Читать книгу Крепость. Кошмар наяву… и по расписанию - Эрик Поладов, Джон Хост, Марко Мотта - Страница 14

После того, как дегустаторы опробовали пищу с каждого подноса и глотнули вино из всех кувшинов, гости приступили к праздничной трапезе. Наполнив кубки отборным вином до самых краёв, Король Георг приподнялся с трона и начал произносить тост:

– Я благодарен всем, кто сейчас со мной бок обок вкушает эту пищу. Этот кубок я поднимаю за всех вас, кого мне доводится лицезреть после каждого рассвета, и за тех, кого я не удостаиваюсь чести видеть так же часто. До дна!

Все гости, расположенные за трехгранным столом, синхронно приподняли кубки, и выпили отменное вино, сделанное из винограда, выращенного в садах Цертоса. Не успели музыканты заиграть, как вдруг из-за стола раздался чей-то голос:

– Георг, мальчик мой, кажется, лучи солнца перестали радоваться моему прибытию – улыбаясь и подшучивая, произнёс Барон Силван. – Слишком уж резко солнце спряталось за горизонт.

– Да, Барон. Действительно. Я такого раньше не замечал – ответил Король, слегка нахмурив брови, не припоминая на своей памяти подобную аномалию.

После этого Барон энергично поднял свой кубок вновь и после первого глотка его пальцы ослабли, кубок рухнул на праздничный стол, пролив остаток вина на тёмно синий праздничный кафтан, что когда-то ему подарил отец Георга. Из уголков рта покапали остатки вина. Его голова резко затряслась, откинувшись на спинку кресла. Кисти рук задрожали, и вскоре тело Барона рухнуло на мрачный серый каменный пол королевских покоев.

Резко оторвавшись от стола, Король подбежал к Барону, наклонившись, взял его за плечи и положил голову себе на правое колено. Пока Король держал Барона, выкрикивая с дикими воплями, чтобы тот не закрывал глаза, Маршал отдал приказ одному из стражников разыскать врачевателя.

В то время, как Барон Силван с трудом вздыхал, Казначей Корнелий продолжал стоя жевать куриную ляжку, после чего он свалился на пол, опрокинув один из подносов с едой, пытаясь ухватиться за край стола. Супруга в спешке подбежала к нему, положив обе руки на щёки мужа, пытаясь привести его в чувства истерическими воплями.

– Всем отойти от стола! Никому не прикасаться к пище! – резким и громким тоном воскликнул Маршал. – Милорд, пища отравлена!

Король пребывал в панике, едва отрывая взгляд от Барона, который находился одной ногой в склепе, то на Казначея, не подававшего признаки жизни. Затем монарх взглянул на Маршала, предположившего, что кому-то все-таки удалось отравить пищу каким-то непонятным образом, ведь дегустаторы были всё ещё на ногах.

– Да разве в это время на небе восходит луна?! – с некоторым страхом закричал ещё больше напуганный Канцлер Клаус, когда заметил в окне ярко сияющую и полную луну. – И солнце не заходит так рано!

Никто не произносил ни звука. И вдруг… за окном башни раздались истерические крики. Маршал Октавиан подошёл к окну и лицезрел жуткую картину. Граждане носились по улицам замка, в панике призывая на помощь. На пороге одной из хижин мать выносила ребёнка и в спешке направлялась куда-то вверх по улице. Из дома напротив башни два подростка, запрокинув по одной руке себе на шею, выносили отца со свисающей головой без каких-либо движений. По дороге неслась повозка с лошадьми, в которой лежали трое детей, которые также были без сознания. Проехав ещё несколько метров, повозка отцепилась от лошади и врезалась в торговые ряды. Увиденное ужаснуло Маршала. Он замер, не понимая происходящего.

Через несколько мгновений прибежал стражник. Вздыхая с неимоверным трудом, он сообщает вести:

– Врачеватель лежит в своём доме на полу! Я старался привести его в чувство, но он не очнулся! Это происходит по всему замку. Никто ничего не ведает…

Брови Короля сдвинулись, глаза медленно опускались, вырисовывая отчаяние на лице.

Затем из-за порога показалась молодая женщина с небольшой корзиной в руках.

– Это моя сестра – продолжал стражник, медленно восстанавливая сбитое дыхание. – Она знает кое-что о травах. Если Вы позволите, Ваше Величество, она осмотрит Барона… – немного промедлив и наклонив голову в сторону – и Ка-а-зна-а-ачея.

С трудом совершив лёгкий кивок, Король разрешил ей подойти.

– Нужна горячая вода – спокойно вымолвила девушка.

– Вы слышали?! – свирепым тоном крикнул Король, направив взгляд в сторону слуг.

Придя в себя после возгласа Короля, слуги бегом отправились на кухню.

– Как тебя звать? – спросил монарх.

– Анна, Ваше Величество – ответила девушка спокойным тихим тоном, после чего сразу опустила глаза в корзину.

Анна приоткрыла корзину, сдвинув покрывало. Внутри находились разные травы, собранные в пучки, а также несколько пузырьков, содержащих травы, стёртые в порошок.

Наконец слуги принесли деревянное ведро, которое наполовину было заполнено кипятком. Анна взяла один из пузырьков, вынула затычку и высыпала больше половины содержимого в воду. Затем тоже самое она проделала с пятью разными пузырьками, добавив в кипяток несколько листьев неизвестного растения.

После этого Анна попросила помочь перевернуть голову Барона лицом вниз, чтобы пар из кипятка протиснулся в дыхательные пути. Маршал подошёл и обратился к Королю:

– Милорд, позвольте мне.

Октавиан, обхватив Барона Силвана обеими руками вокруг груди, начал постепенно переворачивать его до тех пор, пока голова не оказалась над ведром. Проходили минуты. Никто не издавал ни звука. Все смотрели на неподвижное тело Барона. Вдруг раздался сильный прерывистый кашель. Первыми словами Барона Силвана были:

– Какая мерзость. Уберите от меня эту дрянь.

Маршал перевернул Барона на спину. Вздохнувший с облегчением Король Георг положил свои руки на плечи Силвану, и произнёс с громким и радостным смехом:

– Барон, лучше этой дряни Вы не найдёте!

Тем временем, Маршал схватил ведро и поднёс к лежащему без движения Казначею. Вскоре он тоже очнулся.

После этого Король обратился к девушке:

– Анна, расскажи, что за травы ты принесла. Жители во всём замке нуждаются в них.

Анна рассказала о местах в лесу, где она постоянно собирает растения. Король немедля отдал приказ отправить рабочих в лес и собрать как можно больше этих трав. Перед уходом, Король Георг вознаградил Анну, передав в её руки пять сверкающих рубинов.

В течении всей ночи, по распоряжению Короля, свыше сотни повозок возили растения из леса, которыми наполняли выстроенные вдоль дороги корыта, и заливали кипятком. Жители приходили в себя. А очнувшийся врачеватель так и не смог понять причину, по которой возникли эти приступы.

К утру удалось привести в сознание каждого жителя Цертоса. Днём Король Георг приказал выбросить всю еду, которая была на столах у жителей замка тем вечером, и приготовить свежую пищу. Для этого, Король отправил сотни повозок по всему Цертосу, дабы каждый выкинул туда всю еду, что была в доме. К каждой повозке было приставлено по четыре рыцаря на случай, если кто-то посчитает пищу слишком ценной для того, чтобы выкинуть её.

К концу дня, когда солнце уже на половину спряталось за горизонт, четыре повозки прибыли к воротам монастыря – последнему месту, откуда надо было забрать испорченную пищу.

Постучав в ворота, стражник не дождался ответа. Поле нескольких попыток дверь, наконец, приоткрыл монах.

– Добрый вечер, святой отец. Я могу увидеть Аббата Исаака? – сдержанным голосом спросил рыцарь.

– Следуйте за мной – спокойным тоном ответил монах.

Следуя за священнослужителем, рыцарь пришёл в комнату, где два с половиной десятка служителей аббатства сидели за ужином. Монах, что привёл рыцаря, подошёл к Аббату и шепнул ему на ухо о том, что рыцарь на пороге прибыл к нему.

Поднявшись из-за стола, Аббат Исаак подошёл к рыцарю.

– Здравствуйте, Аббат. Прошу меня извинить, что отрываю вас от трапезы.

– Ничего, сын мой.

– Я здесь по распоряжению Короля. Вы не покажете мне, куда вы сложили остатки вчерашней пищи?

Как ни в чем не бывало, Аббат Исаак ответил:

– Всё, что мы ели вчера вечером и сегодня утром, находится на этом столе – протянув левую ладонь в направлении продолговатого стола, за которым сидели два с половиной десятка монахов.

– А сколько человек среди вас отравились вчера.

– Среди нас никто не отравился. Все живы и в полном здравии, сын мой.

– И всё же, Аббат, мне приказано забрать всю пищу, что осталась со вчерашнего дня. Она отравлена.

– Наша пища чиста, сын мой. Можете сообщить о нашей воле Маршалу.

– В таком случае, я это и сделаю.