Читать книгу Vozdooh - Федор Кузнецов - Страница 8

Моя мама, увлеченная изучением английского, работала в свое время в Политехническом институте на иностранной кафедре, где постоянно появлялись иностранцы. Каким-то образом мама оказалась переводчиком для туристической группы из Дании, где и познакомилась с Лизбет. Лизбет, типичная датская хиппи и очень приятная женщина, пригласила мою маму в Данию. Конечно же, мама согласилась. Весной 91-го она съездила туда, а когда вернулась и у меня начались каникулы, я поехал в Данию вместе с ней. Мне все было интересно, новая страна, у мамы был модный бойфренд с мобильным телефоном. Туда же приехала моя тетя Ольга, и мы провели там почти все лето.

Тогда со мной произошел второй случай «предвидения», который тоже запомнился мне на всю жизнь. Отец должен был забрать меня из Дании в США. За день до его приезда у меня в голове появился образ: я увидел отца в аэропорту, как он выходит ко мне, на нем костюм и у него с собой брифкейс. Дело в том, что он никогда не носил ни костюма, ни брифкейсов, я никогда до этого его таким не видел. И вот он выходит именно таким, каким я его мысленно увидел. Я был в шоке. Как это возможно? С такой точностью? Этот случай и случай в интернате укрепили мой интерес к изучению этого вопроса. Я точно понимал, что это никакая не случайность.

В шестой класс я пошел уже в Дании. Новая страна, новая школа, что само по себе уже стресс. Вдобавок я абсолютно ничего не понимал на датском языке, и каждый день в этой школе был пыткой для меня. Мама в то время фиктивно вышла замуж за датчанина, это был очень приятный и порядочный человек по имени Дэвид. Познакомила их, конечно же, Лизбет. Мы жили в небольшой квартирке прямо в центре города Орхуса.

Будучи крутым парнем в русской школе, в датской я уже был просто никто. Человек-невидимка, который одевался не так, говорил не так, говорил НИКАК, ну кроме как на английском, и в целом был посмешищем. Я не был принят и даже успел несколько раз подраться с местными «пацанами». В конце концов я стал прогуливать школу. Несколько месяцев я кое-как отучился, а в конце декабря в Данию приехал мой отец. Мы отпраздновали Новый год, и он забрал меня с собой в Россию. Я испытывал двоякие чувства: я рад был избавиться от ненавистной датской школы, и в то же время мне не хотелось покидать маму.

Я вернулся в интернат, но не прошло и пары месяцев, как меня отчислили. Помнишь «бомжей»? Без них не обошлось. В тот день я был дежурным и должен был убирать класс вместе с Маратом. Мы кое-как прибрались, и я выкинул мусор в ведро. Клянусь, там было лишь несколько бумажек на дне и всё. Помойка была прямо перед окнами нашего класса, но двери в нашем крыле были закрыты, выйти можно было только через главный вход, а это значило, что нужно было обойти весь корпус, пройти по коридору, выйти на улицу и обойти оба здания. Дело было вечером, и мы знали, что на улице мы встретим «бомжей». Тогда я предложил пойти на пожарную лестницу и просто сжечь эти бумажки в ведре. Ведро было металлическое, синее, еще из советских времен.

Я точно уже не помню, Марат согласился сам или я его уломал, зато я прекрасно помню завуча, которая нас застукала. Дальше было похоже на кино, когда преступник попадает в полицейский участок. Завуч заставила меня что-то подписать, и меня отправили домой. Несколько дней я боялся сказать отцу, что меня отчислили. В итоге собрался с духом, все рассказал и заявил, что поеду жить в Данию к маме. Я просто боялся идти в новую школу в Санкт-Петербурге, в интернате ходили слухи, что новеньких всегда бьют. Только из-за этого страха я и решился уехать. Так началась моя жизнь в Дании.