Читать книгу Шестьсот Шестьдесят Шестая - Ева Винтер - Страница 9

Лесник и компания, осознав, что я не намерена покидать больного, несмотря на его относительно стабилизированное состояние, сдались и бросили попытки поселить меня в более подходящей для госпожи мага комнате. Постоянно извиняясь за то, что не могут обеспечить достойных условий пребывания, они принесли небольшой моток сена, пытаясь создать хоть какое-то подобие комфорта. Я, в свою очередь, заверила хозяев в том, что все в полном порядке и более удобной мебели я за всю жизнь не видела. Бросив на меня пару-тройку сомнительных взглядов и явно придя к выводу, что я все-таки спятила, от меня отстали. Правда, Лоренция принесла мне большую кружку чая и что-то похожее на печенье. Я искренне была благодарна заботливой женщине, так как сладкое – это как раз то, что нужно для восстановления сил, которых у меня почти не осталось. Сладкое и немного сна. Хотя второе было непозволительной роскошью. Больному в любой момент могла понадобиться помощь.

Наблюдая за мирно вздымающейся грудью мага, осторожно гладила его по волосам. Это запретное и невозможное при иных обстоятельствах движение вызывало у меня на лице дурацкую улыбку и странное чувство разливающегося в груди тепла.

Однако, несмотря на всю мою внутреннюю борьбу, силы иссякли, и я провалилась в сон.

Проснулась лишь на рассвете, когда Лоренция постучала в дверь. На огромном подносе женщина принесла завтрак, кувшин с теплой водой и полотенце.

– Ой, я разбудила вас, госпожа маг?

– Нет, что вы, – приглаживая волосы, пытаюсь сделать вид, что не спала ни минуты.

Женщина, сдерживая улыбку, спросила:

– Мы можем как-нибудь еще помочь… – она указала в сторону лежащего мужчины, не зная как его назвать, – господину магу?

– Я буду признательна, если вы принесете теплой воды, чтобы я могла его протереть, – мягко улыбнулась я.

Женщина кивнула и удалилась. Я наскоро умылась и обтерлась мокрым полотенцем. Затем убрала волосы, заколов их обнаруженной в чемоданчике спицей. И только после этого приступила к завтраку. Овсяная каша и теплый травяной чай значительно придали сил. Когда пришла Лоренция, я искренне поблагодарила ее за вкусный завтрак, забирая из рук женщины кувшин с теплой водой и полотенце. Когда она покинула комнату, я присела рядом с магом и закатала рукава.

Добавила в воду концентрат фельмертрона, который помогает восстанавливать силы, и тщательно размешала, чтобы он лучше растворился в воде. Смочила полотенце. Отжала. А затем очень аккуратно начала протирать кожу мага. Собственно за этим занятием меня застали обеспокоенный моим отсутствием отец, Блэр и старушка Эмоджин, которая по никому не понятной причине увязалась вслед за отцом и сестрой.

Папа был в панике из-за того, что я целую ночь провела в чужом доме, что не пристало незамужней леди.

– Пап, я в первую очередь целитель! – в очередной раз заявила я, закатывая глаза.

Блэр смотрела на меня с веселым огоньком в глазах. Словно я сбежала ночью на бал, веселилась до упаду, и теперь она ждала самых пикантных подробностей. Тетушка Эмоджин подозрительно затихла, внимательно осматривая моего пациента, и напоминала любопытную сороку. Я, в свою очередь, недоверчиво на нее косилась, изо всех сил борясь с желанием сказать ей: «Брысь!». Кто знает, что в голове у этой причудливой старой женщины, и почему она уделяет такое пристальное внимание молодому мужчине.

– Как бы там ни было, ты должна привести себя в достойный леди вид! – безапелляционно заявил отец.

– Но я не могу оставить пациента одного, он еще очень слаб! – возмущалась я.

– Эйлиин, это…

– Я присмотрю за ним, – раздался скрипучий голос тетушки Эмоджин.

Все тут же притихли и недоуменно уставились на пожилую женщину. Папа, позабывший о том, что в комнате находится тетка, смотрел на нее так, словно с нами заговорил камин. Блэр смотрела на старушку скептически, явно сомневаясь, что женщина, которая одним своим видом вызывает опасения, способна за кем-то приглядывать. Я же, словно рыба, открывала и закрывала рот, а потом осипшим голосом спросила:

– ЧТО, простите?

– Я присмотрю за твоим принцем, – как ни в чем не бывало заявила Эмоджин.

А затем, абсолютно не смущаясь наших ошеломленных взглядов, невозмутимо уселась на клочок сена, служивший мне до этого постелью. Причем она опустилась на него с таким видом, словно на самый изысканный стул в Империи.

– Эээ… Я… ну… эм… п-простите, эээ…. – собственно, на этом способность складывать звуки в слова меня покинула.

Я с надеждой воззрилась на отца и сестру. В моих глазах можно было прочитать: «Помогите! Как ее можно остановить?». Я ожидала чего угодно, но только не того, что отец хлопнет в ладоши и радостно возвестит:

– Вот и чудненько!

Затем аккуратно возьмет меня за локоть, недвусмысленно подталкивая к двери.

– Я никуда не пойду, – вырвалась я. – А вдруг что-то случится, а вдруг…а вдруг… а вдруг…

– Я целитель, моя милая, – перебила Эмоджин, умудрившись обескуражить меня фактом, о котором я совершенно позабыла. – С ним все будет в порядке. Судя по состоянию, ты хорошо подлатала этого беднягу. Состояние стабильно, магические каналы восстановлены. Сейчас его собственная магия погрузила парня в лечебный сон и сама принялась исцелять и восстанавливать организм. Твоему принцу ничего не грозит. Так что можешь спокойно отлучиться на часик, чтобы принять ванну и переодеться.

Долгие несколько минут я внимательно смотрела на женщину, пытаясь оценить, в какой мере могу ей доверять. Но потом подумала, что слишком долго ждала этой встречи, чтобы выглядеть помятой, когда маг придет в себя.

Поэтому, гордо вздернув нос, я кивнула женщине, и выпалив: «Он не мой принц», направилась к выходу из дома лесника.

***

Это был первый день в моей жизни, когда я привела себя в порядок столь молниеносно. Быстрее у меня не получилось, даже когда на пятом курсе проспала зачет по целебным травам.

В домик лесника возвращалась с трепещущим сердцем. Но стоило увидеть растерянное лицо открывшей мне дверь Лоренции, как в груди что-то больно стукнуло и ухнуло в пропасть. Я бесцеремонно отодвинула женщину с дороги и чеканным шагом направилась в комнату. Сердце пульсировало так яростно, словно хотело оповестить весь мир о моем волнении.

Открывшаяся картина выбила пол из-под ног. Мне повезло, что стоявшая сзади Лоренция остановила мои попытки скатиться по дверному косяку вниз.

– Где… где… п… п-пациент? – глухо спросила я, с трудом сдержалась, чтобы, во-первых, не сказать «принц» вместо «пациент», а во-вторых, чтобы не заорать.

– Так он это… – начала было объяснять Лоренция.

– Ушел, – как само собой разумеющееся ответила Эмоджин.

– Что… – мой голос надломился, вынуждая откашляться. – Что значит ушел? – в моем тоне явно читались изо всех сил сдерживаемые истерические нотки бешенства.

– Ну как это обычно бывает, – пожала плечами моя старшая родственница. – Встал, оделся, поблагодарил за помощь и сказал, что ему пора.

Мои брови поползли вверх.

Жена лесника активно закивала головой, подтверждая каждое слово.

– И куда же так торопился человек, которого накануне чуть не сожрали в лесу? – ехидно поинтересовалась я, сдерживая непонятную гамму чувств. Казалось, еще чуть-чуть, и я либо разнесу весь дом, либо разрыдаюсь.

– Он не горел желанием поделиться со мной своими планами, – безразлично ответила Эмоджин и встала.

Я обернулась к Лоренции. Видимо, мой взгляд был таким диким, что женщина отпрянула и побледнела. В этот момент она явно жалела, что не может просочиться в другое помещение прямо сквозь стену.

– А я почем знаю, госпожа маг? Он встал как ни в чем не бывало, словно вы его и не сшивали вчера по кусочкам. Ни царапинки на нем не было. Попросил одежду, поблагодарил за помощь, оставил мешок золота, и поминай как звали.

– Мешок золота? – не поняла я.

– Да, госпожа маг, – кивнула женщина.

– И откуда же он его взял?

Ответа ни у кого не нашлось.

– Это все, что он оставил?

Лоренция ненадолго задумалась, затем кивнула. Я озадаченно посмотрела на Эмоджин. Та, в свою очередь, развела руками, дескать, «я вообще не при делах, мне ничего не передавали».

Дышать стало трудно, словно меня ударили под дых.

– А вы сказали ему, что я скоро вернусь? – уточнила я, заранее пытаясь найти оправдание.

– Он не спрашивал, – безразлично ответила старая колдунья.

На плечи вдруг опустилась невыносимая тоска. Я так долго ждала возможности увидеть его снова, и все так глупо закончилось. Обида стискивала грудь похлеще корсета, затянутого сильнее необходимого.

Надев на лицо маску невозмутимости и гордо задрав подбородок, я направилась к своему чемоданчику. Отстраненно собирая все травы и склянки по местам, краем глаза заметила на самом дне черный конверт, опечатанный золотой сургучной печатью.

Это что еще такое?

Осторожно открыла конверт, который трансформировался с лист бумаги. Точнее, пустой лист бумаги черного цвета. Я уже было хотела убрать его, как в самом центре из ниоткуда проявились золотые ровные буквы:

«Спасибо, Alba Nymphaea,12 я никогда не забуду того, что ты для меня сделала».

После этого письмо рассыпалось, образуя у меня в ладонях невесомую горстку пепла. Она вдруг неожиданно потяжелела и засверкала, приобретая форму изысканного браслета из черного золота. Сделанное в виде изогнутого тела дракона украшение было инкрустировано черными бриллиантами.

Оглушенная случившимся и не осознавая, что делаю, нацепила на руку щедрый подарок. А дальше произошло невероятное. Черный дракон ожил и, поудобней раскинув крылья, ухватился ими за руку и обвился вокруг моего запястья хвостом. Потом сверкнул бриллиантовыми глазами, сцепил в лапах огромный черный камень и исчез.

Это же… это же… Око Черного Дракона… Один из сильнейших древних артефактов. Это абсолютно бесценная вещь!

– Ну что ты там копаешься? – раздался сзади голос Эмоджин.

Я испуганно подпрыгнула, так как абсолютно забыла, что нахожусь в комнате не одна, и быстро собрала оставшиеся вещи.

Уходя, я от всей души поблагодарила Лоренцию, лесника и его помощников за неоценимую помощь и самоотверженность.

– Да что уж там, – засмущался в ответ на мои слова лесник. – Вы заходите, коль нужно будет, госпожа маг.

Я кивнула и, попрощавшись с добрым семейством, направилась в сторону дома вместе с Эмоджин. Она что-то рассказывала о популяции ксервудов и о бардовых болотах в гуще Проклятого леса, только вот я ее уже не слышала. Полностью отключенная от реальности я чувствовала только приятное тепло Ока Черного Дракона на запястье и вспоминала фразу, выведенную золотыми буквами на черном листе: «Спасибо, Alba Nymphaea, я никогда не забуду того, что ты для меня сделала».