Читать книгу Цена искусства - Энни Джой - Страница 6

– Ва-аня! Вань! – слышу настойчивый голос сестры сквозь сон, а затем чувствую, как меня трясут за плечо.

– М-м? – сонно разлепляю веки и вижу Лизу, а затем морщусь. – Ещё пять минуточек.

Сладкий зевок вырывается сам собой, и я устраиваюсь за столом поудобнее.

– Какие пять минуточек?! Ты совсем с ума сошел?! В школу вообще собираешься?! – возмущаясь, более настойчиво трясет меня она.

– Чего? – жмурю глаза и, взяв телефон со стола, смотрю на время. – Вот черт!

Подскакиваю с места и спешу в ванную, чтобы привести себя в порядок. Надо же как-то себя взбодрить после бессонной ночи.

– Позавтракать уже не успеешь! – кричит мне вслед сестра, направляясь за мной.

– Фиг с ним с завтраком. Ты свое платье-то посмотрела? – спрашиваю, принимаясь чистить зубы в спешке.

– Вы только посмотрите, его лишь платья интересуют, – театрально вздыхает сестра, покачивая головой.

– Ты – мерить. Я – приводить себя в порядок, – командую я, захлопываю дверь в ванную перед ее носом и дочистив зубы быстро лезу в душ.

– Командир! – слышу через дверь возмущения сестры, а затем ее удаляющиеся шаги.

Быстро ополоснувшись, наспех прохожусь по волосам феном. Вернувшись в свою комнату, нахожу там сестру, красующуюся перед зеркалом в своем обновленном платье. Зависаю на входе, любуясь полученным результатом.

– И как? – спрашиваю затаив дыхание.

– Я не верю, что это сшил мой брат. Это… Слишком роскошно, – Лиза так и не сводит влюбленный восторженный взгляд со своего образа, явно позабыв о том, что я тороплюсь.

Довольный ее реакцией, стаскиваю со стула одежду, быстро одеваюсь и накидываю на плечо рюкзак.

– Рад, что тебе понравилось и я пошел! – кричу ей вслед, а затем натыкаюсь в коридоре на Кирби. – Прости, дружище. Я же обещал с тобой погулять.

С досадой осознаю, но понимаю, что мне некогда. С щемящей грустью в сердце чешу собаке за ухом и спешу на выход.

– А с платьем для школы как? – нагоняет меня в дверях сестра, пока я обуваю кроссовки.

– Не закончил. Еще одна ночь нужна, и я все, – обувшись, открываю входную дверь. – Я пошел.

И спешу наконец в школу. В этот момент я всем сердцем благодарен за то, что она расположена так близко. Ночь, конечно, и прошла без сна, но эмоции от проделанной работы окрыляют похлеще любого допинга. А потому я хоть и опаздываю, но ровно со звонком залетаю в класс.

Первым уроком в четверг у нас геометрия, а с этим предметом у меня все отлично, поэтому неуверенности я не чувствую. Не чувствую до тех пор, пока на входе в кабинет не налетаю на Черняева.

– Погоди-погоди, – останавливает меня Вася, преграждая собой путь, расправляя плечи. – Ты куда такой непунктуальный торопишься? А все… Звоночек прозвенел. Проваливай.

Внутренне понимаю, что это легкая возможность для него, чтобы меня зацепить и почувствовать свое превосходство. Только такого горячего приема я никак не ожидал, а потому на первых секундах зависаю и немного мнусь, осматриваясь по сторонам. Все внутри съеживается, но я стараюсь этого не показывать.

Замечаю, что преподавателя в классе еще нет, а значит, в целом ничего критичного не произошло.

– И чо завис? – продолжает нависать Черняев, но стоит мне приоткрыть рот, чтобы попытаться, что-то сказать, как дверь в кабинет открывается.

– И чего стоим? Присаживаемся-присаживаемся, – подгоняет нас преподавательница по алгебре и геометрии.

Молодая светловолосая женщина, со стильным каре, в очках и в светлом костюме. Глядя на ее волосы, конечно, просятся шутки про блондинок, но ее взгляд слишком мудрый для этого. Да и ее решительность все попытки внутренне пошутить отметает сразу.

– Алла Владимировна, тут это. Наш новенький – Ваня Ткачев, опоздал. Вот объясняю ему, что так делать больше не надо. Неуважительно это по отношению к нашей, Алле Владимировне, – Черняев в два счета растягивает губы в фальшивой улыбке и закидывает руку мне на плечо, притягивая к себе, словно мы братаны. – Верно, Вань? Ну он больше так не будет. Хотя оценку ему снизить для профилактики можно. Сам попросил.

Смиряю Васю гневным взглядом и резко сдергиваю его руку с плеча.

– За опоздание и правда прошу прощения, больше не повторится, – только и отвечаю, и прохожу за свою парту, где меня уже ждет Алина.

– Черняев, сам садись на место. Много на себя берешь. Если меня не будет устраивать дисциплина Ткачева, я поговорю с ним лично. Не думай, что мне ничего не видно. Садись и готовься, – строго осаждает его Алла Владимировна, но только Вася успевает вернуться за свою парту, как его ожидает приятный сюрприз. – А теперь начинаем урок и для начала закрепим пройденную тему. Черняев, к доске.

Невинно улыбаясь и хлопая глазками, вызывает она его, а я шумно вздыхаю воздух и задерживаю дыхание, чтобы не заржать. Черняев прожигает меня взглядом, гневно раздувая ноздри и отбрасывая ручку в сторону.

Справедливость восторжествовала или мне только кажется?

– Ты чего… Он тебя все утро ждал. Сначала поджидал во дворе школы, потом хотел стул клеем намазать – я не дала. Он просто жаждал твоего общения, – шепотом поясняет мне Алина, и смешок с моих губ все же слетает, хотя спешу заметить, что это скорее нервное.

Черняев без лишних слов тяжелыми шагами направляется к доске, а Алла Владимировна тем временем дает ему задание, а затем обращается ко мне:

– Ткачев, ты тоже не расслабляйся. Следующим пойдешь. Вот и познакомимся.

– Конечно, – поджав губы улыбаюсь я и киваю ей в ответ.

Осуждения в ее взгляде я не вижу, возможно, она и правда хочется познакомиться и понять, что я из себя представляю. Быстро решив задачу, которой занят сейчас Вася, изучаю следующее упражнение, которое, по всей видимости, припасено для меня.

В целом ничего сложного.

– Не рой яму другому, называется, – вздыхает Алина, закатывая глаза, глядя на то, как теперь баскетбольный капитан терпит фиаско.

– Гранит науки не его стезя? – уточняю у нее улыбаясь, сегодня она вроде более общительная, чем вчера.

– Отнюдь, – кивая отвечает мне Кузнецова, а Алла Владимировна тем временем подходит к доске, чтобы выжать из Васи хоть какое-то понимание происходящего, направляя его логичными вопросами.

– А парень-то совсем плох, – соглашаюсь я, попутно решая задачки.

– Ты, кстати, чего опоздал?

– Ш-ш, – срывается с моих губ, и я прикусываю себя за язык.

Чуть не сказал: «Шил всю ночь». Черт! Ткачев, теряешь бдительность.

– Секрет… Поняла, – вздыхает Алина и чуть отодвигается.

Я уже начинаю чувствовать перед ней свою вину. Она мила со мной, даже мой стул оберегает от нападок Черняева, а я веду себя, как…

– Рисовал всю ночь, – быстро нахожусь в ответе.

– Ш-што? – уточняет Алина, специально прошипев начало вопроса, словно подражая мне.

Ну да. В слове «рисовал» нет шипящих.

– Штуки, – краснея говорю я, не представляя, как выйти из положения.

Она ведь меня подловила и конкретно на это указывает.

– Штуки, значит… Что за штуки? Нет, ну ты можешь не отвечать. Все нормально, – пожимает она плечами, но ее сжатые в тонкую нить губы, явно намекают на то, что мое недоверие ей неприятно.

– Ладно. После урока покажу. Только тс-с, – сдаюсь я.

– Или ш-ш, – все еще передразнивает меня Кузнецова.

Тем временем Черняев возвращается на место с явно натянутой тройкой, Алла Владимировна спасала его как могла.

– Я тебя урою, Ткачев, – шипит сквозь зубы Вася, проходя мимо меня и прикрыв лицо рукой, начинает быстро записывать все в тетрадку.

– Вань, – приглашает меня Алла Владимировна, и теперь я показываю высший класс у доски.

Продуктивная ночь. Теперь пятерка. Я себя чувствую прямо на коне, не иначе. Переполненный гордостью, стоя у доски, взглядом нахожу Лисину, но она меня не замечает. Ничего-ничего. Завтра твое платье будет готово – тогда заметишь.