Читать книгу Цвет боли. Подчинение - Эмилия Витковская - Страница 1

Ева Брекенридж, нервничая, рассматривала свое изображение в зеркале. Она ни с кем не собиралась встречаться этим утром. Ни с кем, кроме Марка. Она знала, что он будет здесь, точно так же, как он был здесь в этот день в течение предыдущих двух лет, ожидая, чтобы отвезти ее на кладбище, возложить свежие цветы на могилу ее мужа.

Цветы стояли в вазе на туалетном столике рядом с ней, ожидая, когда она возьмет их и вынесет из дома. Но она колебалась, потому что в этом году… В этом году все было иначе. Она была обеспокоена, но все уже решила.

Ей придется жить своей жизнью. Ей придется отпустить прошлое. Это было больно, но в то же время принесло ей некоторое облегчение, как если бы с ее плеч сняли большой груз. Все, что ей оставалось сделать, это посетить могилу Роберта и примириться со своим решением.

Ева разгладила блузку и провела руками по бедрам, затянутым в узкие джинсы. Обычно она по-другому одевалась на кладбище в годовщину похорон мужа. Последние два года она носила черное. Было бы неуважительно действовать небрежно, как будто этот визит не был важным.

Но она также знала, что Роберт не хотел бы, чтобы она так жила. Он хотел бы, чтобы она была счастлива. И его бы не обрадовало то, что она все еще так горько оплакивает его.

Вздохнув, она нанесла легкий блеск на губы и быстро собрала свои длинные волосы в небрежный хвост.

Это была настоящая Ева. В джинсах и повседневной рубашке ей было удобнее, чем в дорогих платьях и украшениях. Только под одеждой она носила сексуальное нижнее белье, в котором так любил ее видеть муж.

Ева закрыла глаза, вспоминая, каково было, когда он прикосался к ней. Как его руки двигались по ее телу, зная его лучше, чем она сама. Он точно знал, как доставить ей удовольствие, как прикоснуться к ней, поцеловать, заняться с ней любовью.

Он дал ей все, что она могла когда-либо пожелать. Его любовь. Его уважение. Все, кроме единственного, в чем она нуждалась больше всего, и этого она никогда не могла бы попросить у него. Она слишком сильно его любила, чтобы когда-либо требовать от него того, что он не мог ей дать.

Ева стряхнула тяжелую пелену печали, решив прожить этот день и жить дальше. Жить новой жизнью.

Она взяла цветы, свои любимые, и поднесла к лицу, закрыв глаза на вдохе. Такие цветы ей всегда дарил Роберт. Каждый день рождения. Каждую годовщину их знакомства. Или в любое время – просто так. Сегодня она положит их на его могилу и уйдет. На этот раз навсегда.

Ей не нужно было видеть холодную мраморную плиту, отмечавшую его жизнь и смерть, чтобы поминать о муже. Не таким она хотела его запомнить. Она мучила себя, стоя над его могилой и безумно скучая.

Он всегда будет жить в ее сердце и душе. Вот где она станет навещать его в будущем. Не на травянистом холме, прикрывавшем гроб.

Ева быстро открыла входную дверь и вышла наружу, моргая от внезапно нахлынувшей волны солнечного света. Хотя была весна, погода в Хьюстоне стояла теплая, и она была рада, что надела блузку с короткими рукавами вместо черного платья, которое всегда носила.

Марк ждал, прислонившись к своей машине, как она и предполагала. Он выпрямился, когда увидел ее, и Ева заметила короткую вспышку удивления в его глазах.

Она скользнула по его пальцам, и он слегка сжал ее руку. В словах не было необходимости. Они оба оплакивали потерю – ее мужа и его лучшего друга.

– Ты прекрасно выглядишь, Ева, – сказал Марк, проводя ее к пассажирскому сидунью.

Она улыбнулась, зная, что сегодня не выглядит особенно красивой. И, вероятно, он был удивлен ее непринужденной внешностью, хотя и не подал виду. Марк взял цветы и осторожно положил их сзади, а затем закрыл дверь, убедившись, что она удобно устроилась.

Затем он проскользнул на водительское сиденье, и Ева почувствовала его запах.

Марк всегда пах одинаково. Совершенно по-мужски, хотя она знала, что он никогда не пользовался одеколоном или лосьоном после бритья. Он был человеком без излишеств, как и Роберт, хотя ее муж носил дорогую одежду, и даже его повседневная одежда была сшита с учетом его привычек.

Даже машина Марка соответствовала его характеру. Элегантный черный «Ягуар». Марк водил машину, названную в честь хищника. Он хорошо подходил для этой роли.

Они были партнерами по бизнесу, но Роберт всегда был подставным лицом. Он был безупречным лицом компании – обедал с клиентами, заключал сделки, посещал все светские мероприятия, а Марк работал за кулисами. Он всегда делал большую часть работы и решал проблемы.

Роберт часто смеялся и говорил, что он был внешностью и обаянием, а Марк был мозгом операции. Но Марк определенно не был лишен привлекательной внешности или очарования. Они были полной противоположностью друг другу. Роберт бы голубоглазым блондином, а Марк – шатеном с темно-карими глазами. Он был не менее привлекателен, чем Роберт. У него была просто более спокойная привлекательность. Молчаливый. Почти задумчивый. Он заставил Еву нервничать, когда она впервые увидела его – они с Робертом еще только начали встречаться. Их ухаживания были бурными. Роберт сбил ее с ног, и Ева знал, что Марк был обеспокоен тем, что его друг потерял голову. Двигается слишком быстро. Тот факт, что Ева это знал, заставил ее опасаться Марка, но со временем он стал ее опорой. Особенно после смерти Роберта.

Когда они выезжали из резиденции Евы, Марк потянулся к ее руке, переплетая ее пальцы, и, как он это делал раньше, слегка сжал в знак успокоения.

Ева повернулся и улыбнулся ему, без слов сказав, что с ней все в порядке. Когда они остановились на красный свет, Марк пристально посмотрел на нее, как будто пытался понять, что в ней изменилось.

Очевидно, удовлетворенный увиденным в ее глазах или выражении лица, он улыбнулся в ответ, но продолжал держать за руку, преодолевая поток машин по пути к кладбищу, которое находилось всего в нескольких милях от того места, где жили Ева и Роберт.

Они ехали в уютной тишине. Они никогда особо не разговаривали в тот день, когда Марк каждый год возил ее на кладбище. Ева навещала могилу мужа и в другое время, но Марк всегда сопровождал ее в годовщину смерти.

Но это был не единственный раз, когда она видела Марк. Он появился в тот момента, как Роберт скончался, и с тех пор был ее опорой. Особенно в тот первый год она отчаянно нуждалась в нем, и он никогда не колебался, независимо от того, в чем она нуждалась, будь то помощь в расшифровке документов и волоките после смерти ее мужа или просто дружеский визит, чтобы составить ей компанию в те дни, когда она чувствовала себя особенно несчастной и одинокой.

Она была бесконечно благодарна Марку за его неизменную поддержку в течение последних трех лет, но пора было двигаться дальше. Пришло время ей встать на ноги, и Марку пора перестать ухаживать за ней.

Сегодня она должна отпустить не только Роберта, но и Марка. Он заслуживал большего, чем возложенная на него роль компаньона вдовы своего лучшего друга. У него была своя собственная жизнь. Она понятия не имела о его связях и даже о том, был ли он в постоянных отношениях. Она внезапно осознала, насколько эгоистичной и черствой она была после смерти мужа. Марк был ее помощником, и она считала это само собой разумеющимся, но больше не собиралась так поступать. Было бы чудом, если бы у Марка были постоянные отношения, потому что немногие женщины будут терпимо относиться к тому, что мужчина бросает все, чтобы броситься на помощь вдове своего лучшего друга.

Когда они прибыли на кладбище и припарковалась, Ева сразу же вышла, не дожидаясь, пока он поможет ей. Она открыла дверь на заднее сиденье и наклонилась, чтобы забрать цветы.

– Я достану их, Ева.

Низкий голос Марка задел ее уши, вызвав покалывание в затылке. Она взяла букет и ободряюще улыбнулась.

– Спасибо, Марк! Я в порядке.

Он посмотрел на нее загадочным взглядом, и ей показалось, что он снова изучает ее, пытаясь проникнуть в голову. Как будто он знал, что что-то изменилось, но не мог понять, что именно. Это было к лучшему, потому что Ева умрет, если Марк сможет читать ее мысли. Если бы он узнает, что именно она планировала и как намеревалась жить дальше.

Без сомнения, он был бы в ужасе. Он бы подумал, не сломалась ли она наконец, и он, вероятно, затащил бы ее в кабинет психиатра так быстро, что у нее закружилась бы голова. Вот почему она не собиралась сообщать ему о своих планах.

Другое дело ее подруги. Чесси бы ее поняла. Она бы даже подбодрила. Кайли… Кайли была невесткой Евы, единственной сестрой Роберта. Они оба выросли в ужасных обстоятельствах, и так же, как Роберт никогда не мог дать то, чего жаждала и в чем нуждалась его жена, так и Кайли никогда не поймет, что движет Евой. Возможно, она даже рассердится, решив, что это предательство брата.

Но она забегает вперед. Сначала кладбище и последний раговор с Робертом. Затем за обедом встреча с лучшими друзьями. Ей нужно быть как можно более занятой сегодня, потому что сегодня вечером все начнется.

Подходя к могиле Роберта, Ева ждала, что к глазам подступят предательские слезы. Но, как ни странно, она впервые за долгие три года почувствовала покой.

Она встала на колени и осторожно смахнула листья и пыль с основания надгробия, прежде чем поставить вазу с цветами посередине. Ее взгляд скользнул вверх к надписи. Напоминание о рождении и смерти Роберта.

Ее палец медленно проследил за словами. Любимый муж, брат и лучший друг. Эти слова сказали все. Напоминание о тех, кто до сих пор оплакивал его. Ева настояла на том, чтобы Марк был удостоен чести быть упомянутым на надгробии, поскольку он был таким же членом семьи Роберта, как она и Кайли.

Еве хотелось, чтобы у них были дети, чтобы его наследие и память жили в них. Но, как и любая молодая пара, они думали, что у них есть все время на свете. Роберт опасался иметь детей. Он боялся, что у него были те же генетические особенности, что и у его отца. Независимо от того, сколько раз Ева мягко напоминал ему, что он совсем не похож на своего отца, Роберт по-прежнему боялся причинить боль тем, кого любил больше всего.

Она понимала его страх. Она знала, как сильно он ее любит. Она также знала, что он лучше умрет, чем причинит вред ей или ее детям. Но тьма его прошлого по-прежнему омрачила его настоящее. Прошлое все еще не давало ему покоя по ночам. Хотя его сестра не часто рассказывала об этом, Ева знал, что Кайли снились те же кошмары, что и Роберту. Что она разделяла многие из бессонных ночей, которые пережил Роберт.

На Еву накатила волна печали. Отец Роберта разрушил жизни двух невинных детей. Хуже того, он дожил до их взрослой жизни, влияя на их выбор, всегда живя в их страхах, даже когда умер. Он все еще держал их в руках из могилы, память и воспоминания обо всем, что он делал, до сих пор мучая их.

– Ева?

Марк тихо окликнула ее по имени, прерывая ее мысли, и она осознала, как долго стояла на коленях у основания памятника, обводя надпись пальцами.

Ева повернулась, подняв голову вверх, так что ее взгляд встретился с Марком.

– Дайте мне минутку, пожалуйста. Подожди меня у машины, если ты не против. Всего несколько минут, и я буду готова.

В глазах Марка снова мелькнуло удивление. Никогда раньше она не просила, чтобы ее оставили одну у могилы Роберта. Это было слишком сложно, слишком эмоционально. Марк всегда оставалась рядом с ней, устойчивый и сильный, ее камень, на который можно было опираться. Он был с ней до тех пор, пока она хотела остаться, а затем отвозил ее домой, где проводил остаток дня, сидя с ней, пока она плакала у него на плече.

Не сегодня. Уже нет.

– Если ты так хочешь… – нерешительно сказал он.

Ева твердо кивнула, убедившись, что слезы ей не грозят. Она не собиралась плакать перед ним. Она слишком долго этим занималась.

– Хорошо, – признал он. – Не торопись, дорогая. Я договорился взять выходной на весь день.

Ева улыбнулась. Она не хотела, чтобы он проводил с ней весь день, как делал это раньше. Слишком много нужно было сделать до сегодняшнего вечера. И она не хотела случайно сломать свою решимость и довериться Марку. Мало того, что это было неуместно, но он определенно не одобрил бы. Он бы подумал, что она сошла с ума.

Ева повернулась назад, когда Марк направился к машине, а затем выпрямилась, чтобы встать над могилой. Она смотрела вниз, сжав челюсти, сдерживая эмоции для разговора, который собиралась завязать со своим мужем.

– Знаешь, я люблю тебя, – сказала она так, словно он стоял перед ней. – Я всегда буду любить тебя, Роберт. Но я хочу, чтобы ты знал, что я собираюсь двигаться дальше. Попробую двигаться дальше, – поправила она. – Начну сегодня вечером. Я знаю, что были… вещи … которые ты не мог мне дать. И я хочу, чтобы ты знал, что я никогда не обижалась на тебя за это. Боже, я слишком сильно любила тебя, чтобы ожидать, что ты дашь мне то, что ты не мог дать. Но ты ушел…

Ее голос дрогнул, когда она произнесла последние, и она подавила поток слез.

– Я одинока, Роберт. Я очень сильно по тебе скучаю. Не проходит и дня, чтобы я не скучала по тебе. Ты был так добр ко мне. Любовь моей жизни. Я знаю, что больше никогда не найду этого. Обрести совершенство хотя бы раз в жизни – это невероятно. Но дважды? Нет, я знаю, что для меня никогда не будет другого, как ты. Но есть вещи, которые мне… необходимы, – прошептала она. – То, что ты не мог мне дать. Вещи, о которых я бы никогда тебя не просила. И я хотела прийти сюда сегодня, чтобы рассказать тебе. Сказать, что я не вернусь. Не потому, что я тебя не люблю или что я тебя забуду. Мне слишком больно приходить сюда и говорить с тобой, зная, что я никогда тебя не верну.

Она глубоко вздохнула и двинулась вперед.

– Я нашла место, где специализируются на… доминирование. Мне нужно понять, чего мне не хватает. Возможно, это всегда было тем, чего мне не хватало. Может быть, я найду ответ. Может быть, не смогу. Но я должна попробовать. Я должна знать. И я не могла не сказать тебе. Не объясняя, что я ни в чем не нуждалась, когда мы поженились. Я ни на мгновение не сомневался, что ты любишь меня, и ты бы подарил мне луну, если бы я попросила. Но об этом … я не могла тебя просить. И прямо сейчас мне нужно чем-то заполнить пустоту. В моей душе есть дыра, Роберт. Та, которую я больше никогда не смогу заполнить. Но сейчас я бы взяла даже повязку. Временное утешение. Я просто хотела, чтобы ты знал. Я буду в порядке. Я не попаду в опасную ситуацию. Я уверена, что буду в безопасности. И как бы мне ни было больно говорить это, я наконец отпускаю тебя. Я слишком долго держалась за тебя. Я больше не могу этого делать. Вокруг меня творится жизнь. Жизнь продолжается. Звучит так банально, правда? Но это правда. Чесси и Тейт волнуются за меня. Кайли волнуется. И Марк. Боже, я удивлена, что он еще не умыл руки. Я была такой обузой для него – для всех – последние три года, и я не хочу больше быть этой женщиной.

– Ты дал мне уверенность и независимость. Ты так многому меня научил. Ты дал мне мир. Проблема в том, что когда ты ушел, ты забрал с собой мой мир. И я снова хочу его вернуть. Я хочу жить и не быть этой пустой оболочкой самой себя, которой я была с тех пор, как ты умер.

Она успокаивающе вздохнула, зная, что то, что она скажет дальше, было глупым. Но ей нужно было снять это с груди. Скажите это и отпустите навязчивые эмоции.

– Еще хочу сказать, что прощаю тебя. Я знаю, это звучит так глупо. Тебе не нужно мое прощение. Но я так долго злилась на тебя за то, что ты бросил меня. Я была такой эгоисткойм. Я провела три года в гневе и обиде, и с сегодняшнего дня я больше не буду этим человеком.

Она позволила руке скользнуть по нагретому солнцем мрамору надгробия.

– Я тебя люблю. Я скучаю по тебе. Я всегда буду любить тебя. Но до свидания, Роберт. Где бы ты ни был, я надеюсь, что ты спокоен, и я надеюсь, что ты знаешь, как сильно я тебя любила. Спасибо, что любишь меня.

Она закрыла глаза, когда собрались слезы, и не открывала их снова, пока не убедилась, что сможет вернуться к машине, где ждал Марк, не выглядя развалиной.

Бросив последний взгляд на могилу и цветы, которые уже потеряли несколько лепестков на ветру, Ева повернулась, расправила плечи и пошла прочь. Поднялся ветер, и солнце пробивалось сквозь облака, освещая ее лицо. Она повернула лицо вверх, наслаждаясь теплом, когда мир окутал ее в своих нежных объятиях. Как будто Роберт посылал ей сообщение, или, возможно, она только представляла, как он благословляет ее решение.

Марк придержал для нее дверь, не сводя взгляда с ее лица, как будто пытался выяснить ее настроение. Она старалась не проявлять никаких внешних эмоций. Потому что она была уверена, что то, что она скажет дальше, ему не понравится, и если он подумает, что она расстроена, он никогда не оставит ее одну до конца дня.

Она подождала, пока он сядет за руль и тронется, прежде чем повернуться к нему.

– У меня сегодня планы на обед, так что тебе не обязательно оставаться со мной. И у меня есть планы на вечер, – пробормотала она.

Брови Марка нахмурились, и он даже не попытался скрыть свое беспокойство. Он взял ее за руку, когда они остановились у светофора.

– Что с тобой происходит, милая?

Его тон был взволнованным, глаза пристально смотрели на нее.

Она одарила его полуулыбкой.

– Я обедаю с Кайли и Чесси. Пришло время прекратить изображать скорбящую вдову каждый год в один и тот же день. Прошло три года, Марк. Он ушел и не вернется.

Она остановилась на мгновение, боль от собственных слов на мгновение перехватила дыхание. Но это нужно было сказать. Следует признать. И, возможно, слова, произнесенные вслух, сделало это намного более реальным.

Ева могла поклясться, что видела облегчение в его глубоких карих глазах, но оно прошло так быстро, что она была уверена, что ей это показалось.

– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пришел после обеда с девушками?

Она покачала головой:

– Нет. В этом нет необходимости, Марк. Ты достаточно долго ухаживаешь за мной. Пора мне встать на ноги. Я уверена, что для тебя должно быть облегчением то, что тебе не нужно возиться со мной из-за страха, что я наложу на себя руки. Мне просто жаль, что я так долго был для тебя обузой.

На этот раз в темных глазах Марка вспыхнул гнев:

– Черт, ты не была обузой! Роберт был моим лучшим другом, Ева. Он – и ты – чертовски много значите для меня.

Она сжала его руку, когда он прибавил скорость после того, как машина позади них сердито гудела, потому что Марк не сразу тронулся после того, как загорелся зеленый свет.

– И я ценю это. Я ценю все, что ты для меня сделал. Но пора, Марк. Я должна это сделать. Он ушел. Я должна это принять.

Марк не ответил. Он устремил взгляд вперед, в салоне машины висело сильное напряжение. Разозлила ли она его? Она только была честна и искренне думала, что он будет рад, что ему больше не придется обращаться с ней, как с хрупким стеклом. Что он сможет возобновить свою жизнь, не делая ее приоритетом для себя.

Когда они вернулись в ее дом, Марк проводил ее до двери, и она вошла, повернувшись назад, чтобы сказать ему спасибо и до свидания.

– Это не до свидания, – твердо сказал он. – Ты думаешь, что я больше не нужен, но это не означает, что я просто исчезну. Готовься к этому, Ева.

Сказав это, Марк развернулся на каблуках и зашагал обратно по тротуару, оставив ее с открытым ртом, когда он уезжал.