Читать книгу В тени экватора - Евгений Никитин - Страница 6

Как приятно сидеть подле костра, жарить свежую свинину и разговаривать, пускай и не на родном языке, но с живым человеком. Охота на бородавочника прошла вполне успешно. А собранного хвороста с лихвой хватит до самого утра. Из парашютного шелка соорудили некое подобие монгольской юрты или индейского вигвама, кому как нравится, главное – не пропускает льющийся со свинцового неба неуемный дождь.

– Ох, как я отвык от нормальной пищи! – с блаженством произнес Мишель, утирая тылом кисти капавший с бороды теплый жир.

– Так ешь на здоровье! – улыбнулся Кремнев. – А то к вечеру все равно все протухнет.

– Нет, спасибо, русский друг. Нельзя сразу много мяса кушать. Я в эти дни сильно голодал. С непривычки возможен заворот кишок. А чтоб мясо не протухло, его надо нвенге натереть.

– А что, у нас есть нгенге? – спросил довольный и сытый Кремнев, удобно укладываясь возле костра.

– Не нгенге, а нвенге! – поправил заирец. – Это на языке лингала. Нвенге – такая душистая трава, она предохраняет мясо от порчи. Если в нее завернуть тонко нарезанные куски, то ни мухи на него не усядутся, ни гнить не будет дней пять минимум. А на суахили называется габа.

– Хорошо, габа-нвенге. Где ее набрать?

– Да тут полным-полно ее. Утром я тебе ее покажу, сейчас в темноте и под дождем не стоит рыскать.

– А вдруг мясо прокиснет до утра или кто стянет?

– Да и шут с ним, еще подстрелишь, теперь у нас огнестрельное оружие имеется, а дичи тут навалом. Оружие всегда держи при себе, без него даже в туалет не ходи. Кстати, ты не мог бы мне одолжить свой пистолет, пока мы не доберемся до самолета?

– Конечно, Мишель, о чем ты говоришь! На, держи! Пистолет Макарова! Знаком с ним?

– Разумеется! Вся заирская армия вооружена оружием советского производства!

– Вот тебе и полсотни патронов к нему!

– Спасибо, друг, вот это королевский подарок! – заметно приободрился африканец, принимая из рук советского лейтенанта пистолет и боеприпасы.

– А почему ты от дерева с парашютом отошел? – неожиданно спросил переводчик.

– Так это… – рассеянно ответил Мбомбо, внимательно вслушиваясь в льющий на улице дождь. – Сколько можно было ждать? Подождал, подождал, никто не идет, решил сам выбираться. Вот привязал палку к ноге, соорудил костыль и пошел потихоньку. А как отошел, услыхал выстрелы и взрывы, сообразил, что кто-то есть в джунглях. Рано или поздно, думаю, обязательно наткнутся на парашют. Вещь-то приметная. Издалека во-он как видать. Занял позицию, чтоб держать его перед глазами. Все! Как парашют с дерева исчез, стал палкой дубасить по дереву, чтоб, значит, услыхали.

– Ловко! А что назад не вернулся? Вдруг бы я ночью парашют снял? Что тогда?

– Ну, что ты, дурак какой, по ночам по деревьям лазать? И тем более, если кто чужой бы на меня вышел, всегда есть шанс схорониться.

– То есть ты меня видел, как я приближался?

– Конечно, Михаил! Я тебя за полкилометра заприметил! У меня зрение отличное, если б ты был враг, то ни за что бы меня не отыскал.

– Мишель, а ты что все как на иголках сидишь? Все вслушиваешься, пистолет теребишь? Что-то случилось? Как твоя нога? Давай посмотрю!

– Нога? Нога нормально! Я ее так зафиксировал, что иногда и забываю про нее!

– Ну. Все равно дай гляну!

– Нет, спасибо! Тут другое!

– Да в чем дело? Случилось чего?

– Случилось! Ой, случилось! Вот собираюсь подумать, как беду от нас отвести!

– Ты толком-то можешь объяснить, что произошло? Что страх-то нагоняешь почем зря?

– Не зря, брат! Не зря! Ты убил твале! А они этого так просто не оставят! Я-то знаю, поверь мне!

– Я тебе верю, Мишель, поясни мне, что за твале я убил?

– Твале – это то создание, что ты обозвал летающей лисицей.

– Не лисицей, а гиеной!

– Не суть! Пигмеи их называют «твале мгобо», что значит «летающий дьявол». Или кратко – твале, дьявол.

– Так и что это за животное такое?

– Никто толком не знает. Я вот много раз про них слышал, но сам ни разу не видел. Знаю, что живут они большими семьями по десять и больше особей. Обитают где-то в самом сердце Ликвальских болот, куда человеку путь заказан.

– А сюда как они попали?

– Говорят, у них сильно развит интеллект. Похоже, тоже видели, как упал самолет, и прилетели посмотреть, есть ли чем поживиться.

– Ну не знаю, что они за дьяволы, скажу, что пуля превращает их в кусок дерьма в два счета! Кровь их фиолетовая во все стороны брызжет фонтаном!

– Это не кровь!

– Не кровь? А что тогда? Я сам видел, как с них эта дрянь лилась!

– Не кровь это, – тихо повторил Мбомбо и закрыл глаза, прислушиваясь к падающему дождю.

– Кровь не кровь, какая разница! Главное, что эти твале дохнут за милую душу! У меня патронов много, всем достанется!

– Ладно, особо не храбрись! Прибереги силы. Полагаю, они тут.

– Кто тут? – не понял Кремнев.

– Твале мгобо! Они тут!

– Откуда ты знаешь? – холодеющим от страха голосом спросил переводчик.

– Знаю! – бросил Мишель. – Сейчас твале к нам не сунутся. Они в дождь плохо летают, крылья мокнут и теряют силу, а без них твале не любят охотиться. Атакуют, когда закончится дождь.

– Так давай по-тихому уползем. Раскочегарим костер, типа мы тут сидим, а сами в другое место перейдем, спрячемся под брезентом. Как на юрту нашу налетят, мы их всех и положим.

– Мысль хорошая, но мы не знаем, сколько их.

– Да хоть сколько, у меня еще и гранаты имеются.

– Гранаты – это хорошо, однако ты одно не учитываешь.

– Чего я не учитываю?

– Твале в темноте видят лучше, чем ты днем! Отчего у них глаза красные? Устроены они так мудрено, чтоб ночью видеть. Эти твари ночью добычу выслеживают, а утром нападают. Хватают и тащат к себе в логово. Единицы людей, кто их живьем видел, а в логове уж точно если кто и бывал, то назад не возвращался.

– Значит, так! – стукнул кулаком об колено Кремнев. – Тогда выход один: надо встретить непрошеных гостей свинцовыми примочками! Накормим ими досыта!

– Да, это, пожалуй, единственно верное решение в сложившейся ситуации, – без особого энтузиазма поддакнул негр.

Всю ночь единомышленники готовились к отражению вторжения злобных монстров. Михаил набил патронами все имеющиеся в наличии магазины, распределил гранаты. Заранее наметили, где утром необходимо рассечь ткань и выскочить на улицу. Наверняка если эти твале такие умные, то станут ждать их возле входа. А они выскочат одновременно и с разных сторон. Один справа, другой слева.

Ночь прошла в тревожном ожидании. Болтать просто так никому не хотелось, каждый погрузился в мысли, сжимая крепко обеими руками оружие и вслушиваясь в доносившиеся с наружи звуки,

– Кажется, пора! – прошептал на ухо Михаилу напарник. – Дождь почти прекратился. Надо начинать!

– Как считаешь, Мишель, они где сейчас находятся?

– Скорей всего, полукругом сидят на ближайших ветках. Ждут нас, когда мы вылезем.

– Хм! Все-то ты о них знаешь, – хмыкнул Кремнев. – Как знатный твалевед рассуждаешь.

– Как кто? – наморщил лоб заирец.

– Твалевед! Специалист по твале. Странно, а что, у тебя нога не болит? – ткнул переводчик в забинтованную конечность Мбомбо.

– Болит. А с чего ты взял?

– А то, что ты на нее так смело наступаешь. И даже не прихрамываешь. Подозрительно как-то.

– Не бери в голову, хватай нож и по моей команде режь шелк слева от входа, а я справа. – Мишель приподнял левую руку. – Как махну, действуем синхронно. Вываливайся из палатки, падай на спину и перекатывайся в сторону от нее, стреляй вверх. Они с воздуха налетят.

– Откуда ты все знаешь? – пробурчал советский лейтенант и, отвернувшись от напарника, изготовив нож, замер в ожидании сигнала.

«Бах!» – бездушно треснул за спиной одинокий выстрел.

Он резко обернулся и отпрянул в сторону. В углу палатки стоял на правом колене и улыбался Мишель. Его ярко-красные глаза источали розоватый свет, в правой руке зажат курящийся еще светлым дымком пистолет, а из развороченной пулей левой голени текла светло-фиолетовая жидкость.

– Не стреляй! – остановил вскинувшего автомат Кремнева вялым движением левой руки африканец. – У нас очень мало времени, дай сказать.

– Ну, ты, как там тебя, Мбомбо? Не делай резких движений, а то мигом словишь пулю, аккурат прямо в красные поросячьи глазки, – пригрозил Михаил, быстро пришедший в себя от такой неожиданной метаморфозы, приключившейся с типом, с которым он еще пару минут назад делил кров, – не думай, рука не дрогнет!

– Опусти оружие и выслушай меня! – взмолился заирец. – У нас на самом деле очень мало времени. Скоро дождь кончится и твале ворвутся сюда. Они слышали выстрел, значит, могли сообразить, что что-то пошло не так.

– Что пошло не так? – стиснув зубы, спросил Кремнев, наводя ствол АК на недавнего друга.

– Послушай, – криво ухмыльнулся негр, – если бы я хотел тебе вреда, то выстрелил не себе в ногу, а тебе в спину. Ты этого что, так до сих пор и не понял? Я же на твоей стороне.

– Говори! – жестко приказал переводчик, опуская ствол «калаша». – У тебя есть пять минут.

– Спасибо! – облизнул Мишель пересохшие губы. – А больше нам вряд ли дадут. Падают последние капли.

– Много лирики, давай по существу.

– По существу так по существу! Я – зомби!

– Да я понял, что не милый малыш из детского сада, – растянул рот в подобии улыбки Кремнев. – Что такое зомби?

– Зомби – это мертвый человек, на время оживленный и направленный для выполнения определенной задачи.

– Так ты что, покойник? – открыл рот от изумления переводчик.

– Конечно! А ты поверил в эту сказку с парашютом и счастливым спасением?

– Да, но ты же ел, говорил, смеялся, наконец, как же так? – раскрыл удивленные глаза Михаил. – Ты же со мной в одном шатре ночь провел!

– Ну и что? Я все время от тебя держался на расстоянии, если б ты потрогал меня, то ощутил бы, что я весь холодный. И во мне нет и капли тепла!

– Однако как такое возможно?

– А тебе в голову не приходило, как человек в сельве, под дождем, без одежды, без еды, где полно диких зверей и ядовитых насекомых, в одной лишь майке, да еще и со сломанной ногой, больше десяти дней пробыл? Больше десяти дней прошло с момента падения нашего самолета.

– Да, я не придал особого значения этому факту. Ты же лингала, выходец из этих мест, сам же говорил. А вы, надо полагать, выносливые люди и к джунглям привычные.

– Ха-ха-ха! – беззвучно засмеялся зомби. – Мы-то привычные, но без еды и одежды долго не протянем. Одним пигмеям это по силу, и то потому, что они этому обучаются с самого раннего детства. Ладно, ближе к делу. Мы все погибли, и я, и твой майор, как его?

– Кравцов, – подсказал лейтенант.

– Да, точно. И Кравцов погиб, и оба кубинца, черный, как я, и белый.

– Как я, – попытался пошутить переводчик.

– Слушай и запоминай, что я скажу дальше, а пока шутки в сторону.

– Ну а что тут такого, когда еще доведется пошутить с живым мертвецом?

– Здесь, в болотах, расположена скрытая от посторонних глаз некая база, – продолжил зомби, не задерживаясь на сарказме переводчика.

– Что за база, Мишель?

– Кремнев, – впервые заирец обратился к советскому лейтенанту по фамилии, – слушай, вопросы после! Дождь почти прекратился.

– Извини, больше не буду!

– В общем, так. Не знаю, кто они и какие задачи преследуют, только твале мгобо их рук дело. Они искусственно созданные твари! Не перебивай! Когда хвост отделился от самолета, мы все, кто находился в салоне, повылетали вслед за тобой. Затем я потерял сознание. Очнулся в их лаборатории. Они выпустили из меня всю кровь и вместо нее влили какую-то светло-фиолетовую жидкость. К ноге приладили прибор, что-то типа передатчика. – Мишель указал пальцем на дырку в ноге. – Вживили вот сюда, прямо под кожу левой голени. С его помощью они меня контролируют. Подают мне необходимые команды.

– Как? На каком языке?

– Ни на каком. У меня в мозгу само все воспроизводится. Я на экране там, в лаборатории, видел, как ты расправился сначала с одним маленьким твале, а потом с двумя большими.

– На экране? Что за бред?!

– Это не бред, там такая белая комната, на стене огромный экран и все видно: как ты в самолет лазил, как стрелял в молодого твале.

– Так что, получается, я у них все это время под наблюдением был?

– Не все время, у твале есть специальные камеры, они и передают на экран изображение местности, где сами находятся и что сами видят.

– И ты передаешь?

– Я нет! Я уничтожил прибор, теперь они нас не видят и не слышат. Меня перебросили сюда по воздуху на каком-то непонятном воздушном судне, типа тарелки, с невидимыми снаружи стенками. Внутри все видно, а снаружи нет.

– НЛО? Неопознанный летающий объект?

– Возможно, но те люди, из бункера, похожи на нас с тобой.

– И что, негры есть?

– Негров не наблюдал, одни европейцы. Мне дали задание войти с тобой в контакт, оставить ночевать, чтоб утром твале захватил тебя в плен, они тебя ждут с левой стороны от входа. Главное, чтоб ты ничего не заподозрил и не застрелился. Ты им нужен живым.

– А с чего это я вдруг стреляться должен?

– От безысходности!

– Ну, это еще бабушка надвое сказала!

– Бабушка? А при чем тут бабушка?

– Это у нас, у русских, такая поговорка есть, мол, посмотрим еще, кто кого!

– A-а, поговорка… – вяло протянул негр. – Все, пора! Сейчас разрежь стенку шатра слева от входа, и я туда прыгну. Они ждут. А ты сигай через сам вход и мочи всех, кого увидишь, в том числе и меня.

– Тебя?

– Да, и меня! Не бойся, мне хуже не будет! Я и так мертвее мертвого! С тобой разговариваю, так как заткнул дырку пальцем. А то бы вся питательная жидкость вытекла. Давай, готов?

– Мишель, скажи, а почему ты мне помогаешь?

– А потому, что ты мне пришелся по душе! Еще там, в Анголе.

– А разве у зомби сохраняются чувства?

– Может, я еще не до конца умер? – улыбнулся африканец. – Держи ПМ и патроны, они мне вряд ли еще понадобятся. Да, как отсюда выберешься, уходи строго на север, к реке Конго, и никуда не сворачивай. Да, я тебе вчера обещал показать траву габа, для сохранения мяса. Вон там ее полно, высокая такая, с малюсенькими желтыми цветочками на макушке, по запаху напоминает, как ни странно, мяту.

– Мяту?

– Мяту, мяту! Все! Режь левую стенку! Выходим!

То, что произошло, в последующем отложилось у Кремнева в памяти точно кадры замедленной киносъемки. Он наотмашь рубанул по гладкому шелку шатра остро отточенной сталью боевого ножа. В образовавшуюся брешь ринулся заирский лейтенант Мбомбо. С интервалом в две-три секунды следом за ним, но в другую сторону, отодвинув полог «юрты», затяжным нырком вывалился наружу и лейтенант советской армии.

Перекувырнувшись через голову, боковым зрением узрел, как два темных пятна отделились от ближайшего дерева и метнулись на поднявшегося во весь рост африканца. В мгновение ока Михаил навел холодный ствол на твале и, не теряя даром времени, открыл по ним прицельный огонь. Короткими перебежками, стреляя с колена и от груди, он стремительно отходил к кромке леса.

Вот еще парочка злобных монстров спикировала на него откуда-то сверху, рассекая перепончатыми крыльями влажный воздух. Переместил огонь и на них, на ходу меняя пустые магазины. Через пять минут вся поляна перед палаткой оказалась завалена дымящимися трупами и отстрелянными гильзами. Тогда Кремнев ощутил, как припекает левую кисть. Так сильно, буквально за несколько минут, нагрелось автоматное дуло, что раскалившийся металл начал безжалостно обжигать стрелку кожу.

В горячке лейтенант расстрелял все снаряженные магазины, времени на пополнение боезапаса не оставалось. Он рывком выхватил из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и прислушался. Кругом стояла поразительно безмятежная тишина. На автопилоте подцепил брошенные впопыхах вещмешок и брезент, подобрал пустые магазины и оброненный, опустошенный до последней пули автомат. Прикрываясь заряженным пистолетом, держа поляну под постоянным прицелом, пятясь задом, отошел к лесу.

– Мишель, ты живой? – громко позвал Кремнев из-за корявого дерева, пристально всматриваясь в неподвижные трупы на поляне. – Мишель! Мбомбо! Мишель, отзовись! Если ты цел, то дай знать!

В ответ донеслась лишь гробовая тишина. Стараясь не испытывать судьбу, покричав еще минут пять, Михаил проворно сориентировался на местности и, подхватив свое имущество, припустил бегом по джунглям, каждые десять – двенадцать шагов оглядываясь назад. Погони как будто бы за ним не отмечалось.

Переведя дыхание и как следует отдышавшись, проверил, что уцелело в вещмешке. Так, шесть гранат, сотня патронов к АК, с полсотни, а может, и больше зарядов к «Макарову», да плюс кусок сроднившегося с ним за эти дни вышарканного куска брезента. Наскоро забил уцелевшие магазины до отказа боекомплектом, вышло три рожка полных и один с двенадцатью патронами. Негусто!

Вытянув уставшие натруженные ноги, постарался максимально расслабить ломившие от усталости мышцы, прикрыл глаза и задумался. Еще раз прокрутил перед собой события нынешнего утра. Зомби, твале, НЛО, куча трупов, неизвестные экспериментаторы! Кошмар! С чем он столкнулся в этом болоте вблизи экватора? Кому он нужен живым? Как отсюда выберется? Есть ли за ним погоня?

Одни сплошные вопросы и ни одного путного ответа. Негр предупреждал его ни в коем случае не идти к самолету, там может оказаться засада. А кто ее организует? Какими силами? Снова твале пошлют? Опять распирающие мозг вопросы без желанных ответов.

Хорошенько поразмыслив, взвесив все за и против, Кремнев постановил отправиться к остаткам самолета. Необходимо обязательно пополнить боезапас и забрать лодку и плот. Чтоб идти к берегам Конго, придется преодолевать топкую трясину, мутные ручьи, многочисленные озера, да и просто безразмерные лужи, что их не объехать, не обойти. Без «тазика» тут, факт, никак не обойдешься.

– Ладно, как говорится, Бог не выдаст, свинья не съест! – вслух проговорил переводчик и усмехнулся. А свинью он, кстати, и сам с превеликим удовольствием съест при первом же удобном случае.

Ба! А вот и трава, про которую ему рассказывал негр Мишель, что позволяет сохранять в местном климате сырое мясо. Желтенькие махонькие цветочки, собранные в небольшие бутончики, приветливо колышутся на ветру и источают аромат нашей мяты. Все сходится – это те самые.

Выбрав небольшой бугорок, возвышавшийся над жесткой травой, недалеко от самолета, Кремнев расположился на ночлег прямо на нем.

Когда дождь все же прекратился и небо немного прояснилось, Кремнев тщательно осмотрелся. Так, на невооруженный глаз, ничего подозрительного словно бы и не заметно. Как все ящики, сложенные им, стояли под самолетом, так и теперь продолжают стоять. Вон его самодельная лодка под кривым деревом так и валяется, прикрытая сверху плотом. Видно, зря он страдал, мокнул и голодал, прячась здесь всю ночь. Никто так и не явился за ним.

– Что ж, возьму патронов, гранат, сколько унесу, лодку с плотом, и вперед! На север! Пора выбираться из этих мрачных дьявольских болот.