Читать книгу Отто П. по прозвищу Арахис - Эми Батлер Гринфилд - Страница 4

Отто П. Арахис вырос в неволе, но благодаря усердному труду и прозорливости сумел стать свободной птицей. «Настоящего ворона не приковать цепями» – таково было его жизненное кредо, и он повторил его, бесшумно входя в свой собственный дом.

– В смысле, как я прикована к этой штуке? – отозвалась Люсиль из дальнего конца гостиной.

Отто подпрыгнул. Он не подозревал, что она проснулась и покачивала инкубатор, как колыбельку. Она что, поддразнивала его? Было похоже на то, но он не был уверен на все сто процентов. Они были практически молодоженами, и Отто еще только привыкал к ее шуткам.

Люсиль приободряюще посмотрела на него пронзительными черными глазами, и он расслабился.

– Как спалось, милый? – спросила она с любопытством. – Ты ушел еще до рассвета.

– Спасибо, я спал хорошо, – ответил он.

Отто по натуре был ранней пташкой. Но вот о чем Люсиль понятия не имела, так это о том, как много предрассветных часов провел Отто рядом со Стариком, который и сам не любил валяться в постели. Честно говоря, она не знала, потому что Отто не рассказывал. Он не был уверен, что ей придется по нраву то, как много времени он проводит в мастерской, занимаясь новыми изобретениями, особенно сейчас, когда они ждали появления на свет своего первого птенчика.

Разумеется, Люсиль знала, что Отто изобретатель. Шила в мешке не утаишь. Очень уж хорошо было свито их гнездо – Люсиль прекрасно это знала, ведь она сама его и свила, но именно Отто начинил его устройствами собственного производства. Он был изобретателем от бога, и именно это ей в нем нравилось.

Отто уселся на диван и пролистал журнал «Популярно о науке», который выловил из мусорного бака за магазином «Правильные покупки». И как только у кого-то из людей поднялась рука выбросить такое сокровище? Этого ему никогда не понять. Отто особенно понравилась статья о фильтрации моторного масла, и он перечитал ее несколько раз.

– Масляные отложения убивают двигатель, – пробормотал он себе под нос, переворачивая страницу.

– Долой их! – согласилась Люсиль.

Она слегка наступила на пружинный люк в полу, и тот со свистом открылся. Под ним оказалось отверстие, в которое она выбросила засохший виноград и луковое колечко – остатки вчерашнего ужина. Люсиль не церемонилась с объедками. Она захлопнула люк и прикрыла его циновкой из соломы.

– Какие планы на сегодня, любимый? – спросила она.

– Как обычно. Постараюсь не разнести район в пух и прах. – Отто не сообщил, что чуть позже позади мастерской будет проведен Величайший Эксперимент. Конечно, стоило бы, но он этого не сделал. – А у тебя какие на сегодня планы?

– Хммм, – медленно протянула она, будто хорошенько обдумывая вопрос. – Сперва я собираюсь найти птицу, которая хоть немного знает о том, как чинить инкубаторы.

Когда ее намек остался без внимания, она проявила настойчивость:

– Ведь наш инкубатор сломался. Сломался! Такими темпами мне придется самой высиживать яйцо.

Отто в это время с увлечением читал объявление о продаже двуручных гаечных ключей.

– Может, мне самой попробовать? – продолжила Люсиль. – Я ведь кое-что смыслю в расстройствах.

– Устройствах. У-стройствах. Никогда не называй их расстройствами, ведь они не имеют ничего общего с этим, – Отто вздохнул и закрыл журнал. – Что ты там собралась пробовать?

– Починить инкубатор, дорогой. Наше яйцо остывает.

Семнадцать дней назад Люсиль осторожно поместила яйцо в инкубатор, который разработал и собрал Отто. Обычные птицы сами высиживали яйца и не могли позволить себе отойти от невылупившегося потомства дольше чем на несколько минут. Но Люсиль была слишком современной, чтобы перенять эту традицию. И все же каждые четверть часа она переворачивала яйцо, и оно становилось холоднее. И никаких «если», «и» или «но» по этому поводу.

– Исключено, – сказал Отто.

Он пересек гнездо, чтобы проверить большую коробку, сколоченную из фанеры, собранной на городской свалке. Коробка стояла на четырех крепких ножках и имела смотровое окно. Простой поворот ручки раскачивал подвижную полку внутри, тем самым переворачивая яйцо. (Если этого не делать, кажется, из яйца мог вылупиться пустоголовый птенец, а на это Отто никак не мог согласиться.) Самой выдающейся частью устройства был находящийся сбоку бойлер, наполненный водой и нагреваемый небольшой керосиновой лампой. Нагретая вода текла по трубам, расположенным внутри коробки, и держала яйцо в тепле и уюте.

Конечно, открытый огонь – последнее, что ворониха согласилась бы иметь у себя в гнезде. Все птицы испытывали отвращение к домашнему отоплению, даже самые глупые. Лишь после того, как Отто продемонстрировал огнеупорные свойства коробки раз сто (он обшил ее тем же материалом, который порекомендовал Старику), Люсиль согласилась установить ее в доме. А теперь она и вовсе не могла без нее обходиться.

Отто тут же понял, в чем проблема. Он поднял крышку коробки и отрегулировал трубы.

– Так-то лучше, – сказал он яйцу, слегка толкнув его головой, нежно и, как он надеялся, по-отцовски. Мог бы отец так сделать? Ему казалось, что да, но он не был уверен.

Что вообще значит вести себя «по-отцовски»? Не то чтобы к яйцу прилагалась инструкция, да и журнал «Популярно о науке», как ни странно, молчал по этому поводу. Когда птенец вылупится, жизнь изменится, и эта мысль действовала Отто на нервы. Вдруг он не все сделает правильно? Вдруг он сделает все неправильно? Что ж, скоро птенец появится на свет, вот тогда-то он это и выяснит в уединении собственного гнезда.

Но выяснит ли он? К раздражению Отто их потомство пробуждало огромный интерес всех соседей. Настолько, что это практически превратилось в событие общественной важности.

– Пусть не суют свой клюв в чужие дела, – сказал он яйцу.

– Почему? Это яйцо не похоже ни на одно другое! – упрямо воскликнула Люсиль.

– Пора начинать брать плату за вход, – проворчал Отто.

Яйцо было на 50 процентов крупнее, чем среднестатистическое. Это было определенно яйцо ворона – продолговатое и синее в крапинку. Но оно было огромным. Отто в жизни не видел ничего подобного. Как и его соседи, которые не упускали ни единой возможности втиснуться в гнездо и потаращить глаза на эту штуку. «Это чудо! – говорили они. – Это знамение!»

– Разве мы донимаем соседей каждый раз, когда кто-то в интересном положении? – спросил Отто.

Люсиль хрюкнула от смеха:

– В интересном положении! Так еще кто-то говорит?

– Я говорю. В наши дни птицы стали слишком любопытны. Суют свои клювы туда, куда их не просят. Вечно что-то вынюхивают, – настаивал Отто.

– Ты такой старомодный, – сказала Люсиль.

– Я просто из тех птиц, кому необходимо личное пространство – парировал Отто.

– А мне необходим ты, – сказала Люсиль. Она нежно наступила ему на ногу и крепко ее сжала. – Спасибо, что починил инкубатор. Я волновалась за Эмброуза. Или Беттину, если это девочка.

«Она дала ему имя», – не без удовольствия подумал Отто. И все же у него из головы не выходил размер этой штуки. Ему это казалось неестественным, абсурдным. А что, если с ним что-то не так? Может, стоит накрыть его одеялом, чтобы соседи перестали судачить…

– Лю-Лю-Люсиль! – в окно просунулись черная голова и мускулистые плечи почти взрослого ворона.

– Перья мои подери! – ругнулся Отто себе под нос.

– Кристофер, дорогой, – пропела Люсиль.

Кристофер был ее младшим братом, которого она берегла как зеницу ока. Отто он раздражал. Сам не имея братьев и сестер (или, по крайней мере, ни одного, кого бы он помнил), Отто не мог взять в толк, как Люсиль могла настолько сильно заботиться о ком-то, кто не был… Отто.

– Доброе утро! Как поживает Картофелина? У вас все в порядке? – спросил Кристофер. Он относился к яйцу с нежной доброжелательностью будущего дядюшки.

– Все хорошо, – проворковала Люсиль.

Она повернула ручку, и они увидели, как яйцо аккуратно перекатилось на другую сторону инкубатора. Примерно с минуту все молчали. Затем Кристофер вспомнил о причине своего визита.

– Отто! – прокаркал он, его голос уже начал ломаться. – Старик Бартлби только что вышел из дома. Я подумал, ты захочешь узнать, – он подмигнул Люсиль.

Вот оно. Можно было считать, что день для Отто официально начался. Когда Бартлби выходил из дома, Отто тоже выходил из дома. Отто водрузил свой журнал «Популярно о науке» на журнальный столик и клюнул Люсиль в щеку.

– Буду дома к обеду, – сказал он.

– Не забудь принести какую-нибудь еду, – сказала Люсиль.

– Ладно, женушка, – откликнулся Отто.

С умным видом он вылетел через входную дверь. Опаздывать было нехорошо, и Отто П. Арахис никогда не опаздывал.