Читать книгу Под открытым небом - Фели Сити - Страница 5

Кор

Когда я медленно пытаюсь открыть свои слипшиеся веки, первое, о чем я думаю – это хмурая и привлекательная незнакомка. Хотя, постойте, почему незнакомка, когда мы сталкивались уже, по крайней мере, два раза. Я сразу узнал Ее. Как вообще такое возможно? Буквально еще позавчера я видел девушку в одной точке мира, а вчера ночью – в другой. Среди миллиардов людей я встретил именно ее. И где? В ночном клубе. При каких обстоятельствах? Самых нелепых.

После выступления я намеревался отыскать ее и извиниться для того, чтобы предложить… Не знаю. Покупку нового платья? Или я просто поддавался предлогу увидеться с ней вновь. Находясь в центре внимания за диджейским пультом, я долго удерживал ее своим взглядом, и платье, ослепительно белого цвета, было не трудно найти. Казалось, она также пристально смотрела на меня, не сводя своих карих глаз. Но когда пришло время сменить один трек другим, я, к сожалению, потерял ее из вида. Вот черт. Уже почти полдень, а я все еще валяюсь в кровати.

Быстро вскакиваю и направляюсь в душ. Интересно, Стив уже проснулся или тоже решил сегодня понежиться дольше обычного? Несмотря на то, что при знакомстве с ним он всегда производит впечатление абсолютно несерьезного молодого человека, гуляки, бестолково прожигающего свою жизнь, Стив очень много и упорно работает. И надо отдать ему должное, он профессионал своего дела. Он может позволить себе расслабиться по выходным, когда у нас нет запланированных встреч и выступлений, я не препятствую его быстрым перепихонам, не становлюсь для него нянькой, когда он напивается в стельку. Что касается будних дней, то он разобьется в лепешку, но будет выглядеть бодрым, свежим и презентабельным, полностью готовым к своей работе. Я не жалуюсь и считаю, что мне крупно с ним повезло.

Как вы могли уже догадаться, я и мой друг живем в одном доме. Сразу предупреждаю: с ориентацией у нас все в порядке. Блондинок помните? Так вот. Наше жилье – современный шикарный особняк с огромной открытой верандой на втором этаже и громадным, прямо под ней, бассейном. Бывает так, что Стив проводит вечеринки для своих приезжих гостей, не без моего диджейского участия, конечно же. Я обожаю это место. Чувствую себя в нем, как в «своей тарелке».

Стив из богатой семьи, но благодаря своему уму и характеру, он многого добился сам, так что, этот дом можно смело называть его собственностью.

Почему я живу у него? Нет, меня не выгоняли из родительского дома или что-нибудь в этом роде. Так проще в нашей с ним работе. Мы практически всегда находимся рядом, все двадцать четыре часа в сутки. Было время, когда я нуждался в съемном жилье, и он без лишних раздумий помог мне с этим, предоставив место в своем супермодном доме. Да, я не кисло устроился. Но также не забываю каждый месяц платить ему за аренду, не придавая значения его отмашкам по поводу моего халявного пребывания.

Помимо просторной личной комнаты, в моем распоряжении имеется удобная для музыкальных сочинений студия. Это единственное место, в котором я часто зависаю до поздней ночи и провожу практически все свое свободное время. Но самая главная и важная для меня вещь в доме – это фортепиано, действующее на меня как лекарство, когда я впадаю в меланхоличное настроение. Я привез его с собой, что называется, на собственном горбу, потому что не представляю своего существования без этого инструментального зверя. Это ведь подарок моего отца, и он очень мне дорог. Как раз сегодня, почувствовав вдохновение, я собираюсь немного размять свои пальцы и «постучать» по клавишам на любимом инструменте.

Принимая душ, мыслями я вновь возвращаюсь к той девушке в клубе, и в моей груди разливается незнакомое, но приятное тепло.

Я не хотел навязываться, но и просто так все отпустить не мог, точнее, не мог отпустить ее, не извинившись, как следует. Если бы не гребаный Стиви. Он, конечно же, не виноват в том, мы пробирались через нетрезвую толпу, спеша к выходу на сцену.

Возможно, если бы не этот инцидент с опрокинутым бокалом, я бы никогда не встретил ее вновь.

После того, как отработал свой часовой сет, я вмиг поспешил к тому месту, где оставил сердитую и облитую мной привлекательную девушку. Но, к сожалению, ее и след простыл. Разочарованный, я поглубже натянул на лоб козырек своей бейсболки и постарался незаметно удалиться в комнату для артистов.

– Доброе утро, – приветствую Стива, когда вхожу на кухню и по привычке бросаю взгляд на электронный циферблат, расположенный на барной стойке. – Или доброго дня.

– Угу, – мычит, не отрывая взгляд от своего телефона. – Кофе готов, – указывает свободной рукой на небольшую чашку с блюдцем на столе.

Отлично. То, что сейчас нужно.

– Что нового пишут? – интересуюсь у него, делая небольшой глоток, который обжигает мне горло.

От него не дождаться ответа, он полностью поглощен своим гаджетом, но, должен отметить, выглядит так, будто заново родился. Похоже, что и проснулся он рано. Неужели Стиви бессмертный?

– Тебе стоило разбудить меня пораньше, – продолжаю я привлекать его внимание, и мне это удается. Он наконец-то отрывает глаза от своего долбаного телефона.

– Кор, тебе необходимо как следует выспаться. На следующей неделе у нас плотный график выступлений. Поэтому ты мне нужен живой и здоровый. – Его «Эппл» издает звуковой сигнал входящего сообщения. С ним без толку о чем-либо разговаривать, когда в его руках эта штука.

– Блондинка? – обжигаюсь кофе во второй раз.

– О, да, – продолжает ловко печатать на своем телефоне ответ.

– Ладно, меня ждет мой черно-белый друг. Кажется, ко мне вернулось вдохновение.

Делаю последний глоток, поглядывая на Стива. Тот как-то нервно начинает потирать шею. Мне знаком этот жест. Твою мать, что еще?

– Вообще-то…

– Не тяни.

– Черт, – вырывается из него с выдохом, – он в ремонте.

– В каком, мать твою, ремонте? – еле сдерживаю себя.

Это уже не смешно.

Я резко разворачиваюсь и мчусь в гостиную, где стоял мой музыкальный инструмент. Стив плетется за мной следом, что-то там мямля о сногсшибательной вчерашней телочке, которая его напоила и заставила «сыграть» на моем фортепиано.

Они, что, совсем охренели?!

– И что мне теперь прикажешь делать? – разочарованно смотрю на то место, где еще вчера покоился незаменимый помощник для моего творческого процесса.

– Ой, да брось расстраиваться, чувак, – начинает лебезить передо мной мой менеджер. – Отдохни сегодня: сходи развейся или поплавай в бассейне, можешь даже без плавок, я подглядывать не буду, – добавляет шепотом с широкой ухмылочкой. – Хотя, что я там не видел.

Стив продолжает хохотать над своей неудавшейся шуточкой. Идиот. Но тот час же замолкает, когда не получает от меня никакой реакции, кроме вопросительного взгляда. Он неисправим.

– Ну или… побренчи в студии на клавишах синтезатора. Кор, не делай из этого большую проблему.

– Во-первых, – подхожу к нему вплотную, – я не бренчу. Во-вторых, сам знаешь, по какой системе я работаю и пишу музыку, и, в-третьих, синтезатор не передает истинных звуков фортепиано. А… и, в-четвертых, я просил не трахаться на нем! – добавляю, повышая свой голос.

Я заметно расстроен и реально очень зол на него. Но, похоже, что мой друг не собирается реагировать серьезно на сложившуюся ситуацию. Удивительно, ему всегда удается превратить все в шуточку.

– Она хоть кончила? – теперь уже я посмеиваюсь над ним.

– Пошел ты, – отмахивается от меня, собираясь уйти, но передумывает.

У меня, конечно же, есть одна идея, как провести сегодняшний день в компании недостающих мне клавиш, и я тут же ее использую. Вытаскиваю телефон из кармана своих джинсов и набираю номер телефона мистера Андерсена – хорошего друга и компаньона моего отца.

– Кому звонишь? – интересуется Стив, указывая подбородком на мой телефон.

– Одному старому знакомому, – слышу продолжительные гудки в трубке.

Мистер Андерсен не против того, чтобы я приехал в школу искусств и позаимствовал на пару часов необходимый мне инструмент. Но в ответ он попросил об одолжении: помочь в проведении занятия классического танца под мой музыкальный аккомпанемент. Мне ничего другого не оставалось, как согласиться. Для меня это был единственный выход, иначе сегодняшний мой настрой и вдохновение на написание необходимой мне мелодии пойдет коту под хвост. И все благодаря кому? Стиву еще повезло, что я не умею долго держать на него зла. Да и времени сейчас на это нет, поэтому я хватаю свой телефон, бумажник, ключи от машины и направляюсь к выходу.

– Эй, – слышу веселые нотки в его голосе, – закадри балерину, дружище. – Появляется в дверях, когда я уже одной ногой на крыльце дома. – Правда, они все плоскодонки, с походкой Чарли Чаплина, но их растяжка… – мечтательно закатывает глаза к небу, прикусывая нижнюю губу, – если что, я в деле, чувак.

Да он брешет!

– Что-то не припомню я ни одной балерины в твоих дьявольских объятиях.

Он прыскает со смеху.

– Какая разница: балерина или порнозвезда, главное – с растяжкой до ушей.

Вот похотливый ублюдок.

– В любом случае, она не будет в твоем вкусе, – пальцем указываю на него. – Тебе назло.

– Счастливого пути, Кори, – прикидывается моей мамочкой.

Не оборачиваясь, выставляю ему средний палец и слышу в ответ его громкий хохот, а затем хлопок входной двери.

***

Белые и черные клавиши мягко утопают под подушечками моих пальцев, воспроизводя тончайшую классическую мелодию.

Я, в окружении десяти юных балерин и пожилой женщины – их педагога, сижу за фортепиано в балетном зале, проигрывая по нотам небольшие кусочки музыкальных партий на уроке по классическому танцу. Благодаря музыке здесь царит достаточно спокойная атмосфера. Но когда ненароком кидаю взгляд на танцовщиц, становится очевидна их напряженность и концентрация, направленная на верное исполнение каждого движения. В перерывах между отработки той или иной партии движений, все, как одна, внимательно и заворожено слушают своего балетмейстера. Даже я – парень, сейчас не привлекаю их внимания так, как эта строгая женщина в возрасте.

Хорошо, что их занятие длится недолго. Всего лишь час. Затем у меня будет целых два часа наедине с фортепиано.

Прошла примерно половина времени, и девушки перешли ко второй части своего занятия. Как я понял, от станка, прикрепленного рядом с огромными зеркалами, на середину зала.

После произнесения хореографом какого-то очередного упражнения на французском языке, она подает мне кивок головой, чтобы я начинал. У меня есть подсказка, своего рода шпаргалка – что играть и под каким номером.

Кисти моих рук взлетают и на секунду замирают в воздухе. Я ударяю по клавишам, когда льется динамичная музыка, виртуозно заполняя своим грациозным звуком пространство зала. Я немного изучал французский в школе и вспомнил, как моя сестра часто употребляла в своей речи балетные термины. Сейчас девушки выполняют упражнение, которое называется «grand battement jet». Другими словами – это выброс ноги вперед, в сторону, либо назад. Со стороны это движение кажется таким легким и воздушным. Но в голове сразу возникают воспоминания о Сандре и ее изнурительных танцевальных тренировках. Эта тонкая и изящная красота под названием «балет» не дается быстро и легко.

Заканчивая очередную игру на фортепиано, ожидаю следующего знака от педагога-танцовщика. И по непонятным мне причинам мои мысли вновь будоражат эти огромные карие глаза и танцующий образ хрупкой девушки.

Она никак не хочет выходить из моей головы, и, словно повинуясь какому-то непонятному чувству, я поворачиваю голову в сторону огромного окна и вижу Ее.

Танцовщицу из клуба Амстердама. Ту самую девушку, которой имел неосторожность испачкать платье, заслужив о себе впечатление, как о неуклюжем идиоте, и получив при этом ее недовольный взгляд.

Я тщательно моргаю, все пристальней всматриваясь, не привиделась ли мне она.

Нет.

Значит, это не мираж, и она настоящая. И я не тронулся умом. Судя по всему, она находится в этом же здании, только в другом корпусе. В таком же балетном классе.

И… Да!

Закинув одну ногу на станок, она выполняет поперечную растяжку (твою мать, Стиви!), на ней та же форма, что и на девочках, которые…

– Мистер Ален!

Слышу девичье хихиканье.

– Мистер Ален, – повторяют чуть громче, когда я отрываю свой взгляд от окна и растерянно перевожу его на балетмейстера.

Она шикает на своих подопечных, что заставляет их мигом замолкнуть.

– Мы ждем вас, – нетерпеливо продолжает Миссис Браун.

Клянусь, старушка такая маленькая, с вытянутой тонкой шеей и худыми ногами, но ее строгость придает ей некое величие, что заставляет относиться к ней с уважением.

Поерзав на стуле, я напрягаюсь всем телом.

– Да, конечно, простите, – извиняюсь перед ней, но меня так и манит обернуться и посмотреть на отражение окна еще раз.

– Девочки, – с призывом обращается учитель к юным балеринам. – И раз, и два…

Я продолжаю аккомпанировать, параллельно выстраивая в своей голове план, как встретиться с этой девушкой и не потерять ее из виду вновь.

Не знаю, зачем мне это нужно. Мог бы и не заморачиваться. Платье, как платье. Но вот ее обладательница, чувствую, не простая девчонка. Должен признаться, именно это меня в ней и привлекает.

Время занятия на исходе, но столь желанного отражения в окне напротив я уже не наблюдаю.

Черт. Поскорее бы выбраться отсюда.

Как только заканчивается урок, я срываюсь с места и, как ошпаренный, вылетаю из зала, забывая попрощаться с мисс Браун и ее ученицами. Наплевав на необходимый для меня инструмент и свое вдохновение, быстрым шагом направляюсь по коридору, встречая на своем пути однообразных танцовщиц. Все как на подбор. Я всматриваюсь в лицо каждой, боясь упустить еще один свой шанс. Дохожу до конца коридора, который ведет налево. По моим предположениям, зал, в котором находилась так необходимая мне танцовщица, должен быть где-то здесь. С грохочущим от волнения сердцем в груди, тянусь к ручке двери хореографического зала. Меня опережает выходящий оттуда седовласый мужчина.

– Простите, – осматривает меня с ног до головы, – вы ко мне?

У него на бейдже красуется надпись: балетмейстер «Дэвид Эриксон».

Вот значит как? Все-таки, я не ошибся. Она балерина.

Он продолжает вопросительно смотреть на меня, пока я, немного оторопев, собираюсь с мыслями.

– Я ищу девушку. Возможно, вашу ученицу или коллегу, я не знаю… Понятия не имею, как ее зовут, но… – в растерянности развожу руками.

Мистер уже не смотрит на меня, а достает ключи, чтобы закрыть двери танцевального зала. Еще немного моего бессмыслия, и он будет готов развернуться, чтобы уйти.

– Подождите, девушка – танцовщица, у нее светло-русые волосы, высокая, стройная, с темно-карими глазами… Черт.

Я жалок, и ругательство отчаянно срывается с моих губ, когда мужчина начинает запирать ключами дверь, делая вид, что ему уже наскучил этот бессмысленный разговор.

– Боюсь, молодой человек, – поглядывает на свои часы, – не могу вам ничем помочь, под ваше описание подойдет любая девушка этого учебного заведения. Тем более, занятие окончено, и ученицы минут как десять уже разошлись. Всего доброго.

И он исчезает по коридору, скрипя подошвой своих начищенных ботинок.

Я не теряю надежды. Может, мне стоит заглянуть в каждый зал этого корпуса, но моей идее приходит конец, когда я начинаю ощущать в кармане вибрацию своего телефона. Это Стив.

– Да, Стив, – мой голос отдается эхом в пустом коридоре.

– Джейден, – похоже, мой менеджер слегка взволнован, – ты срочно мне нужен. Я только что отправил на твой телефон сообщение с адресом, куда тебе стоит подъехать, чувак. И чем быстрее, тем лучше.

Его голос переполняет радость, я слышу это в трубке своего телефона. На пути к выходу из коллежда просматриваю его сообщение. Я знаю это место, и мне не составит особого труда добраться до него. Примерно прикидываю, сколько времени мне понадобится на это, затем печатаю Стиву короткий ответ: «Я буду там через полчаса».