Читать книгу Метафизика. Сборник стихов и переводов - Figaro 13 - Страница 3

Надо мной – бесконечность неба,

Подо мной – беспредельность моря.

Время спутало быль и небыль,

Тишина… только чайки спорят,

Раскричались, добычу делят.

Не уснуть мне под эти крики,

Старый плед послужит постелью,

На камнях и деревьях блики

От костра, что вот-вот погаснет.

Безмятежна земля… прекрасна.

Разнотравьем пряным август меня встречал,

Люльку-поезд неуклюжей лапой качал.

Время кольцами свивалось, был долог час,

С прошлого вуаль спадала, как шоры с глаз.

Август-часовщик отмерил тепла на грош,

От души – дождей, держи, сколько унесёшь.

Ветер-шалопай под вечер устал, затих,

Вестник осени, лист жёлтый с берёз летит.

В безмолвии зимней ночи

На белом – три чёрных точки

Идут, покой нарушая,

Две мелких, одна большая,

По озеру, как по сцене,

Луной изломаны тени.

На небе в странном смятеньи

Сплетаются светотени

Туманной зеленой взвесью

Горизонт занавесив.

В домишке тесном и старом

Приблудный чёрный котяра

Свернулся клубком на печке.

Горит керосинка и свечки.

Волшебная ночь! Несмело

Жду Воланда с Азазелло.

Мой путь – туда, где вода в озерах темна,

Мой путь – туда, где встречает море Двина,

Мой путь – туда, в лабиринты белых ночей,

Где ветер пронзает злее острых мечей.

Мой путь – над гиблым болотом гать в три бревна,

Зимой по озеру тропка заметена.

Сиянье в небе, зыбкая тень на снегу,

Приметой – несколько сосен на берегу.

Мой путь – туда, где ласкает дюны прибой,

Баркас рыбацкий в дорогу зовет с собой,

Продлится ли путь недели или года —

Вернусь домой, где Полярная ждёт звезда.

Я родился под холодной звездой,

Стылый ветер разбавлял мою кровь.

Выходил на берег странник седой

Под звенящий треск танцующих льдов,

Разводил на небе дивный костёр

Из поленьев неземной красоты —

Я до одури глаза свои тёр,

Душу чистил от пустой суеты.

Я на море приезжал каждый год,

Да старик куда-то вдруг запропал…

Серой моросью закрыт небосвод,

Потеряшкой ветер вьётся меж скал.

Ненастное время – свинцовая сырость и хмарь,

Как будто все краски отправились в отпуск на юг.

К финалу тяжелого года бредёт календарь.

Спираль моей жизни выводит таинственный круг.

Долги прошлых лет накопились, и требуют дань.

Придется заняться отложенным очень давно:

Я буду вставать, выходить в предрассветную рань,

Разглядывать мир как крутое цветное кино.

Утаптывать снег, слушать треск от замёрзшей сосны,

Выискивать дятла по стуку и белок пугать,

Неметь, цепенеть перед призрачным ликом Луны,

Цепочки звериных следов на снегу разбирать,

И будут поленья в печи и покой на душе,

И я устою, удержусь на крутом вираже.

Под Новый год, разбившись в пары,

Мечты вальсируют над нами.

Я лодку закажу, и парус,

Чтоб в море выходить с друзьями.

Нам ветер волосы взъерошит,

И о любви проплачут чайки,

Девчонка в платьице в горошек

Улыбчиво махнёт с причала.

Мы будем петь про дождь и вьюги,

Про птичьи трели на рассвете,

Рыб косяки со всей округи

Послушно прыгнут в наши сети.

Затихнет ветер, вновь застонет

Под древним небом цвета стали.

Колумб и Дрейк в одном флаконе,

Направлю флот в седые дали.

Ночной покой откроет дверцу

Для размышлений и мечтаний,

Отправлю за борт с лёгким сердцем

Балласт бесплодных ожиданий.

И я приму, как дар, как чудо

Всё то, что есть. И то, что будет.

Моя таверна на краю света —

Полгода стужа, десять дней лето,

От ветра ходит ходуном крыша,

Из постояльцев чайки да мыши.

Бывают люди: пьют, едят, спорят.

То челн рыбацкий принесёт море,

А то из леса, да через мостик

Придут охотники погреть кости.

Налью, как водится, сперва сотку

На можжевеловых ветвях водки,

Трески достану да грибов разных,

Морошки с мёдом – вот и весь праздник.

Расскажут, что и как в большом мире:

Кого хоронят, кто заплыл жиром,

Какие козни строит нам запад,

Чьи кости в наших захрустят лапах.

Под вой ветров и треск огня в печке

Кошачьей поступью скользит Вечность.

Душиста в августе трава.

Темнеет озера провал,

Тропа вдоль берега ведёт

К обширной пустоши болот.

Чуть в стороне, среди ветвей

Лежит лодчонка килем вверх.

В борту – гигантская дыра,

Торчат оттуда стебли трав.

И мир вдруг съехал набекрень:

Мне вспомнился июльский день,

Мой старый велик, весь в пыли,

Дед лодку во дворе смолит.

Отец на веслах, я и брат

Плывем – до жути каждый рад.

Ладошку за борт, и ловлю

Рукой упругую струю.

Дед не приучен был сидеть

Без дела: плёл рыбачью сеть,

Солил грибы, точил топор,

Готовил для шкатулок шпон.

Он умер – скоро тридцать лет.

Наш дачный дом приник к земле,

Семья уехала на юг,

От лодки – цепь да ржавый крюк.

Но то со мною – навсегда

Как лодке дед смолил борта,

И внукам-правнукам отдам

Шкатулку, что он сделал сам.