Читать книгу Амнезия - Евгения Константинова - Страница 3

Окружающая пустота медленно рассеялась, наполнившись ритмичными хлопками, резким запахом и белым цветом.

Что-то подобное уже было…

– Зови доктора!

– Ага, сейчас!

Звуки убегающих шагов, стук двери и вновь шаги, теперь приближающиеся, и чьё-то лицо.

– Здравствуйте! Я врач, вы в больнице.

– Боль-ни-ца…

– Как вы себя чувствуете?

– Чувст-вую себя… себя… Кто я?

– Хм, а это третий вопрос, который я хотел задать. Вы ничего не помните?

– Помнить…

– Я врач-реаниматолог. Сейчас осмотрю вас и вызову невропатолога – это уже по его части.

Говоривший пробежался глазами по пищащим штукам, бормоча под нос, что пульс в норме, давление тоже, остальные показатели его тоже устраивают и повышенной температуры нет. Он ощупывал руки-ноги, поднимал, опускал, а потом сообщил, что он готов выдать согласие на перевод из реанимации в обычную палату после заключения невропатолога.

«Куда он? А кто мне ответит, кто я?»

*      *      *

Время тянулось катастрофически медленно. Монотонный звук датчиков приобретал зловещую интонацию. Всё внимание было поглощено одной единственной целью – дождаться врача, но тем не менее неожиданно открывшаяся дверь заставила вздрогнуть. Вошла женщина в белом халате, что-то держа в руках.

– Здравствуйте, – сказала она. – Я сейчас сниму с вас катетеры. Вот вам больничный халат, нужна помощь одеться?

– Халат…

– Сейчас вас будет осматривать врач, вы без одежды. Если захотите одеться, и будет нужна помощь, нажмите на кнопку вызова, – сообщила она и, разобравшись с катетерами, вышла.

«Помощь», «халат»… Что вообще происходит?

Тело не слушалось, с трудом удалось вдеть руки и натянуть плохо поддающуюся ткань.

– Здравствуйте! Меня зовут Абрамов Генрих Львович, – приветствовал вошедший человек в белом халате и, не дождавшись ответа, продолжил. – Мне нужно вас осмотреть. Вы можете сесть?

– Сесть…

– Поднимаетесь, – врач потянул на себя непослушное тело и расположил его вертикально, – и садитесь. Вы сели. Можете вытянуть руки вперёд?

– Руки…

– Вот так, – и он продемонстрировал, что надо сделать.

И странное дело: по мере того как врач называл слова, белая пустота, мягко и уютно обволакивающая собой всё вокруг, отступала, и непонятные слова обретали смысл, форму, цвет.

– А теперь закройте глаза… Вот так… Подождите, откройте. Знаете, где у вас нос? – и в отсутствие хоть какой-то реакции он показал на свой. – Надо будет вот этим пальцем, это указательный, кстати, палец, дотронуться до своего носа… Нет, подождите, именно это и надо будет сделать, но после того, как вытянете руки, правильно, вот так, и закроете глаза. Вот именно… Ага, прелюбопытнейший момент… А указательным пальцем другой руки… А теперь можете открыть глаза, нога на ногу. Вот так… И сейчас молоточком я чуть дотронусь, не переживайте… Хорошо… Очень хорошо. А теперь будьте добры повторить, как меня зовут?

– Абрамов Генрих… не помню.

– Львович. Бог с ним, с отчеством. Что мы с вами делали? Просто перечислите.

– Сесть… дотронуться до носа.

– Хорошо. А названия пальцев знаете?

– Указательный… мизинец?

– Та-а-к, это замечательный мизинец. А какие ещё названия помните?

– Вот этот вроде… средний? И большой! Странно, а почему он большой… Он же размером с мизинец…

– Значит, не всё так плохо с универсальными знаниями. Вы знаете, кто вы?

– Нет…

– Сколько вам лет?

– Лет?

– А в каком городе находитесь?

– Не знаю…

– Какое сегодня число?

– Не знаю…

– Время года?

Палата располагалась не очень высоко, за окном было видно дерево. Оно растопырило ветви навстречу солнцу, будто пытаясь набраться солнечного света впрок. Лёгкое дуновение ветра пробегало по листьям, и казалось, что дерево подставляет каждый листочек солнцу то с одной стороны, то с другой.

– Возможно, время года вы не помните, – усмехнулся врач, проследив за взглядом пациентки, – но направление избрали правильное. Так, что за время года?

Слово вертелось на языке, солнечное, яркое, когда припекает так, что обжигает кожу, когда сухо во рту, а живительная влага возвращает к жизни. Это слово плясало разными бликами сквозь зелёную листву, откликалось ароматами всего цветущего и растущего… И все эти образы складывались отдельными яркими пятнами в единую картину. Их названия вспоминались не сразу: деревья, листва, цветы, трава, а вот самое главное – оно всё вертелось, вертелось и никак не хотело вспоминаться.

– ЛЕТО!

– Точно! – обрадовался врач, радостно потирая руки, словно получил правильный ответ в викторине, и они на двоих выиграли кучу денег.

– Что со мной?

Врач посерьёзнел.

– По всей видимости, мы имеем дело с амнезией. Я бы не стал сейчас делать окончательные выводы о том, какая конкретно форма имеет место, но смею предположить, что речь идёт о ретроградной амнезии. Наблюдается потеря биографической информации, есть проблема и с универсальной памятью. Однако при определённых усилиях эту информацию удаётся восстановить. Осторожно предположу, что это дело наживное, а вот с личной, то есть биографической памятью – здесь медицина бессильна; никто не знает, вернётся она или нет.

– Почему?

– Позвольте уточнить, что вы имеете ввиду? Почему это произошло?

– Да.

– Скорее всего, потеря памяти связана с травмой, так как есть признаки сотрясения мозга, и на голове у вас с правой стороны гематома. Но вы не переживайте, ничего серьёзного.

– А как я… здесь?

– Так, – произнёс врач, листая карту. – Вы здесь уже третий день… Были всё это время в реанимации… Вас нашли без сознания на обочине дороги рядом с брошенной машиной, которая угодила в дерево. По всей видимости, она вас и сбила, но это дело полиции, которая тоже ожидает, когда вам станет лучше, чтобы пообщаться.

– Что дальше?

– Переводим вас из реанимации в палату. Полный покой как минимум на две недели, проведём обследования и назначим лечение. Конечно же, сообщим в полицию о том, что вы пришли в себя. Когда найдут ваших родных и близких, то общение с ними даст положительный эффект. После лечения вас выпишут под амбулаторное наблюдение невролога, а пока отдыхайте. Лучшее лекарство сейчас – покой и здоровый сон. Ещё есть вопросы?

В ответ последовало отрицательное движение головой.

– Вот и замечательно.

И снова пустота: ни людей, ни звуков. Закрыть глаза и провалиться в сон.