Читать книгу Сказки октябрьской ведьмы - Фалена Лысакова - Страница 2

Старая-старая сказка гласила, что заходящее солнце вспорхнуло на верхушку высокой кривой сосны, что стояла на границе темного леса, и снесло там три яичка: багряное, рыжее и золотое. Не простые были то яички: солнцем взрощенные, ночью вскормленные, и каждому значилась своя пора проклюнуться.

Люди рассказывали великое множество сказок, а сказки эти нашептывал им древний лес, и столько воды уже утекло с тех пор, что всякая сказка потеряла свою силу. Сказки леса отпугивали беспечных путников от зачарованной чащобы и подсказывали, в какую пору лучше собирать бруснику. Это был старинный и простой способ Матери-Природы общаться с людьми, передавая им свою мудрость.

Мать-природа очень любила людей. С веками истинная суть сказок поистерлась, как старый плед, но люди ощущали, что иных советов все еще следует прислушиваться. Например, никогда не уходить на болота за бродячими огоньками или всегда оставлять последний сноп хлеба ржаному волку. А был на самом деле тот волк или нет – дело второстепенное.

Но ведьма знала всю значимость этих легенд и нет-нет, да и подсказывала людям, как нужно делать. Впрочем, здешние люди издавна жили в ладу с добрыми альвами и новыми богами, и ведьма им в том помогала: то сошьет листвяной ковер, чтобы лесным зверям было мягче ходить; то нашепчет корове на ухо сладкую колыбельную, и та даст такое медвяное молоко, что и никакого каравая не нужно!

Настала пора лесу дарить людям дары, а плодам наливаться сахарным соком. Вот и работенка для осенней ведьмы! Но творить осеннюю магию – задача непростая, молодой ведьме не по силам. Совсем она ослабела, разрумянивая кислые дички!

И вспомнила вдруг ведьма сказку-легенду про солнце-птаху, что снесла три волшебных яйца на вершине кривой сосны. Разобьешь первое – и зальются пожарами деревья, погрузнеет от туч небо да разразится громом и молниями серебряная драконица, извиваясь кольцами!

Разобьешь второе – и оденутся в пышные шубы лесные звери, а на могучих соснах-великанах повиснут гроздьями шишки.

Разобьешь третье – и вспыхнут огоньками ягоды да плоды, наполнятся тягучим медом соты и заколосится буйная рожь.

И направилась ведьма в лес, к той высокой сосне, чья макушка темным шпилем виднелась над ровной грядой рыжих крон.

Были в лесу ступени, ведущие на вершину взгорья, а на взгорье том, посреди залысины, где не росла трава, стояла одинокая кривая сосна. Макушкой она упиралась в облако, точно принарядившись в белую шапку. Прожитые столетия прожгли продолговатые отметины на ее темно-красной коре, а бирюзовый лишайник рисовал на стволе чудные узоры. Массивные лапы образовывали над землей целые арки, с которых старческими прядями свисали лохмы седой паутины.

А в корнях, под тремя слоями земли, спала крепким сном до поры до времени сама Мать-Природа.

За взгорком простирался уже чужой, нехоженный темный лес; сплошь чаща и непролазные заросли, куда не проникал ни единый лучик света, из-за чего тень там казалась багряной, а листья кленов и осин – окровавленными ладонями мертвецов.

В том лесу ведьма не была хозяйкой, а создания, там обитавшие, отличались скверным нравом, поэтому она никогда туда не совалась. Там было царство темных альвов; душ путников, заблудившихся и так и не нашедших выхода; гиблые болота и бескрайние топи. Там спали мертвые боги, разбудить которых боялся любой, кто про них слышал.

«Не буди лихо, пока тихо» – говорили люди. Ой, не зря говорили!

Отложив метелку и лукошко, ведьма обратилась белкой и ловко взобралась на верхушку сосны. Глядь – на ней и впрямь ютилось гнездо из грозовых туч, с проблесками молний, а в нем покоились три волшебных яичка: одно багряное с металлической жилкой, точно подземная драконья руда; другое рыжее, как физалис по осени, а третье – золотое, словно крохотное солнышко, и от исходившего от него жара из глаз катились слезы.

Бережно подняла их ведьма, укутала в мех и стала спускаться, как вдруг неаккуратно стала лапкой на ветку, а та и подломилась, и маленькое золотое яичко выскользнуло у ведьмы-белки из рук, да исчезло внизу, в затаенном мраке темного леса!

Только и услышала ведьма, как треснула скорлупка. И тут же вздрогнул темный лес пылающим алым маревом меркнущего золота! Шелестящей волной покатилось дожделистье, припорашивая черные ветви плешивых осин желтыми кляксами, унизывая плодами деревья и кусты! В тот же миг покрылся ржавчиной пруд и налился бордовым блеском дикий виноград, а дворик у дома замело лапастыми листьями! Вьется хмель буйной лозой, гремя зелеными помпончиками, а полынь на лугу колосится седовласой волной!

Отгремел и замолк темный лес, встревожились тамошние духи, из глубоких нор повылазили темные альвы. И проснулись мертвые боги.

А ведьма отнесла оставшиеся два яичка домой и надежно схоронила у себя в саду, возле старого колодца – пока не пробил их час. А затем тревожно обернулась к родному лесу, томно украшенному кружевом красных и желтых листьев, где-то далеко за которым лежала темная чаща. И дурное предчувствие поселилось у нее в душе.

А солнце-птаха, качаясь на ветвях высокой кривой сосны, рассыпало пылающие перья по янтарному морю небосклона.