Читать книгу Спасите ваши души. Философская пьеса-притча - Евгений Кудимов - Страница 4

Вечер в Кремле. Рабочий кабинет вождя революции В. И. Ленина: письменный стол, стулья, шкаф с книгами, диван. Возле дивана две тумбочки, кресло, стол для чаепития. Ленин сидит за рабочим столом, и низко склонившись, что-то быстро пишет на листах бумаги.

Входит Н. К. Крупская. В руках у нее поднос с чаем.

Крупская – Добрый вечер, дорогой!

Ленин не слышит и продолжает писать.

Крупская (повышает голос) – Володя, я принесла тебе чай.

Ленин (не отрываясь от бумаг) – Да, да, спасибо, милая. Одну минуту, сейчас я допишу

заключительную мысль, и буду готов хлопнуть чашку чая вместе с тобой.

Крупская поставила поднос на столик для чаепития, подходит к рабочему столу, садится на стул и с материнской лаской и нежностью смотрит на Ильича.

Крупская – Володюшка, тебе нельзя так много работать. Врач сказал: не более 2-х часов в день на работу с документами. А ты опять сидишь допоздна…

Ленин (ставит точку, откладывает исписанные листы в сторону, встает из-за стола, и берет Крупскую за руку) – Все, Наденька, я закончил. Не ругайся, дорогая, я должен был завершить тезисы. Пойдем, выпьем горячего чайку и поговорим о чем-нибудь приятном.

Садятся за стол, пьют чай.

Ленин – Расскажи, что у тебя новенького?

Крупская – Приходили представители комсомольской организации Обуховского завода, секретарь ячейки Николай Чеботарев и его помощница Дарья Фролова. Просили помочь направить на учебу в рабфак группу молодых комсомольцев.

Ленин – Надо обязательно помочь товарищам, Наденька. Молодежь – наше будущее. И я искренно рад, что они тянутся к знаниям. Нам необходимо самым решительным образом бороться с неграмотностью в России. Меня лично также очень беспокоят проблемы бездомных детей. Завтра поговорю по этому вопросу с Феликсом Эдмундовичем. Непременно поговорю… (внимательно посмотрел на жену) Но я вижу, что ты чем-то обеспокоена, мой друг…

Крупская – Ничего серьезного, не бери в голову, Володюшка. Просто последние дни меня настойчиво преследуют какие-то нехорошие предчувствия.

Вероятно, из-за бессонницы. Надо хорошенько выспаться, и все пройдет.

Вот сейчас уложу тебя спать и сама, пожалуй, приму снотворное.

Кстати, Володя, тебе пора в кровать. Ты и так систематически нарушаешь установленный врачами режим дня. Тебя проводить в спальню или постелить в кабинете?

Ленин – Постели, мой друг, здесь. Ко мне завтра утром придет с докладом Феликс Эдмундович. Не хочу тебя беспокоить.

Крупская – Хорошо, постарайся до его прихода выспаться. Прими, пожалуйста, лекарство, (протягивает ему таблетку и стакан воды) а я пока приготовлю тебе постель.

Отходит к дивану, застилает постельное белье, взбивает подушку, набрасывает сверху плед.

Ленин (морщась, выпивает лекарство) – Фу, какая гадость!

Крупская подводит его к дивану, целует, помогает улечься и накрывает пледом.

Крупская – Спокойной ночи, Володя. Если внезапно почувствуешь себя плохо или тебе что-нибудь понадобится, дерни, пожалуйста, за шнур (указывает на шнур над диваном)

Ленин – Спасибо, Наденька. Спокойной ночи, милая.

Крупская выключает свет в кабинете и выходит.

Ленин беспокойно ворочается на диване некоторое время, затем засыпает.

Внезапно в кабинете возникает бледный луч света, в котором видны две фигуры: мужская в белом одеянии до пола – Ангел тьмы, и женская – душа Ленина, в белых, длинных одеждах, покрытых большим количеством грязных пятен, и с повязкой на глазах.

Они подходят к дивану, и Ангел тьмы касается рукой спящего Ильича.

Ленин (просыпается) – Что? Что случилось?

(всматривается в стоящие перед ним фигуры)

Кто вы такие? Как вы сюда попали? (с нарастающим беспокойством) Что вам угодно? (протягивает руку к шнуру звонка)

Ангел тьмы – О, поверьте, Вам не стоит волноваться или кого-либо беспокоить! Это всего лишь сон… Обычный сон…

Ленин несколько раз подряд дергает за шнур, но звонок не раздается.

Ангел тьмы – Вот видите, Владимир Ильич. Вы напрасно нам не верите.

Мы снимся Вам, иначе было бы невозможно объяснить наше присутствие в этом кабинете.

Прежде всего, мы не смогли бы пройти мимо вооруженной охраны. А главное, я уверяю Вас, что в любом случае, ничто не угрожает Вашей жизни.

Ленин (немного успокаиваясь) – Это верно. Мимо охраны вы пройти бы не смогли. Однако, у меня такое ощущение, что все происходит наяву. Вы очень реальны, даже слишком реальны. Странно…

Ангел тьмы – Подчас сны бывают именно такими. Они стирают грань различия между реальным и нереальным.

Где сон, где явь? И что вообще знают люди о реальности?

Представьте себе, что они ошибаются, и то, что они почитают реальностью, может, в действительности, оказаться самой большой человеческой иллюзией.

Ибо что такое ваша жизнь? Всего лишь миг, заполненный обманом!

Призрачный сон…

И разум человек не всегда является его помощником, а скорее, наоборот. Да еще как наоборот!

Но впрочем, мы отвлеклись! Мы здесь с совершенно иными целями.

Так, пусть же продолжится Ваш сон, Владимир Ильич!

Ленин (удивленно) – Первый раз в жизни вижу такой странный сон! Хорошо, пусть будет так, но вы так и не сказали мне, кто вы такие…

Ангел тьмы – Я Ангел света. Все тайны и мудрость века сего открыты для меня…

Ленин (скептически ухмыльнувшись) – Все тайны говорите? Время и пространство, жизнь и смерть, загадки исчезнувших цивилизаций, Атлантида, пирамиды Хеопса…

Значит, я так полагаю, и дата моей смерти Вам тоже, вероятно, известна?

В таком случае, окажите мне любезность, назовите ее.

Любопытства ради… и чтобы, так сказать, скорректировать некоторые жизненные планы…

Ангел тьмы – Охотно. В дне Вашего рождения – 22 числа 4-го месяца – заложена несовершенная мудрость в физическом мире. Год Вашей смерти скрывает в себе тайну беззакония или внутреннего разделения.

И вновь Вашу судьбу сопровождает четверка – число физического мира, Вселенной, если вам угодно..

Таким образом, три цифры определяют год Вашей кончины и количество прожитых на Земле лет: 4, 6, 9.

Ленин – Как Вы говорите? 4, 9,6? Я запомню, хотя признаюсь, что не очень понял сказанное. Поэтому хочу задать еще один, более прямолинейный вопрос. Много ли времени у меня в запасе?

Ангел тьмы – Писание говорит, что время коротко. А у Господа Бога тысяча лет как один день (улыбается загадочно). И один день как тысяча лет.

Но лично вам открою еще одну тайну: время не существует. Это очередная иллюзия человечества….

Ленин — Как не существует?

Ангел тьмы – Очень просто, батенька, очень просто! Не существует, и все! Иное дело, ход времени. Но об этом, пожалуй, в следующий раз!

Вам же пока настоятельно советую поспешить с вашими важными делами…

Ибо сбор грибной для Вас уже приготовлен, и скоро вам принесут этот волшебный напиток…

Ленин (про себя) – Да, это точно сон. Наяву такого не услышишь

(к Ангелу тьмы)

Зачем же Вы пришли ко мне сегодня? В столь поздний час…

Ангел тьмы – Помочь Вам сделать правильный выбор.

Ленин (удивленно) – Мне? Правильный выбор? В чем же?

Ангел тьмы – Господь Бог предоставляет вам шанс спасения вашей души. Дело в том, что события двух ближайших дней заставят вас искать ответы на весьма важные жизненные вопросы, а затем и принять некое решение.

Я же хочу направить Вас по верному пути (взглянув на женскую фигуру)…

Однако, ночь в самом разгаре, и теперь я должен оставить Вас ненадолго с тем, чтобы дать вам возможность пообщаться с вашей земной спутницей (указывает на душу Ленина).

Ленин – Кто это, позвольте Вас спросить?

Ангел тьмы – Ваша душа (уходит).

Ленин (потрясенно) – Кто???

Душа (подходит к Ленину и говорит его голосом) – Да, я это ты. Во всяком случае, я пока еще связана с твоим телом и плотским умом. Я твоя душа. Но мой ум, это не твой ум. Твой ум назван чревом, а мой светильником. Чрево для пищи, и пища для чрева, но Бог уничтожит и то, и другое. А мой светильник нуждается в масле, любви к Богу. А любовь без знания невозможна…

Но, впрочем, я вижу, что ты не веришь мне…

Хорошо, взгляни в это зеркало… (достает из складок одежды и протягивает ему ручное зеркало).

Ленин (ошеломленно) – Это что такое? Зеркало? Зеркало души? (вглядывается в зеркало и меняется в лице)

Боже мой, не может быть! Не может быть! Разве ты существуешь? (вновь смотрит в зеркало) Стоп, о чем это я? Я же существую…

Нет, здесь что-то не так. Позвольте, ведь я же я забыл, что это сон!

Ну да, сон… Конечно же, сон!

Душа (в сторону, печально) – Видимо ему, во избежание помутнения рассудка удобнее считать все это сном… (обращается к Ленину)

И все-таки, я в тебе и с тобой. Я существую. И пока ты жив, мы неразделимы.

И что ждет меня после твоей физической смерти, ты же не знаешь? А главное, что ждет тебя?

Слушай же меня внимательно. Ангел, который привел меня сюда, сказал, что если предстоящий тебе вскоре выбор окажется ошибочным, то случится непоправимое. То, что нельзя будет исправить никогда!

Ленин – Постой, постой. Что может случиться непоправимого?

Душа – Это расскажет тебе Ангел.

Ленин – Ангел? Тот, что пришел вместе с тобой? Кстати, что ты знаешь о нем?

Душа – Почти ничего. Я только слышу, но не вижу его.

Ленин – Я чувствую, что ты очень напугана. Почему? Ты боишься Ангела?

Душа – Нет, не его. Он слуга. А Судья у нас всех один. Меня страшит гнев Божий. Ты видишь повязку на моих глазах?

Ленин – Да, вижу (протягивает руку для того, чтобы снять ее).

Душа – Нет, не в твоей власти снять ее с меня. Никто не может придти к Богу, помимо Его воли. Поэтому и блуждает во внешней тьме Вселенной великое множество душ. И постоянный спутник заблудших душ – страх. Страх одиночества, страх разделения с Богом.

Ленин – От твоих слов веет обреченностью и безнадежностью. Я чувствую, что и во мне невольно начинает зарождаться какой-то панический страх…

Скажи, могу ли я чем-то помочь тебе?

Душа – Себе! Себе должен помочь ты. Не знаю…, но еще надеюсь…

Ленин – Зачем же ты пришла ко мне?

Душа – Меня привели к тебе не по моей воле.

Ленин (с раздражением) – Хорошенькое дело! Ты приходишь ко мне не по своей воле, затем рассказываешь мне страсти о грядущей гибели моей души, то есть, тебя, и, при этом, ты не знаешь, что нужно делать для твоего и моего спасения…

Душа – Ты забыл о повязке на моих глазах? Я не вижу, я только слышу и чувствую. В Писании сказано, что «узок путь, ведущий к спасению, и немногие находят его…»

Значит, надо найти путь спасения. Мне же еще далеко до брачного пира…

Ленин – Но как найти этот путь?

Душа – Однажды голос сказал мне: «Омой одежды свои водой и убели их кровью Агнца». Я не вижу свои одежды… (приподнимает край одеяния) Чисты ли они?

Ленин – Нет, они в грязи.

Душа – Вот видишь…

И голос сказал мне, что нужно спешить, ибо времени мало…

Ленин (задумывается) – Здесь что-то не так. Это было бы слишком простое решение вопроса спасения души. Может быть, одежды это не одеяние, а что-то другое? И как можно их убелить кровью Агнца?

Агнец, это вероятно, Христос, но вряд ли у Христа была кровь белого цвета…

Появляется Ангел тьмы.

Ангел тьмы – Не стоит ломать голову над словами Бога, облеченными в человеческую речь. В них нет тайны.

А если бы тайны и были, то человеку не дано вместить их своим скудным умом.

Я здесь для того, чтобы ты понял: мудрствование от лукавого.

Все открыто человеческому разуму.

Ленин – Что же мне делать?

Ангел тьмы – Молиться Богу и исполнять Его заповеди. Буквально. Так, как сказано в Писании. Нет другого пути.

Ленин – А что будет с теми, кто не захочет или не сможет их исполнить?

Ангел тьмы – Отойдут творящие беззаконие в муки вечные…

Ленин – Как Вы сказали? В муки вечные? Это куда же, позвольте поинтересоваться?

Ангел тьмы (протягивает руку в глубину сцены) – Смотри!!

В глубине сцены возникает гудящая стена пламени, из которой слышны человеческие стенания и плач. Ленин в ужасе смотрит на пламя. Ангел тьмы берет его душу за руку и уходит вместе с ней. По дороге с Ангела тьмы спадает белая одежда, и он остается в черном одеянии.

Ленин (словно о чем-то начиная догадываться) – Нет, нет! Нет! (срывается на крик) Нет, я не хочу! Нет, Боже, прости и спаси меня! Нет, нет!

Сцена погружается в темноту. С дивана, на котором спал Ленин, доносятся его крики:

– Нет, нет! Нет!

Вбегает перепуганная Крупская, включает свет и бросается к дивану Ленина.

Крупская – Володюшка, что с тобой случилось? Ты жив, милый? Жив, да? Что произошло? Тебе приснился дурной сон?

Ленин (бледный от пережитого, еле шевеля дрожащими губами) – Да, да, наверное, это

был сон… (озирается вокруг, вздыхает с облегчением) Тьфу ты, слава тебе, Господи, и правда сон…

Крупская (обнимает его, гладит по голове) – Вот и хорошо, милый, вот и ладно. А то я уже было испугалась…

Что же за сон такой? Ты так громко кричал…

Ленин – Ты не поверишь, Наденька! Такая чушь, такая нелепость! Я разговаривал во сне со своей душой…

Крупская (пугается и бледнеет) – С кем?

Ленин – Со своей душой. Ко мне привел ее во сне Ангел света. И вообрази, милая, душа сказала мне, что ее необходимо срочно спасать. И мне нужно спасаться! А для этого следует омыть водой ее одежды и убелить их кровью Агнца…

Одним словом, полная ерунда… (внимательно смотрит на Крупскую)

Позволь, но ты явно чем-то озаботилась… Что такое? Что случилось?

Крупская (пытаясь унять волнение) – Нет, ничего серьезного, милый. Конечно, ты абсолютно прав. Все это вздор и чепуха! Игра человеческого воображения, происки подсознания. Не бери в голову! (с паузой)

Скажи, пожалуйста, Володенька, а тебе Моисей Соломонович, случайно, ничего не рассказывал о душе?

Ленин – Урицкий?

Крупская – Да.

Ленин – Нет, а что?

Крупская – Скажи, ты хорошо помнишь последнюю встречу с ним?

Ленин – Отлично помню. А почему ты об этом спросила?

Крупская – Он тебе не показался странным, необычным?

Ленин – Нет. Может быть, чуть серьезнее и задумчивее.

Крупская – Он ничего не рассказывал о своих предчувствиях?

Ленин – Нет, мы говорили только о делах в Петрограде.

Крупская – И он уехал к себе домой. А через месяц его убили.

Ленин – Да, этот день я запомнил навсегда. 30 августа 1918 года. Но почему же ты все-таки вспомнила об Урицком?

Крупская – Сама не знаю, Володя. Ну да, ладно, милый, тебе надо спать. Ложись, а я с тобой посижу.

Ленин – Хорошо, но не сиди долго. Тебе самой нужно хорошенько выспаться. А за меня не волнуйся. Дай мне, пожалуйста, стакан воды.

Крупская отходит к столу за водой. В это время Ленин обнаруживает лежащее на диване

зеркало и смертельно пугается.

Ленин (в страхе) – Что? Что это такое?

Крупская (тоже испугавшись, подбегает к дивану со стаканом воды) – Что опять случилось, Володенька? (видит зеркало)

Ах, это…

Это же мое зеркало, я оставила его здесь случайно…

Ленин (смотрит со страхом и недоверием на зеркало) – Твое, говоришь? Ты уверена?

Крупская – Разумеется, дорогой. Ну, успокойся, выпей воды (протягивает ему стакан). Все будет хорошо…

Ленин (выпивает воду) – А что если это был не сон? (размышляет) Нет, не может быть… Странно, очень странно… (смотрит вокруг испуганными глазами)

Крупская (успокаивает мужа) – Что ты, Володюшка? Успокойся, ты переутомился, мой хороший. Это был сон, милый. Спи, мой дорогой, спи.

Ленин через некоторое время засыпает.

Крупская (прислушивается к дыханию спящего мужа) – Боже мой, какой недобрый знак! А ведь мне Моисей Соломонович все тогда успел рассказать…

Ему перед смертью во сне тоже явилась его душа…

Что же делать? И посоветоваться-то не с кем… (задумывается, затем начинает подремывать)

Внезапно появляется душа матери Крупской в длинном сером одеянии. Ощупывая вокруг себя руками, медленно приближается к дивану и встает у Ленина в ногах.

Душа матери – Мне велено придти к тебе…

Крупская (открывает глаза, потрясенно) – Мама???

Душа матери – Да, это я, и вижу, что меня ты не забыла. Внемли же моим словам, дочка. Грядет время испытаний. Будь милосердна, и не дай пролиться крови праведной.

Крупская – О чем ты говоришь, мама?

Душа матери – Ищи Бога, пока Он недалеко от тебя!

Крупская (недоуменно) – Но как понять твои слова, мама?

Душа матери – Путь к древу жизни лежит через древо познания добра и зла… (поворачивается уйти)

Крупская (протягивает к ней руки, с надрывом) – Мама!

Душа матери (скорбно) – Ты даже представить себе не можешь, что такое вечные муки в

Геенне Огненной…

Прощай… (уходит)

Я ухожу, ухожу, ухожу…

Крупская (в страхе осматривается вокруг) – Мама? Где ты? (поворачивается к залу) Это был сон? Скажите мне, ради Бога: это был сон? Или я схожу с ума? Кто-нибудь скажет мне: это был сон?

Голос (из глубины сцены) – Нет! (эхом отзывается в зале) Нет, нет!