Читать книгу Испорченные плоды - Евгения Олеговна Кочетова - Страница 3

В карете Вивиана достала записную книжку и приготовилась записывать карандашом сведения о семье Гилберт-Фейнфорт. Томас и сам не знал об остальных членах семьи. Достав папку, он открыл и стал читать. Однако с каждой строчкой глаза его все больше округлялись. Поражалась и девушка.

‒ Глава семьи ‒ мистер Эдвард Гилберт-Фейнфорт, супруг пропавшей миссис Сибил, ‒ читал Томас. ‒ Мистер Чарли ‒ старший сын четы, промышленник, владелец фабрики, что досталась ему от отца, женат, имел дочь, однако еще подростком она была найдена мертвой в амбаре с окровавленным ножом в теле. Следствие зашло в тупик в расследовании. Сочли, что девочка совершила самоубийство, но также рассматривалась версия убийства. Однако никаких улик, причастных лиц или мотивов обнаружено не было. Дело закрыли.

Вивиана все записывала, ей показалось странным данное дело: как же так ‒ не нашли ничего? И способен ли почти ребенок воткнуть в себя нож? Девушка пометила для себя этот момент восклицательным знаком на полях. Но дальше оказалось еще интереснее и запутаннее. Томас поведал:

‒ Генри ‒ младший сын четы, работает доктором в психиатрической больнице, воспитывает сына один, а вот где его жена или мать ребенка ‒ покрыто тайной.

Вивиана вновь задумалась.

‒ Возможно, произошла внебрачная связь, и, дабы не порочить имя семьи и той женщины, Гилберты все скрыли, ‒ рассудила девушка.

‒ Хм, хорошая идея, ‒ поддержал Томас, затем продолжил рассказывать о семье: ‒ Джейн ‒ младшая дочь четы, пропала шесть лет назад, миссис Сибил давала показания и была уверена, что та просто сбежала с любовником, украв при этом из дома драгоценности дамы, а также золотые раритетные монеты.

Вивиана выпучила глаза.

‒ Ну и семейка! ‒ поразилась она. ‒ Мать дала такие показания против собственной дочери, надо же…

‒ Ну… если дочь правда обокрала родную матушку и сбежала с любовником, тогда миссис Сибил вполне можно понять. Негоже так себя вести, ‒ рассуждал озадаченный Томас.

Вивиану все равно что-то смущало. А вдруг та девушка попала в беду? Однако матушка уже заранее от нее отказалась, и по ее же велению дело закрыли. Что же из себя представляет сама миссис Гилберт-Фейнфорт?..

‒ Но и это еще не все, ‒ вздохнув, добавил Томас. ‒ Еще есть старшая дочь четы ‒ Розамунд, она замужем, имеет дочь-подростка по имени Каталина.

Томас остановился и вновь пробежал глазами по тексту.

‒ Ну, и что тут не так? ‒ уже приготовилась к сюрпризам Виви.

‒ Э… да ничего. Как ни странно, на этом точка. Видимо, все хорошо, ‒ ответил он. ‒ Ниже еще сказано о соседнем поместье, там проживают друзья семьи Гилберт по фамилии Бэрроуз, но тут только добавлено о показаниях по поводу пропажи миссис Сибил, больше пока ничего.

Вскоре карета прибыла к поместью. Вивиана вышла и, осматриваясь, в изумлении разомкнула уста от шикарного величия дома. Это было трехэтажное строение со множеством окон, пилястр, все в узорной отделке. У крыльца красовались белокаменные статуи в виде женщин, одна была с флейтой, а вторая держала в руке лиру. Вокруг расстилался сад ‒ аллеи с насаженными деревьями и тропинки к разным строениям на территории. В том числе с торца выглядывала часть амбара. Вивиана сразу вспомнила дело внучки пропавшей миссис Сибил, что была найдена с ножом. В том, что это было убийство, она не сомневалась.

С крыльца спустился зрелый лакей и пригласил пару в дом. Округленные глаза Вивианы встретили величественный холл, украшенный мозаикой, мрамором, золотистыми узорами, столиками из дорогого дерева и раритетными изделиями на них. Впереди виднелась широкая лестница наверх. Лакей указал налево и пригласил гостей в просторную гостиную. Внутри было не менее красиво и уютно. Стояли мягкие софы, круглые столы и стулья с тканевой обивкой бордового цвета. Висели портьеры с ламбрекенами, большой камин согревал помещение.

С одной софы встал мужчина в возрасте. Он назвался Эдвардом, это был глава семьи ‒ высокого роста, приличной фигуры, одет с иголочки и даже явно облился парфюмом, будто собрался на праздник. Седые волосы хозяина дома были уложены назад, на лице была седая бородка и круглые очки на цепочке.

В двери из сада стали возвращаться остальные члены семьи. Первым вошел мужчина средних лет и сразу уставился на Вивиану. Его смутило присутствие девушки, брови заходили ходуном от непонимания. Она аккуратно задела локтем остолбеневшего Томаса, и тот быстро произнес:

‒ Я ‒ констебль Уилсон, а это моя помощница-писарь мисс Четтер.

Однако это удивило мужчину еще больше. Вмешался мистер Эдвард:

‒ А что, на такую должность стали брать женщин?.. ‒ полюбопытствовал он сдержанно, не показывая на лице никаких эмоций.

‒ Э… да, совсем недавно, ‒ замешкался взволнованный Том и провел рукой под головным рабочим убором по вспотевшему лбу.

Тот же мужчина усмехнулся, что смутило новоприбывшего писаря ‒ уж больно раскрепощенно он себя вел, притом, что в зале как-никак констебль.

‒ Не знал, ‒ слегка удивился мистер Герберт-Фейнфорт старший.

Тут же вмешался мужчина:

‒ Не то слово, папенька. До чего дошел прогресс! Скоро женщины станут констеблями и будут нами управлять, ‒ недобро усмехнулся он.

Пока Томас в замешательстве смотрел на обоих мужчин, Вивиана решила не молчать и уточнила:

‒ Вас что-то смущает, мистер?..

Томас резко повернулся к невесте. Ему вовсе не хотелось никаких дискуссий на работе и с теми людьми, чье дело он ведет. К тому же семья весьма солидная.

‒ Генри. Меня зовут Генри, я младший сын пропавшей матушки, ‒ произнес с лукавой улыбкой мужчина, продолжая осматривать девушку.

Внешность его была немного странная. В целом он выглядел симпатично, даже слащаво, но его черты лица перекрывались коварной мимикой и улыбочкой, словно дразнящей и нарочно раздражающей. Создавалось впечатление, будто ему по вкусу выводить из себя людей. А взгляд болотного цвета глазами точно поедал. «Сердцеед, но пакостливый», ‒ сделала вывод Вивиана, весьма храбро глядя на дерзкого Генри.

‒ Женщине стоит оставаться в тени своего отца, а затем мужа. Так должно быть, ‒ добавил младший сын Эдварда, продолжая давить манерную улыбку.

Девушка узнала в этом слова отца. Тут ее отвлек шум. Вошел еще один мужчина, на вид старше Генри. Вивиана смекнула, что это старший сын четы ‒ Чарли. Он представился сам и представил вошедшую за ним супругу. Звали ее Кейт. Именно их дочь нашли мертвой с ножом в амбаре около года назад, как поведал Томас по пути. До сих пор дама носила траур, она была одета в строгое черное платье, голову венчала черная шляпка, на руках ‒ черные перчатки. Вид ее также говорил о слабости ввиду переживаний, как подметила писарь. Вивиане стало очень жаль убитую горем мать, захотелось побольше разузнать о случившемся с девочкой.

‒ Я осведомилась от констебля о трагедии в вашей семье, миссис Кейт и мистер Чарли, и хотела бы принести свои соболезнования, ‒ неожиданно вырвалось у гостьи.

Кейт подняла глаза и заплакала. Очевидно, ее раны на сердце были все еще свежи. Она извинилась и отошла дальше, отвернувшись к окну. Вивиана почувствовала себя неловко, ощутила, как щеки запылали. Только приехали, а уже получилась такая неловкость.

‒ Ну замечательно! ‒ недовольно буркнул Генри.

Глава семьи хоть и молчал, однако теперь лицо его выражало неодобрение. Чарли же, решив разрядить обстановку, сказал:

‒ Благодарю вас. Не обращайте внимания на мою чувствительную супругу, она сильно страдает от потери единственной дочери и лишь поэтому не смогла вам ответить должным образом.

На вид он был проще младшего брата, без подковырок и лукавостей. Внешность также довольно приятная, особенно улыбка. Чарли вполне можно было назвать брутальным мужчиной. Как и отец, он носил бородку, темно-русые волосы были разделены пробором и аккуратно уложены. В отличие от Генри, у старшего брата было видно беспокойство, судя по всему, из-за пропажи матушки.

В гостиную вошел юноша лет семнадцати-восемнадцати. Это был сын Генри, которого он воспитывал без супруги. Приличный на вид молодой человек галантно поздоровался с Вивианой, затем более сдержанно с Томасом и отошел к отцу. Звали его Джерри. Девушку даже удивило, что у такого наглеца Генри столь приятный сын. Он и внешне не был похож на отца, отсутствовала чрезмерная слащавость, имелась лишь юношеская миловидность, а волосы его, в отличие от отцовских, были светлые, курчавые и весело колыхались на голове. Вопросы об отсутствии матери возросли.

Из сада вошла белокурая дама довольно молодого возраста. Это была дочь четы ‒ Розамунд. Сначала она показалась приятной и воспитанной, а на внешность очень ухоженной ‒ в дорогих изысканных украшениях, с красивой прической и в атласном зеленом платье с буфами. Она манерно, как подобает леди, поприветствовала прибывших, затем слегка наклонила голову перед отцом. Легкая улыбка не сходила с ее лица. И всё бы ничего, однако пропала ее матушка. Некоторые детки, похоже, не очень-то печалятся…

‒ Ну что ж, семья в сборе, давайте начнем, констебль, ‒ сказал глава и показал рукой занять гостям места на софе. ‒ Уважаемая писарь… ‒ специально добавил Вивиане, дабы выделить ее.

Судя по всему, мистер Эдвард разделял мнение Генри, что девушкам не место в управлении, да и еще много где. Возможно, их место у станков на фабрике Чарли.

Когда все присели, Томас хлопотливо открыл папку, откуда посыпались листы бумаги. Он принялся их собирать, но тут упал его убор и откатился к ногам Розамунд. Дама была обута в легкие тканевые туфли, украшенные на носах жемчугом. Она тотчас нагнулась и подняла вещь.

‒ О, простите, как неловко вышло… ‒ распереживался и покраснел констебль.

‒ Ну что вы, мистер Уилсон, ничего страшного, такая мелочь, ‒ весьма услужливо, милым голоском не сказала, а даже пропела соловьем кокетливая Розамунд.

Дама сама подала убор, не попросив об этом стоящего неподалеку лакея. Томас принял его трясущимися руками. За этим всем наблюдала внимательная Вивиана, от нее не укрылась попытка флирта со стороны Розамунд, причем в столь, казалось бы, неуместное время. Но кто ей указ и как сдержаться, если игривость живет внутри нее?.. Девушке пришлось не по нраву, невольно дала о себе знать ревность, да к тому же Томас, как обычно, раскраснелся, чем еще больше загнал себя в тупик. Удары его сердца будто трясли софу. Отвлек голос мистера Эдварда.

‒ Констебль, есть ли у вас какие-то зацепки? ‒ спросил глава.

‒ Пока нет, однако я для этого сюда и прибыл, я обязательно все выясню, ‒ ответил Томас, а взгляд его бегал по полу от волнения и, видимо, открытого взгляда голубоглазой Розамунд.

Это был первый раз, когда Том сказал «я» и не упомянул помощницу Вивиану, тогда как раньше всегда было «мы». Впрочем, девушку это не особо задело, больше трогал взор посторонней дамы, перед которой жених словно растаял.

‒ Кто из вас последним видел миссис Сибил и где? ‒ собравшись, спросил Томас.

Первым ответил супруг дамы:

‒ Я узнал о ее исчезновении вечером, когда спустился вниз на ужин. Жены там не оказалось, слуги также ничего не видели, каждый был занят своим делом.

Вивиана записывала. Томас кивал. Девушке захотелось спросить, кто еще был в доме, и она ждала, пока это сделает констебль. Однако тот вновь перебирал бумажки и мешкал. В беседу включился Чарльз:

‒ Мисс Четтер, напишите, что тем днем в поместье никого из нас, детей, не было. Мы, вообще-то, живем в городе и сюда приезжаем по мере возможности.

Бровки Вивианы подскочили то ли от энтузиазма, что ее негласно приняли в дело, то ли от недоумения, что констебль показывает свой непрофессионализм, а может, все разом.

‒ Э… да, запишите, мисс Четтер, ‒ повторил за ним Томас, судя по всему, чтобы до конца не упасть в глазах важной семьи и заодно выделить свое превосходство над писарем. Ибо сия должность была ниже любого констебля.

Вивиана молча записывала, не показывая эмоций. Кокетливо поправив прическу, поинтересовалась Розамунд:

‒ Констебль Уилсон, у вас есть какие-то предположения, куда столь бесследно могла исчезнуть маменька?

Вивиана отвлеклась от записи и украдкой взглянула на даму. «Вряд ли у Томаса есть сейчас версия, да и вообще он уже потерял дар речи от этой красавицы», ‒ иронично подумала ревнивая девушка. Констебль честно ответил незнанием, но вновь пообещал, что вскоре выяснит.

‒ Мы очень на это надеемся, Уилсон, а иначе можем пожалеть, что пригласили вас к себе и любезно идем на все уступки. Мы недовольны вялым расследованием полиции! ‒ на повышенном тоне выдал Генри, указывая нагло пальцем.

Его попросил успокоиться старший брат. Однако Генри вспылил, былая слащавость сменилась гневом до покрасневших вытянутых, как у мыши, ушей.

‒ Уже прошел месяц, но эти недотепы даже не чешутся! Ни единой зацепки! ‒ кипятился он.

Вивиана представила, насколько быстро его улыбочка перешла в негодование, словно внутри сидело несколько человек. Ее задело оскорбление в адрес Томаса. Внезапно у девушки вырвалось:

‒ Не волнуйтесь, мистер Гилберт-Фейнфорт, констебль обязательно найдет миссис Сибил, а также вашу пропавшую супругу.

На Вивиану уставился ошарашенный Томас, как и другие члены семьи. Кейт даже перестала хлюпать носом и резко закрыла рот, что клацнули зубы. Слова писаря заставили Генри растеряться. Тут прозорливая девушка точно поняла, что он что-то скрывает. Его сын заерзал на соседней софе и отвел взгляд.

‒ Что за чушь? ‒ все-таки выдал мужчина. ‒ Это что, в управлении такую информацию дали?! ‒ вскипел он.

Вивиане пришлось выкручиваться и даже извиняться.

‒ О, прошу прощения, я, видимо, не так поняла, когда читала документы. Там шла речь вроде бы о мисс Джейн.

Однако теперь слова о дочери задели отца. Мистер Эдвард явно занервничал, сжимая ручки кресла.

‒ Не нужно касаться дела Джейн, оно закрыто, ‒ пояснил как можно сдержаннее глава.

Вивиана вновь извинилась. Кажется, всё семейство заволновалось, Розамунд вдруг всплакнула.

‒ Наша бедная Джейн, зачем же она так поступила с нами, ‒ вымолвила с горестью дама.

‒ Сестра, успокойся, Джейн сама выбрала свой путь, ничего уже не изменить. Уехала и пусть живет счастливо, ‒ сказал Чарли, коснувшись плеча Розамунд через сидящую жену.

‒ Но хоть бы весточку… ‒ добавила сестра, как вдруг по ручке кресла стукнул отец.

‒ Не будем отвлекаться на то, что не относится к делу! Нужно найти того, кто действительно исчез не по своей воле, ‒ напомнил Эдвард.

‒ Мистер Гилберт-Фейнфорт, вы считаете, что миссис Сибил могли похитить? ‒ наконец собрался с мыслями Томас.

‒ Я уже не знаю, что думать. Сибил вряд ли могла просто так куда-то уйти или уехать. Очевидно, здесь причастны какие-то лица. И вам нужно это выяснить как можно скорее.

‒ Да, конечно, ‒ согласился Томас. Внутри он сильно переживал, что у него нет даже мысли о случившемся.

Глава на сегодня закончил общение и попросил лакея показать спальни гостям.

Вечером Вивиана тихонько пришла в соседнюю спальню Томаса на втором этаже.

‒ Что же вы, констебль, растерялись перед подозреваемыми? ‒ скрестив руки на груди, иронизировала она, не довольствуясь тем, что было с Розамунд.

‒ Да они вовсе не подозреваемые. Не думаю, что кто-то причастен к пропаже, ‒ спокойно ответил Том, не подавая виду и складывая свои вещи в ящик комода.

‒ Уже обживаешься в чужом доме, ‒ по-доброму усмехнулась Вивиана.

‒ Да так, решил вытащить нижнее белье, а то неудобно. А ты как на новом месте?

Вивиана отошла к окну и выглядывала на улицу из-за шторки.

‒ Я тоже достала вещи, иначе помнутся, ‒ ответила она.

Вдруг девушка заметила в саду даму в большой шляпе, которая шла к задним воротам. Перед тем, как сесть в карету, она повернулась в профиль поправить платье, и Вивиана сразу узнала Розамунд.

‒ Хм, куда это на ночь глядя собралась мадам… ‒ задумалась она.

Розамунд ей не понравилась и даже не из-за ревности. Таилось в даме что-то странное, пока непонятное, но уже отталкивающее. Однако Томас принялся подтрунивать, мол, невеста впервые его приревновала и только поэтому ехидничает, нарочито называя Розамунд «мадам». Он подошел к невесте сзади и с улыбкой произнес:

‒ Мало ли куда едет, это не наше дело. А вот есть кое-какое дело, точнее, обещание…

‒ Констебль, держите себя в руках, а руки на поясе, ‒ с шутливой серьезностью ответила девушка. ‒ Раз обещала, значит, сделаю. Будьте терпеливы, ‒ речь шла о поцелуе.

В дверь вдруг постучала служанка. Она принесла поднос с ужином для констебля.

‒ О, важных гостей даже не соизволили пригласить за стол, ‒ сыронизировала недовольная подобным неуважением Вивиана. Впрочем, куда лучше не видеть лиц вроде Генри.

В комнату вошла зрелая, чуть сгорбившаяся служанка Долорес. Пока она ставила поднос на стол, девушка решила поинтересоваться:

‒ А что вы думаете об исчезновении миссис Сибил?

Долорес занервничала, случайно стукнув кружкой о блюдце.

‒ Я ничего не знаю, мисс, я работала в тот вечер на кухне, ‒ ответила она или, лучше сказать, ушла от ответа. ‒ Ваш поднос сейчас также принесут, ‒ добавила служанка и быстро откланялась.

Когда Долорес вышла, Вивиана вздернула бровью, глядя на Томаса, и вымолвила:

‒ Что думаешь?

‒ Думаю, она что-то знает.

Девушка кивнула. Перед ее уходом Томас решил сказать:

‒ Вив, тебе не нужно говорить ничего провокационного членам семьи, будь молчалива, больше слушай, иначе, не дай бог, произойдет ссора и нас отсюда вытурят с позором.

Она податливо согласилась, понимая, чем грозит гнев семейки. Подставлять Томаса и отца Вивиана никак не хотела.

Утром девушка надела синее скромное платье с горловиной, которое когда-то одобрил отец, собрала волосы и вышла из спальни. На стук в дверь Томас не открыл, это немного удивило Вивиану. Тогда она решила спуститься вниз. По пути, будучи на ступенях, девушка услышала тихий разговор: под лестницей, видимо, тайно вели беседу Розамунд и ее жених. Дама о чем-то ведала и вдруг хихикнула. Если поначалу Вивиана хотела подойти, ибо от нее секретов у констебля нет, то после смеха вдруг быстро спустилась и скорее прошла к парадным дверям. Услышанное крайне задело, шепчущаяся парочка вызвала наплыв ревности и даже обиды.

Девушка пошагала по одной из троп и забрела во внутренний двор. Там располагались разные помещения, в том числе конюшни, свинарник, дворик для кур и даже вольеры для хищников. За аркой послышалось ржание лошади, и Вивиана решила пройти дальше. Резко выйдя из-за арки, она почти наткнулась на спаривающихся лошадей. Жеребец заскочил на кобылу и на глазах краснеющей девушки оприходовал ее. Вивиана выпучила глаза и невольно ахнула, быстро моргая. Картина выдалась весьма обескураживающая.

Внезапно раздался мужской голос:

‒ Не нужно смущаться, мисс, это самый что ни на есть естественный процесс у всех живых существ.

Вивиана залилась румянцем еще больше. Неподалеку стоял молодой человек, видимо, наблюдавший за лошадьми, а теперь и ненароком попавшей сюда девушкой. Голова его была приподнята, как и одна бровь в легкой ухмылке, он стоял у стены и опирался на нее боком. Крепкая грудь была покрыта старой серой рубахой, пыльные штаны заправлены в грязные кожаные сапоги. У мужчины были длинные волнистые волосы, собранные в разлохмаченный хвост, точно грива необузданного жеребца. Среди прочего Вивиана сразу обратила внимание на его голос: он выделялся и был не такой, как у многих представителей сильного пола. С мужским звучанием, однако с ноткой задора, этакая подача себя через огонек в голосе, что было трудно сразу для себя понять обескураженной девушке. Ее просто привлекло, сердце забилось чаще груди.

Наблюдая за растерянным свидетелем естественного процесса, мужчина продолжал улыбаться и даже посмеиваться. Внезапно смущение настолько сильно овладело Вивианой, что она не смогла себя держать в руках и выдала:

‒ Это отвратительно!

Девушка отступила за арку, жеребец вновь заржал в завершении процесса, а мужчина громко добавил:

‒ Вы наверняка еще незнакомы с юным дарованием, утром она часто кормит уточек у озера.

Вивиана не поняла, о ком речь, да и не того ей сейчас было. Странная встреча, этот пристальный взгляд темно-карими глазами и картина естества жеребца вскружили голову неискушенной чувственной, но воспитанной в ханжеском обществе особе. Пытаясь отдышаться, Вивиана все еще шла, пятясь. Внезапно она наткнулась на подошедшего сзади Томаса. Вскрикнув от неожиданности, она заявила:

‒ Ты меня напугал! Чего крадешься?

‒ О, прости, Вив, я тебя потерял. Лакей сказал, что ты пошла в сторону хозяйственных построек, ‒ вытянул он ладони, успокаивая взбудораженную невесту.

Вивиана вроде бы успокоилась, однако сердце продолжало часто биться.

‒ Да что с тобой? Ты привидение увидела? ‒ не понимал Томас.

Девушка на мгновение закатила глаза от воспоминания увиденного. Но не могла вымолвить ни слова об этом. Пусть остается ее секретом. Вместо объяснений она потребовала оправданий от жениха.

‒ Лучше скажи, что это ты делал под лестницей с мадам? М-м? ‒ в недовольстве скрестила она руки на груди, дабы на самом деле скрыть сердца стук.

Первой реакцией Томаса был испуг, ведь он полагал, что их никто не слышал.

‒ Вив, это совсем не то, что ты могла подумать, ‒ принялся оправдываться он и взволнованно теребить головной убор.

‒ Перестань, а то он снова укатится куда-нибудь, ‒ сыронизировала уязвленная девушка.

Томас, как обычно, не ответил на колкость, выдохнул и стал рассказывать:

‒ Миссис Розамунд позвала меня на беседу только для того, чтобы попросить расследовать дело о пропаже или, вернее, побеге ее сестры Джейн. Она переживает за нее, за отсутствие вестей столь долгое время и хочет, вопреки запрету отца, узнать о ней.

‒ Ах вот как… ‒ вроде бы успокоилась Вивиана и сменила недовольство на озадаченность. ‒ Значит, отец Джейн запретил искать и даже обсуждать ее.

‒ Верно. И миссис Розамунд это не нравится. Даже несмотря на то, что сестра похитила драгоценности. Однако я даже представить себе не могу, где и как искать беглянку.

Вивиана также задумалась и отвела голову в сторону. Там виднелось озеро. Вспомнив про юное дарование и уточек, она наконец поняла, кого из членов семьи вчера не встретила.

‒ Каталина… ‒ произнесла девушка и направилась в сторону озера.

По пути Томас уточнил, куда и зачем они направляются. Невеста ответила, что дочь Розамунд может быть у воды.

‒ Откуда ты узнала? ‒ удивился жених.

Вивиана шла и вновь невольно представляла ту картину, а также засевший внутри уверенный и даже будто возбуждающий взгляд незнакомца.

‒ Жеребец… ‒ вдруг вырвалось у смущенной девушки. ‒ То есть там был какой-то работник, он что-то сказал.

‒ Какой работник? ‒ допытывался Томас. ‒ Нам нужно сегодня опросить всех до единого слуг, ‒ догонял он быстро идущую впереди невесту.

‒ Вот и опросим, ‒ ушла от ответа она.

Пара вышла к озеру. На берегу никого не было, неподалеку располагался маленький деревянный пирс. Вивиана огляделась и стала думать, что ошиблась либо незнакомец вовсе сказал ерунду. Но тут ее взор привлекла качающаяся на воде мертвая утка. Девушка сделала шаги ближе и увидела, что у птицы почти оторвана голова, болтающаяся на честном слове. Ахнув, она тут же отошла.

‒ Ой, бедная птичка, ‒ вымолвил опечаленный Томас. ‒ Наверно, зверёк какой загрыз.

Пара направилась в дом. В гостиной стали расспрашивать каждого из числа прислуги, коей было много. Вивиана поначалу записывала, но позже перестала помечать об одних и тех же ответах, что никто ничего не видел. Она погрузилась в свои мысли.

В холле раздался тонкий смех. За дверями показалась девочка лет тринадцати-четырнадцати. У нее были заплетены две милые косички до поясницы длиной. Чернявая, с длинным острым носиком особа взглянула на гостью с улыбкой, но почему-то исподлобья и проскользнула дальше. Вивиана поняла, что это та самая Каталина.

Писарь вдруг подорвалась с места и последовала в холл. Томас слушал очередную служанку, но, увидев странный уход невесты, с удивлением отвлекся.

На улице Вивиана окликнула Каталину по имени и догнала. Поприветствовав с улыбкой, девушка нарочно сказала:

‒ У вашего поместья такое чудное озеро неподалеку, сегодня побывала там, и мне показалось, я видела тебя.

Юная особа оказалась вовсе не простым открытым человечком. Ее черный взгляд исподлобья наводил волнение, хотя, казалось бы, она еще ребенок. При этом она тоже улыбнулась и ответила:

‒ С чего бы вам меня видеть на озере. Я там не была сегодня.

Речь сбила с толку. Далее Каталина намеревалась продолжить путь. За ней вышла няня с сумкой.

‒ Э-э, а можно с тобой поговорить насчет твоей бабушки? ‒ попыталась остановить девочку Вивиана.

‒ Вам обо всем скажет моя матушка, а мне пора на занятия, ‒ добавила она и направилась в сторону кареты.

Вивиана вернулась в гостиную и все ждала, когда пригласят для опроса того незнакомца. Но почему-то его не оказалось среди опрашиваемых.

‒ Томас, здесь только слуги, что работают в доме, а также кучеры. Но что же другие, конюхи, свинопасы?.. ‒ не выдержав, тихонько спросила она.

‒ Ну… думаю, они тем более ничего не видели, они ведь не бывают в доме, и потом, мистер Эдвард вряд ли позволит свинопасу сесть на светлую софу.

‒ Точно. Как же я не подумала о дорогущей мебели, ‒ сыронизировала девушка.

‒ Ш-ш-ш, ‒ одернул ее Томас во избежание проблем.

У пытливой Вивианы закрадывались мысли, что уж больно всё странно, некоторые члены семьи вызывали у нее вопросы. Но дабы найти ответы, придется попотеть и поработать самой, ибо никто из них и даже слуги не собирается путно помогать следствию.

Когда наступила ночь и в доме стихло, девушка тихонько вышла из спальни и направилась по коридору. Бра тускло освещали помещения, в огромном поместье царил полумрак. «Что бы я делала, если бы хотела сбежать от мужа?» ‒ пытаясь поставить себя на место пропавшей дамы, рассуждала Вивиана.

‒ Мне бы был нужен экипаж, ибо вряд ли дама в возрасте поедет на ночь глядя на лошади. Но перед этим я бы собрала хоть маленькую сумку в дорогу.

Таким образом, рассуждения повели искательницу в спальню хозяйки. Как поведала днем Долорес, супруги ночевали в разных комнатах, якобы ввиду возраста. А значит, в жизни четы было что-то не так, возможно, наступил кризис.

На третьем этаже было тихо. Вивиана увидела приоткрытую дверь в комнату возле спальни главы и поняла, что это опочивальня миссис Сибил. Стояла лунная ночь, освещая просторную комнату. Первым Вивиана заметила на столике фотографии и подошла. В центре стоял портрет во весь рост самой хозяйки. На ее шее красовалось аляповатое бриллиантовое колье в три яруса с большими камнями. Дама была упитанная, но для своего возраста выглядела неплохо, вовсе не назовешь ее старухой. А вот выражение лица сразу же показывало надменность и важность. Нрав у нее был, очевидно, сложный. Рядом стояла фотография вдвоем с мужем, далее ‒ со всеми детьми. На одной Вивиана увидела девочку и поняла, что это погибшая внучка миссис Сибил и дочь Чарли. Она стояла смирно и не улыбалась, скорее ее лицо вообще ничего не выражало, в отличие от той же веселой и замысловатой Каталины. Возможно, вторая была любимой внучкой. Ладонь отца лежала на плече ныне погибшей, судя по всему, в знак любви и поддержки.

Внезапно внимательная Вивиана заметила странно выпирающий живот из-под темного платья Кейт ‒ супруги Чарли. Она стояла возле мужа, позади дочки, голова подростка прикрывала часть живота, было трудно точно понять. Тогда сыщица взяла рамку и подошла к окну, тщательно рассматривая. Теперь же у нее сомнений не осталось ‒ Кейт была беременна. Вивиана достала фотографию из рамки, сзади была дата. Как следует из материалов дела, девочка была найдена мертвой в амбаре в октябре прошлого года. Здесь же стоит конец августа, то есть фотография сделана почти за два месяца до гибели ребенка. Также перечислены имена присутствующих на фотографии, девочку звали Шарлотт.

‒ Значит, Кейт родила примерно после смерти дочери, однако ничего не сказано о втором ребенке четы и в поместье больше никого нет. Это нужно выяснить, ‒ сказала себе Вивиана.

Она вернула фотографию на место, затем подошла к комоду и открыла. Там были аккуратно сложены вещи. Все ящики заполнены. Далее Вивиана открыла гардеробную ‒ в ней также все было завешено и заставлено вещами и обувью, а значит, миссис Сибил ничего не взяла с собой, если предположить, что она специально сбежала. Искательница направилась на выход. Внезапно в соседнем коридоре скрипнул пол и послышались шаги. Вивиана притаилась за углом и смутно увидела мужской силуэт, который вошел в спальню, а значит, это не мистер Эдвард.

Утром девушка сидела за столиком и рисовала запомнившееся ей громоздкое колье миссис Сибил. Никогда прежде она не видела подобной роскоши. Оно должно было стоить целое состояние. Постучала и вошла Долорес с кувшином воды для умывания. Вивиана у нее поинтересовалась, чья спальня находится во втором коридоре на третьем этаже. Служанка произнесла имя Генри. «Психиатр бродит по ночам по дому… Или же вовсе откуда-то вернулся?» ‒ думала девушка, шагая в ванную комнату.

‒ Мисс, вы желаете позавтракать у себя или присоединиться к столу? ‒ спросила Долорес.

Сегодня хозяева соизволили пригласить гостей за свой шикарный стол.

‒ А кто сейчас там?

‒ Мистер Чарли с супругой и мистер Джерри.

‒ Тогда я, пожалуй, присоединюсь, ‒ оживилась Виви.

В столовой раздавался звон приборов. Когда девушка вошла, Чарли и сын Генри галантно встали перед ней для приветствия. Она улыбнулась и присела возле юноши ‒ напротив Кейт. Сейчас было очевидно, что дама никого под сердцем не носила, талия ее была утянута корсетом. Услышав чавканье Джерри, Кейт резко вздохнула и не смолчала.

‒ Прекрати! ‒ вдруг оскалившись, сделала она тихо, но эмоционально замечание. Показалось, молодой человек ей даже противен. ‒ Неужели так и не научился трапезничать, как подобает в нашей семье, а не где-то там в проулках…

Речь озадачила Вивиану. Голову она держала слегка опущенной, дабы не выглядеть навязчивой, однако взглядом заметила, что Джерри стало неловко, он принялся собирать ложкой разбрызгавшуюся по краям тарелки кашу. Но теперь Кейт раздражил скрежет по фарфору.

‒ Да перестань же! Ничему тебя отец не учит, ‒ высказала дама, сжимая в руке свою ложку.

‒ Дорогая… ‒ сдержанно сделал ей замечание Чарли.

А под столом он задел ее ногой. Вивиана подметила это из-за дернувшегося его тела. Сложилось впечатление, что Кейт не такая уж тихоня, какой показалась в первый раз, а Джерри будто не член семьи, а приемный.

‒ Прошу прощения, ‒ для Вивианы вымолвила дама с натянутой улыбкой.

Служанка принесла поднос с кашей для гостьи.

‒ Цветы уже доставили, сегодня можно отвезти на могилу Шарлотт, ‒ сказал Чарли супруге.

Вивиана тайно оживилась, внутри забурлили мысли, хотелось срочно вставить слово, дабы завести разговор о дочери.

‒ О, а какие цветы? ‒ первое вырвалось у девушки.

На это чета отреагировала вроде бы спокойно, Кейт решила поделиться:

‒ Шарлотт росла романтичной и мечтательной девочкой, она любила цветы, особенно лилии, но у всех нас была аллергия на сильный запах этих цветов, особенно не переносит их Чарли, но только не Шарлотт. Она могла заставить ими комнату и утопать в аромате.

Вивиана внимательно слушала, ей было интересно узнать побольше обо всей семье.

‒ О, я тоже люблю лилии, они прекрасны, ‒ поддержала она разговор.

Кейт вполне искренне улыбнулась, затем добавила:

‒ Шарлотт очень красиво рисовала натюрморты, у нее много рисунков именно лилий.

Внезапно в сердце писаря кольнуло. Вивиана и сама не поняла почему. Возможно, потому, что девочка была художницей, как и она.

‒ Шарлотт и рисовала, и писала, ‒ говорила Кейт, но вдруг ее взял за ладонь Чарли и тем самым прервал.

Вивиану немного смутила реакция отца девочки, ибо супруга с удовольствием делилась об увлечениях ребенка, словно это была для матери отдушина. Кейт занервничала и стала будто назло говорить дальше.

‒ Она писала рассказы. Помнишь, дорогой, ее рассказ о мальчике, который потерял родителей и нашел прибежище у пастыря?

‒ Прекрати, ‒ уже недовольно произнес ей на ухо Чарли.

Ноздри его раздулись от эмоций, рука сильнее сжала ладонь жены. На глазах Кейт пробились слезы, и, не выдержав, она резко встала из-за стола. Одернув руку мужа, дама направилась к выходу из столовой. Чарли извинился перед Вивианой за срыв горюющей супруги, а девушка решила спросить:

‒ У вас один ребенок, верно?

Внезапно подавился и закашлял Джерри. Показалось, он может что-то знать. Чарли же натянул улыбку и ответил, что один. «Странно, почему они скрывают о втором ребенке? Может, я вовсе ошиблась с той фотографией, может, там просто платье такое…» ‒ недоумевала Вивиана.

‒ Джерри, ты опаздываешь на занятия. Поучись у Каталины, она уже давно уехала, ‒ обратился к юноше Чарли, тщательно скрывая эмоции.

Пытливая Вивиана решила вступить.

‒ Что изучает Каталина? ‒ поинтересовалась она, выдавая искреннюю улыбку.

‒ Девочка очень талантливая, наше юное дарование уже в свои года владеет пианино, арфой и даже виолончелью, прекрасно поет и уже выступала в консерватории в качестве приглашенной гостьи, ‒ с гордостью за дочь сестры поделился Чарли.

Фраза «юное дарование» навела Вивиану на воспоминания о том незнакомце и его лошадях. Возможно, с ним нужно поговорить?..

После завтрака девушка встретила спешащего Томаса с папкой в руках.

‒ Вив, мне нужно поехать в город отчитаться перед главным констеблем о ведении дела. Не знаю, успею ли вернуться засветло или вовсе завтра утром. Так что ты будешь одна, прошу, никуда без меня не вмешивайся, не веди ни с кем разговоров о пропаже хозяйки, все должно быть записано только при мне, ‒ давал напутствия жених, стоя возле парадной двери.

Вивиана слушала с опущенным взором, размышляя попутно о своем, затем подняла притворный взгляд и уверила, что поступит, как он говорит. А в голове бегали мысли, одолевали желания…

После отъезда жениха девушка пыталась почитать книгу, но ей никак не удавалось сосредоточиться, мешали думы о разговоре с Кейт, Чарли, поведение Джерри и все остальное. А когда мысли доходили до незнакомца, то внутри вовсе все переворачивалось, казалось, он точно может что-то знать. Однако просьба Томаса и странный, будоражащий настрой того мужчины останавливали, разум требовал не сметь соваться и слушать жениха.

В конце концов книга была отложена. Вивиана встала из-за стола и принялась туда-сюда ходить, потирая влажные ладони. Авантюризм и странная жажда вновь увидеть необычного человека все-таки взяли верх, и девушка поспешила к конюшне.

Она оказалась у арки и осторожно выглянула. На улице никого не было видно. Тогда Вивиана прошла дальше и огляделась. Путь привел к раскрытым дверям большой конюшни. Внутри располагались денники, стояли лошади. Искательница приключений узнала того самого черного жеребца и, раскрасневшись, покосилась на него. Он же фыркнул в ответ. Вивиана прошла вперед, в конце помещения была еще одна дверь, запертая на плашку, а неподалеку ‒ лестница на чердак. Вокруг никого, кроме лошадей, и девушка вознамерилась выйти. Но вдруг сверху раздался шум, будто стук, показалось, там что-то происходит. Вивиана подошла к лестнице и осторожно полезла наверх.

Дверца чердака была открыта, любопытная искательница заглянула в помещение и стала вертеть головой, осматривая. Там было много сена, потом увидела знакомые грязные сапоги, а еще дальше на горке травы лежал тот самый мужчина, нагой по пояс. Рубаха его небрежно валялась рядом, обнаженная грудь спокойно шевелилась от ровного дыхания, глаза были прикрыты, а во рту качалась соломинка. От внезапности и особенно вида мужчины Вивиана громко ахнула. Она зажмурилась и тут же услышала слова:

‒ Я ожидал вашего возвращения… ‒ обратился к ней мужчина.

Девушка с опущенным взором крепко держалась за пол чердака, дабы не упасть с лестницы от наплыва эмоций, и очень удивилась словам, в которых слышалась дерзость.

‒ Я никуда не вернулась, я пришла поговорить в интересах следствия, которое ведет констебль Уилсон, ‒ выдала она.

‒ Я знаю… ваш будущий муж, ‒ с нотками игривости в голосе сказал мужчина.

Поначалу Вивиана опешила и хотела было спросить, откуда это он так осведомлен о ее личной жизни, однако передумала, полагая, что он мог просто догадаться или же сказать наугад, дабы вызвать очередной наплыв смущения. Смекалистая девушка поняла, что он нарочно провоцирует ее. Подобное поведение выводило из себя и разом пробуждало диковинное чувство, которое юная особа пока толком не осознавала. Несмотря на все, необъяснимая тяга только возросла.

‒ Это не ваше дело, ‒ огрызнулась Вивиана.

Раздался смешок.

‒ Хороший ответ, ‒ произнес мужчина, поняв о ее увиливании.

Настраиваясь на дальнейшую речь, ибо теперь просто так уйти не выйдет, девушка произнесла «кхм» и решила перевести диалог в нужное ей русло.

‒ Так вот, я пришла опросить вас, как и всех других работников поместья.

Она была не уверена, знает ли мужчина об отъезде Томаса, но намекнуть никак не могла.

‒ Ну что ж, коли пришли, то входите, не стойте в дверях, ‒ шутливо произнес он и зашевелился.

Вивиана уловила шум и сразу же заявила, однако в спокойной манере:

‒ Не могли бы вы в таком случае надеть рубаху и спуститься вниз?

‒ Если дама просит, то как я могу отказать? ‒ вновь бросил шуточку мужчина.

Девушка промолчала, спустилась и вышла на улицу. Вскоре мужчина появился и протянул к ней руку.

‒ Не желаете? ‒ спросил он с улыбкой, впрямь красивой и манящей.

В ладони его лежали ягоды.

‒ Нет, спасибо, ‒ ответила Вивиана, видя, что мужчина нарочно не надел рубаху.

Его волнистые волосы колыхались за спиной, он подкидывал ягоду и ловил ртом. Выглядело это так, будто он тут один или с другом, но никак не с незнакомой дамой, тем более невестой констебля. «Ну и наглость!» ‒ подумала возмущенная Вивиана.

‒ Спрашивайте, миссис… ‒ сказал мужчина.

‒ Мисс! ‒ внезапно вырвалось на повышенном тоне у девушки.

Сердце забилось в груди, одолело какое-то неописуемое волнение, в животе словно все переворачивалось. Незнакомец уловил ее пылкость и реакцию на обращение и смотрел с прищуром, похоже, ему многое стало ясно. Вивиане было не по себе теперь не только от взгляда, но и своего выпада. «Что со мной?» ‒ не понимала девушка. Нужно было срочно взять себя в руки, Вивиана выдохнула и как можно спокойнее поинтересовалась:

‒ Где вы были в вечер исчезновения миссис Сибил?

‒ У себя, ‒ сразу ответил мужчина.

‒ У себя ‒ это на чердаке? ‒ уточнила иронично собеседница.

Мужчина уловил колкость и улыбнулся.

‒ Ага, ‒ произнес он с невозмутимым видом.

‒ И вы тоже, как и все, ничего не видели и не слышали?

Неожиданно он удивил, сказав:

‒ Ну почему же… Я многое вижу и видел.

Собеседница оживилась, ответ заинтриговал. Было невозможно удержаться, дабы тотчас не уточнить детали. Мужчина поведал:

‒ В тот вечер хозяйка выходила на крыльцо, чтобы выкурить сигарету, потому что в доме ей запрещал это делать хозяин.

Глаза девушки наполнились энтузиазмом и даже расширились. Она попросила поведать дальше.

‒ К ней вышел супруг, выхватил сигарету и ударил ее по лицу, ‒ ошеломил словами свидетель.

Вивиана всхлипнула от неожиданности.

‒ То есть мистер Эдвард бил супругу? ‒ уточнила она.

‒ Бывало…

Сейчас показался мотив, почему миссис Сибил могла сбежать. Или же к ее исчезновению причастен не кто иной, как собственный муж?

‒ А что было потом? ‒ полюбопытствовала, вернее, опрашивала свидетеля писарь.

‒ Потом они ушли в дом, а позже хозяйку все потеряли.

Вивиана приложила ладонь к устам в размышлениях, затем уже направила на собеседника спокойный, без недавнего смущения взор и добавила:

‒ Ее сначала потерял супруг, ведь дети сюда приезжают по возможности, как сказал мистер Чарли.

Мужчина вздернул бровью, колыхнув длинными ресницами, и ответил:

‒ Мистер Чарли сказал так, а мистер Аранос говорит, что дети здесь днюют и ночуют.

Вивиана смутилась и уточнила:

‒ Кто такой мистер Аранос? Я думала, я узнала всех членов семьи.

‒ Это я, ‒ поразил ответом мужчина.

Девушка вновь пребывала в смятении.

‒ Можете называть меня Вэл, мисс, ‒ дополнил услужливо он.

‒ Э… а… хорошо, мистер Вэл, ‒ с трудом собравшись, произнесла потерянная Вивиана. ‒ Значит, дети хозяев поместья здесь бывают часто, верно?

‒ Верно, ‒ ответил вроде бы просто и спокойно, но все равно с присущей загадочностью и легкой фривольностью мужчина.

‒ И в тот вечер кто-то из детей был в поместье?

‒ Да. Записывайте… ‒ вновь пошутил смелый конюх.

У девушки не было с собой записной книжки, а вот слова вызвали очередной наплыв возмущения. Как так конюх смеет вести себя наглым образом? Вивиана внутри кипела, однако ей нужно было узнать дальше, пришлось промолчать и уточнить детали по делу.

‒ Здесь были все, ‒ коротко ответил Вэл и усмехнулся.

Собеседница была поражена узнанным и не понимала, зачем все семейство обманывает ее и констебля.

‒ А это пускай выяснит ваш будущий муж, ‒ дерзко добавил мужчина и, подбросив последнюю ягодку, поймал ее ртом и отвернулся уйти.

Девушка осталась стоять у конюшни наедине со множеством кружащих голову мыслей. Затем собралась с силами и быстро пошагала к дому. Мистер, как его там, она забыла фамилию, ужасно разозлил, но наряду с этой эмоцией, вопреки здравому смыслу, еще сильнее приманил. Наглость и харизма мужчины будто сейчас боролись перед девушкой за право лидировать в ее сердце.

Вивиана понимала, что коли семья им солгала, значит, нет смысла напрямую выводить их на чистую воду, они все равно не расскажут, а лишь разозлятся и выпроводят неугодных гостей. Нужно было самой проверить и разузнать.

Вечером Вивиана специально отказалась от ужина за общим столом, якобы из-за головной боли. Позже она спустилась в сад, а когда шла обратно, то мельком заглянула в столовую, где трапезничали члены семьи. Среди них находился глава, Генри, Чарли с женой и Розамунд с дочерью. Таким образом, спальни их были пустыми, туда и поспешила авантюристка.

Сегодня рисковая девушка намеревалась осмотреть комнату хозяина. Внутри горел камин и были зажжены свечи. Большая постель с массивным балдахином заправлена, на ней лежало пять подушек, и это только для одного человека, ибо супруга проживала отдельно. Чутье подсказывало Вивиане о неладном, но пока было трудно понять, что же не так. Она открыла комод, там лежали сложенные вещи, точно у миссис Сибил в ее спальне. На комоде также стояли фотографии. Однако не все были семейные. Вивиана увидела фотографию четы с еще одной парой. Мужчина выглядел зрелым, примерно одногодка Эдварда, а вот женщина, скорее всего, его супруга либо дочь ‒ явно младше. У нее была красивая фигура и миловидное личико. «Кто это такие?» ‒ задалась вопросом искательница. Девушка скорее вытащила фотографию из рамки и на обратной стороне прочитала текст: «Эдвард, Сибил, Ральф и Эрин Бэрроуз». Внезапно Вивиана вспомнила, что такую фамилию называл Томас, когда читал досье о соседях по поместью, а значит, эти те самые друзья хозяев.

На столике девушка заметила курительную трубку и пепельницу. «Хм, сам курит, а жену за это по лицу бил. Тиран!» ‒ подумала возмущенная искательница. Всё меньше сомнений оставалось в том, что миссис Сибил пропала по какой-либо случайности. В причастности супруга Вивиана была уже уверена.

‒ Произошла ссора, и Эдвард, возможно, ударил жену снова, она могла упасть и удариться, а дети решили помочь отцу и прикрыть его, дабы не потерять обоих близких. Вот что я думаю, ‒ тихо рассуждала озабоченная сыщица.

Внезапно раздались шаги в коридоре. Послышался кашель главы семьи. Ошарашенная Вивиана заметалась. Что же делать?! Почему Эдвард закончил ужин столь быстро? Ничего не осталось, кроме как залезть под большую кровать. Мужчина спешно вошел и что-то бросил на стол.

‒ Какого черта! Сучьи прутья! Я же сказал, пока не писать мне, мать твою! ‒ ругался он сам с собой эмоционально, однако негромко.

До того Вивиана и подумать не могла бы, что столь воспитанный и сдержанный на вид человек может использовать подобную брань. Словечки якобы приличного главы семьи сразили наповал. Теперь стало понятно, что от ужина отвлекло некое письмо. Эдвард снова вышел. Пользуясь случаем, Вивиана скорее полезла наружу и вдруг случайно зацепилась локоном за щепку на плашке. От дергания и суеты она что-то задела, и из-под плашки выпала золотая вещица.

‒ Что это? ‒ удивилась девушка.

На изделии был изображен круг, в нем треугольник, а внутри фигуры ‒ человек с расставленными руками и ногами, на вид ‒ мужчина, однако никаких анатомических деталей тела не выделено. Затем она заметила на полу под собой рисунок, на котором было изображено нечто вроде круга, вокруг ‒ непонятные символы, внутри ‒ узоры и надписи. Пораженная Вивиана вернула вещицу на место, вылезла и осторожно вышла. Сыщица торопилась и даже не успела взглянуть, что же за письмо пришло Эдварду. Очевидно, это было нечто секретное, коли столь взбудоражило, что пришлось прервать ужин.

Сегодня Томас не вернулся. Всю ночь Вивиана видела странные сны, связанные с рисунком на полу и вещицей. Чудилось, будто Эдвард сам наносит изображение, затем сидит в центре и водит ладонью по кругу возле себя, словно совершает молитвенный жест, как крест у христиан. А в руке его ‒ вещица, похожая на подвеску.