Читать книгу Ружемант - Евгений Лисицин - Страница 5

Стреляло все, что только могло стрелять.

Горбатый грузовик, на котором меня привезли, вклинился лапами упоров в асфальт. Прятавшаяся в недрах широкой кабины стрелковая башня открыла кучный, гремящий огонь, едва успев разложиться.

Девчонки, те самые, которых я видел в коридоре со швабрами, оскалившись от натуги, тащили пулемет на треноге. Третья, самая маленькая из них, потешно волокла короб патронов, обняв его обеими руками.

Бред, сюр, сон. Наркотический приход, по-другому не назвать.

Бейка выскочила в окно, отшвырнув прочь опустевший обрез. Схватила за шкирку стонущую от боли эльфийскую красавицу, потащила за навес, укрытый мешками.

Механические шары один за другим, петляя по воздуху, издавая механический гул, лопались мыльными пузырями.

Воительницы, скинув маски женственности, кромсали несчастные остовы тяжелым, бесконечным огнем. Гильзы раскатисто звенели, заполоняя собой землю.

Я клацнул затвором, снял с предохранителя: прошлые навыки пришли со мной в новое тело. Прицелился в проскочивший мимо огневого заслона механический шар. Надавил на спусковой крюк, но ничего не произошло.

Зачем мы в них стреляем? Они же не ведут ответного огня…

Шар, тотчас же выбрав себе цель, хищным коршуном метнулся к грузовику.

Врезался в него снарядом. Машина подпрыгнула от грохнувшего взрыва, заскрипела, тяжело заваливаясь на бок. Из разверстого механического нутра повалил густой, жирный дым.

Я оглядел оказавшийся бесполезным ствол. Черный прямоугольник плашки ядовито-оранжевыми буквами выводил предупреждение.

«Кажется, вы пытаетесь использовать не свое оружие. Желаете сделать его избранным? Для этого перейдите на страницу номер два. Помните, незаконное присваивание карается…»

Я не дочитал.

Стена напротив меня взорвалась градом осколков. Я услышал вскрик. Ната, невесть каким чудом оказавшаяся напротив меня, выгнулась дугой, нелепо вскинула руки, выронив автомат, неподвижно рухнула на мешки с песком.

«Вы уверены, что собираетесь сделать это оружие избранным?»

Не винтовка, а гребаный Виндовс! Чего тебе еще, пользовательское соглашение подписать?!

Обидевшись на мою ругань, дар Бейки тотчас же огласил, что доверяет мне полный доступ ко всем своим функциям.

Очередь, вырвавшаяся из ствола моей новой винтовки, прошила насквозь летающую бомбу и отсекла одну из антенн у второго дрона.

Словно рассорившиеся бараны, они стукнулись друг о дружку, в красивом взрыве просыпавшись градом осколков.

Хотел броситься к Нате, но у той уже шевелились медсестрички. Шустрые, невысокие и коренастые гномки, словно лилипуты, поймавшие Гулливера, спешили утащить ее под мощь стен родной казармы.

Я выскочил из укрытия, дроны решили сменить тактику. Удар в лоб не удался. Снарядами они вгрызались в землю за пределами наших орудий.

– Ежами идут! – услышал я и через мгновение понял, о чем речь.

Ощерившись шипами, поддаваясь лишь единому приказу, со скоростью Соника они неслись на нас по земле, не ведая пощады.

Снайперы ответили залпом сквозь бойницы, десяток мчащихся к нам ядер вспыхнул, разваливаясь на части. Уцелевший грузовик застрекотал зенитным огнем, вспахивая землю, унося еще четверых.

Живая мина, перескочив через шлагбаум, в длинном прыжке неслась прямо на троицу с треножным пулеметом.

Я ждал, что они побегут. Оставят орудие, бросятся врассыпную.

Забыв о собственной безопасности, отчаянно и зло они продолжали строчить. Дрыгающийся пулемет не поспевал за шустрым ядром, в молоко прошивая воздух.

Я вскинул винтовку, рука сама дернула рычажок с автоматического огня на одиночные.

Липкий, холодный страх пробежал меж лопаток, заставил встать дыбом волосы.

Мир как будто замедлился, желая застыть в жутком, судьбоносном мгновении.

Я спустил курок.

Раз, другой, третий…

Стрелял навскидку, сам не веря, что попаду. Незнакомое оружие, отсутствие рефлексов в новом теле или хотя бы нескольких тренировок, все исчезло за желанием спасти глупышек. Автомат в моих руках вздрогнул, почти как живой. На миг мне показалось, что он вспыхнул, словно пламя, слился со мной, украл частицу моих сил.

Шар мины отклонился, когда первый патрон мазнул по нему, срикошетил. Второй и третий пробили бронированное нутро, и, не успев долететь до малышек, дрон взорвался.

Ошалелые, тяжело дыша, девчонки не верили в свое негаданное спасение. Меня же на миг посетила слабость, тут же замутило.

Не время, буркнул себе под нос.

Автомат в моих руках заговорил на языке свинца, словно заведенный. Так и не докатившись до шлагбаума, жертвами моей меткости стали еще три шара.

Я чувствовал на себе не самые приятные взгляды снайперш: кажется, отнял у них работу.

С остальными разделались сообща.

В воздухе воняло ружейной гарью, потом и напряжением. Над головами витал немой вопрос: все закончилось или где?

– Готовьтесь к следующей атаке!

Я тотчас же узнал голос Бейки. Отважным командиром, не боясь огня вражеских снайперов, она покинула укрытие.

– Тройняшки, на правый фланг! Гранатометный взвод, передислоцироваться на пятый склон. Живо-живо, что вы как сонные мухи!

Я поймал на себе ее заинтересованный взгляд, но она так ничего мне и не сказала. Потом, говорили ее глаза. Не здесь и не сейчас.

– Медики, не спать! Раненым окажите помощь, проверьте каждого бойца! Где, мать вашу, взвод снабжения?

Кто бы что ни говорил, но свое дело она знала…

* * *

Вечер, казалось, наступил мгновенно. Военная часть обратилась в гудящий растревоженный улей. Ждали второй атаки, ждали отбоя, но ни того, ни другого все никак не было. Бойцы сдерживания застыли, словно монолитные фигуры, на своих позициях. Я смотрел на них и видел девчонок.

Девчонок, которые не испугались, не дрогнули, не отступили. Мешковатая обычно форма была идеально ушита по их фигурам, подчеркивая изящные изгибы и объемную грудь. Им было плевать на мои пронзительные взгляды, так что я мог любоваться без опасений.

Бейка удалилась, оставив вместо себя Айю. Пугливая и стеснительная, сейчас она походила на готовящуюся к прыжку хищницу. Маленький пистолет-пулемет в ее руках готов был зло огрызнуться в любой момент. Сама она как будто грустила, что подоспела, когда уже все закончилось.

Нервное напряжение витало в воздухе. Девчонки не позволяли себе заговорить со мной, никто не решался подойти ближе. Инженерные бригады сновали, словно муравьи, кто-то отважно тушил догорающую технику. Мельтешили тащившие свежие мешки с песком девчата.

– У тебя кровь.

Я обернулся.

Передо мной стояла девчонка. Огненно-рыжие волосы до плеч, красные глаза, лихорадочный румянец на щеках, упругая грудь третьего размера так и норовила выскочить из слишком тесной формы.

Подавил в себе желание сказать, что она сама выглядит не лучшим образом, но она уже оторвала полоску бинта, принялась накладывать на плечо.

Словно вспомнив, сунула руку в сумку, вытащила оттуда шоколадный батончик в казенной серой обертке, сунула мне.

Тут же засосало под ложечкой. Голод, учуяв запах еды, пробудился.

– Спасибо, – неуклюже буркнул ей в ответ, она лишь мягко улыбнулась.

– Меня Белкой зовут, – зачем-то представилась она. Я оглядел ее, но ни ушек, ни хвоста, как у Инны, не обнаружил.

– А в космос полетишь? Со Стрелкой?

Она выдохнула, покончив с моей раной, тяжко опустилась наземь, ничуть не боясь запачкать форму. На плече у нее красовалась повязка с крестом.

Медик.

– Смешно. Знаешь, сколько раз я уже слышала эту шутку?

Извиняться я не спешил.

– На самом деле меня иначе зовут. Командующая Бейка любит выдумывать нам имена. Не всем, избранным. Заставляет отзываться только на них.

– Говоришь так, будто она тебе не нравится.

Белка кивнула, оправила волосы, зажмурилась. Не желала тратить краткие мгновения отдыха.

– Не нравится. Она слишком панибратски с нами общается. Не как положено. В уставе написано по-другому. А еще она бестактная…

– Она выглядит хорошим командиром, – вставил я в ее защиту.

И снова кивок.

– Не выглядит. Является. Ты ведь ей не расскажешь, что я говорила? – На мгновение на лице девчонки отразился испуг.

– Буду нем, как могила.

– Вот, держи. – Помимо шоколадки она вытащила три плоских винтовочных магазина. Наши руки нечаянно соприкоснулись, но Белка не отреагировала. Как будто наоборот, сама этого и хотела. – Мы не сразу вспомнили про тебя. Бейка говорила, что привезет нам новенькую. А это оказался ты.

– Она сюда только девушек привозит?

Белка кивнула.

– Да. Говорит, что нам так будет лучше. Может быть, правильно делает. Иногда мимо нас проезжают солдаты на передовую. Смеются над нами, унижают. Словно не мы за ними подчищаем. Ты не будешь над нами смеяться?

– Да как я смею? – непритворно возмутился ее словам.

Она вдруг положила голову мне на плечо естественно и независимо.

Будто мы знакомы с ней уже целую вечность.

– Ты хороший, Максим. Тебя ведь Максим зовут?

Отрицать я не стал, а она продолжила:

– Знаешь, другие девчонки боялись к тебе подходить. Думали, ты тоже будешь…

Мне вспомнилось, как заикалась Айка. Как сжалась, когда я задал вопрос, будто ожидая побоев.

Вот оно тут все, значит, как…

Я ответил на нежность Белки, положил ей руку на плечо. Вот теперь она уже вздрогнула и через мгновение расслабилась.

Полные зависти взгляды сверлили нас со всех сторон, шугавшиеся меня боевые сестрицы пожалели, что не отважились подойти первыми.

– Ты медсестра?

Она протестующе покачала головой.

– Нет. Да. Не совсем. Мы тут… меняемся сменами. Так легче: с боевых – на медперсонал. С медперсонала – в бригаду инженерную или снабжения. Только ружемант была… всегда на боевом посту.

Сюр какой-то. Они не слышали, что специализированные солдаты эффективнее нахватавшихся по верхам универсалов?

Мы просидели молча, ничего не говоря еще пять минут.

Веснушчатая, плотная мордашка с косичками недовольно высунулась из-за мешков. Я узнал в ней ту гномку, что оттаскивала прочь Нату.

– Белка, долго тебя еще ждать? Начальница смены рвет и мечет, а ты тут лясы точишь? Одной девчонке совсем плохо. Ассистировать на операции будем!

Белка выдохнула, поднимаясь, заспешила прочь.

Обернулась на полпути.

– Еще увидимся?

– Как только весь этот дурдом закончится. – отозвался я, глядя ей вслед.

* * *

О том, что едут, нас оповестили заранее. Слух о приближении противника переходил из уст в уста, словно чума.

Бейка не давала нам уснуть.

Словно чуя усталость каждого, она заглядывала на позиции. Не знаю, какими чудесами она владела, но ей хватало лишь пары слов, чтобы вдохнуть в уставших и засыпающих новые силы.

Меня снедало любопытство: кто едет? Танк, бронетранспортер, мотоцикл с пулеметом и коляской?

Вспоминался немецкий «Цундапп».

Шорох ломаемых ветвей велел нам приготовиться, обещая, что вот сейчас будет жарко.

Я чуял к врагу лютую ненависть, даже не особо понимая, против кого мы воюем. Оно, в принципе, никогда не было важным.

Избитый усталостью организм подгонялся обещаниями, что вот сейчас подстрелим эту шваль – и по кроваткам. Обещать всегда проще.

Рев мотора прорезал ночную повисшую тишь, стальной гигант вывалился из леса, покачивая стволами пушек. Три орудийных башни, словно головы Змей-Горыныча, высматривали нечаянную жертву.

Стрелять он начал издалека. Снаряд врезался в крепостную стену, буравя ее насквозь. Огненная волна, расшвыривая непрочность кирпича, ударила внутрь бункера. Недавно потушенное пламя вспыхнуло с новой силой.

– Дракон! – В крике было все и сразу.

Страх, отчаяние, боль, словно служившие здесь девчонки до того сталкивались лишь с легкими дронами-камикадзе.

Сейчас по их душу сквозь все заслоны явился самый настоящий бронированный монстр.

Второй бункер огрызнулся гранатометным огнем.

– Все назад! – Бейка отдавала отчет, что вооруженным автоматами воительницам делать здесь нечего.

Пулемет «Дракона» ударил не целясь, широкая, раскатистая очередь прошлась над укрытием, лишь чудом никого не зацепив.

Рыча, словно стальное чудище можно было испугать, орчанка с тубусом гранатомета на плечах высунулась из-за бойницы в полный рост.

Промах стоил ей жизни: незримый пулеметчик сделал необходимые поправки.

Снаряд врезался в землю – несмотря на свою неповоротливость, танк подставил под удар бронированный борт. Град осколков затарабанил по испещренным царапинами бокам, не в силах прошибить их.

Тело орчанки исчезло, когда две ружейные башни ухнули в ее сторону.

– Потапов, жив? – Командующая говорила вполголоса, тронув меня за плечо. С испугу я чуть машинально не двинул ей локтем в нос, вовремя остановился. – За мной!

Не так я себе представлял первый день.

Фигура Бейки попала в оптический прицел машины. Словно она и была его единственной целью, танк загрохотал колесами в нашем направлении.

Я тащился за ней, почти что ничего не видя. Забыв обо всех, не обращая более внимания на падающие рядом с бортами ручные гранаты, «Дракон» колотил из трех пушек.

Мы ворвались в коридор казармы. Стены выламывало, словно по ним лупил разъяренный великан.

– Не отставай!

Я взмок как никогда. Глаза щипало от пота, в боках кололо, здравый смысл вперемешку с ужасом кричали, чтобы я отшвырнул винтовку: без нее бежать будет легче.

Но я не слушал.

Три механических шара нырнули сквозь проплешину разбитого окна. Бейка не остановилась ни на секунду. Дробовик в ее руках обдал дробью первого. Я споткнулся, чуть не упал, поддержал ее атаку огнем. Подстреленные шары взрывались в унисон, заставляя нас тонуть в густоте черного дыма.

– Куда мы?

– Сейчас все будет! – У Бейки как будто ровно на этот случай был припасен козырь в рукаве.

Так оно и было.

Из кишки казарменного коридора мы нырнули в стальное, бронированное нутро военного склада – ждавшее своего часа оружие с боеприпасами лоснилось от масла.

Я заскочил за ней следом и, к собственному ужасу, обнаружил, что мы оказались в тупике.

Здесь некуда было бежать, но было на чем взорваться.

Танк врезался в бронь стены, сминая ее своей мощью.

– Сейчас-сейчас! – Командующая будто не осознавала, что происходит. Деревянный короб рухнул со своего насеста, поднимая тучу пыли. Гвоздодер, где она только успела его взять, вспорол чрево ящика.

Длинный толстый ствол, похожие на огурцы патроны. Не узнать в этом чудовище противотанковое ружье было невозможно.

Над головой бахнуло, залп сразу из трех орудий вскрыл наше укрытие, будто консервную банку. Взрывная волна прокатилась по полу, рядом загрохотали обломки провалившейся крыши.

Я откашлялся, рукавом утирая глаза. Бейка недвижимо лежала, сжимая в мертвом хвате противотанковое ружье.

«Дракон» возликовал, празднуя победу.

Камень сам оказался в моей руке. Увесистым шлепком он бахнул по корпусу брони, и тогда гребанный танк одумался. Пулеметная очередь вмиг ударила туда, где я стоял мгновение назад. Я перескочил с одного булыжника на другой, перекатился, укрываясь за широкой полосой руин. Прыгнул всего за миг до того, как очередной залп разорвал их в крошево.

Споткнулся, кубарем покатился по земле, понимая, что это конец.

Я обложил вражью машину семиэтажной бранью, желая ей всех благ: осечек, заклинивания снаряда, перегрева орудий.

Слова как будто врезались в «Дракона», заставили его пошатнуться. Вместо выстрела, что должен был меня прикончить, я услышал глухой звук осечки.

Хвала небесам!

Танк, словно не веря случившемуся, нелепо заворочал башнями, прежде чем отстрелить затвором несработавший снаряд.

Бейку я подхватил на руки, та замычала.

Живая! Живая, черт бы всех побрал!

Сам не знаю, чему я так был рад.

Вскинул ее на плечи, словно мешок картошки, нырнул за стеллаж.

Ружье я почти что с боем вырвал из ее рук. Бесконечно тяжелое, бесконечно неудобное, бесконечно тупое. Словно кто-то повесил мне на руки по гире разом.

Я ухнул с ним наземь. Орудие легло на сошки, обещая стабильность.

«Дракон» выехал прямо перед нами, нарезные стволы всех трех башен уставились прямо на нас.

Я никогда не понимал, чего так зверски ревел Рэмбо, прошивая врагов из тяжелого пулемета. Сейчас же голосил не хуже него. Отчаяние, злоба, обида сплелись воедино в жуткий боевой клич. Я жаждал лишь одного: чтобы эта херобора сгорела ко всем чертям. Палец нервно надавил на спусковой крюк.

Не выстрелит, подумалось мне. Ружемант, избранное оружие, понижение характеристик… Описание пассивок всплывали перед глазами приговором.

Второй осечки всех трех стволов мне судьба не подарит…

Ружье обошлось без лишних вопросов. Будто вся моя ярость перекочевала в ствол, оно разразилось трассером широкого луча. Отдача больно шибанула мне в плечо. «Дракон» прошибло насквозь, словно лист мокрой бумаги. Нелепо вздувшись, как пузырь, танк грохнул взрывом.

Взрывная волна подхватила нас с Бейкой, словно игрушечных.

Спина отозвалась болью. Последнее, что я увидел, это торец приклада, летящий мне прямо в лицо…