Читать книгу Выбор оборотня - Флюенс Энрике - Страница 5

Марианн постучал в тяжёлую дверь. Стук получился приглушённым. Марианн снял варежку и постучал снова. Костяшки пальцев заныли, но на этот раз стук был громче. Из-за двери не донеслось ни звука. Марианн толкнул дверь, и та подалась.

– Есть тут кто? – Произнёс Марианн. Ответа не последовало. Тогда он осторожно вошёл внутрь и огляделся. В доме никого не было. Но горящая лампа настораживала. «Кто-то её зажег.»

Комната была маленькой. Незатейливая мебель из грубых досок: стол, скамья. Марианн притворил за собой дверь.

За ножкой скамьи сидела мышь. Она с интересом разглядывала гостя. Её чёрные глазки поблескивали от света лампы на столе. И когда этот единственный обитатель дома заметил, что на него смотрят, тут же принялся чесать себе за ушами, тереть мордочку и вообще всем видом показывать, что ему нет дела до гостя.

На краю стола стояла лампа. Это её свет и мерцал жёлтым огоньком в оконце. Света самой лампы едва хватало осветить с полкомнаты. В доме было холодно. Очаг выделялся почерневшим пятном у стены. Около очага лежали поленья. Одно попалось под ногу Марианну, когда он подошел ближе. Щепки для растопки были раскиданы по полу. Марианн посмотрел под скамью, мыши уже там не было. Марианн поискал вокруг спички, но тщетно. Он скинул с плеч свой рюкзак и в маленьком боковом кармане тут же нашёл что искал. Зажигалка. Он нагнулся за щепками и через пару минут в очаге заплясали весёлые языки пламени. Сначала Марианн согрел руки у огня, затем огляделся снова. Комната немногим стала лучше. В дальнем углу тьма рассеялась, и появился потёртый грязный сундук и ком тряпок или одежды.

Дом выглядел заброшенным, но лучшего места переждать ночь поблизости не было. В домике была всего одна комната, и ни души. «Где же тот, кто зажёг лампу?» Сейчас этот вопрос волновал Марианна.

Марианн присел на скамью и положил рядом варежки. Пыль на столе была потревожена. Отметины маленьких лап и тонких бороздок отчётливо виднелись в пыли около самой лампы и на краю стола у скамьи.

Мышь медленно выползла, аккуратно ступая лапками. Подобрала хвост и молниеносно забралась на скамью. Она не боялась человека. И вела себя довольно уверено. Как хозяйка. Марианн отшатнулся сначала от тёмного шерстяного клубка, но потом усмотрел в нём мышь и успокоился. А та внимательно смотрела своими глазками, в которых острыми искорками гулял свет лампы, и угрожающе двинулась к варежкам. Марианну показалась эта сцена комичной. Ведь мышь была совсем маленькой.

Вдруг слабый тоненький голосок, словно скрип старых дверных петель, промолвил:

– Пол, между прочим, холодный! Подвинься и не раздави меня ненароком!

– Что? – от неожиданности Марианн чуть не упал со скамьи.

– Зима на улице. Как можно было заметить. Ты же не думал, что я буду спать в обледенелой норе?

Марианн инстинктивно хотел схватить варежки, рука уже подалась к ним, но подумал, что зверь может укусить, и отдёрнул руку. Мышь удобно устроилась на варежке и замерла. От такой наглости. Марианн потерял дар речи. Он хотел что-то возразить, но удивлению тому, что мышь говорит, не была предела. Марианн только смог открыть рот.

– Ты никогда говорящих мышей не видел? – Спросил слабый тихий тонкий голосок. «Она ещё и мысли читает?»

Марианн с сомнением спросил в комнату:

– Ты говоришь?

И к своему удивлению услышал ответ тем же тонким голосом:

– Кто говорит? Что говорит?

– Ты можешь разговаривать? Ты же мышь! – Сказал Марианн вслух свои мысли.

– Мышь-мышь! – С чувством сказала, несомненно, мышь. – Не уважения, не любезности. Между прочим, у меня есть имя! Мигнис. И не припомню, что бы меня мышью называли.

Мигнис сверлила гостя глазками-бусинами, перестала потирать нос лапами. Марианн сгорал от любопытства, с открытым ртом смотрел на мышь, немного склонившись и сгорбившись, силясь разглядеть её лучше, но держался на расстоянии от необычного грызуна.

«Вдруг всё-таки укусит?»

«Уж не мерещится мне всё это?»

– А что тебя удивляет? – Вызывающе спросила мышь.

– Нет, ничего… – Соврал Марианн.

– А какое твоё имя? – спросила мышь. – Я вот Мигнис, а ты?

– М-марианн. – Ответил Марианн, а сам думал, действительно все это происходит с ним или снится? «Может, я сплю?»

– Мимарианн. – Повторила тихо мышь себе под нос. Наверное, что бы запомнить.

– Марианн! – Уже более уверенно сказал Марианн. – Не «ми», а «ма».

Она не обратила внимание на замечания и пропищала:

– Двинь лампу на край стола. Теплее будет.

Марианн повиновался, хотя сомневался, что от этого станет теплее. Казалось, что мышь дуется на него.

Марианн почувствовал расположение к мыши. Она была маленькой, но довольно смелой. Разговаривать с человеком больше тебя. С незнакомцем, да ещё и ночью! Самому Марианну было бы какого, окажись он на её месте?

– Мигнис. Я не знал, как тебя зовут. Вот теперь знаю и буду обращаться к тебе по имени. Скажи, Мигнис, а кто ещё здесь?

Мышь смотрела на Марианна и помедлила с ответом. Словно обдумывала, что сказать.

– Ты же видишь, что в доме только мы?

– А Кто зажёг лампу, Мигнис?

– Да, Мигнис. – Ответила мышь. Марианн не понял ответа.

– Значит, кто-то вот-вот вернётся? Наверное, отошёл за хворостом или водой?

Мигнис посмотрела на дверь.

– Если кто и придёт, то Яков. – Проговорила мышь. – Сейчас самое время ему явиться.

– Кто? Кому?

– Яков. Старик охотник. – Мышь повернула нос к Марианну. – Он почти каждую ночь приходит. Если лампу зажечь. Где-то в этот час.

Мигнис посмотрела на стену. Там висели пыльные часы. Судя по их виду, они давно остановились. Стрелки замерли на «без пяти одиннадцать».

– Значит, ты здесь не одна. Тут живёт Яков?

– Нет. – Коротко ответила мышь. – Не живет.

Марианн подумал, что Мигнис не так и словоохотлива.

– Может на свет идет? Или без него не может найти дороги? – Тут Марианна озарила мысль. – Так это он тут в округе бродит?

Мышь не ответила. Она вяло шевелила усами. Казалось, задремала. Марианн посмотрел с минуту на мышь и тихо проговорил:

– Я видел тут кое-кого. Сам толком не разглядел. – А про себя ещё подумал: в своём ли уме этот старик? И потом, мышь назвала его охотником. Значит, он знает всё в округе как свои пять пальцев. Может спросить у него про «Волчью гору»? Или хотя бы, какое направление на север.

Дверь дрогнула, оконное стекло скрипнуло под напором ветра. Оно, верно, зазвенело бы, если не было почти полностью занесено снегом. Раздался грузный приглушенный удар в дверь и стук о порог снаружи. Марианн застыл на месте от ужаса. Сквозь дверь просочилась фигура. Огромная и широкоплечая, сумрачная, словно прозрачная тень. Призрак был высоким, облаченным в меховую шубу и от этого казался лохматым. Он бесшумно двинулся по комнате, не обращая внимания на Марианна. Так привидение проплыло по воздуху через комнату и замерло, склонилось над сундуком. Призрак, словно мучимый своими думами, простоял так с минуту. Марианн боялся пошевелиться, куда там бежать. Его охватило оцепенение и кромешный ужас. Мурашки побежали по коже. Кровь стыла в жилах.

Мигнис ни как не отреагировала на появления ещё одного гостя.

Неожиданно призрак повернулся к Марианну и посмотрел на него. Борода Якова была взлохмачена. Из-под густых и сдвинутых бровей зияли чёрные дыры. У призрака не было глаз, но Марианн не сомневался, в суровости его взгляда. От одного присутствия этого бестелесного существа в доме стало заметно холоднее. А от мысли, что Яков смотрит тебе в глаза, становилось ещё ужаснее и не по себе. Марианн пожалел, что забрел в этот дом. Что сидит рядом с лампой, которая отлично его освещает. В полумраке ночи Яков не заметил бы его.

Так прошла ещё минута. И тут Марианн с надеждой подумал, что Яков его не видит.

Сложно было понять, смотрит он на Марианна или на стол. Прозрачные зрачки были неразличимы. Как и понять, представляет ли он угрозу или нет. Но одного понимания, что перед тобой стоит привидение, накладывало своё немое оцепенение и ледяной страх. «Мышь говорила про лампу. Он смотрит на неё?»

И тут Яков направился к Марианну, поворачиваясь то боком, то грудью. В его движениях было что-то неестественное. Ноги вяло шевелились над полом, но не касались его. В руке у призрака был топор. Марианн вздрогнул, и тяжесть в мышцах немного ослабла. Марианн привстал и сделал пару шагов назад. Потом ещё шаг и ещё. Подальше от опасности. Спина упёрлась в стену. Дальше отступать было некуда. Его и призрака разделяли всего три шага. Массивная фигура Якова надвигалась ближе, окутывая мраком комнату.

Затем в мгновенье ока произошли следующие события. Темная фигура рванулась на Марианна. В тот же момент входная дверь настежь распахнулась и ударилась о стену. Снаружи по снегу запрыгал яркий свет. Громкий гул, металлический рокот ворвался внутрь дома. Языки пламени в очаге нырнули вниз за поленья и неистово запрыгали там, истончаясь и тая на глазах. Весь воздух содрогнулся, белые снежинки закружились, превращаясь в клубы белого тумана. Марианн весь сжался в угол и поднял перед собой руки. Яков замер рядом перед юношей. Еще чуть-чуть и он коснулся бы его своей огромной грудью, но обернулся на звук.

Затем, по ведомой только ему причине, Яков быстро вылетел из дома, пройдя сквозь стену рядом с дверью. Призрак устремился за светом. При этом Яков издал хриплый полу-рык, полу-возглас, в котором Марианну примерещилось слово: Я-а-ко-ов!

Рокот утих, в дверном проёме воцарился мрак. Спотыкаясь, Марианн подбежал к двери. По рельсам прочь уносился поезд, отбрасывая рядом с собой прямоугольные пятна света. Еще секунда, и он скрылся за невидимым поворотом, оставив после себя вихрь снежинок. Марианн прикрыл дверь, запер на засов и сказал, скорее самому себе:

– Ничего себе Яков! Во как напугал! – Марианна била дрожь. – Да еще и поезд этот шуму наделал. – А потом добавил: – А может как раз и кстати! Ведь если б не этот переполох с поездом, Яков напал бы на меня?

Это был не вопрос, но мышь отозвалась все таким же тонким голоском:

– Не знаю. Я никогда не видела его таким прежде.

Мышь всё так же сидела на своём месте.

– Какая тёплая шерсть! – Совсем тихо промолвила она, нюхая свою варежку. Приход Якова её совсем не интересовал.

Марианн отпрянул от двери, прислушался и, ничего не услышав снаружи, снова уселся на скамью рядом с мышью. Храбрость маленького зверька заслуживала восхищения.

– Кажется, ушёл. А что может сделать призрак? Так ли стоит их опасаться?

– Стоит всего опасаться и сторониться, что тебе неведано. – Сказала мышь. – Вот чем мир духов отличается от мира теней, скажешь?

– А это разве не одно и тоже? Призраки они и призраки.

– Нет. – Совсем тихо и осторожно сказала Мигнис, как будто её мог ещё кто-то услышать из привидений. – И я думаю, что оба этих мира как интересны, так и таят в себе тёмную энергию. Иногда эта энергия высвобождается. Особенно когда эти миры пересекаются.

Марианн был поражён ответу Мигнис так же, как появлению страшного Якова. А мышь, не замечая столбняка человека, задумчиво сказала:

– А проявление этих сил редкое, опасное, но завораживающее явление.

Марианну не понравился ответ и вообще тема про темных привидений. Что бы немного отвлечься, он пошевелил угли в очаге и подкинул свежих поленьев. Затем решил посмотреть, что у него с собой в рюкзаке. Сунул руку под клапан рюкзака и извлёк пластиковую бутыль с водой. Только увидев воду, Марианн почувствовал, насколько сильно хочет пить. Он поспешно открутил крышку и утолил жажду. Тяжело дыша после больших глотков, Марианн заметил, что мышь как-то странно на него смотрит. Догадка тут же мелькнула в голове. Марианн аккуратно налил воду в крышку от бутылки и поставил перед Мигнис. Та полакала воду, прикрыв глазки на время питья. Затем принялась усердно тереть мордочку лапами. Марианна подобное зрелище немного умилило. Мышь ему всё больше нравилась. Он улыбнулся.

– Это намного вкуснее талого снега. – Сказала Мигнис, увидев непонятную ей улыбку Марианна.

Марианн продолжил исследование содержимое рюкзака. Упаковка нарезанного хлеба, десять пачек сыра в пластинках, упаковки крекера, около десяти шоколадных батончиков и вторая пластиковая бутылочка с водой. Они поужинали бутербродами с сыром. Мигнис, правда, поела совсем немножко сыра. Свой кусочек хлеба она только понюхала и не притронулась к нему. Его пришлось убрать обратно в рюкзак.