Читать книгу Непрожитая жизнь - Евгения Шамшина - Страница 8

Работы велись и днём, и ночью. Огнев всегда находил тех людей, которые будут делать качественно и не задавать никаких вопросов. Мужчина хотел всё это доверить Лёше, но почему-то не смог. Он спускался в подвал, пачкая свои дорогие костюмные брюки в пыли. Подвал был огромным. И большая часть была занята стандартным хозяйственным блоком, а также необходимыми коммуникациями, а во второй части появилась отдельная комната. Относительно небольшая, всего три на три метра. Предусмотрительно в углу комнаты расположились белая раковина и такой же унитаз. Сейчас в этом недострое, не имеющем ничего общего с жилым, могло показаться, что хозяин дома решил обустроить ещё одну туалетную комнату прямо здесь, в подвале. Особое внимание рабочие уделили системе вентиляции, что лишь усиливало их убеждённость. Отделочники вообще ничем не интересовались, объём работ был маленьким, а вот платил Огнев щедро. И вскоре комната стала походить на то, что видел в своей голове хозяин. Последним этапом стала решётка. Кованая решётка, которая отгородила эту комнату с одной из сторон, и вот теперь это уже было похоже на тюремную камеру из фильмов. Огнев долго вечерами лицезрел все усилия рабочих. В комнате появилась кровать, намертво вмонтированная в пол, такой же «недвижимый» столик с отдельным освещением прямо над ним. Ширма отгораживала санузел. У кровати небольшой светильник, разобрать и сломать который не удалось бы даже Лёше. И общий свет на потолке. Огнев пока не знал, что ещё здесь может понадобиться Ей. Камера видеонаблюдения в «прихожей» перед комнатой была вмонтирована под потолком и двадцать четыре на семь снимала всё это крошечное жилище как днём, так и в ночном режиме. Все эти записи прямиком отправлялись на компьютер Огневу. Сейчас он смотрел в монитор на пустую (пока) комнату, и уже видел Её там, испытывая при этом лёгкое возбуждение. Ему были дики эти чувства, но тело словно не подчинялось разуму. Голова кружилась от той власти, которой он обладал. Он хотел Её, он жаждал Её, он мечтал всю свою жизнь вернуть только Её. И пусть ему пришлось прибегнуть к столь экстравагантным мерам. Он не видел в этом ничего плохого. Абсолютно ничего. Он знал, что создаст для неё идеальные условия, и как только она поймёт, что он не маньяк и не извращенец, как только она примет его, он незамедлительно освободит её из этого заточения. И они смогут просто жить здесь, в этом доме вдвоём, пока смерть не разлучит их.

Он спускался вниз, сжимая прутья решётки руками, вжимался в неё лбом. В эти очень редкие минуты он вдруг начинал терзаться тем, что собирается сделать нечто ужасное… противоестественно-дикое, граничащее с настоящим безумием. Он собирался похитить человека и держать его в своём подвале в специально оборудованной комнате, в отдельной части цокольного этажа, о существовании которого и знать никто не знает. Но такие минуты были очень короткими, Огнев быстро возвращался к своей маниакальной жажде получить её любой ценой.

– Тебе не кажется, что это слишком? – прямо и без обиняков спросил Лёша, которому совершенно не нравилась вся эта затея.

– Нет, – спокойно ответил Огнев, пригладив свои редеющие волосы.

В последние дни мужчина очень плохо спал. Эти недели подготовки заметно вымотали его. А мысли были слишком далеки от адекватности. Глаза его глубоко ввалились, под ними залегли тёмные тени. Морщины сейчас проступили особенно чётко, словно их прорисовали тёмным карандашом. Он забыл, когда последний раз ел. Поддерживал себя чёрным кофе и вечерним стаканом виски. Лёша наблюдал за этим. Ему не нравилось. Не нравилось всё, связанное с этим делом. Огнев много чего делал до сих пор, он был «мусорщиком», поэтому сложно было бы утверждать, что он хороший человек. Они убивали, они знали, что такое смерть. Но похищать молодую девушку средь бела дня – это было чем-то совершенно из ряда вон выходящим. Лёша не узнавал осунувшегося Огнева. Неприятный червячок страха, да, страха… чувства совершенно неведомого Волкодаву, сейчас точил его изнутри.

– Мне кажется, ты перегибаешь, – невольно передёрнулся громила, вспомнив о тайной комнате, там внизу, в глубине серого подвала.

– Нет, – снова повторил Огнев. После чего добавил тихо: – Она будет моей. Она всегда была только моей.

С этими словами он поднялся, напевая себе что-то под нос, и удалился из кухни, при этом с несколько придурковатым видом. Лёша всерьёз начинал считать, что Босс слегка тронулся умом, когда увидел эту девушку тем злополучным вечером.