Читать книгу Банальность добра. Герои, праведники и другие люди в истории Холокоста. Заметки по еврейской истории двадцатого века - Евгений Беркович - Страница 46

Спасению евреев посвящена заметная часть современной литературы о Холокосте. Сотни историй о переживших Катастрофу ежегодно публикуются в газетах, журналах, книгах, становятся темами телевизионных передач и документальных фильмов. Эта страшная и славная страница военных лет составляет предмет исследований психологов, социологов, богословов и историков. Важно отметить, что тема эта весьма деликатна и к ней совсем не однозначно относятся разные люди. Не все согласны, что действительно нужно столько внимания уделять и спасенным, и спасителям. Многие считают не вполне уместным концентрироваться на Добре, размышляя о том времени, когда явно преобладало Зло. Как сказал Мордехай Палдиэль в интервью автору книги [3]: «Можно во имя Добра поставить одну свечку, но когда свечей слишком много, это уже лишнее». Что такое 250 тысяч спасенных перед шестью миллионами погибших и можно ли сравнивать число Праведников мира с миллионами европейцев, которые могли помочь евреям, но не сделали этого? Защитников было меньше одного процента от взрослого населения Европы. При любом обсуждении темы Праведников нельзя забывать о десятках тысяч жителей разных европейских стран, добровольно и весьма активно помогавших немцам в массовых убийствах евреев. Как нельзя забывать и того, что многие миллионы людей ничего не сделали, чтобы эти убийства остановить.

Есть у этой темы и еще один очень непростой моральный аспект. Почти все исследования о Праведниках мира написаны евреями. Христианские историки, социологи, богословы, как правило, предпочитают подобных вопросов не затрагивать. Ибо любая история о спасении еврея христианином ставит ряд болезненных проблем.

Большинство преступников Холокоста были крещеными христианами, которые венчались и крестили своих детей в христианской церкви. Бывшие узники Освенцима и Дахау вспоминают, как трепетно охранники отмечали Рождество и Пасху. Многие нацисты принадлежали к той или иной христианской общине, были весьма набожны и благочестивы, встречались среди них и священники. Не подлежит сомнению, что идеология нацистов по своей сути является и антихристианской, и антииудаистской. Холокост принципиально отличается от средневековых погромов и крестовых походов. Но современные христиане начинают признавать то, что давно говорилось в еврейской среде: во время Второй мировой войны евреев убивали люди христианской веры и происходило все это в сердце христианской Европы. Холокост был не только еврейской Катастрофой. Он ознаменовал собой и самый серьезный кризис христианства за всю его двухтысячелетнюю историю (см., например, [4–6]).

Исследователи выделяют три большие группы населения в годы Второй мировой войны: преступников, жертв и зрителей [7]. Если каждую из этих групп по численности сравнить с Праведниками мира, то эти последние составят лишь незначительное меньшинство. Но без них описание «ландшафта Холокоста» было бы явно неполным. Знать историю спасения евреев в годы Второй мировой войны так же важно, как знать историю их уничтожения. Праведники мира дают возможность всем людям на земле сохранить Веру и Надежду.

Мартин Гильберт [8] рассказал интересную и поучительную историю. Некий польский крестьянин в годы войны прятал у себя Дану Шапиро с матерью. Женщины жили в крошечной темной каморке в коровнике. Однажды в дом крестьянина постучал человек с сыном-подростком на руках. Это был еврей, скрывавшийся в соседнем лесу. Он сказал, что у мальчика гангрена, и просил позвать врача. Но крестьянин пошел в гестапо и сообщил о пришедших. Дана вспоминает, что за донос ему было выдано два килограмма сахара. А еврея с больным ребенком забрали фашисты и расстреляли.

Как можно двух человек спасти и двух же предать верной смерти? Что двигало поступками этого крестьянина? Он знал, что помочь больному ребенку все равно не удастся, и не хотел рисковать из-за умирающего? Или он посчитал, что четыре человека для его маленького убежища слишком много и они все могут погибнуть? Или боялся, что немцы либо соседи обнаружат прячущихся в коровнике евреев, и посчитал за лучшее отвести от себя подозрения? Или считал возможным для себя заботиться о еврейских женщинах, но не хотел помогать мужчинам? Почему в сферу его моральной ответственности попали два посторонних человека, но не нашлось места для четырех?

Праведники мира – это в полном смысле слова «солнечное сплетение» проблем Холокоста. И необходимо разобраться во всем их комплексе, чтобы понять, что означала «моральная ответственность» человека тогда и как ее следует оценивать сегодня.