Читать книгу Казачьи Покрова. Избранное - Евгений Меркулов - Страница 13

I

Ну, садитесь, внучата, настала пора

Для обычных вечерних рассказов.

Обитало когда-то в долине Днепра

Племя смелых и вольных черкасов.

Жил Богдан со своею большою семьёй

На излучье реки, в хуторочке.

Да вот так получилось, что доблестный вой

В несчастливой родился сорочке.

Турки ночью напали на их хуторок,

Запылали повсюду пожары,

И от смерти никто уберечься не мог,

Били всех, не щадя, янычары.

До последнего вздоха рубился Богдан,

Но победа досталася турку,

В плен двенадцать сынов его взял басурман

И красавицу Ганну, дочурку.

Всех братьёв полонённых и кроху-сестру

Воспитали согласно Исламу,

Чтобы выжечь навеки тоску по Днепру,

Чтоб забыли про батьку и маму.

Месит судьбы Господь, словно глину гончар.

Год за годом летел неустанно,

И пополнили братья ряды янычар,

И женою паши стала Ганна.

Словно знаки отличия, у янычар

(Ой, чудные адаты чужбины!)

Были головы выбриты гладко, как шар,

Лишь с макушек свисали чуприны.

II

А у братьев в отряде был старец один,

Лет под семьдесят, может поболе.

Удивлялись вокруг, как до этих годин

Он дожить умудрился в неволе?

И когда наступили последние дни,

Он, почувствовав смерти дыханье,

Тайну братьям поведал – откуда они,

Вызвал прошлого воспоминанья.

А ещё рассказал старый, мудрый Али

Путь-дорогу в днепровские степи.

Сам уйти не сумел, но чтоб хлопцы смогли

Разорвать басурманские цепи.

И однажды в ненастную, тёмную ночь,

Перебивши гаремную стражу,

Взяли братья сестру и направились прочь

Из туретчины. Видя пропажу,

Повелел разъярённый турецкий паша

Разыскать беглецов – и на плаху!

И помчались аскеры, исполнить спеша

Приказанье во славу Аллаху.

Долго ль, коротко турки напали на след,

Беглецам не уйти от погони.

Надо дальше бежать, только сил уже нет,

И в степи они, как на ладони.

Братьям Ганна сказала – Бегите одни,

Задержу я аскеров, поверьте.

Не посмеют худого мне сделать они,

Ну а вы ускользнёте от смерти. —

Так и сделали. Туркам солгала она,

Что забрали её против воли,

Что любимому мужу осталась верна

И что братья – не братья ей боле.

– Пусть расскажет, где этих злодеев найти?

А не выдаст – не будет ей веры!

По какому они убежали пути? —

В нетерпеньи кричали аскеры.

– Изловить лиходеев я рада помочь —

Предводителю молвила Ганна, —

Погоди, пусть на землю опустится ночь,

Поднимись на вершину кургана

И в степи, освещаемой яркой луной,

Ты увидишь, вещует мне сердце,

Там, где спят беглецы, ветерок озорной

Треплет русые их оселедцы. —

Месяц в небе ночном обнажил ятаган,

Высоко засияли Стожары,

Предводитель аскеров взошёл на курган,

Чтоб увидеть, где спят янычары.

– Что такое?! – Ага отшатнулся назад, —

Их же дюжина! Так не бывает! —

Ведь куда ни направит он пристальный взгляд,

Оселедцами ветер играет.

– Не иначе, беду подготовил Иблис,

Столько воинов! Явно – засада!

Нет, покуда зарёй небеса не зажглись,

Уходить нам отсюдова надо!

Мы не сможем осилить такого врага,

Янычары дерутся, как волки! —

Так за хлопцев чуприны трусливый ага

Принял ночью ковыльи метёлки.

Той же ночью аскеры без шума ушли

Восвояси. Лишь бедная Ганна

С перерезанным горлом лежала в пыли.

Не простили ей турки обмана.

III

Ну, а братья назад посмотрели с утра —

А погони не видно, как странно!

Как же турок сдержать умудрилась сестра?

Что придумала хитрая Ганна?

И пошёл на разведку тогда младший брат,

Чтоб узнать поподробней, в чём дело.

Только вскоре вернулся он, губы дрожат,

На руках бездыханное тело.

Я вам честно скажу, мне неведомо как,

Может, ангелы им нашептали,

Может, голос руды или Божеский знак,

Только братья всю правду узнали.

Нет, касатики, это не сказка, а быль.

Вам брехать я не вижу причины.

Братья поняли всё и про светлый ковыль,

И про тёмную ночь, и чуприны.

И они поклялись у могилы сестры,

Что покуда в груди бьётся сердце,

Держат руки шаблюки и пики востры,

Не сбривать с головы оселедцы.

Алый шрам на сердцах лег от тех похорон,

Прочертив промеж братьев границу:

Половина решила податься на Дон,

Половина к Днепру воротиться.

Те, кто выбрали Дон, понимали, что им

В горле вражьем быть вострою костью.

Защищать надлежало братам остальным

Земли предков, что спят на погосте.

Запах трав и широкий простор степовой

Вольным духом взорвали их разум.

Видно, так предначертано было судьбой,

Выбрав шлях свой, расстались… И сразу

Рассердился Господь, видя этот раскол,

Что мужи поступают по-бабьи.

И над братьями теми, кто к Дону пошёл,

Вдруг разверзлись небесные хляби.

Стали шестеро братьев в болотах тонуть,

Стали помощи кликать в испуге.

Божьи ангелы начали вверх их тянуть,

И чуприны рвались от натуги.

А коль волос порвать (вы видали, поди?),

Он курчавится, словно пружина,

Будто баба напутала на бигуди

И оставила после обжина.

Так-то с этих времён и пошли у донцов

Их чубы – коротки, кудреваты,

А чуприны днепрян, как у тех беглецов,

Что от турок сбежали когда-то.

Отношенья меж ними, порой, холодны,

Помнят ссору давнишнюю братья,

Но случись, не дай Бог, что-то вроде войны,

Будут биться единою ратью!

Всё, закончилась сказка, теперь на бочок.

И не спорить с дедуней, будь ласка!

Сладких снов тебе, внучка, и глазки, внучок,

Закрывай. Завтра новая сказка.