Читать книгу Я говорил, что скучал по тебе? - Эстель Маскейм - Страница 8

Обратная дорога кажется мне еще невыносимее. Спускаясь с горы, я шла впереди, а Тайлер плелся метрах в двадцати сзади. Теперь мы молчим, сидя вдвоем в замкнутом пространстве. Мы сказали друг другу все, что считали нужным. В воздухе висит напряжение, но я рада, что мы перевернули эту страницу. Пробки рассосались, дорога свободна. Нас не было четыре часа; надо написать маме, что я еду домой, но потом я вспоминаю, что мы поссорились, и стираю сообщение. Краем глаза смотрю на Тайлера. Он держит обе руки на руле и смотрит прямо на дорогу пустым взглядом. Вместо мамы пишу Рейчел. Она рада весточке, потому что бабушка с дедушкой, как обычно, ее достали. Я рассказываю ей все: как Элла заманила меня в засаду, как я поссорилась с мамой, как Тайлер поджидал меня возле дома и потребовал разговора и о чем мы говорили. И что Тайлер все это время скрывался в Портленде, и о его безумной просьбе поехать с ним.

Рейчел скора на ответ:

«Вернулся? О господи, ты правда его ударила? А что он забыл в Портленде? Без обид. Он возил тебя к знаку? Надеюсь, ты его не простила».

Переписка с Рейчел немного скрашивает обратную дорогу.

* * *

Мы возвращаемся почти в семь вечера. Солнце клонится к горизонту, и я неотрывно наблюдаю за закатом, пока не замечаю, что Тайлер свернул на Дидре-авеню, к отцовскому дому. Я поднимаю солнцезащитный козырек и поворачиваюсь к нему:

– Я живу у мамы.

– Знаю, – не глядя мне в лицо, отвечает Тайлер, глушит двигатель и отстегивает ремень. – Дело в том, что моя мама хочет видеть нас обоих.

Он открывает дверь, но почему-то не выходит. Проследив за его взглядом, я вижу на подъездной дорожке отцовский «лексус». Отец дома. А где ему еще быть? Обычно он приезжает с работы в начале седьмого. Джейми тоже здесь – колеса его «БМВ» прижаты к бордюру. Элла сто раз говорила ему, чтобы не гробил диски, но это ведь Джейми, ему все пофиг.

– Ты понимаешь, что мой отец вызовет полицию или еще что-нибудь устроит? Он ненавидит тебя даже сильнее, чем меня, – говорю я.

Тайлер захлопывает дверцу, и я начинаю надеяться, что все же попаду сегодня домой. Не тут-то было: он достает мобильный и звонит Элле. С тех пор как мы спустились с холмов, Тайлер старательно избегает смотреть мне в глаза, и мне трудно понять, что он чувствует – расстроен или злится.

– Привет, мы возле дома, – говорит он, когда Элла берет трубку. – Я думал, ты не хочешь, чтобы Дейв знал о моем приезде.

Выслушав ответ, он бросает взгляд на меня и понижает голос:

– Мам, ты же знаешь, он вцепится мне в глотку, если я появлюсь на пороге с Иден.

Снова пауза. Мне до смерти любопытно, что скажет Элла.

– Ладно, как хочешь, – говорит Тайлер и кладет трубку.

Я вопросительно поднимаю брови.

– Мы зайдем с черного хода.

Миленькое объяснение! Мне ничего не остается, кроме как последовать его примеру и выйти из машины. Трава на газоне жутко сухая, местами виднеются коричневато-желтые пятна, но мы вынуждены с этим мириться, как и все жители штата. Если включить полив, можно схлопотать штраф за неэкономное пользование водой во время засухи. С апреля не было дождя.

Тайлер идет быстрым, решительным шагом, словно выполняет секретную миссию и хочет успеть, пока его не поймали. Собственно, так и есть: он избегает встречи с моим отцом. Мне она тоже ни к чему, поэтому я чуть ли не наступаю ему на пятки. Мы проходим по иссохшему газону во внутренний дворик. На дне пустого бассейна валяется парочка футбольных мячей. Внезапно появившаяся за стеклом Элла торопливо открывает раздвижную дверь и запускает нас в дом, прижимая палец к губам. Мачеха в деловом костюме, но без туфель.

– Стой в коридоре, пока не позову, – шипит она Тайлеру, а меня хватает за руку и тащит через кухню.

Я все еще не понимаю, что происходит и зачем меня сюда позвали. Эллу не смущает, что мы с Тайлером вместе, у нее какие-то свои соображения.

– Можно спросить? – бормочу я.

Она ослабляет хватку и оглядывается на меня через плечо:

– Да.

– Что все это значит?

– Семейное собрание, – не поведя бровью, заявляет Элла и бросает строгий взгляд на Тайлера, озадаченного не меньше меня. – Жди здесь.

Он прислоняется к стене и засовывает руки в карманы. В гостиной на другом конце коридора работает телевизор и слышен голос отца.

– Извини, – говорит мне Элла, когда мы оказываемся в комнате.

Я не понимаю, за что она извиняется, меня охватывают тревога и неуверенность. Зачем она привела меня сюда? Сначала столкнула с Тайлером, теперь с отцом. Может, это выпад против отца? Он развалился на диване с чашкой кофе в руке, поставив ноги на кофейный столик, и даже не считает нужным уменьшить звук.

– Смотрите, кто пришел! – иронично замечает папочка и непринужденно отхлебывает из чашки.

Мы не виделись почти неделю.

– Я же говорил тебе, что она вернется, – подает голос Джейми, который сидит на полу с ноутбуком, опираясь спиной на диван. Чейз лежит на диване с телефоном и в наушниках; по-моему, он даже не заметил нашего прихода.

– Надолго к нам пожаловала? – насмешливо спрашивает отец и садится повыше, чтобы удобней было паясничать.

Убирает ноги со стола, ставит туда чашку и смотрит на меня с презрением и ноткой грусти, всем своим видом показывая, как ему не повезло с дочерью.

– Неделю? Несколько дней? Сколько ты планируешь у нас погостить, Иден? Или прямо сейчас прыгнешь в машину и уедешь, как чертово невоспитанное отродье?

Я отвечаю таким же презрительным взглядом с легкой грустинкой: как мне не повезло с отцом!

– Не заводись, я не собираюсь здесь оставаться.

– Вот как? А зачем тогда приехала? – сердито говорит он, и я вижу в его глазах страх.

Он словно не понимает, что между отцами и дочерьми бывают отношения, когда они просто хотят видеть друг друга. К счастью для нас обоих, я приехала не по своей воле, и ему не стоит волноваться, что я захочу поболтать с ним о жизни.

– Я не знаю, зачем я здесь. – Скрестив руки на груди, я хмуро поворачиваюсь к Элле: – Не объяснишь?

Видно, что мачеха волнуется даже сильнее, чем когда привела меня к Тайлеру. И неудивительно. Я бы на ее месте тоже волновалась. Отцу возвращение Тайлера понравится еще меньше, чем мне. Тем не менее она выходит на середину комнаты, по пути выдернув из уха Чейза наушник, и властно говорит отцу:

– Выключи телевизор!

– Я жду прогноза погоды! – недовольно отвечает он.

– Солнечно и сухо, на небе ни облачка, – вот тебе прогноз погоды, – говорит Элла, становясь в вызывающую позу. – Выключи.

Отец недовольно тянется к пульту. Он не привык, чтобы с ним разговаривали приказным тоном.

– Джей, – говорит Элла, но тот делает вид, что не слышит, и продолжает строчить что-то в твиттере. Наверное, снова жалуется на свою непутевую семью.

Элла произносит более строго:

– Джейми!

Он вскидывает голову, театрально вздыхает и закрывает ноутбук.

– Все должны бросить свои дела только потому, что появилась Иден?

– Это здесь ни при чем, – отвечает Элла более мягким тоном.

Меня раздражают бесконечные нападки Джейми, и я перебиваю Эллу:

– Ты когда-нибудь успокоишься?

– А ты? – парирует Джейми.

Элла трогает руками виски.

Я бросаю на него сердитый взгляд:

– Да что тебе неймется?

Я давно не обращаю внимания на отцовские придирки, но выпады Джейми меня бесят. Отцу нравится, что мы с Джейми на ножах. Это оправдывает его мнение, что со мной одни проблемы.

– Замолчите оба, – требует Элла таким тоном, что мы немедленно замолкаем.

– Мы что, переезжаем? – невозмутимо спрашивает Чейз, вынимая из уха второй наушник и наматывая провода на указательный палец. – Предлагаю Флориду.

Элла отрицательно качает головой. Семейные собрания для нас – дело непривычное. Собственно, это первое в своем роде. Наверное, потому, что мы не настоящая семья. Близкие люди не ненавидят друг друга. У них не такие натянутые отношения. Впрочем, мне не приходится иметь дело со сводными братьями и сестрами, которые влюбляются друг в друга.

С тех пор как прошлым летом мой отец и Элла узнали о нас с Тайлером, между ними будто черная кошка пробежала. Они вечно спорят, без конца выясняют отношения. Бывает, по несколько дней молчат. На каникулах отец позволяет мне жить у них каждую вторую неделю только ради соблюдения приличий. Мне тоже, я соглашаюсь только ради Эллы и Чейза.

Джейми бунтует. Он не хочет иметь ничего общего с этим недоразумением, которое называется семьей, он нас стыдится. Тайлер не в счет – уехал. Похоже, Чейз – единственное, что нас связывает. Он мало что понимает, ни в чем не виноват и относительно счастлив.

Наша семья разбилась на мелкие осколки, которым не дано сложиться в безупречную картину. Как ни старайся, ничего не получится.

– Мы никуда не переезжаем, – объясняет Чейзу отец и тут же бросает вопросительный взгляд на Эллу.

Та кивает.

– А в чем тогда дело?

– Я прошу всех сохранять спокойствие, – начинает Элла и обводит глазами всех присутствующих, в том числе и меня, словно мне неизвестно, какую новость она хочет преподнести, словно я не знаю, что в коридоре прячется Тайлер.

Она смотрит на отца дольше, чем на остальных, и продолжает:

– Особенно тебя, Дейв.

– Надеюсь, тебя не уволили с работы, – бормочет отец.

Элле наконец удалось завладеть его вниманием. По-моему, он даже немного разволновался. Не в привычках Эллы собирать собрания и толкать речи.

– Новая машина? – гадает Джейми.

– На тебя подали в суд? – предлагает свой вариант отец. Он явно напуган.

– А что, на адвоката можно подать в суд? – удивляется Чейз.

Элла громко вздыхает и в отчаянии воздевает руки:

– Вы можете не пороть чушь и помолчать минутку?

Все затыкаются. Наступает полная тишина. Мы вчетвером смотрим на Эллу и ждем, а она упорно молчит. Не знай я, что происходит, точно сошла бы с ума, потому что Элла продолжает ходить взад-вперед по комнате, тихонько бормоча что-то себе под нос. Наверное, проверяет, как будет звучать правда, произнесенная вслух. Надо же, боится сообщить своей семье новость о прибытии собственного сына!.. Я не выношу Тайлера, но мне ее прямо жалко становится.

– Мы бы не пороли чушь, если бы ты сказала, в чем дело, – сухо замечает отец, наклоняясь вперед и складывая руки на коленях.

Элла останавливается и смотрит на меня в поисках поддержки и одобрения. Я обнимаю себя за плечи и присаживаюсь на диван рядом с Чейзом. Он добродушно улыбается мне и переводит взгляд на мать.

Мы ждем. Я пережила то же самое сегодня утром, когда Элла не решалась мне сказать, что Тайлер вернулся и нам грозят беспорядки.

– Послушайте, – наконец говорит она, хотя мы давно ее слушаем. – Ничего неожиданного: мы знали, что рано или поздно это случится. Вы должны иметь в виду, что многое изменилось, и все уже не так, как раньше, поэтому не нужно закатывать истерики.

Мы на секунду встречаемся взглядами, и я отлично осознаю, что она подразумевает под изменениями. Она имеет в виду: больше не о чем волноваться, Иден и Тайлер теперь не вместе, они не извращенцы, они уже нормальные. А мне кажется, что мы всегда были нормальными.

Отец выпрямляет спину:

– Элла… господи… Нет! Только не говори, что этот проклятый мальчишка переезжает к нам!

– А если я скажу? Он имеет право здесь жить. Он мой сын.

– Подождите! – вскакивает Джейми. – Тайлер возвращается?

– Нет, не возвращается, – чеканит отец, глядя не на Джейми, а на Эллу. Он встает, нависает над ней и сверлит ее взглядом, который могут выдержать только очень смелые люди. – Я этого не потерплю, и не мечтай! Если это и есть твоя сногсшибательная новость, то зря стараешься.

– Если бы он захотел вернуться, то вернулся бы, – твердо говорит Элла. Она относится к тем немногим, кто может выдержать взгляд отца. – Но он не хочет. Просто погостит несколько дней.

– Когда?

– Он уже здесь, – еще спокойнее говорит Элла и с высоко поднятой головой идет к двери. Она готова на все, чтобы защитить Тайлера, и это достойно восхищения.

– Здесь? – недоверчиво повторяет отец. – Где «здесь»?

Элла не отвечает, а проходит к двери и исчезает на мгновение в холле. Мне становится не по себе. Не хотела бы я сейчас оказаться в шкуре Тайлера!

– Не вздумай что-нибудь выкинуть, – шипит на меня отец, когда Элла скрывается за дверью, как будто думает, что я брошусь Тайлеру на шею и начну целовать его на глазах у всего честного народа. Между прочим, милый папа, я давно им переболела.

– Мне пофиг твой Тайлер, – говорю я вслух.

На самом деле мне неловко и неприятно, что он вернулся. Однако объяснять что-то отцу – неблагодарное и бесполезное занятие. Ни он, ни Джейми не верят, когда я говорю, что между нами все кончено. Отец как-то заявил, что если мы лгали раньше, то можем лгать и сейчас.

В дверях появляются Элла с Тайлером. Он проходит через всю комнату и останавливается перед окном. Элла остается у двери.

– Мама права, – говорит Тайлер напряженным и звонким голосом. – Я не возвращаюсь. Я приехал посмотреть, как вы тут. И в понедельник уезжаю обратно. – Его губы складываются в легкую улыбку. – Потерпите меня пару дней?

Никто не улыбается шутке, и становится очевидно, что Тайлер недооценил напряженность в семье. Никто даже не пытается сказать: «Да ладно, парень. Ты нас всех очень разозлил, но это было давно, и мы пережили эту неприятность», потому что никто так не думает. Никто ему не рад. Кроме Эллы и, возможно, Чейза.

Он стоит перед нами, одинокий, и мне вновь становится его жалко. Я знаю, как это больно, когда все против тебя.

– Ты с ума сошла? – злобно выплевывает слова отец, сверкая глазами.

Элла бросается его успокаивать.

– Зачем ждать понедельника? – Джейми делает шаг к Тайлеру, словно намерен устроить драку. Они уже почти одного роста. – Проваливай сейчас! Тебе никто не рад, кроме… мамы. И твоей… девушки, наверное.

Он бросает на меня уничижительный взгляд.

Тайлер в смятении хмурит брови и стискивает зубы. Невозможно поверить, что несколько лет назад Джейми чуть ли не молился на него.

– Ты что, парень?

Он смотрит на меня, как будто просит объяснить, что случилось с его братом.

– Я тебя предупреждала, – громко говорю я, но вспоминаю, что Джейми назвал меня его девушкой, и поворачиваюсь к нему: – Черт побери, Джей, ты думаешь, я в восторге от его приезда? Так вот, я не в восторге. Он мне нужен, как прошлогодний снег.

Джейми скрипит зубами и обращается к Тайлеру:

– Как видишь, тебе нечего здесь делать. Убирайся.

– Почему ты такой бешеный? – потерянно спрашивает Тайлер. Он не понимает, почему все изменилось, и от этого кажется еще более уязвимым и жалким. Слишком давно его здесь не было. – Я понимаю, почему злится Дейв, но ты-то… я не сделал тебе ничего плохого.

– Конечно, не сделал, только школа превратилась для меня в ад. Я для всех – брат того самого Тайлера Брюса. Знаешь, что говорят люди? Что безумие у нас в генах. Что для нас не существует морали. Сначала отец, потом ты… А теперь моя очередь сделать мерзость. Пару месяцев назад какой-то кретин, которого я вообще не знаю, спросил, что я уже натворил, потому что мы все в этой чертовой семье – бесславные ублюдки, которые наверняка скрывают страшные пороки.

Отец и Элла, которые спорили между собой, затихают, и я слышу только слова Джейми. Мы оба, я и Тайлер, смотрим на него глазами, полными ужаса. Я не знала, что чувствует Джейми. Он никогда не объяснял, что его гложет, и только теперь я начинаю понимать. Ему не просто отвратительна наша с Тайлером связь. Он прошел через такой же ад, как и я. Сверстники, с которыми он общается каждый день, считают нас жалкими извращенцами. Они смеются над парнем, брат и сестра которого встречались друг с другом. Я даже не задумывалась, как наши отношения повлияют на остальных членов семьи. Я не могу винить Джейми за отчуждение и враждебность, потому что мы виноваты перед ним: он вынужден отвечать за жестокость своего отца и запретную любовь брата.

Я всегда думала, что у нас с Джейми не может быть ничего общего; выходит, это не так.

Я встаю и украдкой смотрю на Тайлера, пытаясь понять, задело ли его упоминание об отце. Вроде бы нет. Он бы уже взбесился, потому что никогда не выносил таких разговоров. Трудно винить его за ненависть к отцу. Не зря он уехал, как только того выпустили из тюрьмы.

Однако Тайлер просто делает пару шагов назад. Он выглядит спокойным по сравнению с Джейми, которого одолевает ярость. А ведь я знаю его не один год, и мне хорошо известно, как легко он вспыхивает.

Я хочу извиниться перед Джейми, объяснить, что я до сих пор не понимала, как тяжело ему приходится, сказать, что не хотела причинить ему столько страданий. И перед Эллой – за то, что испортила ее отношения с моим отцом. И перед отцом, которого так сильно разочаровала. И перед Чейзом, которому пришлось стать свидетелем стольких ссор. Я хочу сказать Тайлеру, что мне стыдно за его семью. Боже, какой ужас! Как жаль, что я ничего не понимала!

– Они правда так себя ведут? – спрашивает Тайлер тихим голосом, как будто не понимает, насколько это серьезно.

Наверное, он до сих пор в шоке оттого, что его дом превратился в зону военных действий. Джейми молча кивает, и Тайлер поворачивается ко мне. В его глазах – тысячи вопросов. У меня нет сил на них отвечать.

– Я тебя предупреждала, – снова повторяю я.

Наверное, там, у знака, он думал, что я преувеличиваю. Думал, что я сгущаю краски, когда сказала, что все о нас знают, что мой отец стал еще большей сволочью, чем раньше, и что Джейми нас ненавидит. Поверь он мне, не удивлялся бы сейчас.

– Почему вы постоянно ссоритесь? – тихо спрашивает Чейз. – Зачем вы вообще все это устроили?

Я даже не заметила, как он встал между мной и Джейми. Мы стоим теперь вчетвером полукругом, и каждый ждет, чтобы ответил кто-нибудь другой, но никто не знает, что сказать. Чейзу известно о нас с Тайлером. Он видел, как разворачивались события прошлым летом, потом молчал несколько дней, однако неписаное правило нашей семьи гласит, что Чейза надо беречь от потрясений.

– Не уезжай, – говорит он Тайлеру. – Ты только что вернулся. И у тебя очень классная татуировка.

Вероятно, он не заметил моего имени среди завитков и роз, а если и заметил, то не подает виду.

– Больно было?

Тайлер смотрит на свой бицепс, как будто забыл о рисунке, и поднимает рукав футболки, чтобы показать Чейзу всю картину.

– Чертовски, – шепотом отвечает он, улыбается и протягивает Чейзу руку ладонью вверх. Чейз хлопает по ней своей ладонью. Тайлер заключает его в объятья, словно и не было всей этой жуткой сцены. – Я скучал по тебе, братишка… Ты вырос. В нашу прошлую встречу ты был таким. – Смеясь, он показывает Чейзу на плечо.

Младший брат смущенно отодвигается, а Тайлер, посерьезнев, поворачивается к Джейми:

– По тебе тоже, честно.

– Не начинай, – предупреждает его Джейми.

Я хочу вмешаться, но Элла берет меня за плечо. Я не заметила, когда они с отцом перестали выяснять отношения. За эти несколько минут мачеха постарела на десять лет.

– Немедленно все замолчите! – скрипучим голосом говорит Элла, закрывает глаза и делает несколько глубоких вдохов.

Мы ждем. Отец стоит в противоположном конце комнаты в угрожающей позе и сердито трясет головой, словно отказывается мириться с происходящим.

– Это еще не все, – продолжает Элла.

Что еще она придумала? – удивляюсь я. Мы с Тайлером на мгновение встречаемся взглядами, ища друг у друга ответа.

– Что еще? – стонет отец. – Он попал в полицию? Нам придется платить адвокату?

Я презрительно морщу нос. Будь я на месте Тайлера, мой папаша уже схлопотал бы по шарабану. Как ни странно, Тайлер делает вид, что не слышит.

Элла выдыхает, набирает воздуха и объявляет:

– На выходные мы уезжаем из города. Все вместе.

Что? Мы вшестером? Из города на выходные? Это жалкое подобие семьи? Полный бред! Я не хочу общаться с отцом и с Тайлером. Нет, нет, нет. Я никуда не поеду. Я отказываюсь.

– Что-о-о? – хрипит отец.

– А по-твоему, у нас все хорошо? – резко говорит Элла, обводя взглядом комнату. – Я считаю, что нам надо побыть вместе.

– Для этого не обязательно уезжать из города, – заявляет отец.

Элла начинает терять терпение.

– Хватит, Дэвид, мне надоело. Я больше не хочу тебя слушать. Как ты разговариваешь с Иден? Тебе не кажется, что так нельзя? Поездка пойдет нам на пользу. Завтра мы едем в Сакраменто. Можете собирать вещи.

Всеобщее смятение.

– Я не поеду в Сакраменто! – вопит Джейми. – Какого черта, ма? В субботу мы с Дженни идем гулять!

– Ты все равно наказан и никуда не идешь, – отвечает Элла. – Я уверена, что Дженнифер как-нибудь переживет один выходной без тебя.

– А ты не в курсе, что я работаю? – подает голос отец.

– Я договорилась с Расселом, он предоставил тебе отпуск по семейным обстоятельствам, – не моргнув, отвечает Элла.

Отец выскакивает из комнаты, размахивая руками и изрыгая проклятия. Следующим покидает поле боя Джейми, за ним семенит Чейз. Я слышу их топот по лестнице и грохот захлопнувшейся за Джейми двери. Элла трет пальцами виски, стараясь унять головную боль, и, не глядя на нас, выходит из комнаты. Мы остаемся вдвоем с Тайлером. В полнейшей тишине. Никто больше не кричит и не спорит, потому что никто ни с кем не разговаривает. Мы смотрим друг на друга, но нам тоже не о чем говорить. Я ухожу первой, и он остается один.