей не сказал, и как ни в чем не бывало, крутит ее как какую-то вещь в руках, или игрушку, что давал на время поиграться другу, проверяя, не повредил ли он ее случайно?

Маша застыла в руках ничего не подозревающего о ее мыслях Влада, который с каким-то странным упоением разглядывал каждую мелочь на ее теле. И когда его пальцы поползли вниз, медленно но верно пробираясь к внутренней стороне Машиных бедер, ее нервы сдали…

Маша взмахнула рукой и со всей силы хлестанула ладонью Влада по лицу. Удар получился такой хлесткий и сильный, что Лисовский чуть было, не упал на кровать, Маше показалось, что он еле удержался в самый последний момент.

Но это не смутило ее, и ей показалось, что ему мало!

И Маша, наставив на ошеломленного Влада палец, с гневными нотками в голосе начала выговаривать ему:

– Да как ты смеешь, так со мной обращаться?! Мало того, что бросил меня абсолютно одну среди этих ужасных картин, так еще и позволил своему врагу увезти к себе домой, когда я была без сознания! А теперь, не только не извинился, так еще осматриваешь, как будто я не человек, а игрушка какая-то, которую ты на время дал поиграть другу! Ты даже не представляешь, что я там испытала! Чего я наслушалась от Солейкой! И чего мне стоило не сорваться на него, за то, что он говорил о тебе! – она перевела дыхание и, набрав воздух в легкие еще громче прежнего практически закричала: – Я ненавижу ваши игры! Ненавижу всех этих твоих друзей, чего бы вы там не придумали! И я не собираюсь быть пешкой в вашей игре! Слышишь, не собираюсь!

Стоило ей высказать все эти слова Лисовскому, как Маша сразу же почувствовала обжигающую боль в собственной руке…. Она с недоумением сжала свою ладонь другой рукой, и начала ее растирать пальцами, пытаясь сообразить, почему ей так больно. И память сразу же услужливо подкинула ей воспоминание о том, как она несколько секунд назад залепила пощечину Владу.

Эмоции как стеклышки в калейдоскопе закружились в Машиной душе. Сначала она ощутила триумф, и даже легкую эйфорию, ведь она впервые в своей жизни дала отпор Лисовскому, она впервые в своей жизни осмелилась его ударить. Но на смену триумфу мгновенно пришла растерянность: как же это, за что она собственно его ударила? Ведь у них же вообще-то контракт, и Маша обязана была флиртовать с Солейко. И сразу же после этих мыслей, когда Влад очень медленно поднял на нее свои глаза с расширившимися от удивления зрачками, так что те практически всю радужку затемнили, то на смену растерянности пришел страх…дикий, всепоглощающий страх…

«Она… ударила… самого… Лисовского…», – набатом прозвучало в ее голове, словно приговор.

Маша прижала ноющую палящей болью ладонь ко рту, чтобы заглушить рвущийся изо рта нервный смешок.

– Что же я наделала, – еле слышно прошептала она, и очень медленно сделала пару шагов назад от Лисовского, а затем так же медленно завязала поясок на халате.

В это время Влад с удивлением так и продолжал смотреть на Машу. Он еще не успел отойти от ее выходки. Ведь на его памяти, рыжая ведьма была первой женщиной посмевшей поднять на него руку. И поэтому Влад, пока еще даже не знал, как относится к ее поступку. Но стоило ему пошевелиться, чтобы переменить позу для более удобного размышления над тем – что произошло, как Машу накрыло паническим ужасом.

«Он меня сейчас убьет!» – пронеслось в ее голове.

Она взвизгнула и рванула к двери. Чертова комната была слишком большой, и ей казалось, что добежать до выхода она так и не успеет, и самое страшное, что возможно дверь вообще могла быть закрыта на замок.

Но Влад ведь не ожидал, что Маша способна на подобный поступок, он какое-то время так и продолжал сидеть и с удивлением потирать ладонью место удара, осмысливая ее обвинения.

И поэтому Маша все же успела добежать до двери, и, открыв ее, рвануть в коридор. Правда она понятия не имела, куда она сбежит от Лисовского в его собственном доме. Но в тот момент, паника настолько завладела всем ее сознанием, что единственное, о чем Маша могла сейчас думать, так это о том, чтобы как можно дальше убежать от Влада.

Все еще ошарашенный поведением рыжей бестии, Лисовский выбежал из комнаты вслед за ней. Он увидел, как девушка добежала до конца коридора к лестнице, и тут же окрикнул ее по имени.

Но услышав его голос, вместо того, чтобы остановиться, Маша, наоборот, с еще большей скоростью рванула вниз по лестнице.

«Как бы ни совершила каких-нибудь глупостей», – с тревогой подумал Влад и побежал вслед за сбежавшей фурией.

Его лицо до сих пор горело от удара. Влад конечно, впервые мгновения разозлился на ведьму, но когда она начала выговаривать ему свою обиду, то злость сменилась на удивление, а следом опять вернулась вина. Но Лисовский скорее испытывал вину не перед рыжей ведьмой, а перед самим собой. Ведь это он мог потерять ее, а не она погибнуть.

Но как ни крути, Маша была права – Влад бросил ее, и Солейко мог сделать с ней все что угодно, особенно после того, что случилось.

Влад, само собой, после этого, мог устроить войну, и наверняка бы победил. Но что случилось бы с Машей? Выжила бы она? Ведь тех исчезнувших девушек, что были раньше у Солейко, он так и не смог отыскать, хотя роет в этом направлении уже много лет.

Но… опять же, Влад не был идиотом. Он прекрасно понимал, что перед ним женщина, которая всегда будет его ненавидеть, ведь он силой заставил ее жить с ним. И Влад не испытывал иллюзий по поводу ее чувств к нему.

Однако, кое-что в ее словах, все же его задело. А именно та фраза, что она обронила в своей обвинительной речи. «…И чего мне стоило не сорваться на него, за то, что он говорил о тебе!» – промелькнули воспоминания о словах Маши в его голове.

Правда, Влад пока до конца еще сам не разобрался со всей этой информацией. Ему просто надо было сейчас остановить рыжую ведьму и спокойно обо всем подумать. И он быстрее побежал вниз по лестнице.

Маша выбежала, в холл и на ее пути попался охранник. Парень только что шел из тира, что находился в подвале. И он, вложив оружие в кобуру, забыл ее застегнуть. Да и не ожидал он, что ему навстречу выбежит в банном халате с нарисованными котиками, босиком, взъерошенная и напуганная девушка их работодателя.

Парень застыл на месте от неожиданности и непонимания ситуации. Толи ловить ее, толи позволить бежать дальше? Вдруг это какие-то игры хозяев между собой, а он сейчас вмешается, ведь приказов поймать беглянку не было?

И пока охранник размышлял, в растерянности глядя на приближающуюся к нему девушку, так как стоял у нее на дороге, то не сразу сообразил, что она сделала, но когда понял, то было уже поздно.

План возник на ходу, Маша увидела не застегнутую кобуру у охранника, и на всей скорости подбежав к нему, выхватила пистолет и кинулась дальше к выходу.

В тот момент она даже не подумала, что босиком и что на улице должно быть очень холодно, да еще и дождь идет. Почему-то в голове билась лишь одна мысль подальше от Лисовского! А пистолет если что, поможет ей прорваться с боем из этого чертового особняка!

Ей опять повезло. Огромная входная дверь в особняк Лисовского не была заперта. И Маша, открыв ее, выбежала на улицу, и не задерживаясь не на мгновение, побежала в сторону ворот.

Она решила, угрожая оружием, вырваться за ворота особняка. А там она убежит и спрячется, куда-нибудь. Куда, она пока еще не придумала. Но стальная тяжесть в руках придавала ей сил и уверенности в том, что она не совершает ошибки.

В ушах шумел ветер, вперемешку с бухающим сердцем и тяжелым дыханием, пока она бежала до ворот, и поэтому Маша не сразу поняла, что звучат какие-то глухие удары, раздающиеся рядом с ее ногами, шлепающими по мокрому асфальту, а затем чей-то очень злой крик: «Не стрелять!»

«Господи, в меня стреляют?!» – пронеслось в ее голове понимание, и это подстегнуло ее увеличить скорость в разы.

Взгляд Маши выхватил встрепенувшихся мужчин у ворот, которые начали хвататься за кобуру, и вытаскивать свое оружие.

Маша резко затормозила и, сняв пистолет с предохранителя, и наставила оружие на одного из мужчин.

– Немедленно выпустите меня! – закричала она во все горло, так как боялась, что не сможет издать и звука, из-за того, что запыхалась, но охранники и не подумали даже с места сдвинуться, и тогда Маша передернула затвор, показывая тем самым, что умеет пользоваться оружием, и еще громче добавила, подкрепляя свою угрозу гневным взглядом: – Иначе я выстрелю!

– Не стрелять! – услышала она сзади громкий голос Влада, и с ужасом кинулась резко в сторону, обманув тем самым охранников, которые решили, что она побежит не к воротам, а к стене, и побежали туда, но Маша тут же сменила траекторию своего бега и кинулась к открытой калитке.

Еще бы несколько мгновений и она успела бы протиснуться, но прямо перед ее носом, автоматическая дверь закрылась. И Маша чуть не врезалась в нее, еле затормозив, и ощутив боль от мелких камушков в голых ступнях.

Она резко бросила взгляд через большое окно в пропускном пункте – небольшом домике для охраны у ворот, и чуть в голос не застонала, от досады. Оказывается один из мужчин остался внутри и успел закрыть калитку.

Маша развернулась, прижавшись спиной к холодной железной двери.

Ее сердце готово было вырваться из груди. Она начала оглядываться по сторонам и с ужасом поняла, что из дома вывалило целая куча народу. Маша и не подозревала, что вся эта толпа здоровых мужиков шкафообразного вида, живут в доме Лисовского. А вот сейчас, когда все они окружили ее, то ощутила, насколько глупым и необдуманным был ее поступок. Да они же живого места от нее не оставят, стоит Владу сейчас дать им команду – «фас».

– Всем стоять и никому не двигаться! Не стрелять! – опять услышала она громкий приказ Влада и невольно взглянула на него.

Он тоже был легко одет. В одних домашних спортивных штанах, низко висящих на бедрах, в тапочках и наспех накинутой куртке.

В руках Лисовского не было оружие.

– Всем сделать несколько шагов назад! – опять громко крикнул он, – убрать оружие!

– Влад, – тихо одернул его Герман, стоящий рядом с ним.

– Не лезь, я сам разберусь, – рыкнул Влад не смотря на своего начальника СБ, который стоял чуть впереди него и не собирался убирать оружие и отступать.

Маша тут же перевела взгляд на начальника службы безопасности, и автоматически наставила на него оружие.

Она крепко держала пистолет двумя руками и старалась управлять им синхронно со своим взглядом.

Как только все мужчины медленно опустили оружие, и отошли немного назад, Влад выставил обе ладони вперед и начал медленно приближаться к Маше.

– Маша, прекрати сходить с ума. Брось пистолет.

– Не подходи! – закричала от страха Маша и наставила пистолет на него. – Выпусти меня, я хочу отсюда уйти!

– В халате, босиком? Ты бы хоть оделась сначала? – таким же тихим голосом сказал Влад и все равно продолжал приближаться.

И Маша резко подняла пистолет вверх и сделала предупредительный выстрел, показывая тем самым, что умеет стрелять, а затем опять наставила его на Влада.

– Я сказала, не смей ко мне приближаться, иначе я выстрелю!

– Маша, успокойся! Если ты не дай бог попадешь в меня, то тебя сразу же убьют! Не надо делать глупостей!

– Плевать! – громко закричала она, чувствуя, как немеют от холода ноги, но сдаваться не собиралась. – Я устала! Какая разница кто меня убьет ты, или твой очередной компаньон, под которого ты решишь меня подложить, играя с ним в свои непонятные игры! Лучше рискнуть, чем опять трястись от страха в незнакомом доме! Или бояться тебя и твоего очередного взрыва!

– Маша, – тихим успокаивающим голосом заговорил Влад, – это случайность, я не собирался подкладывать тебя под кого либо. Ты же помнишь, мы разговаривали с тобой, я говорил, что тебе нужно просто привлечь внимание, не больше.

От наглой лжи Лисовского, Машин страх притупился, а обида вернулась с прежней силой, и не выдержав, она вновь громко начала выкрикивать обвинения:

– Ты бросил меня! Ты бросил меня совсем одну, когда я была в таком ужасном состоянии! Я испугалась, мне пришлось столько выслушать от него, столько отвратительных вещей! И ты даже не извинился передом мной. А затем, как какую-то вещь, осматривал. Будто другу дал поиграть, а потом проверял, не оставил ли друг царапин! Я человек! Я не вещь! Мной нельзя играть, меня нельзя продавать или покупать! Я человек слышишь! – захлебываясь от переизбытка чувств, затараторила она, стараясь вывернуть на Влада все свои накопившиеся эмоции.

– Маша, тебя никто не продавал никому! – перебил ее Влад, желая прервать поток обвинений, и прекратить весь этот балаган.

– Он сказал, что купит у тебя мой контракт! Он сказал, что купит меня! – Маша не выдержала и всхлипнула, чувствуя, что не в силах совладать с ситуацией.

– Нет, Маша, это он специально тебе говорил, все не так, неужели ты не понимаешь, что он просто играл с тобой, на твоих чувствах.

– Мария Николаевна, – вдруг вмешался Герман, и Маша перевела взгляд на него. – Владислава Викторовича специально задержали на аукционе, чтобы Солейко успел вас увести, а охранников, которые контролировали выход и должны были, если что, доставить вас домой, усыпили. Все что случилось, это был заговор, Влада чуть не убили там, на том аукционе, его предали, понимаете, он не виноват в том, что случилось с вами!

Маша с удивлением перевела взгляд на Лисовского.

– Это правда?

Влад бросил злой взгляд на Германа.

– Маша, какая разница, правда, это или нет, – тихо сказал он ей, – давай ты опустишь оружие, мы вернемся в дом и нормально поговорим. Ты же простудишься. На улице всего плюс десять градусов. Маша не глупи…

– Это правда? Тебя чуть не убили, а Солейко специально все это затеял? Он специально выкрал меня? И ты не собирался меня ему продавать? – опять повторила она свой вопрос, вглядываясь в лицо Влада и пытаясь понять, правду ей сейчас говорят или просто пытаются успокоить?

Влад невольно опустил свой взгляд, ему не хотелось, чтобы Маша все это узнала, это был его личный прокол, ему было стыдно за то, что случилось, а Герман все это рассказал.

– Правда?! – еще громче крикнула Маша, и все же опустила пистолет.

Но в этот момент, кто-то невидимый ее взгляду резко выбил оружие из ее руки точным ударом, и, Маша, от неожиданности, метнулась в другую сторону, но на ее пути появился Влад. Он мгновенно каким-то хитрым приемом сбил ее с ног, и, не дав ее телу коснуться земли, подхватил на руки, и прижал к себе с силой.

Оказывается, один из охранников умудрился очень близко подобраться к ней, пока она разговаривала с Лисовским.

Маша попыталась вывернуться из его рук от дикой паники, накатившей на нее. Она вспомнила тот самый подвал, и поняла, что не за что на свете не желает больше оказаться в этом страшном чистилище, и начала выворачиваться из рук Влада, осыпая его градом ударов.

Влад еле удерживая ее в руках, закричал Герману:

– Быстро медсестру зови! Пусть вколет ей какое-нибудь успокоительное!

Маша так и продолжала пытаться вывернуться, но Влад с такой силой сжал ее в руках, что у нее кости затрещали, а дышать совсем стало нечем. И тогда она решила попытаться уговорить его:

– Влад, пожалуйста, я не хочу в подвал, не надо, Влад, хватит, отпусти, меня, отпусти,… хватит! – захрипела она, стараясь поймать его взгляд.

– Маша, успокойся, не будет никакого подвала, тебе нужно согреться и успокоиться, Герман! Где медсестра?!

Из-за панического страха, до Маши не сразу дошло, что сказал Влад, и она с удвоенной силой начала сопротивляться.

Влад со всей силой встряхнул ее, так что у Маши зубы клацнули и в ушах зазвенело.

– Твою мать! Успокойся! Не будет никакого подвала! – зарычал Влад, опять с силой сдавил ее, – Герман, где тебя носит! Давай уже какой-нибудь укол!

До Маши наконец-то дошло, что говорит Влад, и она замерла в его руках.

– Подвала не будет? – на всякий случай переспросила она его.

– Нет, не будет!

– Правда? – она попыталась заглянуть ему в глаза, но из того, положения в котором находилась, было немного сложно это делать. Влад в процессе борьбы, распластал ее по всему своему телу.

– Правда! – рявкнул он со злостью, так как тоже уже подустал, удерживать рыжую фурию на весу и при этом еще и сжимать с силой.

Маша тут же расслабилась, но вспомнила про уколы.

– Не надо мне никаких уколов! Я нормальная! Я нормально себя чувствую, я так успокоюсь, не надо…, – отрывисто и быстро затараторила она, так как отчаянно не хотела вновь засыпать.

– Ты уверена?

– Да… и пожалуйста, мне нечем дышать.

– Ладно, – Влад слегка ослабил свою медвежью хватку, -… но пообещай мне, что не будешь вырываться, иначе мне опять придется применять силу.

– Обещаю, – с облегчением ответила Маша, чувствуя, что дышать, стало намного легче.

Влад вошел в дом, с ней на руках, но ставить Машу на ноги не торопился. Она вцепилась в лацканы его куртки обеими руками, с такой силой, что кончики ее пальцев заныли. Сейчас, когда адреналин начал спадать, Маша всем телом ощутила минусовую температуру на улице, и боль в онемевших от холода ступнях.

На лестнице показался мрачный Герман с незнакомой девушкой.

– Это кто? – с удивлением спросил Влад.

– Новая медсестра, я проверил ее.

Владу некогда было разбираться пока с этим вопросом, и он решил, довериться своему начальнику СБ.

– Влад, не надо уколов! Я уже успокоилась, достаточно просто горячего сладкого чаю, – косясь на новую медсестру, тихо попросила Маша.

Ей не хотелось опять превращаться в овощ. Хотелось просто согреться и успокоиться. Тем более, что Влад не тащил ее опять в злосчастный подвал, а начал подниматься по лестнице вверх. Да и не выглядел он злым.

И та история о том, что его чуть не убили… И он не виноват в том что случилось… и эмоции Влада при этом… Маша почему-то поверила Герману. И сейчас ей просто хотелось постоять под горячими струями воды, чтобы согреться.

– Ты уверена? Голова не болит? – решил уточнить Влад.

– Нет, все хорошо, правда, – Маша обхватила его шею руками и уткнулась в нее холодным носом.

– Ладно, мы сами разберемся, можете быть свободны, – коротко отдал он приказ девушке, с жадным любопытством разглядывающей своего нового работодателя, с Машей на руках.

Ответ медсестры Влад уже не слушал, так как быстро удалялся вверх по лестнице в свою комнату, неся в руках драгоценную ношу, которая уже второй раз за день, находилась на волосок от смерти, причем опять же по его вине.