Читать книгу Backstage. За кулисами - ЕxtazyFlame - Страница 4

По поводу того, что забуду собственное имя, Пабло не ошибся. Курс молодого танцора под его руководством стал для меня чем-то сродни армейской муштре. Болели ноги, да что там ноги – каждая мышца моего многострадального тела. А ведь я была привычна к нагрузкам! Как же этот хардкор выдержала Клавка?

Под конец занятий у меня кружилась голова, хотелось просто упасть и сдохнуть на месте. Но вставала, выпивала воды и с улыбкой повторяла за моим наставником движения. И так три дня в течение трех часов, пока пластика моего тела не стала волнующе чувственной и отточенной до совершенства. Даже он сам не скрывал восхищения, глядя на меня, и не по делу называл своей Галатеей.

Эвелинка права была. Какой там мавзолей Ленина и Новодевичий монастырь – я мечтала только о том, чтобы завалиться в постель и восстановить силы. Эти дни слились в сплошную полосу с немногими яркими проблесками – пошив костюмов, прическа и маникюр, бутылка мартини вечером на кухне с Эвой и Кариной, ну и ожидание часа Х, само собой. И вот он настал.

Я выпила внушительную дозу успокоительного перед тем, как впервые выйти на один из островков-платформ с ограждениями из кованых решеток. Он показался мне крошечным. И в первый свой танец я переживала не о том, как меня воспримет публика, а о том, чтобы случайно не оступиться, не выйти за границы очерченного танцпола. Клава говорила, был случай – кто-то сломал ногу, кто-то разбил лицо при падении. Я не собиралась следовать за своими сестрами по несчастью. Быстро рассчитала шаги, которые могут стать фатальными, и отдалась мелодии, двигая телом и широко улыбаясь.

В зале клуба яблоку негде было упасть. Одно из самых популярных элитных заведений столицы, сюда редко можно было попасть просто так, без протекции. Я не видела лиц – на меня ярко светили прожектора. Марьяна четко обозначила: улыбаться, двигаться и не самовольничать. Я и не собиралась, все мои мысли были заняты тем, чтобы не свалиться и красиво отработать все номера.

Расслабиться можно было в гримерке перед выходом. Четверть часа на отдохнуть, переодеться, если необходимо, поправить макияж. Выпить воды. Перекусить протеиновым батончиком, иначе силы растеряешь быстро. Иногда получить либо скупую похвалу, либо втык от Марьяны. Девчонки находили время посплетничать, иногда поругаться по любому незначительному поводу – кто-то не так на кого-то посмотрел, кто-то накрасил губы чужой помадой или просто помадой такого же оттенка. Что стало для меня потрясением – это то, что все статусные гости клуба были поделены. Ну, как поделены? Сами они об этом не догадывались. Просто было негласное правило – телеведущий Алахолов территория Лены, актер Сипко – клиент Эвы. Не лезть с приватами не к своим мужикам, ага.

Меня это не касалось. Я не собиралась давать приваты, за что в первый же день получила прозвище «святоша». Сначала покоробило – разве не должны мы, танцовщицы, держаться вместе и дружить, а потом забила. Не было времени на дружбу. А обсуждать размеры кошелька и члена очередного толстосума мне было не интересно.

Так прошло несколько дней. Я уже чувствовала себя увереннее и не растерялась даже тогда, когда Марьяна отвела мне «таблетку» танцпола в непосредственной близости от вип-зоны. К тому времени я начала получать удовольствие от того, что делаю, заряжаться энергией восхищенных и голодных взглядов. Несколько раз поступало предложение станцевать «на коленях». Причем от тех, кому, как правило, не отказывают. Марьяна играючи решала этот вопрос, подсовывая им девчонок, не гнушающихся приватов, и поясняя, что я еще не набралась достаточно опыта. Товарки по сцене смотрели на меня с презрением, а сама Марьяна как-то вскользь намекнула, что мало кто у них здесь просто танцует. Но я постаралась об этом не думать. Благо желающих заменить меня на посту стриптиза в закрытых кабинках было хоть отбавляй.

Так прошла неделя. Не скажу, что гладко. Олин раз кто-то облил мой костюм хлоркой. Марьяна разбираться не стала, сказала – или находи с коллективом общий язык, или в следующий раз высчитаю из оклада. Второй раз я нашла лезвие в своей уличной обуви. Тогда я думала, что это нормальная практика в этой сфере занятий, и даже не догадывалась, что за довольно короткое время стала звездой клуба. На пофессиональную и неприступную танцовщицу приходили посмотреть все. Я задумалась о том, насколько же хороша, когда увидела злые взгляды Эвелины, а в гримерку то и дело приносили цветы и корзины с фруктами, несколько раз бутылки шампанского ценой в автомобиль отечественного автопрома.

Как правило, я делилась деликатесами с девчонками. Атмосфера стала более приятной, но я знала, что теперь зависть многих из них достигла Абсолюта. Надо было быть осторожной.

Тот вечер был похож на многие другие. Свалив букеты цветов в ведро с водой и раздав девчонкам клубнику в шоколаде от Godiva, я переоделась в свой новый наряд – белый топ со стразами и юбку с разрезами, чтобы исполнить чувственный танец. Готовилась к выходу, когда в гримерку влетела Аза, жгучая казашка с силиконовой грудью и исправленной хирургом внешностью в стиле Девон Аоки.

– Куры, Азамат Валиев на борту! С какой-то стремной лошицей и парой друганов. Обсосал Марьяну, пока его в вип-ложу у фонтана вела. Та вся цветет. Эй, святая, похоже, на тебя посмотреть прикатил.

Я наклонилась к зеркалу и нанесла на ресницы дополнительный слой туши. Не дождавшись моего ответа, Аза грубо сбросила на пол мои влажные салфетки.

– Губу закатай, поняла? Этот мой. Я за него кому хочешь ноги вырву.

Эва смерила силиконовую куклу высокомерным взглядом.

– Ох, а я и не знала, что он твой парень.

– Еще нет! Но я над этим работаю! И поясни своей подруге.

Я закрыла тюбик туши. Поправила волосы. С волками жить – по-волчьи выть. Желание понравиться всем коллегам давно пропало.

– Кажется, сегодня я соглашусь на приват. Раз Аза хвалит, надо брать, верно?

Я в душе не гребла, кто такой Азамат Валиев и чего его имя произносят с таким придыханием, что в гримерке жарко становится. Я вообще не вижу лиц тех, для кого танцую – мне бы не оступиться и не ослепнуть от прожекторов. Пару раз Марьяна показала мне депутата Госдумы, который прислал шампанское и дорогие духи, восхищенный моими танцами, и Эва – сына олигарха, что одаривал цветами.

Я подмигнула себе в отражении. Если этот гость так дорог хозяйке, я станцую для него на пределе сил и возможностей, и мне плевать, что скажет Аза. Пусть даже мне снова придется высыпать стекло из своих туфель.

Казашка смерила меня взглядом, обещающим мучительную смерть, и уселась за столик, причёсывая свои длинные гладкие волосы. А я отметила, как оживились все присутствующие девчонки при одном только имени таинственного Азамата. Любопытство одержало верх, и я достала смартфон, быстро ввела в строку поисковика «Азамат Валиев».

Когда открылась целая галерея фотографий широкоплечего высокого мужчины с потрясающим спортивным телом и внешностью то ли горца, то ли знойного латинского мачо, я ощутила легкое головокружение. Его облик вызвал у меня восторг и вместе с тем волнующее чувство какой-то опасности. Но не той, от которой бегут сломя голову. Волнующей, как перед парашютным прыжком. Я неосознанно склонилась к экрану, разглядывая его.

В обычной жизни мне ни разу не встречались подобные ему парни. Да если бы и повстречались, вряд ли снизошли до меня. Сейчас я выглядела гораздо лучше, хоть и оставалось еще, что совершенствовать во внешности, но уверенности в том, что этот красавец с порочным выражением темных глаз обратит на меня внимания, не было. Стоило только пролистать карусель фоток дальше и посмотреть, с кем он обычно выходит в свет.

Тут было все. Репер. Звезда музыкального лейбла «Черная Звезда». Уже лет пятнадцать как. Почему я ничего о нем не слышала? Наверное, потому, что никогда не интересовалась такой музыкой. Но когда включила запись, поняла – слышала, и не раз. Слова набили оскомину. Его хиты звучали по всем радиостанциям. И да, я, кажется, видела клип, но поскольку не была поклонницей репа и хип-хопа, не обратила особого внимания. Да он там почти потерялся под лавиной полуголых девах, банкнот и дорогих авто.

«В моем сердце пожар, мне жизни не жаль, твое голое тело в моей кровати, мне выпить тебя тестостерона сегодня хватит».

От примитивного смысла речетатива на моих губах заиграла презрительная улыбка. Кто на это ведется? Малолетки? Ага, как бы ни так. При первом же аккорде девчонки встрепенулись и принялись синхронно подпевать. В гримерке повеяло придурковатым восторгом.

– Милана! – резкий окрик Марьяны заставил меня поспешно остановить воспроизведение песни. – Сейчас твой выход, первый уровень возле третьей вип-зоны. Наряд черной птицы. И смотри мне не облажайся!

– А я? Ты же мне велела готовиться для Азамата! – возмущенно фыркнула Аза.

– Планы поменялись. К нему выйдет Милана. А ты в седьмую. Делегация из Японии там. Лана, пять минут!

Марьяна развернулась и вышла. А я ощутила, как меня бросило в жар при мысли, что буду танцевать перед тем, кого только что увидела на фото и сама того не желая попала под мощное обаяние стопроцентного плейбоя.

– Я тебя предупреждала, святоша, – прошипела казашка, швыряя блеск для губ в зеркало. – Оглядывайся. Поняла?

– Ты слышала. Все вопросы к Марьянке. – Я стянула халат, быстро надела чёрное боди и юбку с кожаными хвостами в виде перьев. Как и прежде перед выходом я слегка тряслась, но теперь к волнению примешивалась дрожь любопытства и ожидания. Мне хотелось станцевать для этого горячего мачо так, чтобы, засыпая, он думал только обо мне.

Голова не кружилась, пока я шла в свете прожекторов к своей «таблетке» под восторженный рев толпы. Это было чувство нереальности происходящего и предвкушение скорых перемен. Тогда мне они казались восхитительными и волнующими. То, что чувство опасности соседствует с этими эмоциями, я не замечала. Списала его на остаточный страх перед сценой.

И вот я взобралась по витой лесенке на островок платформы, замерла, поборов искушение всмотреться в полумрак вип-ложи. Знала, что ничего там не рассмотрю, лишь временно ослепну от яркого света. Сжала витые хромированные трубы, согнула ноги в коленях. И когда зазвучали первые аккорды известного всем хита от Avanessence, начала двигаться, вложив в танец всю свою душу.

Этот номер мне поставил Пабло. Он мне самой безумно нравился, поэтому я лезла вон из кожи, чтобы достичь в этом танце совершенства. Я вновь отпустила себя, позволив телу двигаться в ритме страстного, практически языческого танца соблазнения.

И словно разрывная пуля чужого пристального внимания пронзила мое сердце, пока я отдавалась мелодии. Миг – ритм резко ускоряется, и я начинаю уверенные движения. Тепло чужого взгляда перерастает в жар, который дает мне силы и крылья. Я действительно сейчас, как хищная, красивая черная птица, парящая на недостижимой высоте. И я действительно лечу. Лечу, прекрасно зная, кому принадлежит направленный на меня неотрывный взгляд.

Тридцать минут беспрерывного танца под сменяющиеся мелодии позади. Но я не чувствую усталости. Даже не осознаю, что номер отработан. Замираю, сжимая трубы, склонив голову и сгибая ногу в колене. Точно птица перед долгожданным полетом. Сердце стучит, кожа покрыта испариной, но улыбка на моих губах больше не натянутая. Она искренняя. Потому что у меня чувство, будто я и обладатель пронзительного взгляда только что полчаса без перерыва занимались бесконтактным сексом…

Музыка уже тише. Прожектора сбавляют яркость. Я вскидываю голову, чувствуя, как жар в груди угасает. На меня больше не смотрят. И облегчение (да, первая эмоция – сама правильная) тотчас же сметает такая мощная волна разочарования, что я забываю о крике интуиции. Я была интересна Азамату Валиеву только тогда, когда сексуально извивалась в танце. Хотя еще не факт, что на меня так смотрел именно он.

Посылаю в скрытую от моих глаз ложу воздушный поцелуй и спускаюсь вниз, глядя под ноги. В глазах все равно пятна от яркого света, ведь я пыталась неосознанно рассмотреть своего зрителя! И когда кто-то подает мне руку, сжав запястье, я киваю в знак благодарности. В зале всегда есть охрана, которая провожает нас до гримерных, чтобы никто не облапал по дороге или не пристал с грязными предложениями. Я принимаю этого человека за секьюрити и пытаюсь вырвать руку, но он не отпускает. Молча преграждает мне путь. Хмурясь, закрываю глаза рукой, сбросив бесцеремонную хватку. Не могу понять, где охрана.

– Ты Лана?

Моргаю, смотрю в лицо бритоголового паренька в брендовой футболке и бейсболке козырьком к затылку. Его надменный и какой-то гадкий взгляд мне совсем не нравится. Охрана на позициях, делают вид, что ничего запредельного не происходит. Что это за номер? К нам запрещено прикасаться! Приваты я не исполняю!

– Четко ты тряслась. У меня встал. И не только у меня.

Чувствую, как возмущение перерастает в злобное негодование. Что происходит? Пытаюсь оттолкнуть наглеца, оглядываюсь в поиске спасения. И тут же вижу Марьяну. Но зря жду от нее помощи: стальная леди едва заметно кивает головой и возвращается к разговору с каким-то мужиком.

– Азамат Валиев сказал, чтобы ты к нему пришла.

– Нам запрещают контакты с посетителями. Приватные танцы не по моей части. Дайте пройти.

– Слышь, ты че такая дерзкая? И кто сказал за приват? Азам и мы все приглашаем тебя за наш стол. Выпить, перекусить и мило поболтать. На Марьянку не зыркай, Азаму она не отказывает никогда и ни в чем. У него доля в этом клубешнике. Ну так что? Да, спасибо, пошла вон, ты тут больше не работаешь? Выбор за тобой.

Неосознанно поворачиваю голову в сторону ложи. Теперь свет не бьет в глаза и я могу рассмотреть силуэты сидящих за большим столом. Двое парней. На коленях у одного – узнаю Азама по причёске – сидит телка. Они самозабвенно сосутся. И от этого на языке появляется горечь. Мне хочется отвести взгляд. Неприятно. Унизительно. Зачем я ему понадобилась, если он и без этого неплохо проводит время? И не мог сам подойти, надо было этого питекантропа посылать? Конечно же! Царь занят! А ты, Милана, смотри и запоминай, какой он востребованный мачо. И цени то, что позвал.

– Вижу, ему не до меня…

– Похоже, мне придется прямо сейчас шепнуть Марьяне, что ты грубишь ее гостю. Или о том, что предлагала мне приват вне клуба. Полетишь отсюда на панель как миленькая…

Он пытается схватить меня за руку, но внезапно музыку прошивает громкий голос. Я не могу разобрать, что же он сказал. Но посол царя отводит руку, и я вижу, как Азамат поднимается во весь рост, глядя на нас. И он взбешен. Или мне хочется так думать.

Сердце ускоряет бег. И я чувствую, что улыбаюсь. Да, вашу мать. Забыв о том, что он только что лупился по деснам с девушкой, уровня класса которой я вряд ли однажды достигну. Смотрю на его исполинскую фигуру и забываю обо всем на свете. Его взгляд забирает в плен даже на расстоянии.

Ноги сами несут меня наверх, под довольный кивок Марьяны. Мысль, что меня продали в приват, гаснет. Может потому, что больше не пугает. И я, как мотылек на пламя, как путник на огни маяка, иду на жаркий взгляд и властный зов Азамата Валиева…