Читать книгу Королевство ведьм - Focsker - Страница 5

Постоянно оглядываясь и проверяя, не идёт ли кто по его следу, маленький напуганный кролик даже и не догадывался об угрозе, двигавшейся за ним по крышам. Надо отдать должное этой девочке, в столь поздний час, когда все добропорядочные жители видели сны, она, явно действуя по чьей-то указке, не поленилась сделать несколько ложных крюков в попытке сбить возможного преследователя со следа. И, не помоги мне познакомиться с планировкой местных улиц Бьянка, быть может, я даже и потерял бы ту со следа в тесноте этих старых деревянных улочек. Благо, сегодня удача была на моей стороне.

Встретившись в тёмной подворотне с женщиной в капюшоне, лица которой я так и не смог разглядеть, мелкая информаторша в красках, махая руками, принялась рассказывать и о ведьме, и о визите командира городской стражи, и даже о торгах в конце дня.

«Отчёт за день. Неплохо для кролика» – сквозь протянутые ладошки ребёнка в грязь упала небрежно кинутая монета. Кажется, нанимательнице нравилось издеваться над слабыми, забавно, ведь мне тоже.

Дитя, получив плату, тотчас скрылось в переулке, а незнакомка, немного постояв, двинулась уже по своим не менее интересным для меня маршрутам. До рассвета по местному времени оставалось ещё часов пять, мать и сёстры проснутся приблизительно через три. Если эта женщина направится в трактир, где будет пить до рассвета, я рискую так и не увидеть её лица, а также получить нагоняй и в будущем излишек внимания от опекунов. Убью сегодня и завтра погляжу, кто придёт ей на смену.

Цель двигалась медленно и размерено, никуда не торопясь и даже не оглядываясь. Женщина была уверена в себе: среднего телосложения, из-под её плаща торчит клинок. Если начнется возня или та закричит, придётся сваливать, если выкинет нечто необычное, так же. Лишь внезапная атака с нанесением нескольких смертельных ударов по разным жизненно важным органам могла сработать.

Оставив обувь на старой черепице дома, а следом выпив зелье усиления, я аккуратно спустился с крыши, двинув за той следом. Мрак и смрад этих улиц вызывал резь в глазах. Надеясь босыми ногами не напороться на какой-нибудь старый гвоздь, я ступал аккуратно, без шумно, стараясь вести цель, опираясь лишь на свой слух. Зрительно меня могли заметить, но для того, чтобы засечь на слух – пришлось бы постараться, ведь, благодаря легкости этого тела, я мог двигаться практически беззвучно.

Когда за одним переулком моя цель, выругавшись, зачем-то полезла в свой сапог, я быстро глянул назад, вперёд, по сторонам и даже на небо. Повсюду тьма, и лишь парочка крыс, возившихся где-то в стороне, могли быть нам свидетелями. Трофейный клинок сверкнул в моих ловких пальцах. Оказавшись в притирку возле добычи, одной рукой я схватил ту за капюшон и потянул на себя, пяткой выбивая сделанный женщиной упор на правое колено. По инерции та заваливается на спину, от неожиданности вскрикивая.

Холодное лезвие мелькнуло в свете луны, вслед за чем рассекло мягкую плоть её шеи. Ещё не всё. Жертва в спешке тянется к своему поясу, но я знаю, что делать дальше.

Крутанув лезвие ножа, резким взмахом острого ножа я срезаю болтавшийся на поясе у той ремень, а затем наношу несколько колющих ударов по органам. Попытка удара по печени и сердцу заканчивается неудачей, у моего врага под одеждой прочный кожаный доспех. Видя, как та тянется руками к горлу, подозревая об умении исцеления, я перехватываю одну из рук, перерезая в локте все мышцы, а следом, вертко крутанувшись у той под ногами, оказываюсь лицом к лицу с моей первой жертвой.

Женщина из подворотни. Обрывки воспоминания складываются подобно пазлу. Это была она, та самая, метнувшая в Глауда некое заклятье.

Вторая рука женщины всё же коснулась горла, но не в попытке исцелиться, а в надежде зажать смертельную рану. В её глазах был неописуемый ужас. Ни о какой быстрой смерти как в кино речи и не шло, ей предстояла довольно долгая и мучительная процедура, прежде чем та отключилась бы от потери крови.

– Знаешь, не так давно я видел отрезанную голову, и кое-что меня в ней не устроило. Первым и самым главным, было качество проделанной работы. – Вставив рухнувшей на колени женщине лезвие в рот, с наслаждением произнес я, а следом, убедившись, что та благодаря клинку между зубов не откусит мне пальцы, резким движением при помощи всё того же ножа вырезал той язык. Захрипев, та из последних сил дернулась, а после отключилась, так и не дослушав заготовленную мною историю.

– Как грубо засыпать, когда твой собеседник только-только вошел во вкус. – Вслед за языком в грязь отправились глаза и уши, после чего, позаимствовав у той её же меч, одним точным, я бы даже сказал, ювелирным ударом, я отделил голову от тела. Расчленения в подворотне в столь «стерильной» обстановке для меня было в новинку. Сам процесс наблюдения за последними секундами жизни венца творения божественных рук вызывал ликование и облегчение в моем вечно тревожном сердце. Увлекшись, вслед за головой я отделил руки, ноги, после ещё кисти, и пальцы. Эта безнаказанность и азарт… Если бы не ощущение ослабевания эффекта от действия зелья, могло бы произойти непредвиденное, но, благо, обошлось. Вдоволь насытившись, мне все же удалось взять своего внутреннего монстра под контроль.

Отрезав от плаща убитой кусок ткани, аккуратно, обтирая все уголки, я прошелся по рукояти клинка. После, босыми стопами, размазал следы нашей с ней борьбы. К сожалению, от моей темной запачкавшейся куртки придется избавиться. Ступая по своим же следам и заметая их всё тем же женским плащом, который было решено одолжить, я вышел к центральной улице. Подойдя к стене, заранее обтёр ноги, а после, аккуратно, ничего не ломая, вскарабкался на крышу и вернулся за своими ботинками. Тщательно проверив, не идет ли кто за мной, я вышел к реке, а следом, найдя там валун потяжелее, принялся снимать и резать на лоскуты свою окровавленную одежду.

Разложив плащ, в центр я закинул ошметки и поставил на них камень, вслед за чем, завернув всё это в мой импровизированный мешок из плаща, перевязал его одной из лент и скинул в реку.

Даже когда тот развяжется, случайные зеваки вместо того, чтобы увидеть целую картину плывущей по реке одежды, заметят лишь ленты, пусть некоторые из них и будут в крови, но всё же они не узнают ни пола хозяина ткани, ни его комплекции, ни-че-го.

Ну или я, по крайней мере, буду на это надеяться, точно так же, как и на отсутствие в этом городе всякого рода пророков и способных перемещаться во времени личностей, наличие которых даже в фэнтезийном мире для меня было бы перебором.

В кровать я вернулся голым и замерзшим. О голоде, благодаря эликсиру, удалось на время забыть, но, исходя из обычной биологии, подобное усиление, пусть и волшебное, должно сильно истощить внутренний ресурс человека, в следствии чего утром я ожидал настоящего испытания на прочность для мышц и органов.

Едва голова коснулась набитой гусиными перьями подушки, как я тут же провалился в сон. Короткий и беспокойный, возвращающий понемногу воспоминания чужие и мои собственные: лица, тела, дела, спасения и убийства. Под удары несущего пробуждение молота, я вновь заглянул в своё тёмное прошлое, а следом вынужденно открыл глаза.

«Ломка…» – Данное коротковременное усиление оказалось настоящим наркотиком. Чувство эйфории и расслабленности, нахлынувшие после его использования, несли за собой послевкусие и чувство некоего внутреннего неудовлетворения. Оно буквально требовало продолжения банкета. Возможно, именно из-за его вчерашнего эффекта я и поддался своим внутренним соблазнам. В другой раз следовало быть поосторожнее с его применением, ведь, вполне возможно, в его состав были добавлены местные травы или вещества, вызывающие привыкание, а с его дешевизной и доступностью средство вполне могло разрушить чью-либо судьбу.

Удары молота становились всё чаще, вскоре к ним добавился и топот двух пар копыт моих сестёр. Солнце уже взошло, а я… Я не выспался.

Натянув на себя портки, а следом и вчерашние «чешки», не торопясь я спустился на первый этаж, где уже во всю кипела работа: мать нещадно долбила своим молотом раскалённый кусок железа, Сигрид собиралась на рынок, в этот раз, по-видимому, за сталью, а Илва, неумело колупаясь ножом в картошке, по-видимому, готовила нам всем завтрак, или обед… В голове всё плыло, оттого и привести в порядок бесновавшиеся в мозгу мысли было не так-то просто.

– Илва, ты в кладовке нож гнутый и ключ от сарая не находила? – «О, чёрт, так эта железяка гнутая ключом была! Вот же… А куда я её дел?» – Когда сестрёнка поспешно открестилась от всех пропаж, подумал я.

Не обладая достаточными знаниями о том, умеет ли парнишка вообще готовить, я неспешно принялся наводить порядки на этаже. Первым делом стала ликвидация разбитых валявшихся под столом черепков глиняных кувшинов. Следом в отдельное ведро отправились объедки. Домашнего скота у нас не было, хотя, нет, у них не было, а у меня был.

Огромный чан с грязным бельем ожидающе стоял на улице. Там было всё и во всём, прикасаться к чему было выше моих сил. Заглянув к соседям, я заметил снующую женщину, чем-то напоминавшую по одежде дворецкого: среднего роста, преклонного возраста и одетая неплохо, та, держа осанку, неспешно мела двор.

– Чего-то желали, молодой сосед? – «Опасная» – не поворачиваясь ко мне лицом, спросила женщина.

– Извините, возможно ли нанять Вас для помощи в одном грязном деле? – С наигранной улыбкой на лице спросил я.

– Ну, если Вы не просите меня избавиться от трупов, то, думаю, я смогу Вам чем-то помочь.

«Не смешная шутка. От трупов я и сам могу избавиться». – Жестом указав той на таз, стоявший под навесом, спросил: – Сколько будет стоить арендовать Вашу грубую силу и время для стирки белья?

– Оу, – удивилась моей просьбе женщина. – боюсь, подобным я не занимаюсь. – «А жаль…» – Но знаю, кто Вам поможет. Эй, рабыня! – Из дверей соседского дома показалась девушка с крайне нестандартными и весьма удивительными чертами лица, свойственными больше зверю, нежели человеку. – Возьми у молодого господина одежду и постирай. – Солнечный свет, пробивавшийся сквозь чепчик прислужницы, осветил такие же звериные уши, подходившие роду кошачьих. «Интересно, а внутри она такая же удивительная, как и снаружи?» – отогнав левые мысли, я вновь взглянул на горничную коневодов. Поинтересовавшись, сколько я той должен, получил в ответ: «Столько, сколько не жалко отдать рабыне». Сейчас у прислуги одной из самых знатных семей с нашей «помойки» не было работы, оттого и направить одного из рабов на помощь тем было не в тягость.

Я внимательно присматривал за незнакомкой, тщательно шаровавшей шмотки моей семьи. Таскать воду от колодца до чана было далековато, да и путь предстоял по разбитой грязью дороге, отчего и без того грязное платьице зверюшки, тянувшееся по грязи, пачкалось ещё больше. Из нескольких гнилых деревянных досок я проложил тропинку к колодцу, отчего зверюшке стало ходить куда легче, а мне на душе от её искренней благодарности немного спокойнее. Всё-таки не каждый день серийные убийцы слышат лестные слова в свой адрес. Покончив с тропинкой, я выровнял покосившуюся вдоль стены стопку дров. Когда закидывал последние под крышу, заметил в той зияющую дыру, вслед за чем сообщил о ней вернувшейся Сигрид. Вместе со сталью старшая притянула и свежее молоко, причем очень и очень вкусное. Так шли часы, и все чем-то занимались, а покончивший с работами на сегодня я, смакуя напиток, наблюдал, как все окружающие меня трудятся в поте лица. «Как же прекрасно быть мужчиной» – В очередной раз словив на себе заинтересованный взгляд соседской рабыне, подумал я, а после, взяв одну из медных монет, оставшихся со вчерашнего дня, всучил ту в руки закончившей со стиркой рабыне.

– Этого слишком много, госпожа не поверит и накажет, если я скажу. – Возвращая монету, запричитала испуганно кошка.

– Скажи тогда ей, что это предоплата. Будешь помогать нам со стиркой весь следующий месяц. Идёт? – Оглянувшись и убедившись, что главная служанка не смотрит, та кивнула, а следом, издав некое мурчание, поклонившись, поблагодарила меня, пообещав в другой раз сделать всё, что в её силах и гораздо качественнее. По-видимому, для местных рабов и медяк был сокровищем.

Обед, приготовленный Илвой, следовало выкинуть туда же, куда я не так давно выкинул помои с нашего стола. Плавающие в тарелке немытые ошметки от картошки, морковный хвостик и целая луковица в компании куска куриного мяса в её понимании представляли из себя суп. Предложив свою кандидатуру на пост повара, отвечавшего за ужин, я словил на себе одобрительные и поддерживающие взгляды. Кажется, Глауд неплохо готовил, ну или, по крайней мере, делал это лучше, чем Илва. Да и воспоминания о моём громком вчерашнем уходе всё ещё жили в их умах. Никто за столом не решался поднимать эту тему, и, лишь закончив трапезу, мать аккуратно спросила:

– Как вчера погуляли с Брунхильдой? – Естественно, они знали, ведь ведьма, как я полагаю, удалилась из-за стола вслед за мной.

– Неплохо. – Коротко отозвался я, собирая со стола посуду.

– Так значит…

– Это ничего не значит. – так же решительно перебил ту я, зная, что переубедить вбившую себе что-то в голову Хельгу, тем более, когда ту поддерживали все сёстры, считавшие этот брак их билетом в светлую жизнь, не получится. Эти мелкие конфликты нужны были для того, чтобы выиграть время, мне всего-то и нужно разузнать о паре личностей, устранить тех и занять их место. Всё было продуманно, вот только женщинам моим объяснять это было бесполезным занятием.

– Послушай, Глауд, твоя женитьба для нас – не просто брак, она наше спасение, ты ведь знаешь, что за твоей сестрой Илвой охотятся, и, если мы станем частью столь крупного рода, никто не посмеет напасть на нас, ведь на нашей защите будет вся стража этого города. – Давя на жалость и долг, рассуждала Хельга, и без того знавшая об усиленных патрулях. Вчера с высоты птичьего полёта я видел, где было больше всего бродивших факелов и огней.

– Этот вопрос мы будем решать с Бьянкой сами, не с тобой и не с Эльгой, ясно? – Намекнув на моё рассмотрение данной темы, вмиг осчастливив всех собравшихся женщин, проговорил я. Теперь некоторое время меня не будут терроризировать этими вопросами, предоставив это занятие Брунхильде. Будем надеяться, та не станет засыпать двери нашей парадной цветами и плюшевыми игрушками, иначе меня стошнит.

«Помяни лихого» – Скрип и лязг этих тяжелых доспехов я запомнил ещё вчера. Бэтфорт старшая собственной персоной зачем-то пожаловала к нам средь бела дня, да и ещё в компании доброго десятка наездников. Щекотливая ситуация, с какой стороны не посмотри. Не могли ведь они каким-то образом выйти на меня после вчерашнего? Неужели я где-то прокололся или кто-то увидел моё лицо? Или, быть может, всему виной магия? Проклятье…

Взяв с кухонного стола нож, я рукой нащупал припрятанный пузырек с зельем усиления. Если Эльга пришла за мной, то я могу попытаться сбежать через второй этаж, окно там открыто, через него на крышу соседнего дома, а после вниз. Долго бегать от двух десятков знающих город всадниц мне, быть может, и не удастся, а вот в последний раз станцевать с кем-то кровавый танец – вполне.

– Здравствуй, Хельга. – улыбнувшись, как к себе домой без стука зашла Эльга.

– Какими судьбами? – Подойдя к шкафу, вытянув для гостьи последний кувшин с увеселительными напитками, спросила мать.

– Это по поводу вчерашнего нападения на твоих ребятишек. Мы нашли одну из них. – С хмурым, слегка озабоченным лицом проговорила стражница.

– Да? – Весело хмыкнула Хельга. – Надеюсь, эта сука получила по заслугам?

– Касательно этого… – Опустив голову, прошла в дом воительница, как ни в чем не бывало, сев на скамью. – Хельга, присаживайся, разговор долгим будет. – «Так ты знаешь или нет?» – Нервишки приятно щекотали пятки.

– Да что у вас там случилось? – поставив две кружки, а следом наполнив их, непонимающе переспросила мать, отчего стражница, лишь тяжело вздохнув, с ходу опустошила одну из них.

– Я подобного с войны не видела… – Отстегнув с пояса свой меч и отставив того в сторону, Эльга отдала подчиненным команду расходиться, тем самым позволив и мне вздохнуть спокойно.

Воительница явилась за советом…