Читать книгу Собрание сочинений. Том 1 - Евгений Евтушенко - Страница 11

Сейчас авторы ряда мемуаров приписывают себе то, что они якобы все на свете понимали так, как это им выгодно сейчас. К чести Андрея Дмитриевича Сахарова, в своих мемуарах он признался, что чистосердечно плакал, когда умер Сталин. Будучи привилегированным, засекреченным ученым, он запоздало пришел к пониманию гигантских масштабов несправедливостей против собственного народа, пока первые реабилитированные не начали приносить крупицы горькой правды. А большинство населения «догадалось» об этом лишь после доклада Хрущева на ХХ съезде, когда тот попросил съезд встать, чтобы почтить 17 миллионов, погибших в лагерях. В отличие от многих других мемуаров, оправдывающих ленинские и сталинские жертвы, в воспоминаниях певца Александра Вертинского, вернувшегося на Родину, приведено его письмо жене, написанное в 1956-м, о том, как он слушал чтение хрущевского полусекретного доклада о Сталине, его терроре в помещении Театра оперетты: «Ничего себе! 17 миллионов утопили в крови для того, чтобы я слушал это в «оперетке». Нечего сказать! Веселенькая оперетка. Веселей «Веселой вдовы». (А. Вертинский. «Дорогой длинною…». «Астрель». 2004, стр. 567.) Но несмотря на всю горечь его свидетельства, все-таки ему и во сне привидеться не могло, что воспетые им «доченьки», ставшие знаменитыми актрисами, издадут огромный том с его стихами и воспоминаниями, где будет и это письмо, а одна из них даже сыграет своего отца, и наследие эмиграции будет бережно издано, и Россия с той поры все-таки встанет на необратимый, хотя и мучительный, путь возвращения своего духовного достоинства, которое ее лучшие люди не теряли, надо отдать им должное, и в лагерях.