Читать книгу Васуки, Шеша и другие - Феликс Лиевский - Страница 5

«О, Господи!..» – только и смогла произнести Матушка Парвати, увидев вернувшегося с первой охоты Васуки на шее своего супруга.

Махадев был далеко, в медитации, а возле его неподвижного тела собрались в кружок преты и ганы, послушать новостей от нагулявшегося в отпуску Васуки. Васуки во время рассказа вел себя отвратительно, икал, отрыгивал и пукал, к всеобщей радости придворной нечисти, и ужасу Парвати.

Парвати притащила с полей кремации ведро пепла и принялась горстями присыпать следы жизнедеятельности Васуки, повторяя в укор обожравшейся твари : "Cтыдобища-то какая! Все ведь смотрят. Ведёшь себя, как голубь на памятнике! И когда в тебе всё переварится!.. Сколько же ты сожрал этих несчастных?.."

Наконец, Васуки отпустило немного, и к нему вернулась его обычная сонливость; он уже начинал подрёмывать, наблюдая сквозь подёрнутые золотистой пеленой веки, как суетится возле божественного супруга Матушка Парвати, и тут его посетила совесть. Точнее, Ганга, мощным пинком сверху, взвившись из джаты Махадева, освежила потоком и смыла сложное наносное биохимическое амбре с благоуханной камфары Его существа. Махадев улыбнулся сквозь бегущие по нему серебряные струи, не выходя в эфир. Обтекая и ёжась, Васуки спохватился – что же это он! – Так прекрасно поохотился благодаря воле Махадева, ползал по Земле в своё удовольствие, охотился в кустах и даже купался в болоте, а благодарность? Где его, Васуки, благодарность Махадеву, Нараяне, и Шеше? И даже Матушке Парвати, когда она обомлела, увидев обожравшееся бесформенное чудище, всё в тине, залезающее на её мужа? И не придавила тут же, а могла.

Традиционно Васуки решил посоветоваться с Шешей, насчёт подарка. Шеша всегда был рад помочь Васуки. Вот, например, третьего дня, на низшем совете, по отбору в Ноев ковчег, он протежировал и защищал Васуки перед собранием, колотя хвостом о трибуну, покрывая обвинения о воображаемых, по его убеждению, безобразиях обожаемого Царя глубоким контр-бас-хеви-альто : «Ва-Cу-Ки Нахг!!!». Этот убойный аргумент Шеша голосил на повышение резонанса до предела, и ничего не желал больше слушать.

На том низшем собрании присутствовали и самые низшие слои сущностей – люди. Васуки был убежден, что эти – гаже даже Гаруды, потому что постоянно огорчают Махадева, поднимая вопрос об ограничении передвижении Нагов по их территориям. Люди нервничали и требовали конкретизации. Лицензии на отстрел и убой. В итоге высший суд над низшим восторжествовал и объяснил, что геноцида не допустит, что это – любимые чада Махадева, и тому подобное и так далее… Ну, пинайте на себя, если что, короче. Таков был набор ответов.

Вот и сей раз, припоминая свой непреклонный героизм, солидарный Махадеву, Шеша растрогался и обещал подумать над просьбой Васуки.

«Свами, Свами!..» – тревожно привлекла внимание Нараяны Лакшми. – «Шеша опять думает…».

«Дорогая! Ты, главное, не расстраивайся. На Индрани от этого изумруды меркнут".

«Но Шеша опять общался с этим Нагом Васуки».

«Дорогая, мальчики просто безобидно дружат, – и, пресекая возражение Лакшми, добавил:– а Парвати считает Шешу затейником. Ну не ругаться же нам семьями!"

Нараяна умоляюще сложил ладони: – Мы что-нибудь придумаем с Махадевом, клянусь!

Лакшми послышалось "Махадевом клянусь", и это Её на время стопроцентно успокоило.

Молитвенно сложив ладони, Нараяна удалился на Кайлаш потолковать с другой стороной.

Нараяна заискрился перед Махадевом. Они помолчали. Парвати, наконец, ушла готовить кхир.

"Мальчики готовят нам подарок", – как бы в пространство и между прочим, не навязчиво и не выдавая беспокойства, сообщил новость Нараяна.

«Я в курсе», – в тон ему ответил Махадев, медленно открывая глаза.

«Что будем делать?» – шифровался беззаботной улыбкой Нараяна.

«Меня спрашиваешь?»

« А кого еще?»

«Брахму. Он же замутил весь этот ЗАОпарк».

В тоне Шивы явственно звучало его извечное "Я при чём?!"

«Я заходил к нему, – Нараяна подождал осмысленного выражения в очах Махадева, целенаправленных на него, – Сарасвати сказала, что очередной преданный созрел, и Он на «выезде».

"Кто бы мог подумать… в своём же собственном доме, в собственном доме, – посетовал Махадев.– И откуда в этой природе и благости столько раздражения? Всё может плохо закончиться. В последний раз Парвати била семейный сервиз!»

«Да, о чём говорить! – вторил Махадеву Нараяна. – Последний раз Лакшми собрала уже чемоданы "ехать к маме", еле уговорил остаться!"

«Ну это же наша работа!" – забывшись, досадливо грохонул Махадев, но тут же спохватился, прижав ладонь к губам, гася тем самым вибрацию последствий.

«Мы же устраиваем благодать нашей семьи! Работаем круглосуточно! Любой смертный может устроить себе выходной и пойти на рыбалку, а мы не можем послушать концерт?! Он же не будет длиться вечно, Махадев?" – теряя уверенность на выдохе, усомнился Нараяна.

«Тихо, тихо! Мальчики делают из этого тайну!» – Махадев скосил взгляд на закаменевшие тельце Васуки, который уже несколько дней болтал с Шешей по ментальной связи.

«Я придумал! – осветился удачной мыслью Нараяна, – Давай всё устроим на Земле!!!»

«Нараяна, Нараяна!!!»

«Я привык к Нараде, а от других это "НараянаНараяна" звучит, как упрёк!»

«Да нет! Это я с восторгом! Но есть некоторые нюансы…"

«С Низшим миром я договорюсь…" – меняя интонацию на приглушённую нежную угрозу, быстро произнёс Нараяна, заприметив Парвати, возвращающуюся с котелочком кхира.

Мироздание присело в ожидании. А тем временем на Кайлаше, а точнее, на шее его Хозяина, в нетерпении елозил Васуки. Потому что Шеша, не справившись с бесконечным потоком версий и предложений от Васуки, отправил его маяться восвояси, на шею Махадева, со словами «Дай мне, детка, подумать спокойно».

Васуки нервничал и ёрзал в ожидании и невозможности поделиться задуманным с окружающими, в результате этих нечеловеческих мук, на шее Махадева, натёр Лорду тёмный рубец с два пальца, тем самым почти пробудил Его, но мудрый Шеша вовремя прервал порчу божественного тела, потребовав Васуки на совещание.

В результате было решено разыграть "Семирный эпос сотворения Мира" с размахом невиданным. Шеша заявил Васуки, что если уж благодарить, то только потрясением, другое не проймёт и не запомнится. Набросали сценарий. Ещё Шеша сообщил Васуки, что намерен пригласить на главные роли живность со стороны. На пробы были приглашены все божественные ездовые животные. Васуки, поначалу не сомневавшийся в своей исключительности, вдруг поддался панике, наблюдая, как Шри Шеша осматривает новобранцев. Особенная зависть была направлена на Гаруду, Васуки очень боялся, что роль Махадева отдадут именно ему, из-за орлиного профиля, а он, Васуки, будет ползать на вторых ролях. Но, слава Шиве, Шеша придерживался либеральных взглядов и назначил главных действующих лиц по месту их жительства, сам взял на себя роль божественного звука Омм и Брахмы, отписав упряжке лебедей место в массовке. Крыса Ганеши, Кронч, потребовал для себя самого лучшего – пожелал исполнить роль Парвати. На что Васуки скосил чешуйчатую морду на чёрную, меховую, лоснящуюся каплю с ушками и окладистым хвостом и хмыкнул пренебрежительно. Мудрая ездовая сова Лакшми выступила с докладом в защиту этого творческого союза, справедливо отметив, сглатывая плотоядную слюну, что таакой здоровой и жирной крысы не найти во всей вселенной, и Васуки не сможет её заглотить, не подавившись ею насмерть, а крыса не сможет перегрызть глотку Васуки, – сова хихикнула ехидно – потому что Васуки успеет увернуться от толстухи, и что это являет, по её мнению, полноценный и гармоничный союз!