Читать книгу В правом нефе - Евгений Крашенинников - Страница 3

1

Мысль поговорить о катехизации вызревала давно. Но всегда останавливало то, что ситуация, когда всё-таки сторонний человек начинает высказываться по какой-то проблеме, смотрится не очень хорошо. А так как я с огромным уважением отношусь к труду сестёр и священников, работающих с детьми и взрослыми (и не понять, с кем труднее), то и быть воспринятым в качестве ещё одного, кто пытается научить, сам не попробовав, не хотелось бы. Но так как всё-таки я всю жизнь работаю в образовании и как раз одной из больших проблем современной Церкви (и конкретно катехизации) считаю то, что мы не учитываем, что психология уже давно изучила и поняла, то я и решил написать эти короткие заметки. Надеюсь, они будут приняты с пониманием.

А непосредственным поводом для того, чтобы сесть за клавиши, послужил комментарий отца Игоря Ковалевского к одному псевдоглубокомысленному обсуждению в фейсбуке некой проблемы, где отец Игорь резонно отметил, что вообще-то всё это должно было стать понятным участникам разговора ещё в процессе катехизации; при этом на катехизации не рецепт должен был быть дан (хотя в любом молитвеннике в руководстве для подготовки к исповеди есть и конкретный ответ), но должно было сложиться понимание из катехизиса, как искать ответы на подобные нравственные дилеммы.

2

Когда кто-либо из обсуждающих сложные (или элементарные) вопросы церковной жизни или морального поведения ссылается на Катехизис Католической Церкви, это зачастую вызывает шквал возмущения. И не только у некоей самовлюблённой в собственную незыблемую правоту части публики, для которых фраза «я имею право на собственное мнение» означает «я имею право городить любую безграмотную невежественную ахинею и богоданным правом этим не поступлюсь». Но некое отторжение обращение к Катехизису и цитирование его положений вызывает и у вполне себе здравых людей, не замеченных в психопатологическом самолюбовании и вполне обладающих церковным мышлением. И происходит это от небольшой даже не ошибки, а смещения понятий. Бог сотворил человека по образу и подобию Своему; Бог дал человеку разум; Бог наделил человека способностью искать и находить истину – тогда почему же мы должны ограничивать себя и превращаться в начётчиков, цитирующих параграфы и пунктики, вместо того, чтобы свободно мыслить и искать истину?

Но дело в том, что мышление не противоречит тому, чтобы использовать имеющееся знание тогда, когда мы точно уверены в том, что это истинное знание. Умный человек – это не тот, который про всё имеет своё личное мнение. Когда героиня «Иронии судьбы» говорила, что учит своих учеников думать и про всё иметь собственное мнение, она имела в виду конкретную ситуацию: страна, в которой вместо истины подставлялась единообразная ложь, и уроки литературы, на которых сложное содержание сводилось к примитивизированным «образам дуба», «лучам света» и «роще, которая говорит не просто языком, но берёзовым, и не простым берёзовым, но весёлым!» Но вот про дважды-два можно иметь чужое мнение – арифметическое. И про год рождения Лермонтова тоже можно иметь общее мнение, а не своё.

Своё мнение необходимо там, где передо мной поставлен сложный вопрос, на который необходимо ответить, а ответа нет; при этом у меня есть некоторые основания считать, что моя версия может быть правильной. В большинстве ситуаций нашей жизни правильные ответы известны заранее (проснулся – сунул ноги в тапки, а не в холодильник; поставил кастрюлю на плиту, а не в стиральную машину; надел шляпу, а не сковороду…). Но есть некий процент ситуаций – и при этом важных! – в которых необходимо уметь думать, искать и принимать правильные (а не любые пришедшие в голову) решения.

3

А теперь возвратимся к катехизации в русле педагогики и психологии.

Образовательные программы бывают трёх типов: направленные на то, чтобы дать знания, воспитать некие моральные качества или развить способности. Способности отличаются о знаний тем, что знания применяются только в той сфере, в которой формируются (знания по математике применяются при работе с математическим содержанием – пусть даже в лингвистике или биологии, но именно с математическим), а способности – в любой (если на математике развивается анализ, то это помогает и в понимании поэзии, и в баскетболе, и в решении конфликтов с родителями и т. п. – при этом ни числа, ни формулы в размышлениях не употребляются). При этом нельзя составить программу, в которой по тридцать три процента времени букет уделено достижению каждой цели (знания на треть – это двойка; мышление на треть – это умственная отсталость; нравственный поступок один из трёх – это мерзавец). Но можно выбрать такой способ обучения, который поможет человеку развиваться; поможет ему становиться в позицию субъектную – то есть самому потом в сложной ситуации уметь совершать нравственный выбор, искать знание или порождать творческое решение.

4

Когда обсуждаются проблемы катехизации, обычно разговор идёт в двух направлениях.

Первое направление: люди (дети или взрослые), прошедшие катехизацию, оказываются не очень грамотными, знают мало, допускают грубые ошибки – причём, часто элементарные, фактические. И тогда разумным кажется увеличить сроки катехизации, чтобы всё-таки лучше изучить основы нашей веры. Этим путём обычно идёт и школьное образование, когда обнаруживается, что дети плохо знают физику и биологию; и этот экстенсивный путь никогда не решал проблем; как и увеличение временных затрат на катехизацию не улучшит её результатов. По одной простой причине: а каков тот минимум, который необходимо точно твёрдо знать каждому католику? Катехизис в полном объёме? Нет: ни за год, ни за два не выучить. А тогда какой? Мы всегда выбираем некий объём, про который решаем, что уж он-то точно необходим, а потом обнаруживаем, что многое другое тоже важно. Но и необходимое невозможно выучить, потому что катехизация – не европейский университет, где могут половину отсеять за двойки; здесь же всё равно большинство будет допущено к таинствам. Кроме того, в большой группе всегда будут очень разные люди со своими вопросами; разговоры всегда (с неизбежностью) будут уводить от темы; кто-то будет захватывать общее пространство, и его нельзя будет сразу остановить, потому что человек пришёл в Церковь, и хочется, чтобы он остался, а значит надо дать ему выговориться и т. п. И поэтому время для изучения будет всегда принципиально меньше запланированного.

Второе направление обсуждения: на катехизации должна состояться личная встреча с Христом. Пусть не всё узнают (прочитают потом), пусть не всё поймут – но вот это главное переживание должно случиться. Это очень сильный ход; но его проблема ровно та же, как у образовательных систем, ставящих перед собой воспитательные цели: а как это сделать? Если бы можно было организовать месячные духовные упражнения по системе святого Игнатия… Но ведь в них участвуют тоже не любые люди с улицы; там тоже подготовка нужна… Как сделать так, чтобы у двадцати (шести; тридцати четырёх; одного…) непохожих людей со своим опытом, со своими вопросами, со своим путём в христианстве и вере, со своими переживаниями и жизненными проблемами – чтобы у каждого из них случилась эта – своя – встреча? Да, это возможно. Но это будет всегда чудо.

И есть третий тип образования – развивающее. Образование, которое ставит целью дать человеку не знания или некий опыт переживания, а способы поиска, чтобы, когда он окажется в сложной (или простой) ситуации, где нужно будет искать ответ, он знал или где ответ искать или как ответ искать (это два разных процесса, но связанных друг с другом; и главное осуществлять их именно в этом порядке: сначала посмотреть, есть ли ответ – и посмотреть в правильном месте; потом искать ответ – и искать правильными методами). И вот тут мы опять возвращаемся к Катехизису Католической Церкви, но уже не как к сборнику готовых ответов (хотя это как раз лучший сборник готовых правильных ответов), но как к средству развития мышления, а соответственно и средству настоящей, эффективной, интенсивной катехизации, для которой не важно увеличение сроков, а важна постановка главных процессов христианского сознания.

5

Любой вопрос на такой катехизации рассматривается в четыре этапа:

1) возник вопрос («Может ли католик участвовать в войне?», «Обязательно ли каждое воскресенье посещать Мессу?», «Можно ли католику курить?», «Можно ли причащаться у православных?», «Надо ли подавать „нищему“ в метро?», «Возможно ли спасение в лютеранских общинах?», «Отличалась ли вера Моисея и вера Павла?» и т.п.); при этом не важно, задан вопрос катехизатором согласно программе или рождён катехуменом в процессе разговора;

2) предлагается подумать и сказать, как, по вашему предположению, отвечает на этот вопрос Католическая Церковь (это очень важно: не как вы лично считаете, а как Церковь отвечает); разумеется, у катехуменов ещё нет знаний; разумеется, они будут незаметно для себя подставлять свои личные суждения вместо попытки подумать, какова может быть позиция Церкви – но очень важно чтобы эти суждения были высказаны вслух;

3) открыть Катехизис Католической Церкви и найти в нём ответ на поставленный вопрос; катехизатор при этом не обязан знать ответы на все вопросы с точки зрения Катехизиса; он должен уметь в нём ориентироваться, он должен уметь в нём искать ответы, пользоваться предметным указателем; понимать, какие разделы являются общими: то есть исходя из них интерпретируются конкретные, частные вопросы;

4) а вот после этого обязательно происходит обсуждение и осмысление: почему наши первоначальные ответы не совпали с церковными (а на первых этапах они чаще всего будут не совпадать); что такого мы не видим важного, что не позволяет нам выстраивать свою жизнь так, как выстраивали бы святые или сам Господь.

Очень важно при использовании этого метода, что ответы даёт не катехизатор (который всего лишь человек, и ответы которого при всём уважении к нему часто воспринимаются именно как варианты ответов хорошего, умного человека, но не как ответы истинные – к которым надо не просто прислушаться, но и следовать им).

6

Каковы главные результаты такой катехизации?

Во-первых, она направлена на формирование церковного сознания. Человек не остаётся один на один со своими проблемами; он знает, что Святой Дух существует в реальной Церкви, которая может помочь ему как ответами на вопросы, так и подсказками для поиска правильных ответов. У Церкви есть вечное учение, которое отражено в Катехизисе; и ты всегда можешь к нему обращаться; можешь размышлять, почему Церковь считает именно так – и идти спрашивать у священника или обсуждать с друзьями, но помня, что написанное – не случайные философские фразочки, а вечные христианские истины, нашедшие свои формулировки, отточенные двухтысячелетним опытом Церкви.

Во-вторых, человек учится использовать своё мышление – именно использовать мышление, а не лелеять гордыню, подставляя результаты своего случайного опыта на место универсальных ответов. Он будет понимать, что главное в Церкви – найти истину, а не придумать совпадения со своими субъективными представлениями о прекрасном. Церковь показывает полноту истины; человек же зачастую замечает лишь некоторые стороны действительности. Опыт человека ограничен; опыт Церкви целостен. И разум стремится к охвату всей картины; к поиску ответов, исходя не из временных, конкретных, сиюминутных оснований, а из общих, универсальных принципов. А их нужно учиться применять. В Катехизисе не будет ответа, как относиться к конкретной войне или к конкретной революции – но там будет описано, как выстраивать своё отношение к каждой новой войне и к каждой новой революции; и эти отношения могут совпасть, а могут быть разными. В Катехизисе будет описано, что такое добро и как оценить добрый поступок: но в нём не будет рассказано всё то, что ты знаешь про твоего соседа, и тем более не будет рассказано о том, что ты про него не знаешь. Но он поможет тебе принять правильное решение в выстраивании ваших взаимоотношений. Он не застрахует тебя от ошибок. Но он расскажет тебе про исповедь и прощение.

И человек научится сам находить правильные ответы даже тогда, когда Катехизиса не будет под рукой.