Читать книгу Ну допустим - Феликс Мухоморов - Страница 12

«Настоящий Рыцарь Тайны!46» – нервно мерил широкими шагами свой даже по университетским меркам аскетичный кабинет Марио, – «это же надо было умудриться упустить двух косолапых русских, имея пятерых натренированных бойцов с опытом участия в реальных тактических операциях, достаточные полномочия от Ложи и щедро оплаченную лояльность местной власти».

Тут он остановился на мгновение, будто запнувшись.

– Не говоря уже о паре взятых в отнюдь не дешёвую почасовую аренду официальных удостоверений, – продолжил он через секунду возмущаться уже вслух, – и полностью легализованном арсенале, что нам тоже далеко не бесплатно досталось!

В этот момент в дверь скромно поскреблись. Приблизившись к ней, Марио приложил ухо к висящему в рамке справа от двери изображению напоминающего шестнадцатилапого паука символа. Затем он тихо отстучал пальцами ответ. То, что прозвучало шёпотом в дверной щели, привело его практически в бешенство.

«Он ещё и лучшего из бойцов позволил взять в плен!»

Тем временем немолодая уже машина скорой помощи остановилась на неприметной боковой улочке в паре сотен метров от пункта проката автомобилей.

Спустя менее четверти часа, после оплаты нескромного депозита в четыреста баксов и пары минут отборной нецензурной брани в ответ на предложение невозмутимого менеджера оплатить страховку и франшизу, из давно не крашеных решётчатых ворот выехал мягко говоря немолодой Форд Топаз с сухощавого телосложения водителем в капитанском кресле.

Ещё через три с половиной минуты автомобиль неотложки был тихо припаркован на заранее оговорённом с её водителем месте, а пара её пассажиров молча перекочевала в новообретённый неприметный транспорт.

Несколько позднее тем же вечером в полупустом придорожном мотеле их встретил не отличающийся многочисленностью персонал.

Состоял он из одного сонно-длинноволосого менеджера, его юной очаровательной племянницы, сосредоточенно что-то рисующей, слегка высунув кончик языка, в своём розово-жемчужной окраски блокнотике, и собаки – излучающей искреннюю слюнявую любовь и готовность облизать всех появляющихся в поле её зрения ещё совсем юной девочки от папы почти овчарки и мамы неизвестных кровей.

Ни пошарпанное авто, ни его пассажиры, ни их объёмный багаж не вызвали у встречающей стороны ни малейшей озабоченности.

– Давай, я поработаю сначала по костно-мышечному для начала, раз он такой типа профи! – не мудрствуя лукаво, вкратце изложил по существу свой алгоритм пристрастного допроса коренастый, автоматически начав разминать суставы рук по привычной схеме «пальцы – лучезапястный – локтевой – плечевой».

– Значит, подозрение о наличии некоторого налёта профессионализма у захваченного в плен Вас всё же гложет, коллега?

– Пока не выпотрошим, не узнаем. – не сдавался коренастый.

– Есть вероятность, что, когда узнаем, может быть поздно.

– Поздно для кого? Для нас или для него?

– Иногда бывает поздно для всех.

– На нём упущенный нами маяк и мы сейчас подвергнемся атаке беспилотника? – удивился коренастый.

– Такое развитие событий не исключено, но не это сейчас важно.

– А что важно?

– Важно в первую очередь добыть нужную нам информацию.

– Так давай я его помассирую маненько…

– Это никуда не убежит, – ответил сухощавый, – а вот контроль прилегающей территории неплохо бы наладить хотя бы на ближних подступах, да и разведка путей эвакуации в случае чего не помешает.

– Понял, выдвигаюсь на разведку, – вздохнул коренастый, – шпингалет на фанерке за мной задвинь. Возвращаюсь по условному сигналу.

Помогающая сохранять природу на нашей планете безмерно экологичная дверь, изготовленная из пропитанных ядовитым эпоксидным компаундом отходов мебельной промышленности, сначала негодующе скрипнула заржавленным шпингалетом, а затем проскрежетала ворчливо давно не смазываемыми петлями.

Спустя мгновение широкая тень неслышно скользнула во двор мотеля и тут же исчезла из видимости где-то на фоне ближайших туй.

– Так кому мы что перешли? – спросил деловито сухощавый, задвинув на хлипкой двери шпингалет и резким движением отлепляя пластырь от ротового отверстия смуглого.

– Гррр… – прорычал пленный, – вам всем…

– Тсс! Здесь шуметь не надо. Здесь надо торговать.

– Чем торговать?! Да вас на… – на этом слоге смуглый вдруг захлебнулся от короткого тычка в солнечное сплетение.

– Терпеть не могу бить людей… особенно связанных… информацией Вам, молодой человек, надо бы сейчас начинать торговать… от этого зависит Ваше весьма туманное пока будущее… как и Вашей несостоявшейся ещё семьи… в которой Вы сможете стать заботливым мужем и любящим отцом… если поведёте себя сейчас правильно… – мягко увещевал пленного сухощавый, внимательно отмеряя длительность совсем не случайно появляющихся в его речи пауз.

– Итак, вас было шестеро до зубов вооружённых бойцов против нас двоих, безоружных, и вы проявили ничем не спровоцированную агрессию. И теперь все вы – наша добыча по праву ветхозаветному. Кстати, откуда так хорошо знаете русский?

Последовали ровно шестьдесят секунд обоюдной тишины.

– Ладно, сейчас мы поиграем в хорошего и плохого, раз Вы так настаиваете – тяжело вздохнул сухощавый, так и не дождавшись ответа на заданный им вопрос.

– Сначала – десять минут общения со мной – хорошим. Затем – с плохим, он уже возвращается. Потом снова десять минут со мной… и каждый раз со всё меньшими шансами для Вас доковылять отсюда до местной больницы. Итак, я Вас внимательно слушаю: изложите мне, пожалуйста, максимально подробно всё, что Вам известно о нас и Вашем нынешнем задании.

– Каких безоружных?! Кому вы заливаете?! Думаете, мы не нашли ваши револьверы в корзине той многодетной мамаши и триста баксов, что вы ей дали?! И нас было не шестеро! – брызнул вдруг слюной смуглый.

– Так вы ещё и женщин грабите, позорники… И сколько вас было, таких?

– Шестой – не наш. Он…

– Ну?

– Он… от заказчика, в общем, – неохотно пробурчал допрашиваемый.

– Хорошее начало! – одобрительно хмыкнул сухощавый. –Теперь я хочу знать всё, что Вам известно о заказчике. До мельчайшей детали.

– Я ничего не знаю.

– Сглазил… – сухощавый на долю секунды прислушался, затем стремительно подошёл к двери и открыл её за несколько секунд до условного сигнала.

– Чёрт, как ты узнал, что я уже здесь? – просигналил одними губами коренастый, быстро проскальзывая внутрь помещения.

– Почувствовал.

– Как ты почувствовал то, что другие не чувствуют?!

– Я в этом не уверен.

– В чём ты не уверен? Что ты меня почувствовал на подходе к двери?

– Нет…

– А в чём же?!

– В том, что другие не чувствуют.

– Ну ты инопланетянин какой-то! – со сдержанным восхищением в голосе пробурчал коренастый. Докладываю: снаружи всё вроде чисто, новых машин на стоянке мотеля и в окрестностях не обнаружено, через три двери справа – пьянка, громкая, с петардами, но довольно безобидная на вид… продавцы из местной сети супермаркетов барагозят…

Тут он ненадолго задумался…

– В дальнем конце правее секвойи – торчки, трое. Нервные. Сейчас вроде спать начинают укладываться. Вот у них есть железо… солидный калибр. Неясно его назначение. Да, я поменялся с соседней пустующей халупой номерами на дверях. Теперь у нас фазенда номер 7.

– Принял. Тебя ждёт работа. Твоя очередь, плохой. Десять минут. Пойду огляжусь, заодно поищу чай приемлемого качества. Запри за мной и сразу начинай. Потише постарайся. Вернусь по условному сигналу.

– Ну что-ж, начнём, – согласно вздохнув, сказал коренастый, быстро запер вслед вышедшему хлипкую дверь на шпингалет и начал энергично залеплять рот допрашиваемому остатками пластыря. – Не боись, пластырь стерильный, яйца глистов тебе не грозят.

– Мм… ммм…

– Так надо. А то ты разорёшься тут громко… а сейчас нельзя… по закону штата Веракрус уже наступил режим тишины, понимаешь? – рассудительно и даже в некоторой степени дружелюбно объяснял он уже надёжно примотанному к стулу человеку с залепленным ртом и связанными руками, сноровисто подстилая под стул несколько слоёв полиэтиленовой плёнки.

– Сейчас нам с тобой запрещено нарушать покой налогоплательщиков… мирно дремлющих у телевизора… вещающего им о колосящихся надоях местного правительства… будем уважать права соседей… стул жалко, добротная мебель… придётся потом утилизировать.

– Ммым…

– Да не переживай ты так… – вытирая выступивший на лбу пот влажной салфеткой, предусмотрительно затем спрятанной в карман, с некоторым намёком на сочувствие заметил коренастый. – Мне то, что ты знаешь, не особо интересно… вон ему, хорошему, расскажешь, когда вернётся. Если сможешь. А я сегодня – плохой. Моя, блин, очередь. Он тебе что, не сказал?

– Ммммым… мууууумым… мммыыыым… муууыыыуууыыымм… мууууум!.. … …

«Улетай на крыльях ветра» – мелодично убаюкивал окружающую действительность звуками оперы «Князь Игорь» предусмотрительно включенный на половину громкости плеер.

В данном случае бессмертное произведение Бородина не рисковало чрезмерно привлечь внимание окружающих, так как звучало оно совсем не по-русски в исполнении дуэта североамериканца Уоррена и носящей имя Сиссель стройной норвежской девушки.