Читать книгу Рассказы старого гусара. Елисаветградский гусарский - Евгений Петров - Страница 4

– По вашему приказанью явился! – отрапортовал Николай, войдя к полковнику Зоричу.

Налипший на сапоги снег свалился на пол неопрятной, быстро тающей в жарко натопленной комнате, кучкой. Зорич замедленно поднял взгляд от лежащего на столе документа. Казалось, он совсем не обратил внимания на причиненный подчиненным непорядок. Обычно полковник не допускал такой оплошности. Но тут… очевидно случилось что-то из рук вон выходящее.

Командир полка поднялся навстречу молодому прапорщику. Ладонь машинально пригладила усы, собирая их в горсть. Лицо Зорича выразило странную смесь растерянности и решительности.

– Такие вот дела, Коленька, – он на мгновение запнулся. Видно было, что слова даются ему с трудом, – забирают тебя из нашего полка.

– Это как? – Николай удивленно посмотрел на командира полка.– Куда?

Зорич прошелся по комнате, постоял у окна, некоторое время наблюдая за занятиями гусар, вновь вернулся к ожидающему ответа прапорщику. Полковник простучал пальцами по столу. Машинально передвинул какие-то бумаги.

Николай терпеливо ожидал ответа.

– В прошлом году некий Хорват…

– Хорват?

– Иван Самойлович Хорват, – поправил Зорич, – полковник австрийской службы. Он обратился к нашему посланнику в Вене с просьбой разрешить ему и другим сербам поселиться в России.

Он помолчал в ожидании вопросов. Николай не оправдал ожидания полковника.

– Хорват имел в виду сербов, которых называли граничарами…

– Так их же австрийцы издавна использовали для охраны своих границ от турок, – произнес Николай и спросил, – И при чем тут я?

Зорич снова отошел от прапорщика. Взгляд полковника прошелся по заснеженной равнине. Яблоня возле дома стояла покрытая пушистой снеговой шапкой. Гусары топтались по расчищенному плацу. В сером свете зимнего солнца блестели изогнутые полосы сабель. Солдаты старательно изучали строевые приемы с оружием.

– Учить и учить еще, – недовольно пробормотал Зорич и обернулся к молодому офицеру.– Ты будешь прикомандирован в Хорватов гусарский полк под команду Ивана Самойловича Хорвата.

– Господин полковник, – взмолился Николай, – но вы мне так и не ответили…

– Что я тебе должен ответить? – вскричал полковник, – Хорват именно тебя потребовал откомандировать к себе.

– Но почему?

Зорич тяжело опустился на лавку.

– Ты же и сам сербского роду-племени. К тому же, – полковник выудил из кармана трубку, медленно набил табаком, – ему нужен деятельный офицер.

Зорич поднес свечу к трубке. Старательно затянулся душистым табаком. По комнате поплыли сизые кольца табачного дыма.

– А повышения в чине не…

– Тем же чином! – решительно перебил полковник.

– Но как же, – несколько обиженно протянул Николай Степанович, – вон, Станищев, уже получил поручика, вы стали полковником, а я так и останусь в прапорщиках?

– Можете идти, господин прапорщик! – сухо прервал рассуждения Николая полковник Зорич, – Собирайтесь!

– А Чалый? Я могу взять его с собой?

Зорич пыхнул трубкой, вновь поднимаясь с лавки и подходя вплотную к Николаю. Тяжелая ладонь хлопнула по плечу прапорщика.

– Чалый? А где я тебе найду другого скакуна?

– Разрешите идти?

Наутро заснеженная дорога легла под ноги скакуна. Серый день тоскливо тянулся мимо, навевая необъяснимую тоску. Пушистый снег вздымался невесомой белой пылью. Со всех сторон путников окружала почти ровная степь, полностью укрытая белым пушистым покрывалом. Сзади на загруженной лошади поспешал денщик Николая – Алешка, укутанный в тяжелый тулуп. Николай покачивался в седле в такт движению Чалого. Голова неуклонно клонилась ко сну. Сказалось разгульное прощание с задушевными товарищами-гусарами накануне.

Вечерело. Темные тучи постепенно сильней затягивали небеса. Алешка тревожно поглядывал в небо. Стремительно темнело. Тучи грозно опускались все ниже. Еще немного, и…

– Барин, Николай Степаныч, – наконец не выдержал денщик, – может нам где переждать надвигающуюся непогоду?

– Чего? – оторвался от мыслей Николай, – какая еще непогода?

– Метель будет, – уверенно заявил Алешка.

Угрюмо нахохлившиеся деревья утвердительно качали заснеженными кронами.

Где-то в вышине хрипло прокричала невидимая ворона.

– Смотрите, Николай Степаныч, – воскликнул Алешка, указывая в сторону от тракта.

– Что там? – высунулся из-под многослойной одежды Николай.

– Огонек!

Действительно в темноте надвигающейся бури, одинокий огонек в далеком окошке казался на удивление ярким.

Николай повернул Чалого. Путники направились к видневшемуся вдалеке жилью. Чалый загребал копытами глубокий снег, время от времени встряхивая головой. Небольшое селеньице медленно приближалось.

– Лешка, давай вперед, – скомандовал Николай, посылая денщика к ближайшей хате.

Алешка старательно забарабанил в дверь.

– Кого там черти носят, – раздался за дверью громовой голос, – в такую-то непогодь?

– Дядька, – затараторил Алешка, – пусти погреться одиноких путников.

– Ступайте себе мимо! – донеслось из хаты.

– Метель надвигается, – просительно заговорил денщик, – пусти погреться.

– Без вас тесно, – буркнули в ответ.

– Любезнейший! – вмешался в переговоры и спешившийся Николай, – что нам в непогоду в степи замерзать?

С тягучим скрипом отворилась дверь. Светлая полоса легла на снег. В приоткрытую дверь просунулась рука с фонарем.

– Хто такие?

– Путники.

– Куда путь держите?

– А может, мил человек, ты нас сначала впустишь в тепло, а потом и расспросишь основательно.

– Заходите уж.

Дверь распахнулась шире.

– Лошадей вон там поставишь, – указал на видневшееся неподалеку строение вставший перед путниками вислоусый дед.

Алешка, схватив лошадей под уздцы, скрылся в конюшне.

Николай шагнул за порог.

– Вот тебе веник, – сурово проговорил – Обметай снег с ног, и проходи в горницу.

Николай блаженно скинул теплую епанчу. Живительное тепло разлилось по телу.

Дед, покопавшись в шкафу, вытащил на свет пузатую бутыль.

– Отведайте горилки, гости дорогие! – суетливо заговорил старик, углядев щеголеватый мундир прапорщика.

– Не обессудьте, больше потчевать нечем, – заявила хозяйка, торопливо открывая заслонку жарко натопленной печи.

На столе появился душистый каравай свежего хлеба.

– Снедайте, чем Бог послал, – приговаривала женщина, расставляя на столе миски с варевом.

Скрипнула дверь, впуская и Алешку.

– Все в порядке, – доложил денщик прапорщику, – лошади расседланы

– А теперь рассказывайте, – требовательно проговорил дед, наливая в глиняные кружки прозрачную жидкость.

– Панас, не приставай к гостям, – воскликнула хозяйка.

– Цыц, баба! – прикрикнул дед, протягивая полные кружки Николаю и Алешке, – не мешай мужескому разговору.

И снова обратился к прапорщику:

– Куда направляетесь, господин офицер?

– А ищем мы, – благодушно отвечал Николай, отхлебывая внушительный глоток предоставленного питья, – расположение воинов-сербов.

– А! – всплеснула руками хозяйка, – солдаты не нашего языка стоят в соседнем хуторе.

– Поутру я проведу вас до них, – проговорил Панас, опустошив очередную кружку.

Потом еще одну.

И еще…

– Вставай, служивый! – резкий толчок в плечо заставил Николая проснуться.

В горницу вломился Алешка.

– Кони оседланы, вьюки приторочены! Можем двигаться дальше…

Николай вышел за порог. Снег, подсвеченный ярким зимним солнцем, весело сверкал драгоценными кристалликами.

Скрипнуло седло, принимая вес Николая. Медленно забрался на лошадь денщик Алешка.

Нетронутая снежная целина бросилась под ноги лошадей.

Возглавил небольшой отряд Панас, сидящий на обычной рабочей лошадке.

– Поехали!

Путники двинулись в дорогу. Звенящая тишина, прерываемая лишь скрипом снега под ногами скакунов, висела над степью. Неуклонно приближался хутор, где расквартировались гусары Хорвата.

– Стой! Кто идет!

– Прапорщик Адабаш, прикомандированный к гусарскому Хорвата полку! – четко ответил Николай.

– Следуйте за мной, ваше благородие, – солдат направился к хате, занятой командованием полка.

Поправив сбившийся во время путешествия мундир, Николай молодцевато вошел в помещение.

Одетый в темно-синий мундир своего полка, посреди горницы стоял стройный человек. Лихо закрученные усы ярко выделялись на бледном лице военного.

– Прапорщик Адабаш Николай Степанович прибыл, чтобы служить под началом вашего высокоблагородия, господин полковник! – отрапортовал Николай.

Хорват хмуро оглядел молодого человека.

– Я – генерал Хорват Иван Самойлович, командир… Сербского гусарского полка. Вы, прапорщик, будете при мне адъютантом…

Через полгода Николай был повышен в звании и получил чин секунд-майора…