Читать книгу Мифы Первой мировой - Евгений Белаш - Страница 6

«Всем известно», что немецкий император обещал своим войскам возвращение «еще до того, как с деревьев опадут листья», но почему он был так уверен?

К концу XIX века военные теоретики, гражданские ученые и даже фантасты не раз пытались представить, как может выглядеть будущая война. На помощь приходила как чистая фантазия, так и опыт Крымской, Франко-прусской и более мелких войн, особенно колониальных.

Так, англичане начали использовать защитную окраску формы для отдельных частей пехоты еще с начала XIX века, например, 95-го и 60-го стрелковых полков (известных читателям книжной серии Бернарда Корнуэлла о стрелке Шарпе, а также зрителям одноименного телесериала). С середины XIX века британская армия в Индии для уменьшения потерь начала использовать цвет пыли – хаки, получивший официальное признание в абиссинской кампании 1867–1868 гг, а широкое распространение – в Англо-бурскую войну 1899–1902 гг. Любопытно, что в начале второй войны недостатком хаки считали невозможность отличить солдат разных частей друг от друга, что делало невозможным сохранение строя.

Размывающий силуэт «костюма Гилли» из множества полосок, популярный среди современных снайперов, был охотничьим нарядом XIX века и впервые использовался на поле боя шотландскими разведчиками (Ловатскими скаутами, Lovat Scouts, по имени Симона Джорджа Фрейзера, лорда Ловата/Лоуэвета) во вторую Англо-бурскую войну. В Первую мировую такие скауты ценились как стрелки, но в первую очередь – как высококвалифицированные наблюдатели, поэтому зачастую им даже запрещалось стрелять, чтобы не демаскировать себя.

Картечницы или митральезы, ближайшие предшественники пулеметов, проявили себя в Гражданской войне США, затем во Франко-прусской, но часто отказывали, их огонь было трудно регулировать. В результате в бою картечницы чаще применялись для удержания не слишком сильного противника на почтительном расстоянии – в Русско-турецкой войне и колониальных стычках. Именно недостатки картечниц во многом определили предубеждение против первых пулеметов.

Г.А. Леер считал Франко-прусскую войну скоротечной – судьба кампании была решена в первый месяц, и еще пять шло «систематическое доколачивание уже разбитой Франции» – крепостная война Парижа и Меца. Пруссаки теряли теряли от ¹/₂ до ³/₄ состава за одну атаку. Обе стороны перешли от стрельбы залпами и сомкнутых рядов к рассыпному строю стрелковых цепей, последнее чрезвычайно затрудняло управление. Тогда же при осаде Бельфора крепостная артиллерия перемещалась с места на место, укрывалась и маскировалась в блиндажах, телеграф и велосипеды системы «Мишо» облегчали обороняющимся французам связь. Отмечались случаи подрыва мостов и порчи железных дорог. Было зарегистрировано 37 успешных переливаний крови и 19 безуспешных. Уже к зиме 1875 г. побежденные французы перевооружили полевую артиллерию и в этом же году увеличили армию введением четвертых батальонов в пехотных полках.

В Русско-турецкой войне турки применяли скорострельные магазинные винтовки уменьшенного калибра, например, карабин Винчестера 1866 г. Однако русские военные пришли к выводу, что, несмотря на скорострельность, по настильности и силе удара пули он вряд ли сможет соперничать с кавалерийским карабином Бердана, более легким. По весу патрона и возможности стрельбы с коня он более сопоставим с револьвером Смит-Вессона и не выдерживал усиления патрона, необходимого (по мнению военных) для оружия пехоты. Тем временем, по данным Бориса Михайлова, турки использовали и вариант с длинным стволом, магазином на 17 патронов и, возможно, водяным охлаждением – фактически прообраз пулемета. «Не уничтожив или по крайней мере не обессилив неприятельского огня, рискованно атаковать стойкого противника». Шрапнель и гранаты оказались малодейственными против пехоты в укреплениях. Русские войска осознали необходимость гаубиц, разрушающих укрепления навесной стрельбой, и приняли на вооружение 152-мм полевую мортиру Энгельгардта, хотя первые уроки губительности навесного огня мортир и гаубиц были получены еще при осаде Севастополя в Крымскую войну. Тем не менее позднее полевые мортиры критиковались за малую дальность (3 км), точность и боекомплект (90 снарядов на орудие). Как русские, так и турки удачно использовали маскировку. По итогам Франко-прусской и Русско-турецкой войн в атаке на пересеченной местности опасались перемешивания различных частей, что крайне затрудняло управление ими.

Уже в 1880 г. в «Записках о военных сообщениях» описывались способы порчи железных дорог и переправа на… самолетах, как тогда называли суда, привязанные к канату и силой течения движущиеся по дуге от одного берега к другому.

Пулеметы Максима, разработанные в 1883 г., по данным Федосеева, были впервые применены в ноябре 1894 г. отрядами британского авантюриста Сесила Родса против повстанцев Матабеле в Трансваале. В 1895 г. англичане использовали пулеметы при обороне форта Читрал. В 1898 г. «максимы» использовались опять-таки англичанами в Судане и Гонконге, а пулеметы «Кольт» – американцами на Кубе. Первоначально в британских войсках пулеметы распределялись по два на полк, но в феврале 1898 г. была создана первая батарея из 6 пулеметов на повозках, запряженных тремя мулами каждая. На каждой повозке помещались пулемет и 5000 патронов, еще 20 000 патронов везлись на мулах и верблюдах за батареей. Дальность наиболее эффективного огня пехоты почти утроилась, достигая 800—1500 м, тогда как еще во Франко-прусскую она составляла 300–400 м.

Еще в первую Англо-бурскую войну 1880–1881 гг., как отмечал Конан Дойл, англичане могли сделать по результатам перестрелок с бурами вывод, что «солдата делает стрельба, а не строевая подготовка». Однако британские военные власти продолжали выделять для стрельб только 300 патронов в год и поощрять стрельбу залпами, не дающую солдатам конкретной цели. Кроме того, колониальные войны со слабым противником, как это было у англичан в Судане и французов в Алжире, зачастую избаловывали войска, привыкающие к плотному строю, стрельбе залпами и близкому размещению артиллерии.

Как пишет В.Г. Федоров, с 1863 г. появлялись проекты автоматических ружей, увенчавшиеся в 1882 г. созданием автоматического карабина Винчестера, первоначально использовавшегося как охотничье оружие. Еще через два года Крнка предложит способ переделки винтовки Верндля в автоматическую, а Максим – проект автоматического ружья, но на вооружение ни один образец принят не будет.

В 1897 г. появилась французская 75-мм полевая пушка, лучшая в своем классе.

В том же году во французском «Техническом обозрении» писалось: «Автомобиль можно будет применять для подвоза войск к полю боя, но для перевозки орудий ничто не сможет заменить лошадь, ибо эти орудия должны перевозиться по разнообразной местности». Но тот же автор отмечал, что «недавно было предложено создать отряды бойцов, которые использовали бы автомобиль таким же образом, как эскадроны конницы используют лошадь. Можно предполагать, что батальон автомобилистов должен иметь 1000 человек на 250 машинах».

В марте 1909-го и октябре 1910-го огнеметные аппараты Рихарда Фидлера испытывались на полигонах, но были отвергнуты – по причине излишнего веса либо невозможности прекращения работы в случае смерти оператора.

Дальность стрельбы из винтовки Маузера модели 98 могла достигать 2 км. В 1900 г. принимается на вооружение и проходит боевое крещение в Китае русская 76-мм пушка.

Война Италии в Абиссинии, японо-китайская, испано-американская войны и подавление восстания «боксеров» – ихэтуаней в Китае также дали опыт морских десантов и продвижения их в глубь страны. Естественно, прогресс оружия и все новые войны вызывали размышления о будущем.