Читать книгу Другая Ипостась. Книга третья - Фарра Мурр - Страница 5

Город на Неве встретил нас привычным в это время года проливным дождём, который, столь же привычно, быстро иссяк. Эта одна из прелестей Питера – в течение дня возможен и снег, и дождь, и шквалистый ветер, и ясное приветливое солнце, почти не заходящее за горизонт, словно ему не терпится посмотреть, как тут люди переносят капризы погоды? Свежевымытая площадь блестела булыжной мостовой. «Оружие пролетариата» лежало мирными, ровными рядами по кругу, словно обойма, готовая к использованию в (не дай бог) грядущих революциях. Мне всегда нравилась Дворцовая Площадь строгой торжественностью, площадь, достойная быть центром столицы империи. В ней нет, конечно, московского купеческого размаха, с его ГУМом напротив Кремля, зато здесь сердце наполняется гордостью за предков, строивших величественные здания на века, во имя отчизны.

Однако, сегодня не было времени на созерцание – спешили на встречу с Катей. Её мы нашли в одном из залов Эрмитажа. Она сидела перед картиной «Иван Грозный убивает своего сына».

– За что он так его? – шёпотом спросила она.

– За предательство, – ответил я.

– Страшная картина.

– Это копия. Подлинник в Третьяковке. Впечатляет ещё больше. Видел её ещё студентом. Эти выпученные от боли и раскаяния глаза долго снились…

– Немного завидую вам, – вступил вдруг в разговор мистер Эйзи. Его вкрадчивый голос из лаптопа Олежки прозвучал неожиданно громко в музейной тишине. – Высокая эмоциональная восприимчивость людей пока мне недоступна. Мне бы хотелось научиться ощущать мир, как вы.

– Разве ты не видишь то же, что и мы? – удивился Олег.

– Видеть и чувствовать – большая разница. По состоянию Рины я вижу – она переживает эмоциональное потрясение, какое, видимо, пережили и вы, мистер Мурашов, в юности. Да и не только вы. Данная картина воздействует на многих. Недаром её дважды хотели уничтожить.

– Серьёзно?!

– Да, в 1913 году и не далее, как в 2018-ом.

– Ты противоречишь себе; как видишь, эмоции – это не самое хорошее, – возразил Олежка.

– Но всё же лучше, чем воспринимать окружающую действительность чисто аналитически. Подозреваю, что именно в этом и есть существенное отличие человека от искусственного разума. Вы можете поступать интуитивно, а я нет. На мой взгляд, интуиция – это тоже своего рода эмоция.

– По тем успехам, мистер Эйзи, какие делаете, уверен, что в ближайшем будущем вам и эти стороны человеческой сущности будут доступны, – поспешил успокоить я. – Однако давайте сосредоточимся на сегодняшнем дне.

– Мне кажется, нам лучше перейти в другое место, здесь не поговоришь, – заметила Катя.

– Ты права, поговорим на улице, напротив Адмиралтейства есть скамейки.

Через полчаса мы уже сидели в тени пышных лип Александрийского сада.

– Мистер Эйзи, я просил провести анализ событий в мире за последнее время и сделать подборку тех, что отличаются от среднестатистических.

– Как я уже сообщал в самолёте, мне сейчас далеко не вся информация доступна. Однако есть кое-что необычное. Руководители швейцарских банков очень обеспокоены. Целый ряд крупных сумм были сняты с анонимных счетов. Кроме того, банки усиливают охрану, так как им поступили угрозы со стороны от неких военных с требованием открыть определённые заблокированные счета. Попытка одного из банков проигнорировать угрозу привела к тяжёлым последствиям – три офиса банка были взорваны, есть человеческие жертвы. Это всё я узнал из переписки между ними.

– Интересно. А что за военные, они их называли?

– Нет. Известно лишь, что они выдвигают свои требования от имени патриотического фронта освобождения Колумбии.

– Там месяц назад произошёл военный переворот. Всё сходится.

– Есть ещё печальные новости. – пробормотал Олег, вглядываясь в мобильник. – Только что мне пришло сообщение, что два моих друга, один из Индии, другой из Китая, с которыми мы восстанавливали Эйзи, найдены мёртвыми. А Джордж из Лос-Анджелеса только что прислал сообщение, что он в надёжном месте и, если я жив, хотел бы встретиться.

– Что думаешь? – встревоженно спросила Катя.

– Надо слетать, повидаться, – ответил Олежка.

– А ты не боишься, что это ловушка? Ты полностью доверяешь своему другу? Может, его заставили написать тебе под пытками? Почему он не позвонил, а прислал эсэмэску? – продолжала допытываться Катя.

– Конечно, я ему верю, хотя всё может быть… Сообщение проходит быстрее, меньше вероятность зафиксировать связь с абонентом. Но встретиться с ним всё же хотел бы. У него, возможно, есть информация, которая может нам помочь, – проговорил Олег.

– Ну, одного я тебя туда не отпущу! – заявила Екатерина. – Мне всё равно надо было слетать в Канаду, навестить родителей, заодно и в Лос-Анджелес смотаемся.

– Полетим все вместе. Нам так и так надо скрыться отсюда на время. Вот что, Мистер Эйзи, у меня к вам просьба – узнайте, как там, в Колумбии.

– Я уже говорил – эта часть Интернета мне пока недоступна.

– Знаю, но есть ещё газеты, лента новостей, блоги.

– Задание понятно. Приступаю.

Телефон в моём кармане завибрировал. Звонила Настя. Я включил громкую связь.

– Алло? Привет!

– Привет, радость моя. Что-нибудь случилось?

– Нет. Приходила в гости Тамара, жена Дугина. Рассказывала о балете «Поручик Киже», новая постановка. И тут меня осенила мысль. А что если попробовать тот же трюк?

– Ты о чём, дорогая? Я что-то не улавливаю связи. Причём тут балет?

– Балет ни при чём, а вот поручик Киже…

– А… ты имеешь в виду…

– Именно! Тем более что у нас уже есть прообраз.

– Ты права, поручик Киже или тот же лейтенант Огилви нам могут помочь. Спасибо за идею. Пока.

Я радостно потёр ладони друг о друга, но только теперь заметил, что ребята сидят с открытыми от удивления ртами.

– И чего это было? – спросил, наконец, Олег.

– Настя прекрасную идею подкинула.

– И в чём она, если не секрет? – поинтересовалась Катя.

– Вы что, так и не поняли? – но подростки лишь отрицательно покачали головами.

– Ладно, вы не знаете нашу историю, и анекдот о поручике Киже вам не знаком, но Огилви вам известен?

– А должен быть? – спросил Олежка.

– Я считаю – да. Понимаете, есть ряд произведений мировой классики, которые, на мой взгляд, должен знать каждый, считающий себя образованным человеком. И «1984» Джорджа Оруэлла – одно из них. Уверен, даже мистер Эйзи знает этот роман, не так ли?

– Да, мистер Мурашов, я знаком с ним. В разряде антиутопий этот роман стоит на одном из первых мест.

– Окей, Эйзи, твоя взяла, сдаюсь. Ты лучше скажи, кто такой лейтенант Огилви? – поинтересовалась Катя.

– Вымышленный персонаж. Главный герой романа придумал его, чтобы заполнить пустое пространство на странице газеты из архива.

– А что, такое раньше бывало – газеты выпускались с пустыми страницами? – недоумевала Екатерина.

Тут уж мне пришлось взяться за разъяснение:

– Не буду рассказывать весь сюжет, чтобы не портить впечатление, но вы должны обязательно прочесть эту книгу. В романе главный герой работал в Министерстве Правды, которое занималось тем, что исправляло историю, вычеркивая из неё лиц, не соответствовавших современной политике. На место статьи о таком вот лице, ему пришлось придумать нового героя – лейтенанта Огилви.

– Заинтриговали. Ладно, прочту на досуге, – отозвалась Катя. – Но как это поможет нам?

– Мы уже однажды использовали вымышленный персонаж – Марию Александровну. Почему бы её не использовать и дальше? Мистер Эйзи, что насчёт камер в моём подъезде? Кто-нибудь интересовался почтовым ящиком?

– Кроме жителей самого подъезда к почтовым ящикам подходил почтальон и один молодой человек. Но лица не было видно на обеих камерах – на голове у него был капюшон. Он заглядывал в ваш ящик, но ничего не трогал и наверх не поднимался.

– Отлично! Мне нужно срочно зайти домой, до того, как там побывает кто-нибудь посторонний. А что мою квартиру рано или поздно навестят, у меня нет сомнений. Катя и Олег, вы снимите номера для всех нас в гостинице на Невском. Платить только наличными! Ясно?

– Так точно! – хором ответили ребята.

– Выполнять! Как получите ключи – пришлите эсэмэску.

Через полчаса я уже был в своём подъезде. Намеренно входил с парадного входа, теперь скрываться не имело смысла, наоборот, надо, чтобы меня заметили. Взял почту, выкинул рекламу. Поднявшись на свой этаж, внимательно осмотрел дверь. Нет, все потайные знаки оставались на своих местах, значит, в квартиру действительно никто не проникал. Долго находиться в квартире было опасно, поэтому поспешил забрать со стола старую записку и написать новую:

«Дорогая Мария Александровна! Не найдя нас дома, не удивляйтесь. Нашей семье угрожает опасность, поэтому мы вынуждены скрыться. Однако у меня на руках есть очень важная информация, которую необходимо спрятать в надёжном месте. Одна надежда на вас. Давайте встретимся во вторник в 4 часа дня у памятника, что правнук подарил прадеду. Заранее спасибо!».

Выйдя из дома, долго кружил по городу, несколько раз менял линии метро, чтобы наверняка избавиться от хвоста, если таковой был. Лишь через час явился в гостиницу, где меня с нетерпением ждали ребята.

– Ну что, всё в порядке? Получилось? – нетерпеливо выпытывал Одежка, пока я осматривал свой номер.

– Записку оставил. У нас есть день, вернее, полтора, чтобы подготовиться к встрече.

– Может, купим травматы?

– Ещё чего! Никакого оружия мы покупать не будем. Для этого есть другие люди. Надеюсь, замминистра МВД мне не откажет.

– А что, дядя Вася уже замминистра? – удивилась Екатерина.

– Почти сразу после того, как с вашей помощью была обезврежена террористическая организация «Жало Справедливости». К тому же и место освободилось, бывший замминистра погиб в Альпах во время той самой лавины.

– А вас хоть как-то отметили? Это же всё вы на самом деле!

– Во-первых, не я, а мы, а во-вторых, Катя, мы же с вами не за чины боролись, ведь так?

– Всё равно несправедливо!

– Мы спасли Анастасию! Это главное! Какая награда может быть выше этого? А теперь у нас есть Анечка и Ванечка, которых мы должны защитить, может, и ценой собственной жизни, понимаешь?

– Да, конечно, простите меня…

– Всё в порядке. Ребята, спускайтесь в ресторан и закажите мне что-нибудь, а я пока позвоню Василию.

Договорившись обо всём, поспешил вниз. Только сейчас дошло, что с самого утра, кроме закусок в самолёте, ничего не ел. Желудок радостно заворчал в предвкушении трапезы. Но, подойдя к столику, понял, что у нас проблема: Катя сердито тыкала вилкой в салат, Олег уныло гонялся за спагетти по тарелке, и над столом царила зловещая тишина. Начал было поглощать отличный стейк, что заказали мне ребята, но вскоре пришлось отложить столовые приборы в сторону – дальнейшее молчание грозило взрывом.

– В чём дело? Кто начнёт?

Катя, словно дожидалась только этого, немедля стала говорить обиженным тоном:

– Я придумала тут отличный план, а он против! Твердит как заведённый: «Опасно, опасно!» Трус!

– Кто трус? Я?!

– Стоп! Прекратить! Вы где находитесь? Как дети малые, право слово… В чём твой план заключается?

– Дядя Дима, я предложила стать на время Марией Александровной. Я смогу, я сумею, я в школьном драмкружке старух играла!

– С чего ты взяла, что Мария Александровна – старуха? Я представлял себе женщину лет сорока пяти… – пришлось осторожно намекнуть.

– Вот я и говорю – старуха! А он ни в какую! Тогда предложила самому ею стать, так он, видите ли, не хочет усы сбривать. Представляете?

Я бы не стал, конечно, едва пробившийся лёгкий пушок над верхней губой называть усами, но, вспомнив вдруг юность и собственное лелеянное отношение к первым признакам взросления, не стал иронизировать над парнем, а серьёзным тоном произнёс:

– Ша! Кончай базар! Никакой самодеятельности! Мария Александровна уже есть, соответствующего возраста и опыта. Это сотрудница местного УгРо. Завтра мы с ней познакомимся! А сейчас давайте закончим ужин, и отдыхать. Приказ ясен?

– Так точно.

– Тогда приятного аппетита.